Георгий Захаров - Я - истребитель

• Название: Я - истребитель
• Автор: Георгий Захаров
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

...В один из дней после того, как 160-й полк, получив ЛаГГ-3, уже воевал под Ленинградом, летчикам его была поставлена задача обеспечить перелет военно-транспортного самолета. В полку находился командир звена старший лейтенант А. П. Силантьев, ныне Герой Советского Союза, маршал авиации. По тому, как ставилась задача, и по тому, что на сопровождение одного транспортного самолета выделялась целая эскадрилья (по тем временам, когда каждый самолет был на счету, - дело неслыханное!), летчики поняли, что это задача чрезвычайной важности. Закончив официальный инструктаж, начальник штаба полка добавил: "Если с самолетом что-нибудь случится - в полк можете не возвращаться..." Летчики молча переглянулись, и вскоре эскадрилья перелетела на аэродром, куда должен был приземлиться самолет, который истребителям и предстояло сопровождать до Ленинграда. Кто летит на этом самолете, летчики так и не узнали. Когда же самолет приземлился, а из него вышел Г. К. Жуков в сопровождении группы генералов, истребителям стало понятно, какой важности задание им поручено. Лететь в опасной зове предстояло около часа.

После взлета одно звено ЛаГГ-3 заняло боевой порядок выше охраняемого самолета и несколько впереди. Другое- выше и несколько оттянувшись назад, чтобы иметь лучший обзор. Третье звено ходило змейкой непосредственно у охраняемого самолета. Прикрытие его осложнялось неважной погодой: надо было не потерять транспорт в низких облаках и вместе с тем не прижиматься к нему по причинам, о которых упоминалось выше.

Вскоре, однако, небо расчистилось, видимость стала, как говорят летчики, "миллион на миллион". Вот тут-то и появилась четверка "мессершмиттов", которая с ходу попыталась атаковать самолет Жукова. Головное звено "лагов" перехватило противника и немедленно связало четверку "мессеров" боем. Транспортный самолет продолжал путь под охраной двух оставшихся звеньев. Через некоторое время появилась еще одна четверка "мессершмиттов", и тогда в бой вступило второе звено, старшего лейтенанта Силантьева.

Завязав бой, командир звена видел, что все четыре гитлеровские машины скованы его "лагами", а Ли-2 продолжает лететь под охраной третьего звена. Силантьеву удалось оттянуть противника в сторону, и дальше наблюдать за транспортным самолетом он уже не мог - бой принял ожесточенный характер. В этом бою Силантьев сбил "мессершмитт", а оставшиеся не стали искушать судьбу и ушли восвояси,

Силантьев вернулся на аэродром, не зная о том, как сложился завершающий этап перелета. Уже в полку он узнал, что Георгий Константинович Жуков благополучно прибыл в Ленинград, хотя перед самым приземлением еще одна группа "мессершмиттов" пыталась атаковать Ли-2. С ними расправилось третье звено. При отражении атаки был сбит еще один "мессершмитт"...

Вот такими деталями я могу сегодня уточнить несколько строк из воспоминаний нашего полководца и в какой-то мере передать специфику боевой работы летчика-истребителя.

На подступах к Москве

Истребительный полк майора А. П. Жукова погрузился на железнодорожные платформы за несколько дней до начала войны. Погрузка прошла быстро. Майор любил умную точность приказа и в каждом приказе умел находить ту основу, которую без промедления следовало превратить в дело. С получением приказа всякие разговоры и домыслы по поводу предстоящих перемен в жизни полка стали лишними и обнажилось само действие. Майор полк свой воспитал в уважении к делу, поэтому его солидное хозяйство - около семидесяти боевых машин, штаб, подсобные и обеспечивающие службы и подразделения - снялось с места с такой легкостью, будто давно было готово к переброске с далеких восточных территорий на запад. Между тем приказ пришел неожиданно, и путь предстоял через всю страну. День 22 июня застал эшелон с разобранными И-16 в пути.

Анатолий Павлович Жуков был не молод. Под сорок - возраст для многих летчиков-истребителей контрольный. К этом возрасте немало истребителей оставляют летную работу, но некоторые, перевалив рубеж сорокалетия, летают еще долго, словно для них возрастных пределов не существует, Такое бывает с прирожденными летчиками, для которых полет - уже не столько работа, требующая высоких профессиональных навыков, сколько душевное состояние, потребность самого летчика. Жуков принадлежал к этому высшему разряду истребителей. Человек немногословный, строгий, суховатый, он пользовался непререкаемым авторитетом у своих летчиков, которых сделал настоящими истребителями в суровых условиях Сибири. Несмотря на молодость - в полку в основном была молодежь, его летчики уверенно чувствовали себя в воздухе и были крайне непритязательны к бытовым условиям. Жуков никогда не выставлял напоказ свое личное отношение к подчиненным, но летчиков очень любил и жил в постоянном удовлетворении от сознания силы своего полка.

