Филип Фармер - Т. 12. ЭКЗОРЦИЗМ. Образ Зверя. Апофеоз

• Название: Т. 12. ЭКЗОРЦИЗМ. Образ Зверя. Апофеоз
• Автор: Филип Фармер
• Издательство: Полярис, 1997. — 335 с.
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1997
• ISBN: 5-88132-253-2

В очередной том, продолжающий собрание сочинений блистательного фантаста, вошли самые скандальные из его романов: «Образ зверя» и «Апофеоз, или Зарисовки на руинах моего сознания», сочетающие атрибутику «жесткой» научной фантастики с откровенными сценами, а туго закрученный детективный сюжет — с пародией на штампы масс-культуры.

---

Голос Вулли был спокойным, но Чайлд уловил в нем скрытую угрозу.

— Мне нравится телевизионный сериал по сценарию Роддера «Земля теней», и мне особенно нравится главная сюжетная линия сериала. Когда маленький человек смело противостоит коррупции, авторитаризму, конформизму, даже властям, — я люблю такие фильмы. Каждый раз, когда я читаю в газетах заметки о Роддере, его всегда характеризуют как человека честного, цельного, истинного нонконформиста.

Чайлд было остановился, но неожиданно для самого себя продолжил:

— Однако я знаю одного парня…

К чему говорить Хипишу, что этим парнем был Еремейа?

— Этот парень был на вечеринке, где собрались в основном люди от фантастики. Он стоял неподалеку от группы писателей-фантастов. Среди них был сам Брейлей Бредбургер. Вы ведь слышали о нем?

Хипиш кивнул.

— Мой любимый писатель — после Роддера, Льюиса и Блоха.

— Так вот, — продолжал Чайлд, — мой приятель слышал, как один из писателей, я забыл его имя, жаловался, что Роддер украл у него журнальную публикацию — какой-то рассказ. Просто его перепечатал, изменив название и несколько деталей, и запихнул под Бог знает какой иностранной — греческой, что ли — фамилией в одну из своих антологий. Бредбургер на это сказал, что это еще, мол, мелочи, что Роддер, мол, украл у него три рассказа, приписав авторство себе. Бредбургер дважды припирал Роддера к стенке, доказывая свое авторство. Роддер признал его правоту и выплатил гонорар. Оправдывался он тем, что, поскольку на три четверти антология составлена из рассказов Роддера, при подписании верстки случайно, к своему огорчению, он подписался под рассказами и Бредбургера. Бредбургер добавил, что за третий рассказ он денег так и не получил и что то ли ему придется снова гоняться за Роддером, то ли подавать на него в суд за плагиат.

А третий из стоящих тут же писателей посоветовал первому встать в конец длинной очереди, если он собирается судиться с Роддером.

Вот такой кристально честный человек получается наш Нимминг Роддер.

Чайлд замолчал, удивляясь самому себе: зачем он все это вывалил. Ему вовсе не хотелось ссориться с Вулли, ведь он собирается просить его об одолжении, если тот согласится ему помочь. С другой стороны, он сам вот-вот готов был взорваться. Слишком часто ему приходилось встречать пользующихся незаслуженной славой проходимцев. Впрочем, и без этого дома, его странного хозяина и проходимца Роддера у него было немало причин для раздражения— смог, смерть Колбена, ссора с Сибил — все это основательно потрепало ему нервы.

Вулли отводил глаза, словно боялся, что они вспыхнут вдруг нечеловеческим светом. Шея у него дергалась, кончики усов отвисли под тяжестью невидимых гирь, привязанных к их концам. Ноздри трепетали — совсем как кузнечные мехи. Его бледное лицо покраснело, руки сжались в кулаки. Чайлд ждал, а молчание все затягивалось. Если Хипиш разозлится, то Чайлд не получит доступа к документам.

— Ну! — с нажимом произнес Хипиш.

Он вздернул голову и кисло, но при этом как-то хищно улыбнулся Его пальцы судорожно сжались, будто он хватал невидимого врага за горло.

— Ну! — В ровном голосе Чайлду, кроме угрозы, послышалось что-то вроде горького стона.

— Ну! — ответил ему тем же Чайлд, сделал шаг вперед и, не дожидаясь ответа Хипиша, продолжал: — Мне бы хотелось посмотреть подшивки газет, если это возможно.

— Да? Ах да, конечно. Они наверху, я провожу вас. Они вернулись в дом. Прежде чем покинуть гараж, Хипиш сунул портрет Роддера под мышку и забрал его с собой в дом. Чайлд было удивился: что делает в гараже портрет любимого писателя хозяина, но, еще раз осмотревшись в комнатах, заметил, что в доме нет недостатка в изображениях Роддера. Фотографий его тут было множество, были и карандашные и масляные портреты, как и вставленные в рамки вырезки из журналов и газет с портретами Роддера Детектив понял, что у Хипиша этих портретов было в избытке, поэтому он и хранил один в гараже. Но теперь, чтобы на такой странный болезненный манер осадить гостя, поставить его на место, выказав ему свое презрение, Вулли демонстративно нес эту огромную фотографию в дом.

