Михаил Первухин - Колыбель человечества

• Название: Колыбель человечества
• Автор: Михаил Первухин
• Издательство: Salamandra P.V.V.
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 2016

«Колыбель человечества» — увлекательный научно-фантастический роман о ледовых приключениях канадских трапперов, рассказанный от лица полуграмотного зверобоя. Повествование в духе Джека Лондона оборачивается гиперборейской фантазией — поиски заповедных угодий заводят трех друзей-охотников в приполярные области и затерянный город «людей света», живущий по жестоким древним законам. Роман видного русского фантаста и «приключенца» М. Первухина был впервые издан в 1911 г., но не утратил своей занимательности.

---

И, знаете, не это было самым ужасным, не бой, не детская кровь. Нет!

Было ужасным то, как к этому относились все, наблюдавшие за этим кровавым зрелищем. Вы понимаете, что я хочу сказать? Все, до последнего, будь я проклят.

Потому что и Падди, и Макс с Энни, и я — мы все обезумели, мы в экстазе кричали, пели, мы взывали к умиравшим у наших ног детям:

— Ликуйте, ликуйте!

Все это — как сон.

Вот на арене осталось не больше десяти, держащихся на ногах. Они сшиблись. Осталось трое. Они схватились.

Один уцелел.

Это был красавец-мальчик лет тринадцати с бронзовым прекрасным телом, с целой гривой золотых волос и гордыми блестящими очами.

Его тело было покрыто массой ран. Кровь ручейками сбегала по груди, животу, спине, кровь окрашивала желтый песок арены. Но он был жив.

Мгновение он стоял в самом центре арены, сверкая глазами и салютуя зрителям окровавленным клинком своего меча.

Потом он вскрикнул:

— Индра! Ликуйте!

И упал, но упал на собственный меч, острие которого вошло в грудь и вышло ниже левой лопатки.

Это был последний из бойцов.

А толпа в безумном экстазе кричала:

— Индра, Индра! Ликуйте!

Потом она ринулась на арену. И каждый хватал напоенный теплой еще человеческой кровью песок и посыпал им свои волосы.

Этим закончилась первая часть программы.

За ней последовала вторая: толпа отправилась на воздух, под открытое небо. Нас повели туда же. Мы спустились мимо развалин «Города мертвых», и тут я увидел не глыбы, не горы льда у берега, а свободное море.

Оно тянулось в туманную даль, и только на самом горизонте смутно обрисовывались очертания ледяных гор, а может быть, каких-нибудь островов.

Знаю одно: море напоминало в этом месте реку: стремительно катились мимо берега короткие волны изумрудного цвета, и было видно, как течение несло бесчисленное множество льдин, увлекая их в неведомые дали.

И вот откуда-то вынырнули черные, напоминающие гробы челны. На каждом челне было около десяти гребцов и с ними до десятка девочек. Все они были в белых платьях, с непокрытыми головами. Все они были прекрасны, как вообще все дети этого странного и ужасного народа.

Тут, на свежем воздухе, понятно, уже не действовали чары ядовитого сладкого зелья, курившегося в амфитеатре на жертвеннике. Но, по-видимому, девочки, обреченные в жертву Индре, были предварительно опоены другим снадобьем: они весело перекликались звонкими голосами, они беззаботно хохотали или пели.

Выждав появление какой-нибудь большой льдины, гребцы цеплялись за нее баграми, и тогда обреченные на гибель дети с серебристым смехом покидали челн, вскакивали на льдину, схватывались за руки, становились в кружок, начинали плясать.

Светозарный бог наш, Индра!
Мы плывем тебе навстречу.
Мы идем к тебе с вестями.
Что верны тебе доныне
Дети Света, — племя Мэру!

Они пели, эти несчастные, и по мере того, как льдина, увлекаемая бурным течением к востоку, удалялась от берега, все слабее и слабее доносился звук их голосов, замирала их песня.

А на берегу стояла тысячная толпа и следила за уплывающими в вечность существами…

Но довольно, джентльмены: я не могу больше говорить об этом…

Не помню, как и когда мы вернулись в нашу камеру. Должно быть, как реакция против действия жертвенного зелья, наступил глубокий сон.

Сколько часов длился он, я решительно не умею сказать, да это и не важно.

От сна этого меня разбудили весьма чувствительные толчки. Оказалось, это — Макс.

Взглянув на него, я поразился: Макс успел уже бросить усвоенный нами костюм «людей света» и оделся, как раньше, в меха, преобразившись в типичного зверолова ледяных полей. Таким же точно звероловом был уже одет и Падди.

— Скорее, скорее! — кричал на меня Макс. — Вот твои лохмотья. Одевайся моментально, иначе все погибло.

— В чем дело? — вскочил я.

— Старый «хранитель тайн» или «великий единый» уснул вечным сном. Его место занял Ту-Ваи. Завтра с нами будет то, что было сегодня с несчастными семьюдесятью мальчуганами: решено заставить нас драться друг с другом на потеху любителям кровавых зрелищ. У них разыгрался, по-видимому, аппетит. Но наш старый друг сдержал свое слово, предупредил. Его посол только что был тут. И знаешь, кто это? Никогда не догадаешься.

