Танит Ли - Повелитель гроз. Анакир. Белая змея

• Название: Повелитель гроз. Анакир. Белая змея
• Автор: Танит Ли
• Издательство: АСТ, Транзиткнига
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2005
• ISBN: 5-17-032666-1, 5-9713-0685-5, 5-9578-2735-5

…Молва о славных деяниях Ральднора — мага и меченосца — летит из королевства в королевство.

Уже сейчас ему, герою-одиночке, незаконному сыну короля Перворожденных Висов и жрицы черной Богини-Змеи, нет и не может быть равных.

Но существует смутное предсказание — однажды Ральднор обретет ИСТИННОЕ МОГУЩЕСТВО.

И тогда содрогнется ВЕСЬ МИР!

Трилогия «Висские войны» в одном томе.

---

Ее золотая голова царапала гранит. Огромные расселины над этим местом на поверхности уже разгладились благодаря землетрясению, разрушившему структуру холмов. Теперь земля начала осыпаться и соскальзывать. Из пропасти показалось массивное молочно-белое туловище с горящими глазами и волосами.

Третий, последний, толчок, разрушивший Корамвис до основания, изрыгнул Иброн в пещеру. Вся масса воды хлынула из расколовшейся скалы, увлекая за собой богиню.

Хлещущая вода поднимала ее все выше и выше. Она достигла высшей точки холмов и поднялась в черное, как смоль, небо — чудовищная луна из ослепительного льда и пламени.

На равнине драконы, мечущиеся между кратерами и горящими деревьями, стали свидетелями этого последнего и самого абсолютного знамения. С горящими, будто звезды, глазами, Анакир царила над равниной, сокрушая их восьмикратным проклятием своих змеиных рук. Теперь все известные законы их мира, поддерживавшие их  всю жизнь, предали их, обратив все вокруг в Хаос.

Их постигло неумолимое возмездие. Их миру пришел конец.

Богиня сияла, словно метеор, в черном воздухе, потом исчезла, точно смытая волной, в разорванном зеркале озера.

Но Катаос был все еще жив и ничуть не изменился. При виде золотого изваяния в небе он ничего не вообразил. Даже в самом разгаре конца света он был рационалистом — и циником. Она была символом. Он знал это, хотя ее происхождение в тот момент было для него неважно. Ибо, несмотря на всю свою логику, он вполне понимал, что то, над чем он трудился, в этом изменившемся пейзаже не имеют ни значения, ни надежды.

Значит, осталось лишь одно. Одно дело, которое подобало ему, пусть даже больше и не несло никакой пользы.

Он гнал свою колесницу вдоль разбитых рядов, мимо людей, цепляющихся за враждебную землю, сквозь пылающий огонь и лиловый дым, мимо плачущих и молящихся.

В конце концов он добрался до Амрека. Амрека, Повелителя Гроз, который благодаря вмешательству Хаоса стал уязвимым. Он безучастно взглянул на Катаоса, и в его взгляде не было ни трепета, ни злобы.

— Прошу прощения, милорд, — сказал Катаос. В два шага он приблизился к нему и всадил нож ему в бок, где в кольчуге, словно специально проделанная ради его удобства, зияла дыра. — Этот поступок как нельзя лучше вписывается в наши обстоятельства.

Катаос вспрыгнул на колесницу и погнал скакунов к первому и единственному просвету в небе.

Амрек лежал в темноте, не шевелясь. Он был еще жив. Лишь бесформенные мысли тревожили его. Он был безмятежен, пока из земли внезапно не вышел ужас.

У ужаса были мерцающие глаза, и он, узкий и гибкий, выскользнул из своего темного логовища под камнем. Имя ужаса было змея.

Тело Амрека беспомощно дернулось.

Змея то свивалась кольцами, то развивалась, ее голова неистово металась из стороны в сторону. Она тоже была напугана; землетрясение разрушило и ее мирок тоже. Она свернулась клубком на лице Амрека, потом перетекла к нему на шею. Он почувствовал, как ее сильный пульс приник к его угасающему. И внезапно ужас ушел. Прижатая к его плоти, кожа змеи была сухой и прохладной, точно камея.

«Как мог я бояться ее? — подумал он совершенно отчетливо. — Она же так прекрасна!»

Потом змея, поняв, что земля прекратила содрогаться, покинула приютившее ее тело мертвого человека и прошуршала по склону прочь.

Восход

25

Огромное тускло-красное солнце, балансирующее на краю горизонта, покрыло горы коралловыми пузырями. Черный язык тени уже слизнул изломанный под немыслимыми углами холмы и развалины города, когда-то бывшего Корамвисом.