Следуя по пятам за Хипишем, Чайлд про себя усмехнулся. Они снова миновали кухню, холл и повернули направо к узкой лестнице, ведущей на второй этаж. Стены вдоль этой лестницы были усеяны небрежно развешенными портретами монстра Франкенштейна и Дракулы; к немалому своему удивлению, Чайлд среди них обнаружил оригиналы полотен Ханнеса Бока и Вирджила Финнлея. Были здесь и другие монстры — иллюстрации к неизвестным Чайлду романам. Все они скособочились под разнообразными углами — будто могильные камни на давно заброшенном кладбище. Они прошли маленький холл и попали в комнату, стены которой были украшены фотографиями, плакатами, увеличенными кинокадрами в причудливых деревянных рамках. Тут же на поставцах разместились макеты старинных замков, на столиках лежали альбомы фотографий и газетные вырезки, вставленные в планшетные рамки: их можно было листать, как страницы книги.

В любое другое время Чайлд с удовольствием задержался бы возле какого-нибудь поставца или столика, чтобы поближе рассмотреть их содержимое. Повздыхав над предметами, вызывающими в нем особую ностальгию, Хипиш махнул рукой, когда Чайлд напомнил ему о газетных вырезках Он нырнул в огромный чулан, вдоль стен которого стояли книжные полки, заставленные пыльными альбомами; некоторые из них местами были покрыты плесенью.

Надо что-то с этим делать, пока еще не поздно. Некоторые материалы здесь уникальны, есть очень ценные и просто бесценные.

Он все еще, держал под мышкой портрет Роддера. Теперь пришел черед вздыхать Чайлду, когда детектив увидел груды бумаг, которые ему предстояло просмотреть Он уселся на стул, положил ногу на ногу и начал перелистывать хрупкие, пожелтевшие от времени альбомные страницы с наклеенными на них газетными вырезками. Хипиш немного подождал, глядя на Чайлда, затем извинился, сославшись на срочное дело.

— Если что-нибудь понадобится, только покричите — приду.

Чайлд поднял взгляд и, грустно улыбнувшись, сказал, что не хочет надоедать больше необходимого. Хипиш ушел, но оставил за собой печальную, оскорбленную в лучших чувствах эктоплазму с примесью легкого презрения.

Альбомы с вырезками шли под тематическими названиями: «Вампиры в кино»; «Оборотни в Америке, 1865–1900»; «Пенсильванские ведьмы, 1880–1965»; «Вампиры и привидения в фольклоре Южной Калифорнии, 1910–1967» и тому подобное. Груда бумаги вызывала тоску тем большую, что Чайлд не знал в точности, что именно он ищет.

Чайлд просмотрел тридцать два альбома, прежде чем обнаружил то, зачем сюда пришел. Просто почему-то у него вдруг учащенно забилось сердце — он наткнулся на пожелтевшую газетную статью.

Заметка из «Лос-Анджелес тайме» от 1 мая 1958 г была посвящена домам в пригородах Лос-Анджелеса, пользующихся дурной славой «домов с привидениями» Несколько обширных абзацев в этой статье отводились дому, расположенному в Беверли-Хиллз, в котором обитало не только привидение, но и вампир.

Имелась и сделанная с воздуха фотография Тролинг-Хаус. Как утверждала статья, этот особняк с земли не просматривается. Сам дом находится на невысоком холме в центре огороженного стеной большого поместья. Немалая, даже по меркам Южной Калифорнии, территория усадьбы настолько заросла лесом, что из-за высоченной стены сам дом не был виден. Штатному фотографу газеты не удалось сделать ни одного снимка этого дома в 1948 году, когда владелец Тролинг-Хауса неожиданно привлек к себе внимание прессы. Не удалось договориться о съемках дома и в 1958-м, когда была опубликована сама статья, посвященная событиям десятилетней давности. Иллюстрацией к статье служил карандашный портрет «вампира» — барона Игеску, — нарисованный по памяти художником, видевшим однажды барона на благотворительном балу. Оказывается, барона видели лишь немногие, хотя он временами посещал благотворительные вечера, а однажды присутствовал даже на митинге протеста против повышения налогов налогоплательщиков Беверли-Хиллз.

Поместье получило свое название «Тролинг-Хаус» в честь дяди нынешнего владельца. Дядя, также Игеску, эмигрировав из Румынии в Англию в 1887 году, пробыл там год и в 1889-м отправился в Америку. Став гражданином Соединенных Штатов, Игеску сменил свое румынское имя на менее приметное — Тролинг. Зачем он это сделал, никто не знал.

Со всех сторон поместье окружала высокая кирпичная стена, по верху которой между острыми стальными рогатками была натянута колючая проволока. В 1900 году поместье подверглось перестройке — естественно, в поздне-викторианском стиле. До этого на месте его стояла старинная усадьба, построенная, разумеется в испанском духе, эксцентричным (а по мнению некоторых, просто сумасшедшим) доном Педро дель Осоройо в сельской глуши, спустя столетие превратившейся в центр Беверли-Хиллз. Сведений о дель Осоройо было немного: жил он затворником, а откуда происходило его состояние, было уж и вовсе неизвестно. Его жена приехала из Испании (это было в те времена, когда Калифорния еще была испанской колонией).