— Не стану ломать себе голову, — ответил я, торопливо одеваясь. — Важно улизнуть из ловушки, и только…

— Представь, это — мать Энни, та самая женщина, которая…

— Которая тогда в центральном зале кричала, увидев Энни?

— Ну, да. Энни, оказывается, тоже присуждена к смерти. Мать хочет избавить ее.

— Так что бежим все вместе?

— Разумеется. Но ты готов?

В это мгновение послышался осторожный стук в дверь, и в комнату вошла высокая, статная женщина в обычной одежде «детей света». Ее прекрасное лицо было бледно, под глазами ясно виднелись черные круги. Она вела, обняв за талию, Энни, тоже уже переодевшуюся из кисейных одежд в меховой костюм эскимосов.

— Иди, дитя! Иди. Может быть, в самом деле, Индра спасет тебя, — шептала мать Энни, целуя лицо плачущей девушки.

Потом мы пошли: мать Энни впереди, мы гуськом за нею.

На этот раз мы шли опять совершенно неведомыми мне закоулками: дело в том, что мать Энни, сделав два шага по коридору, с силой навалилась плечом на какую-то плиту. Плита сдвинулась в сторону, открыв темную, зияющую щель. Это и был тот самый тайный ход, о котором говорил умерший «хранитель тайн».

Мать Энни на ходу торопливо шептала Максу, а тот кратко передал нам ее слова:

— Надо спуститься в пропасть по веревке с узлами. Там вы найдете коридор, который выведет вас к подножию холма, на котором стоит город света. Там уже заготовлены сани с грузом припасов, складною палаткой, запасными одеждами. Море на юг еще не разбило своих ледяных оков, и путь труден, но свободен. Держитесь все время на юг, и только пройдя остров «Дымящейся горы», сворачивайте на юго-запад. Да спасет вас Индра! Больше я ничего для вас сделать не могу…

А мы шли или почти бежали по коридорам, освещая путь при помощи захваченного Энни маленького ручного фонарика, и часто мы слышали за стеной звуки песен, звон струн, клики пирующих: роковой «день чисел» и человеческих жертвоприношений заканчивался оргиями, и весь этот народ племени «детей света» отдавался буйному веселью, быть может, топя в вине злую тоску-кручину по погибшим такой ужасной смертью детям.

Но нам было теперь не до размышлений о «людях света» и их ужасных обычаях: через несколько минут мы достигли уже того места подземного коридора, где этот последний заканчивался вертикальным колодцем.

Надлежало спуститься туда. Для этого в нашем распоряжении оказывалось единственное средство — средней толщины канат, тщательно закрепленный за выступ камня. Конец каната терялся во мгле.

Первым принялся спускаться Падди, побуждаемый охватившим все его существо страхом гонящейся за ним по пятам смерти.

Он же захватил с собой и ручной фонарик.

Но торопливость Падди едва не повлекла за собой катастрофу: он, добравшись почти до конца каната, почему-то вообразил, что касается пола, и выпустил канат из рук. В результате он шлепнулся с высоты по меньшей мере двух сажен и расшибся настолько, что нам пришлось вытаскивать его из коридора, словно труп. Счастье еще, выпавший из его рук фонарик каким-то чудом уцелел от разрушения.

Новый горизонтальный коридор, без труда отысканный нами, имел протяжение всего в десяток или полтора метров.

Выход из него образовывал небольшую пещеру, почти занесенную снегом, и в этой пещере, к величайшей нашей радости, мы увидели совершенно снаряженные саночки, удивительно легкие на ходу. Беглый осмотр груза саночек показал, что наши неведомые друзья, а вернее, мать Энни и покойный «хранитель тайн», озаботились о всем: тут были пачки с сушеным мясом, какие-то консервы, бочонок с напитком, напоминавшим по вкусу лучший ром. Откуда эти «люди света» ухитряются добывать все это добро, мог бы вам сказать Макс: он ведь все время нашего пребывания в этом «городе света» только и делал, что шатался по мастерским, где «люди силы» работали над изготовлением всяческих предметов, где стояли никогда мной не виданные огромные машины с блестящими колесами, рычагами, трубами, извивающимися, словно змеи, с бегущими без конца пассами. Но я знаю только то, что, в сущности, больше всего интересовало меня: мы оказывались владельцами целого депо припасов, более богатыми, чем в тот момент, когда мы в недобрый час покинули поселок предателей-эскимосов, соплеменников «Сурка». И хотя дни нашего пребывания в «городе света» отнюдь не могли считаться самыми счастливыми в нашей жизни благодаря тому, что над нами все время висела угроза смерти, — висел какой-то дамоклов меч, по словам Макса, я этого меча ни разу не видел, думаю, что это одно воображение Макса, — тем не менее, мы ведь здорово отлежались, отоспались в тепле, а, главное, мы ели так, что скулы трещали, и теперь отправлялись в странствование с новым запасом сил.