Настал сезон снегов и дождей — вслед за сезоном зноя, когда плодородными северными почвами владела одержимость ростом. И плоды земли были в городе как нельзя кстати. Опустевшие сады ломились под тяжестью урожая, осыпая его на землю; между вывороченными из земли булыжниками мостовой пробивалась молодая поросль. Очень скоро на труп блистательной столицы властно заявила права буйная растительность. В разрушенных дворцах кричали птицы, под вздыбленными плитами широких дорог устраивали свои логовища оринксы и дикие кошки. Что же касается людей, то в Корамвисе остались лишь мертвые. Их могилы были случайными и разнообразными. Другие, откопанные из-под обломков любимыми или найденные на поле боя у подножия холма, получили мавзолеи из земли и каменные надгробия. Королевского кургана нигде не было видно. Никто не знал, предали ли Амрека земле. Возможно, земля все-таки в конце концов проглотила его, или по иронии огонь воздал ему последние почести на манер степняков. С уверенностью можно было утверждать лишь одно: ни одна женщина и ни один мужчина не провожали его со слезами в уединение могилы. Такова была его судьба.

Люди жили и работали внизу, в городке из деревянных домишек, среди которых выделялись немногочисленные грубо сложенные каменные здания — неуклюжем и уродливом наспех выстроенном местечке. К западу от него, на невысоких лесистых склонах, первым делом выстроили храм — висский храм из белого камня, с высокой башней и множеством колонн и ступеней. На алтаре возжигали курения, раскладывали фрукты и сладкий виноград, разбрызгивали кровь. Они никогда не забывали совершать служения и приносить Ей дары, ибо теперь Она принадлежала им. Принятая ими в минуты ужаса, Она приобрела их черты. Дорфарианская Анакир. Они собирались назвать свой городок в Ее честь, когда он будет достроен, а Ее жрецы  были темнокожими, молившимися Ей с огнем, курениями и цимбалами, переживавшими видения и творившими волшебство в Ее честь.

Теперь в Дорфаре были и степняки тоже.

В одном из каменных зданий заседали два совета. В первый входили дорфарианцы. Крин, некогда бывший Дракон-Лордом в городе, тоже был среди них. Матон, старый глава, чудесным образом спасшийся от смерти под странным нагромождением рухнувших во время землетрясения балок, до сих пор занимал свою старую должность в новом окружении. Во втором совете заседали Ланнцы и заравийцы, а также желтоволосые из Степей и прочих мест. По улицам свободно расхаживали воины из Тарабанна и Ваткри, пираты из Шансара в одночасье стали политиками и героями. Сорм Вардатский задержался в Закорисе, в капитулировавшем черном улье Ханассора, подъевшего все припасы из самых глубоких погребов; а в Кармиссе шансарский карательный флот, напившись крови и вина, провозгласил Ашкар богиней острова и начал превращение Ее сынов в королей. Кармисс был покорной и податливой страной. Он раскрывал перед завоевателями свои многочисленные удовольствия и наслаждения, грациозно склоняясь под игом. За решетками из слоновой кости шептались, что завоеватели — красавцы и храбрецы, и женщины, как и одна их сестра в Вардате, начали выбеливать волосы и подкрашивать их золотым и белить свое смуглые лица, как некогда делала дорфарианская королева. А янтарь, обладавший для народа Равнин бесконечной мистической ценностью, теперь стал столь же дорогим, как черные кармианские жемчужины.

На висских просторах начали образовываться союзы плоти. На втором закате лета появились на свет первые ребятишки, зачатые от таких союзов. Ничем не примечательное сарское имя «Ральднор» стало самым популярным, которое давали новорожденным мальчикам смешанной крови.

А разговоры о короле, который носил это имя, звучали все настойчивей. Он взял в жены ваткрианскую женщину, но возьмет ли он себе вторую жену из темных рас, на манер Висов? И останется ли он жить под разрушенным Корамвисом или предпочтет вернуться в его разрушенный побратим на Равнинах-без-Теней? И жив ли он вообще? Ходили слухи, что он погиб в бою, ибо после того, как земля содрогнулась и разрушила Корамвис, видели его собственными глазами очень немногие.

Красное солнце соскользнуло за горы, и на деревянных улицах потянуло ознобным дыханием ночи. Двойной совет, заседающий в темном каменном зале, переговаривался: Висы с Висами, а степняки, по своему обыкновению, сидели молча.

Зажгли лампы. В комнату вошел человек и занял место среди них. Он никогда не одевался как король, а сейчас на нем был темный плащ, как будто он собирался в путь.

Он выслушал их дело. Решения были приняты, все улажено. Но в зале витало какое-то предчувствие. Наконец он рассказал им об их обязанностях и объявил, кого оставит вместо себя в качестве регента светловолосого сына, которого Сульвиан родила ему за морем.

В рядах Висов поднялся шум. Люди повскакали с мест.

— Повелитель Гроз… Страна все еще находится в состоянии постоянных перемен… Куда, во имя богини, вы уходите, что решили бросить нас?

Степняки молчали, уже зная ответ.

— Я сделал свое дело, — сказал он. — Оно закончилось, когда пал город.

Он обвел их взглядом. Его лицо странно переменилось. Былой величественный и ужасный свет в нем погас, но в глазах, где прежде не было ничего, кроме огней решимости и власти, теперь поселилась непроницаемая тень. Сущность, вытеснившая его душу и овладевшая им, теперь отпустила его. Он снова стал самим собой.