Павел Мариковский - Черная вдова

• Название: Черная вдова
• Автор: Павел Мариковский
• Издательство: Казахстан
• Жанр: Природа и животные
• Год: 1990
• ISBN: 5-615-00431-2

«Черная вдова» — так называют ядовитого паука каракурта во многих странах. Его жизнь окружена ореолом тайн и загадок. Автор — ученый-биолог и писатель-натуралист — глубоко изучил жизнь этого своеобразного жителя пустыни, нашел новый простой способ лечения от его укуса. В занимательной очерковой форме повествуется и о других пауках и паукообразных, обитающих на территории Казахстана, в том числе впервые обнаруженных и описанных автором.

Книга адресуется массовому читателю.

---

Подобных примеров можно было бы привести великое множество. Чем обусловлены вариации поведения, какие причины вызывают их проявление? Ответить на это трудно. Общественный образ жизни этого крошечного создания во многом загадочен.

Я прощаюсь с большим зеленым озером, с желтой пустыней и лиловыми горами Чулак, прощаюсь с осенней природой, тишиной и покоем и, сидя за рулем машины, продолжаю думать о паучках. Все же удивительно «общество» их. Основой его явилась все же, как и у других общественных беспозвоночных — пчел, муравьев, термитов — семья, а основой ее возникновения, без сомнения, изобилие пищи. В нем прежде всего царит закон миролюбивого отношения к самым слабым, паучкам-малышам, тем более, что на этой, самой ранимой, его части лежит обязанность расселения вида. Среди остальных членов нет серьезного разногласия, и никто никогда ни при каких обстоятельствах не лишает жизни своих соплеменников. Благодаря обилию пищи происходит постоянное процветание пауков и их размножение.

Есть ли разделение труда у пауков? В какой-то мере — да. Самки и самцы заняты воспроизведением потомства, малышкам полагается расселяться по земной поверхности, занимать места, пригодные для жизни вида, взрослые пауки — самые активные охотники, они же обеспечивают пищей слабых и старших собратьев. Все вместе строят совместное жилище-ловушку, все вместе, хотя и косвенно и не без соперничества, помогают друг другу в охоте и пропитании. Наверное, есть и еще что-либо другое, характерное для этих маленьких хищников.

Нарушители покоя

Рано утром ветра нет, озеро Капчагай спокойное, и я спешу понаблюдать удивительных паучков, живущих на береговом обрывчике. Обрывчик немного ниже меня, и корежистый кустик боялыча с большим скоплением пауков перед моими глазами.

Ночью прошел небольшой дождик, полоса темных туч ушла к востоку и заслонила взошедшее солнце. Мириады комариков-звонцов отпели свои ночные брачные песни, и те, кто еще не закончил заботы о потомстве, попрятались в заросли растений.

На кустике боялыча я застаю сонное общество паучков. За ночь все основательно попировали. Лишь паучки-самцы, тонкие, длинноногие, бродят по тенетам. Такой уж у них беспокойный характер. Да кое-где проголодавшийся паучок-малыш упивается остатками трапезы взрослых. Все паучки застыли в позе спящих, сложили ноги, тесно прижались друг к другу в ожидании теплых лучей солнца. Среди пауков я вижу красных с черными пятнами жуков-коровок, они тоже охотятся на комариков и, переняв нрав своих хозяев, никого не трогают из паучьей братии.

Черные тучи еще дальше уходят к востоку, выглядывает солнце, безлюдная каменистая пустыня становится розовой, и узкие длинные тени овражков на ней становятся густо-синими. Озеро зеленеет, и на нем появляются фиолетовые пятна ряби.

Пауки слегка зашевелились, каждый постарался выставить свое объемистое брюшко, разукрашенное причудливыми узорами, на теплое солнышко. И вновь воцаряется покой. Неожиданно появляется маленькая оса-помпилла, охотница за пауками. Она, как и большинство ее родичей, черного цвета, только ноги яркие, красные, да на брюшке с боков по белой полосочке. Я жду. Сейчас помпиллы начнут охоту на пауков и, предчувствуя интересные наблюдения, устраиваюсь поудобнее. Но оса покрутилась по кустику, поскакала по паутинным нитям и умчалась к сиреневым цветкам ароматной зизифоры.

Солнце поднимается все выше, пора завтракать, и я собираюсь возвратиться на бивак. Неожиданно на кустик садятся сразу две осы. С величайшей ловкостью они носятся по паутинным тенетам, взлетают кверху, падают вниз, будто цирковые акробаты, совершают лихие головоломные виражи, кого-то разыскивают. Иногда они сталкиваются с паучками, оказавшимися на их пути, и те в величайшей панике молниеносно падают на землю, выпустив за собою невидимую паутинку, и затаиваются там недвижимыми комочками, незаметные среди мелкого гравия.