В начале июля полк достиг Борисоглебска и здесь, на железнодорожной станции в самом конце долгого маршрута, безнадежно застрял. Следовало приложить какое-то последнее усилие, чтобы вытащить платформы из проклятой пробки, но неизвестно было, куда это усилие направить. Впервые за много месяцев командир полка терял время из-за того, что попал в ситуацию, которая никак не зависела ни от него, ни от его людей.

Станция была забита составами. Встречное движение с запада поломало все графики. В этой стихии, захлестнувшей железную дорогу, были одинаково бессильны и начальник железнодорожного узла, и командиры движущихся к фронту воинских частей. С востока прибывали эшелоны с войсками, с запада - поезда с ранеными, эвакуированными, беженцами. Станция походила на бурлящий котел, в котором перемешались две людские волны. И те, кто двигался к западу, жадно впитывали многочисленные, разноречивые сведения о войне, которые несла людская волна, хлынувшая на восток.

Майор Жуков имел смутное представление о действительном положении дел на фронте, но чутьем воевавшего человека понимал, что при всей возможной сложности положения люди, вышедшие из-под огня, склонны к преувеличению значительно в большей мере, чем те, которые воюют. В этом проявлялась одна из психологических истин, известных тому, кто хоть раз побывал в сражении. Но в полку Жукова почти не было людей воевавших. Он верил в свой полк, чтобы опасаться серьезного влияния молвы на своих летчиков, верил, однако принимал все меры, чтобы вырваться из затора на станции раньше, чем его люди получат представление о войне, не дойдя до самой войны. Он старался ограничивать общение своих летчиков с теми, кто прибывал сюда с запада, понимая, что такое общение было вызвано случайной и временной ситуацией, в которой оказался его полк, а не делом, ради которого он так долго и без устали его готовил. Он знал, что не разговоры, а действие дает реальный опыт, даже если эта реальность оказывается во сто крат труднее, чем представлялось поначалу.

В те дни Жуков не думал об опасности налета вражеских бомбардировщиков. Он еще не знал, насколько близко или далеко война. Спустя неделю он уже мог оценить, как повезло полку - станция не была прикрыта с воздуха. А пока, полагая, что виной вынужденной задержки полка является элементарная нераспорядительность начальника станции, требовал навести порядок и в конце концов отправить его эшелон на запад.

Однако начальник станции и в самом деле ничем не мог помочь.

Тогда в штабном вагоне было проведено совещание, на котором не последнюю роль играл начпрод полка. Человек деловой, он пригласил на совещание пять или шесть рабочих, среди которых были машинисты, стрелочники и другие представители тех профессий, которые не составляют графиков движения поездов, но прекрасно знают, что надо делать, чтобы состав двигался. Через некоторое время рабочие растворились в людской массе, но какой-то скрытый механизм уже пришел и движение. Понять, как и что двигалось , было просто невозможно; понять, ничему двигалось то, а не это, тоже было невозможно; наконец, понять, по какой причине возникло движение, могло от силы человек пять, не больше. Но главное заключалось в том, что перед составом, который привез сюда разобранные истребители полка майора Жукова, внезапно открылся путь! Состав медленно тронулся...

С этого момента для командира полка восстановилась определенность каждого последующего действия.

Истребители были быстро собраны на территории Борисоглебской летной школы и облетаны. Находившийся там командующий ВВС П. Ф. Жигарев направил полк в Тулу, предварительно разделив его на две половины. И отныне каждой половине предстояло действовать самостоятельно.

Майор Жуков стал командовать тридцатью шестью экипажами, которые значились теперь как 32-й истребительный авиаполк. В Туле его полк пробыл недолго, дня два, и получил приказ перелетать на смоленский аэродром. На полевой площадке в Шайковке пилоты 32-го авиаполка сели на дозаправку. Там уже стояло несколько старых тихоходных бомбардировщиков ТБ-3. По случайному совпадению командиром бомбардировочного полка был тоже Жуков. Жуков-истребитель представился, Жуков-бомбардировщик невесело усмехнулся совпадению фамилий и спросил: