Пьер Понсон дю Террайль - Варфоломеевская ночь

• Название: Варфоломеевская ночь
• Автор: Пьер Понсон дю Террайль
• Жанр: Исторические приключения

Следующие пять романов из цикла «Молодость короля Генриха IV»

Содержание:

1. Похождения «Валета Треф»

2. Варфоломеевская ночь

3. Сокровища гугенотов

4. Женщина-дьявол

5. Королева баррикад

---

— Допустим, я хорошо отделался. Но опасность быть убитым еще пустяки! А ты подумай, что поднялось бы, если бы на шум прибежал дозор? Я был бы узнан, и можешь себе представить, что бы тут поднялось!

— В самом деле, государь!

— И все это — боже мой! — из-за женщины… из- за самой обыкновенной женщины, до которой мне нет никакого дела, как и тебе тоже!

— Я думаю!

— Я хочу издать указ против всех женщин вообще! Я начну с королевы, которую сошлю в какой-нибудь дальний замок. Когда при дворе не будет больше женщин, ты увидишь, как мы станем забавляться!

— Во всяком случае, это чудная мысль, государь!

— Ну, а пока одень меня! Прежде всего я покажу достойный пример. Я подвергну опале Можирона!

— Вот как?

— Да, и ты передашь ему это от меня. Кроме того, я подвергну опале и Шомберга тоже, потому что оба они с Можироном — вконец испорченные люди, недостойные моей дружбы, так как ухаживание за женщинами представляет для них большую прелесть.

— Ну а д'Эпернон? — спросил Келюс, начинавший опасаться также и за свою участь.

— Гм… Разве тебе не показалось, что д'Эпернон последовал за нами вчера с большим неудовольствием?

— Так же, как и я, государь!

— Ну, так оставим д'Эпернона. Ах, да, я вспомнил о гасконце.

— Надеюсь, вы попросту повесите его, государь?

— Нет, он мне нравится; это ловкий фехтовальщик. А кроме того, этот дьявол Крильон взял его под свою защиту!

— А, это другое дело, ха-ха-ха! Ну-с, так что же будет с этим гасконцем?

— Он должен прийти.

— Куда?

— Сюда.

— Сюда?!

— Да, я назначил ему аудиенцию утром.

— Государь! Какой-то искатель приключений…

— Та-та-та! Его вид заслуживает полного доверия! Но тише, я слышу чьи-то шаги, кто-то стучит!

Около королевской кровати была маленькая дверь, замаскированная драпировками и выходившая во внутренние переходы замка. Вот в эту-то дверь и стучался кто-то.

— Открой! — сказал король Келюсу.

Келюс открыл дверь и очутился лицом к лицу с толстым седым мужчиной, которого король приветствовал в следующих выражениях:

— Батюшки! Да ведь это мэтр Фангас, конюший герцога Крильона!

— Он самый, государь! — ответил тот.

— А что нужно от меня герцогу в такую рань?

— Лично ничего, государь, но мне поручено провести к вашему величеству некоего гасконского дворянина.

— А! Отлично, знаю, знаю!.. — Король соскочил с кровати, обулся, накинул камзол. — Где же этот гасконец?

— Там, в коридоре, государь!

— Так пусть войдет!

— Простите, государь, но меня просили напомнить вашему величеству, что гасконцу обещана секретная аудиенция!

— Да, это правда! Келюс, милочка моя, выйди и, кстати, скажи там, что сегодня приема не будет!

Келюс вышел, строя кислую гримасу и думая: «Что же это за гасконец?»

Когда он вышел, Фангас откинул драпировку дверцы, и гасконец вошел в королевскую спальню.

VIII

Генриху III очень интересно было посмотреть на своего противника при дневном свете. Гасконец очень понравился королю, и последний милостиво сказал ему:

— Мсье, если ваша речь будет продолжительна, то возьмите стул и присаживайтесь. Сегодня я в отличном расположении духа и с удовольствием выслушаю вас.

— Ваше величество изволили бесконечно почтить меня, ответил гасконец, оставаясь на ногах, — но я постараюсь быть кратким, так как вашему величеству и без того будет достаточно хлопот сегодня!

— Что вы хотите сказать этим, мсье?

— Если бы вашему величеству благоугодно было приотворить на минутку окно или — вернее — приказать мне сделать это…

— Это зачем?

— Тогда вы увидите, государь, что улицы переполнены народом. Вы услышите звуки труб, приветственные крики и выстрелы из аркебузов, которыми народ выражает свои восторг!

— А из-за чего такое ликование?

— Из-за того, что его высочество герцог Генрих Гиз собирается наравне с вашим величеством присутствовать на собрании генеральных штатов!

В тоне гасконца звучала явная насмешка. Король нахмурился.