Вскоре из-за ос весь куст переполошился, все паучки зашевелились, забеспокоились, насторожились. Затрепетали крылышками комарики-звонцы, и кое-кто из них, висевший на тенетах, стал энергично из них выпутываться. Проснулись и жуки-коровки, засновали по кустику боялыча в поисках поживы. Одной посчастливилось: завладев комариком с роскошными мохнатыми усами, немедленно принялась за еду. Осы все мечутся по кустику без остановки, кого-то усиленно разыскивая.

Мне стала понятной цель безудержных поисков ос. Их добыча — половозрелые сытые самки, готовые отложить очередную партию яичек. Продолжательницы паучьего племени не зря были осторожны, ловко избегали встречи со своими недругами. Но вот оса нашла свою добычу, схватила, парализовала жалом. За ней и другой осе посчастливилось. Удачливые охотницы скрылись в густом переплетении кустика. Там, в укромном местечке, они отложат на добычу по яичку, обеспечив деткам и кров, и стол.

Постепенно успокоились паучки, расселись по удобным местечкам, подставили свои тела под горячие лучи солнца. Замерли и комарики, и жуки-коровки застыли в уголках — все предались блаженному отдыху.

Пройдет некоторое время, и все изменится в жизни паучков. Их количество уменьшится, и так много, как сейчас, никогда не будет. Станет меньше и комариков. Сейчас они размножились только потому, что под водой только что образовавшегося водохранилища оказалось много органических остатков, которыми питаются личинки комариков. Потом неизбежно размножатся враги паучков.

Солнце нещадно палит, напоминая мне о том, что надо идти на бивак, в спасительную тень, к ожидающим меня товарищам.

В черной одежде

Наконец после долгого пути мы добрались до залива Балыктыколь у полуострова Байгабыл. Я очень люблю это глухое и безлюдное место в восточной половине Балхаша с соленой водой. Здесь особенно много ветвистоусых комариков, и когда затихает шум волн и озеро засыпает в темноте, тонко и нежно звенят их брачные песни. Встречаются здесь в большом количестве и общественные пауки. Высокий скалистый и обрывистый берег, тянущийся едва ли не на два-три километра, да небольшие кустики тамарисков дают отличное укрытие на день этим насекомым.

Разные виды пауков как бы поделили между собой территорию, богатую добычей. Там, где начинаются скалы, поселились самые интересные маленькие общественные паучки аранеа палласи и побольше их — аранеа адиантус. Тут же приютились одиночные пауки аргиопа брюенхи и аргиопа лобата. Подальше, где скалы почти подходят к самой воде, расположилось безраздельное царство крупного паука аранеа фолиум, все камни увиты его паутинными нитями.

Слово «фолиум» означает «листовой» и было дано этому пауку как видовое название не случайно. Он селится также по прибрежным зарослям и, соорудив здесь ловчую сеть, устраивает из густой паутины логовище в листике тростника, ловко согнув его вдвое, почти под прямым углом. Здесь же в логовище, его можно еще назвать коконом, самка откладывает многочисленные яички, сюда же к семейному очагу жалуют и поджарые длинноногие самцы.

Этот крупный паук немного сварлив по отношению к другим видам пауков, но терпим к соседству пауков своего вида, и поэтому здесь, где комариков много, обвивает все скалы паутинными тенетами и живет в полном миролюбии и доброжелательности к себе подобным. Паук изменчив в окраске, сохраняя в общем постоянство затейливого узора на брюшке, общий фон меняет от светло-серого, розоватого, кирпично-красного до темного, почти сплошь смоляно-черного.

В прошлом году, посетив эти, теперь уже такие знакомые места с обрывистыми скалами, я удивился разнообразию оттенков одежды этого паука и, если бы владельцы разных вариаций окраски не обитали вместе бок о бок, был бы легко обманут, приняв их за разные виды. Но в общем пауки, селящиеся на листьях тростника, светлее тех, кто живет на скалах, и, по всей вероятности, потому, что скалистые берега обращены почти на север и во второй половине дня оказываются в тени. Чтобы наверстать недостаток тепла, пауки облачаются в темные тона, в которых легко прогреться под лучами солнца.

Как же поживают мои старые знакомые сейчас? — спрашивал я сам себя, вышагивая вдоль берега и перебираясь через утесы, обдаваемые брызгами от набегавших на берег волн. Вот и обрывистые скалы, подступившие к берегу. Во многих местах ниши и трещины целиком заполнены густой коричневой массой погибших комариков-звонцов. Но что стало с пауками! Я отказываюсь верить своим глазам, не узнаю моих старых знакомых, ранее расцвеченных в разнообразные темные тона. Они сменили свои покровы, оделись в глубокий траур — совершенно черные все до единого: и яркие малыши, и толстые степенные самки, и беспокойные непоседливые самцы. Чернее всех полнобрюхие самки. Их затейливый узор почти закрыт черным пигментом и различить его очень трудно. В таком виде они похожи на ядовитого паука каракурта. Если преподнести серию таких брюнетов специалисту-арахнологу[4], то он, пожалуй, задумается, аранея фолиум ли перед ним или что-нибудь другое.