Елена Щетинина - 13 ведьм (сборник)

• Название: 13 ведьм (сборник)
• Автор: Елена Щетинина
• Издательство: ЛитагентАСТc9a05514-1ce6-11e2-86b3-b737ee03444a
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-17-098485-5

13 авторов. 13 историй. 13 ведьм.

Сколько жив людской род – столько верит человек в потустороннее. Верит – и боится. Дрожит от страха перед тем, что за гранью. Страшится того, чего не может объяснить и понять. Силу, которая нашему разуму неподвластна.

Так было во времена стародавние, так бывает ныне, так будет вовеки.

Но во все времена, в любую эпоху живут среди нас те, кто держат в руках нити, связующие два мира, по эту и по ту сторону.

Знахарки, колдуньи и экстрасенсы…

Ведьмы.

Ты боишься их? Зря…

Не боишься? Тебе же хуже!

---

Минут через сорок я уже выходил из квартиры, свежий, в желтой футболке, обрезанных джинсах и кедах, в ушах наушники от айпода, в руке ключи. Дверь распахнулась сантиметров на десять и отскочила назад, во что-то врезавшись. Я с досадой стянул наушники.

– Извините! – Молодой женский голос донесся из-за двери. – Мы сейчас.

Это оказалась молодая мама с коляской, мне стало неловко, хорошо хоть, чадо в коляске не разревелось от удара дверью. Мы перекинулись с девушкой парой слов, приятная соседка как будто, симпатичная, невысокая, волосы темно-русые до плеч. Помог им загрузиться в лифт, а сам побежал вниз по лестнице.

Москва раскалилась под солнцем, все блестело и резало глаза. Трамвай дребезжал, будто замедленный взрыв, кусочки стекла и брызги металла, дрожащие в густом пластилиновом воздухе. Выскочив на остановке, я нырнул в метро. Воздух здесь всегда немного спертый, с тонким запахом жженой резины, зато прохладный. Голова прочищалась. Я думал, поведать ли Инге о том, что произошло ночью? Мы были знакомы около года, но я все еще боялся испортить о себе впечатление. История-то шикарная, только я в ней как малолетняя истеричка. Рассказать, что утром на кухне обнаружилась какая-то жалкая кастрюлька, вывалившаяся из ящика и напугавшая взрослого мужика до усрачки? Я усмехнулся.

В итоге за весь последующий день я ни разу больше не вспоминал о ночном кошмаре. Мы работали с Ингой в ее квартире, в ее сигаретном дыму, смеялись, пили минералку литрами, заказывали еду с доставкой, мне без мяса, приходили еще люди, еще смех, еще сильнее приятное напряжение в животе. У нас получалось кино. Это было потрясающе.

Ночью, вернувшись домой, я ощутил укол тревоги, поспешно включил музыку на ноутбуке, разложил диван, постелил свежее белье, потом принял душ и серфил по Сети, пока не уснул.

Три сорок два. Я посмотрел время на телефоне. Не знаю, почему я не спал. Никаких звуков. Я слушал мрак, скопившийся в комнате, в коридоре, сгустившийся в ванной и туалете. Никаких звуков на кухне. Я снова уснул, когда начало светать.

За работой над фильмом прошло еще несколько дней. Предварительный вариант был готов. Инга оттачивала детали, ребята делали промоматериалы, пытались привлечь к нам внимание в Сети. В нас теплилась надежда на хотя бы ограниченный прокат в кинотеатрах – все зависело от премьеры на фестивале. Это были прекрасные напряженные дни, кипящая лаборатория умов. А по ночам я спал как убитый. И ничего не слышал. Не было никаких звуков в темноте. Не было. Я уверен.

В один из вечеров позвонил брат, сказал, что будет на следующей неделе в Москве по делам, так что надо пересечься и треснуть по пиву.

– Никаких проблем, мужик! – засмеялся я в трубку. – По пиву – это мы завсегда!

Я находился в этот момент рядом с домом, остановился у подъезда и, улыбаясь, с телефоном у уха, смотрел, как солнечные лучи гаснут за крышами многоэтажек. По двору между деревьями, напоминая больных сомнамбулизмом, бродили собачники с мелкими питомцами на поводках. Игровые площадки располагались с другой стороны от дома, поэтому детей во дворе сейчас не было. По тротуару медленно приближалась женщина с коляской. Знакомо кольнула тревога – только с чего бы? Я не сразу узнал соседку. Закончив разговор с Кириллом, подождал ее, чтобы придержать дверь.

– Спасибо, – тихо поблагодарила она и улыбнулась, вкатывая коляску в подъезд. Блеснула карими глазами. Маленькая аккуратная девочка и уже мама.

– Оу, мы же соседи, а я даже не представился, – сказал я, помогая поднять коляску по лестнице. – Илья.

– Вероника. – Снова эта скромная улыбка, как бы не влюбиться, блин. – А это у нас Миша. Миша любит поспать.

Я заглянул в коляску, и действительно, чадо сопело, отвернув круглую голову и закрыв глаза.

– И сколько Михе? – спросил я, все же спрашивают.

– Шесть месяцев будет, – ответила Вероника и так посмотрела, со смехом в глазах, будто прочитала мои мысли.

Лицо у меня от улыбки чуть не трескалось. Подъехал лифт.

– Давайте с нами, – она вкатила коляску в разъехавшиеся двери, – все поместимся.

– Не, я по лестнице.

