Нора Робертс - Ложь во спасение

• Название: Ложь во спасение
• Автор: Нора Робертс
• Жанр: Триллер
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-699-89110-8

Решившись на побег из родительского дома, чтобы выйти замуж за бизнесмена, юная Шелби не могла предположить, что спустя четыре года вернется в родной городок без мужа и с многомиллионными долгами. Начать жизнь заново – все, о чем она теперь мечтает. Но темное прошлое супруга постоянно ее преследует. Сразу после ее возвращения в городок происходит череда жестоких преступлений, в которых оказывается замешана Шелби…

---

– Тебя можно понять.

– Грифф живет в старом доме Трипплхорна, – добавила Эмма-Кейт. – Он решил вдохнуть в него новую жизнь.

– Так ты умеешь чудеса творить?

– Насколько инструменты позволяют. Надо тебе как-нибудь зайти взглянуть. Дело потихоньку движется.

Она улыбнулась, но большие глаза на этот раз остались печальными.

– Значит, ты просто создан для своей работы. Ну ладно, мне пора. Меня ждут у бабули в салоне.

– Ты вот что, Шелби, заходи, когда ребята тут закончат, мы с тобой спокойно поболтаем. – Битси суетилась. – Надеюсь, ты опять частенько будешь к нам захаживать? Как раньше, а? Помни: ты здесь родная.

– Спасибо, мисс Битси. Приятно было познакомиться, – повторила она, обращаясь к Гриффу, и повернулась идти.

– Я тебя провожу. – Эмма-Кейт сунула матери сумки. – Здесь нарезка, готовые салаты и куча всякой готовой к употреблению еды. С голоду не помрешь, пока тебе новую плиту не установили. Я сейчас.

Всю дорогу Эмма-Кейт хранила молчание.

– Привет бабушке! – произнесла она, открывая дверь.

– Передам. – Шелби шагнула за порог и обернулась. На фоне радушного приема Битси сухость Эммы-Кейт производила еще более болезненное впечатление. – Я хочу, чтобы ты меня простила.

– Зачем?

– Затем, что ты моя лучшая подруга. Другой такой у меня не было и нет.

– Это было давно. Люди с годами меняются. – Тряхнув взлохмаченными волосами, Эмма-Кейт сунула руки в карманы. – Послушай, Шелби, тебе здорово досталось, я тебе искренне сочувствую, но…

– Ты должна меня простить! – Гордость требовала просто уйти, но любовь этого допустить не могла. – Я поступила не по-дружески. Подруги так не делают. Я обошлась с тобой по-свински и прошу меня простить. Я всегда буду перед тобой виновата. Мне нужно, чтобы ты меня простила! Я тебя прошу: вспомни, какой была наша дружба до моего предательства, и прости меня. Хотя бы начни со мной разговаривать, расскажи, чем ты все эти годы занималась и как у тебя дела. О большем я не прошу.

Эмма-Кейт вгляделась в лицо подруги. Ее карие глаза были задумчивы.

– Скажи мне одну вещь. Почему ты не приехала, когда умер мой дед? Он тебя любил. И ты тогда была мне нужна.

– Я хотела. Но не смогла.

Эмма-Кейт медленно качнула головой и шагнула назад.

– Нет, этого для прощения недостаточно. Ты объясни, почему ты не могла сделать то, что наверняка считала важным, а ограничилась цветами и открыткой? Разве этого достаточно? Ответь мне правду, только на один этот вопрос.

– Он мне не разрешил. – От стыда Шелби залилась краской, сердце защемило. – Он сказал «нет», а у меня не было ни денег, ни силы воли ему воспротивиться.

– Ты никогда не страдала отсутствием силы воли.

Ту девушку, которая не страдала отсутствием силы воли, Шелби теперь вспоминала очень смутно.

– Наверное, я ее поистратила. Ты не поверишь, но, чтобы вот так стоять и умолять тебя о прощении, мне приходится собирать эту силу воли по крупицам.

Эмма-Кейт глубоко вздохнула.

– Ты помнишь гриль-бар «Бутлеггер»?

– Конечно.

– Давай завтра там встретимся. В половине восьмого. Попробуем хоть немного разобраться с нашими проблемами.

– Мне надо спросить у мамы, сможет ли она посидеть с Кэлли.

– Ах, ну да. – В голос Эммы-Кейт вернулись ледяные нотки, от которых Шелби пробрал холод – куда больший, чем от этого весеннего дождя. – Кэлли – это, наверное, твоя дочка? Которую я никогда не видела?

И стыд, и раскаяние вспыхнули с новой силой.

– Я готова просить у тебя прощения столько раз, сколько ты захочешь его услышать!

– Я буду в баре в половине восьмого. Если сумеешь – приходи.

Эмма-Кейт вернулась в дом, прислонилась спиной к двери и дала волю слезам.

Последний напольный шкаф Грифф собирал и устанавливал в блаженной тишине – Эмма-Кейт взяла огонь на себя и повезла мамашу по магазинам. Он устроил себе перерыв и пил прямо из бутылки спортивный напиток «Гаторейд», критически оглядывая проделанную работу.