— Мсье! — резко сказал он. — Герцог Гиз обязан сначала подождать моего разрешения на въезд в город!

— Это правда, государь! Да ведь герцог ждет, терпеливо ждет, потому что он лучше кого-либо другого знает справедливость пословицы: «Кто умеет ждать, тот дождется всего»!

Король сделал нетерпеливый жест, но все же подошел к окну, раскрыл его и высунулся наружу.

Гасконец сказал правду: улицы были переполнены ликующим, радостным народом, который широким потоком стремился к берегам Луары.

— Посмотрите, государь, — сказал гасконец, ставший за спиной короля, — там, на верховьях Луары, виднеется лодка герцога!

Действительно, Генрих III увидел громадную лодку, разукрашенную лотарингскими флагами и величественно спускавшуюся по течению в сопровождении тучи маленьких лодок.

— У герцога огромная свита! — шептал гасконец. — Вот поистине королевский эскорт!

Король хмурился все больше и больше.

— А там, на дороге, которая тянется вдоль реки, — продолжал гасконец, — солнце сверкает на доспехах рыцарей и полированных частях аркебузов. Это тоже свита герцога.

Король топнул ногой.

— Да что же это в самом деле? — крикнул он. — Смеется надо мною герцог, что ли? Да ведь его сопровождает целая армия!

— Во всяком случае, свита герцога сильно напоминает армию, государь!

Генрих с силой захлопнул окно.

— В конце концов, — продолжал гасконец, — герцог совершенно прав, если хочет доказать вам, государь, что в случае нужды он может выставить массу хорошо вооруженных людей. Это отличная лотарингская армия, и если в один прекрасный день она соединится с армией испанского короля…

— Да что вы болтаете тут! — крикнул король.

— Господи! — насмешливо отозвался гасконец. — Как-никак, а испанский король — добрый католик.

— Мне-то какое дело до этого?

— Он столь же добрый католик и даже, может быть, еще более пламенный, чем лотарингекие принцы. Ведь штаты, созванные вашим величеством, имеют целью укрепить католическую церковь?

— Ну да!

— И истребить гугенотов?

— До последнего!

— Так вот все это чрезвычайно на руку испанскому королю и герцогу Лотарингскому!

— Это каким же образом?

— Что касается испанского короля, то вот… Там, на юге, имеется высокая цепь гор, вершины которых теряются в синеве неба. У подножия этих гор, в ущельях, живет бедный маленький народ, всего какая- нибудь горсточка; но эта горсточка предохраняет Францию от вторжения Испании, и пока эта кучка храбрецов живет там, испанский король не перейдет границы. К сожалению, эти горцы — гугеноты, а ваше величество мечтает об уничтожении их. Следовательно, уничтожив их, вы, государь, сыграете на руку испанскому королю. Но и герцог Гиз тоже не останется без выгоды. Испанскому королю слишком жарко в Мадриде, ведь он по происхождению немец и не любит жары. В Бордо или Тулузе ему будет гораздо более по себе…

— Ну-ну! Бордо и Тулуза принадлежат французскому королю!

— Пока — да! Ну-с, а герцог Гиз, наоборот, ужасно теплолюбив. В Нанси так холодно, и Мерта ежегодно покрывается льдом. Мозельское вино кислит… Не помышляя о гасконском небе, герцог Гиз все же хочет иметь побольше солнца, и то, которое светит в окно Лувра, ему придется по душе…

— Да вы с ума сошли! Вы бредите!

— Хотел бы я, государь, чтобы это было так! Но — увы! то, что испанский король не сможет выполнить один, на что не решится герцог Гиз один, вместе они сделают с большим успехом!

Король вскочил со стула и гневно закричал:

— Да кто же вы такой, что смеете говорить со мною таким образом?

— Кто я? А ведь когда-то мы встречались с вами, государь! Но если вы не помните меня, то не соблаговолите ли припомнить большой портрет, висящий в большом зале замка Сен-Жермен-ан-Ле?

— Но это — портрет… наваррского короля Антуана?

— Совершенно верно!

— Что же между вами общего?

— Взгляните на меня, государь!

Генрих III впился взглядом в лицо гасконца и вдруг отшатнулся…

— Но… может ли это быть?

Гасконец сразу изменил манеры; он надел шляпу на голову и, усевшись на табурет, сказал:

— Если правда, кузен, что все дворяне равны, будь они какими-нибудь мелкопоместными или владетельными герцогами, то о королях можно сказать то же самое. Меня зовут Генрих Бурбонский, я — наваррский король. Хотя наши владения весьма различны, потому что ваше огромное, а мое — крошечное, но мы все же можем подать друг другу руки!

Генрих III все еще не мог прийти в себя.

— Значит, вы — Генрих Бурбонский?

— Да, государь!

— Мой кузен и брат?

— Да, государь!