Когда я поднялся на четвертый этаж, соседская дверь уже закрывалась. Я отпер свою и вошел. Даже немножко странно оказаться дома засветло, надо бы придумать, чем заняться, чтобы не залипнуть на весь вечер в Интернете. По наитию решил пересмотреть «Жизнь как чудо» Кустурицы. Нашел фильм в Сети, запустил и ткнул на паузу, чтобы подгружалось, а сам пошел на кухню соображать себе ужин. В холодильнике были только овощи да банка пива. Не то чтобы я был вегетарианцем, но мясо как-то не любил. Достал все незамороженное, сполоснул, порубил в тарелку, немного соли, много перца, довольный, пошел со всем в комнату. Щелкнула пивная банка, ледяная жидкость прокатилась по горлу, ух, на глазах даже слезы выступили. Живем. Я устроился на диване, включил кино и принялся за еду.

Сюжет фильма я знал и не следил за ним, больше воспринимая отдельные сцены, сделал добро – жуй говно, ракурсы, картинку. Думал о нашем кино, о съемках в жареной пустыне, потом еще о деньгах, которых оставалось не так много, а значит, нужно снова клянчить подработку – в рекламе или еще чего… Время от времени я надолго отвлекался на сообщения из контакта и скайпа, потом возвращался к Кустурице, поглядывая на ползунок снизу. Всегда смотрю кино в маленьком окошке, не разворачивая на весь экран. Пиво быстро кончилось, салат тоже, а затем, уже ночью, – «Жизнь как чудо». Титры. Я опустил крышку ноутбука, тьма мягко прижалась к уставшим глазам. Казалось, сейчас усну, но не тут-то было, я продолжал думать – снова о фильме, о фестивале, а потом – о маме. Мне так хотелось рассказать ей о том, что у меня происходит, хотелось показать, что я делаю. Может быть, я только ради этого что-то и делал вообще. Только она всегда была чуть дальше от меня, чем от других. Я ревновал, конечно, старался привлечь ее внимание. С отцом было проще, но он вообще был довольно простым. И скучным. Вроде и пытался когда-то понять мои интересы, только не смог, а мама вот могла, но… Она как будто делала вид, что меня не существует, хотя мы были так похожи – и в интересах, и даже внешне, и с сестрами мы были похожи, с братом чуть поменьше, он больше в отца пошел, но их всех мама любила, а меня, ну почему меня нет, неправда, неправда, конечно, и меня любила, я же помню, раннее-раннее воспоминание, младенческое… руки, теплые, сухие, даже немного шершавые, но мягкие-мягкие, гладят меня по щекам, нежно-нежно, и я засыпаю, маленький, в своей кроватке, в маминых руках… Похоже, я и впрямь задремал. Показалось вдруг, что уже рассвет, как-то все посерело в комнате. Я нашарил телефон. Три пятнадцать. Отчего-то стало не по себе. Будто в комнате было что-то… Я даже знал, где именно, – справа, наверху, в углу, у окна, под потолком. Что-то. Я не мог заставить себя посмотреть. Почему-то экран телефона выглядел бесцветным, я хотел было выйти ВКонтакт, но страница не загружалась. Это что-то неживое, вдруг подумалось мне, а потом все прошло, и в комнате как будто стало темнее. Три шестнадцать. Телефон загрузил мою страницу в социальной сети, там были новые комментарии, и я отвлекся, увяз в новостной ленте. Снова начали уставать глаза, сон был уже где-то рядом. В мочевом пузыре родились слабые, но раздражающие позывы. Вставать было лень, но позывы усиливались, и я пошлепал босиком в туалет. Справив нужду, решил попить воды перед сном и в темноте двинул по коридору на кухню. Щелкнул выключателем и будто бы вырубил собственное сердце.

Свет. Такой яркий. Кухня казалась белой, а существо, сидящее на тумбе около плиты, – черным. Или черной, потому что оно напоминало маленькую скрюченную бабку. Сидела старуха по-птичьи, прижав коленки к груди, и перебирала что-то в руках. Вокруг лежали обрывки бумаги, пакетики с сушеным укропом, базиликом, чесноком, ящик со специями был открыт. Бабка резко повернулась ко мне. Морщинистая, носатая, с безумными бесцветными глазами, прозрачная радужка и крохотные черные точки зрачков, меньше секунды она глядела на меня, а потом заверещала, взмахнула руками, рассыпала какой-то темный порошок и спрыгнула на пол. Уродливая, низенькая, похожая на помесь вороны и пингвина в своих черных лохмотьях. Она побежала на меня. Это было нелепо и отвратительно, ее коленки все так же были прилеплены к груди, но она бежала и оглушительно, хрипло хихикала. Я только успел отпрянуть в сторону, тварь проскочила мимо, коснувшись моей ноги и скрывшись в темноте в коридоре. Наверное, она тотчас смолкла, не знаю, ее мерзкий смех продолжал ввинчиваться мне в уши. Я прижался к стене и сделал несколько шагов в глубь кухни, потом вдруг все качнулось, и я уже сидел на полу. В воздухе оседал черный молотый перец, рассыпанный ведьмой по комнате.

Так я и сидел, вперив взгляд в непроницаемо темный прямоугольник дверного проема. В какой-то момент заметил, что за моей спиной в окне уже светает, затем понемногу и мрак в коридоре стал проясняться. В голове как будто тоже. Я смог встать и осторожно прошел по квартире, догадываясь, что ничего не найду, но еще не понимая, что это значит.