Он нисколько не сомневался, что пожилая психопатка в итоге будет в восторге от своей новой кухни, главное – доделать. И вид у кухни действительно будет и свежий, и чистый – в точности как у той рыжей девушки.

Что-то тут не так, подумал он: послушать Битси, так Эмма-Кейт с Шелби были подругами с пеленок, а Эмма-Кейт стояла деревянная и холодная, как истукан, он ее такой никогда еще не видел.

Поссорились, наверное, предположил он. У него самого была сестра, и он знал, что девичьи размолвки бывают долгими и горькими. Надо будет Эмму-Кейт расспросить. Найти нужную точку, чуть нажать – и она сама все выложит.

Ему надо это знать.

И еще он не знал, сколько должно пройти времени, чтобы было прилично позвать молодую вдову на свидание.

Наверное, следовало стыдиться, что он задает себе такие вопросы, но Грифф никак не мог от них отделаться. Такой быстрой и мощной реакции на женщину у него еще никогда не было! А женщин он очень даже любил.

Грифф поставил бутылку и подумал, что, раз Мэтт целый день возится с какой-то там раковиной, надо начинать собирать навесные шкафы без него. К тому же одним ремонтом раковины дело не обойдется, подумал он, устанавливая стремянку. Обязательно будет беседа. В Рандеву-Ридже ни одно дело без пространной беседы не делается.

И без чая со льдом. Без вопросов. И долгих, ленивых пауз.

К этому он уже начал привыкать. Ему уже даже нравился неспешный ритм здешней жизни, да и атмосфера маленького городка пришлась ему по душе.

Когда Мэтт принял решение перебраться вместе с Эммой-Кейт в Теннесси, перед Гриффом встал выбор: остаться или уехать. Искать нового партнера, самому управлять бизнесом. Или шагнуть в неизвестность и начать, в каком-то смысле, с нуля, на новом месте, с новыми людьми.

Он выбрал второе. И не пожалел.

Открылась входная дверь. К этому он уже тоже почти привык: стучаться в Ридже было не принято.

– Тебе что, новую раковину ставить пришлось? – прокричал Грифф, после чего закрутил последний шуруп в первом навесном шкафчике.

– У мисс Ви для меня еще несколько дел нашлось. Эй, да ты продвинулся! Смотрится отлично.

Грифф проворчал и слез со стремянки, чтобы посмотреть на дело своих рук со стороны.

– День проходит под знаком нерешительности. Теперь во всех словарях это слово будут иллюстрировать портретом Битси Эддисон.

– Ей трудно дается принятие решений.

Вот же любитель сглаживать углы!

– Даже не знаю, как она по утрам решается встать с постели. Я бы продвинулся намного дальше, если бы твоя явилась и увезла Битси пораньше. Она считает, что этот белый – слишком белый, да еще, возможно, она выбрала не ту столешницу. Или не тот цвет стен. Про фартук за мойкой лучше не спрашивай.

– Сейчас уже поздно что-либо менять.

– Попробуй ей это объяснить!

– Ты должен относиться к ней с любовью.

– Ага, это точно. Но черт побери, Мэтт, может, мы на ближайшие три дня запрем ее в какой-нибудь сундук?

Мэтт с усмешкой скинул куртку и зашвырнул в сторону.

Если Грифф долговязый и худой, то Мэтт – крепкий и жилистый. Волосы у него черные, коротко стриженные, тогда как у Гриффа довольно длинные, слегка вьющиеся пряди. Мэтт чисто брил свою квадратную челюсть, а узкое лицо Гриффа со впалыми щеками покрывала небольшая щетина.

Мэтт играл в шахматы и любил дегустировать вина.

Грифф предпочитал покер и пиво.

И вот уже почти десять лет они были близки, как братья.

– Я тебе сэндвич прихватил, – сказал Мэтт. – Багет.

– Да? А какой?

– Острый, как ты любишь. Который стенки желудка прожигает.

– Круто.

– Слушай, может, еще пару шкафов повесим, а уж потом сделаем перерыв? По-быстрому, а? Кто знает, как долго Эмме-Кейт удастся держать Битси подальше?

– Идет.

Они принялись за работу, и Грифф решил начать свои расспросы.

– Заходила внучка мисс Ви. Та, что вернулась. Вдова.

– Да? Я в городе что-то на этот счет слышал. Как на мордашку?

– Обалдеть! Честно, – сказал Грифф, когда Мэтт бросил на него многозначительный взгляд. – Волосы как у ее мамы и у мисс Ви. Как у того художника, знаешь?

– Тициана.

– Точно. Длинные и вьющиеся. И глаза как у них. Темно-синие с переходом в лиловый. О таких, как она, поэты стихи пишут. И печаль в глазах.

– Ну, это понятно, у нее муж сразу после Рождества погиб. Счастливое Рождество, нечего сказать.

Около трех месяцев, прикинул Грифф. Рановато, пожалуй, для свиданий.

– А что у них там с Эммой-Кейт? На уровень смотри!

– А что у них? Ты о чем? Так, подними свой край самую малость. Вот! Отлично.

– Битси все трещала, какие они были закадычные подруги. Или есть? Неважно. Но то, как они держались, свидетельствовало совсем о другом. И вообще, я не помню, чтобы Эмма-Кейт когда-либо о ней говорила.