Юрий Жуков - Тайны Кремля

• Название: Тайны Кремля
• Автор: Юрий Жуков
• Издательство: Терра
• Жанр: История
• Год: 2000
• ISBN: 5-300-02990-4

Исследование современного российского ученого, доктора исторических наук Юрия Николаевича Жукова посвящено вопросам власти в СССР в период 1938–1954 гг. На основании ряда документальных источников, многие из которых недоступны ученым-историкам, автор открывает неизвестные страницы прошлого России, характеризует деятельность крупнейших представителей власти страны, их политику в области государственной безопасности, обороны, промышленности, финансов и др. Книга рекомендована к печати Ученым советом Института российской истории Российской академии наук.

---

Сдвиг наметился только после 24 сентября. В тот день, когда СССР совместно с Великобританией, Польшей, Чехословакией, Бельгией, Нидерландами, Люксембургом, Югославией, Грецией, Норвегией и Свободной Францией принял участие в Лондонской межсоюзнической конференции. Более того, объявил о присоединении к Атлантической хартии. «Советское правительство, — отмечалось в декларации, зачитанной А. Е. Богомоловым, послом при союзных правительствах в Лондоне, — выражает свое согласие с основными принципами декларации президента Соединенных Штатов Америки Рузвельта и премьер-министра Великобритании Черчилля, с принципами, имеющими столь большое значение в современной международной обстановке»[264].

Спустя пять дней, 29 сентября, в Москве открылась еще одна конференция, но уже только трех стран, в коммюнике впервые названных «тремя великими державами». Гарриман, специальный представитель президента США, лорд Бивербрук, министр авиапромышленности Великобритании, и Молотов, как главы полномочных делегаций, наконец окончательно согласовали все вопросы первоочередной помощи Советскому Союзу. Зафиксировали в секретном протоколе и сроки, и размеры поставок: начиная с 10 октября что 400 самолетов, 500 танков ежемесячно; 152 зенитных пушек, 756 противотанковых орудий, 5000 «виллисов» и грузовиков в течение девяти месяцев; сырье — алюминий, олово, никель, каучук; металлорежущие станки, различное промышленное оборудование; пшеница, сахар, какао-бобы, армейское обмундирование; многое иное, столь же необходимое, за то же время[265].

Чтобы обеспечить быструю доставку этих стратегических грузов, советскому руководству, в дополнение к уже действовавшим транспортным коммуникациям — морским на Архангельск и Владивосток, сухопутной через Иран, пришлось создать еще одну, воздушную — «Восточный маршрут». Вскоре он связал Аляску через Уэлен, Анадырь и Якутск с Красноярском[266].

Тогда же новым лидерам удалось завершить, как они полагали, и реконструкцию властных структур, изменившую расстановку сил в узком руководстве. Еще 10 июля вывести из БСНК Булганина, назначив его членом военного совета Западного фронта. А 20 августа решить и судьбу Вознесенского. Принятым в тот день постановлением ГКО его освободили «от всех текущих дел по Совнаркому СССР». Возложили его прежние обязанности на Микояна, Малышева и Первухина. Теперь бывшему триумвиру отводилась весьма скромная роль — ответственного за выполнение промышленных планов производства боеприпасов[267], т. е. куратора всего лишь одного наркомата.

Неожиданное возвышение Микояна, сменившего Вознесенского на посту председателя Комиссии по текущим делам БСНК, объяснялось, вероятнее всего тем, что ему, одному из немногих старых членов ПБ, удалось отлично проявить себя с первых дней войны и как организатора, и как руководителя. И в должности уполномоченного ГКО по вопросам снабжения обозно-вещевым имуществом, продовольствием и горючим, и в Совете по эвакуации. Единственное, что не давало оснований для полного торжества, это то, что новый пост Анастаса Ивановича в весьма значительной степени утратил прежнюю значимость. Впрочем, как и Совнарком в целом, функции которого после 30 июня существенно ограничили. Полностью подчинили решению только тех задач, которые ставились перед ним ГКО, да и то лишь по мобилизации трудоспособного населения для работы вместо призванных в армию, сельскому хозяйству, местной промышленности, торговле, образованию…

Берия и Маленкову пришлось всерьез отрешиться от привычных, хорошо знакомых прежних дел, полностью погрузиться в совершенно незнакомые, узкопрофессиональные проблемы оборонной промышленности. Входить во все детали в целом по отраслям, по отдельным предприятиям, каждому из видов продукции. А для начала заняться и самым насущным, не терпящим ни малейшего отлагательства — эвакуацией и пуском заводов на новых местах, немедленном возобновлении с непрерывным наращиванием производства.

Так, Маленков, ставший со 2 сентября ответственным за «производство танков всех видов»[268], начал с реформирования управленческих структур. Выделил танковую промышленность, подобно авиационной, в самостоятельное ведомство. Сконцентрировал в нем, подчинив общим, скоординированным задачам и планам, производство брони, моторов и самих машин, прежде разъединенное, плохо взаимосвязанное. Закрепил такое положение, проведя 11 сентября через ПБ, решение о создании этого, пятого по счету, оборонного наркомата во главе с В. А. Малышевым при заместителях И. И. Носенко[269] и А. И. Ефремове. В наркомтяжмаше на две освободившиеся должности замнаркомов назначили С. А. Акопова и Каплуна, а наркомат станкостроения был временно упразднен.

При первом разграничении полномочий между членами ГКО, 29 августа, Берия поручили контролировать «выполнение и перевыполнение планов производства всех видов вооружения»[270]. Но почти сразу же признали невозможным, непосильным для одного человека подобный круг обязанностей, ограничили его наблюдением за выпуском прежде всего самолетов.

Специфика, сложившиеся на протяжении ряда лет особенности авиапромышленности заставили Берия пойти своеобразным путем. Сначала вынести на рассмотрение ГКО и утвердить срочно подготовленный план выпуска продукции, учитывавший размеры неизбежных потерь на фронте. Добиться резкого роста производства уже к концу года: истребителей ЛаГГ-3 — в семь раз, штурмовиков Ил-2 — в шесть раз, истребителей Як-1 и пикирующих бомбардировщиков Пе-2 — в три, что позволило ежемесячно отправлять на фронт в среднем по 1750 боевых машин.

Одновременно, уяснив для себя важность не только количества самолетов, но и их типов, конструкций, способности противостоять люфтваффе в воздухе, Берия принял ставшее тогда же закономерным, даже привычным, решение. Получил 23 сентября от ПБ санкцию на полную реабилитацию — со снятием судимости, возвращением всех государственных наград — А. Н. Туполева и его 14 сотрудников[271], создавших перед тем вскоре запущенные в серию бомбардировщик Ту-2, его модификации Ту-6, Ту-8, Ту-10.

Тогда же, в сентябре, но уже вдвоем, Берия и Маленкову пришлось отвлечься для разрешения иной проблемы, правда, также взятой ими с самого начала на себя. Ускорить формирование новых частей Красной Армии. Они убедили Сталина немедленно заменить на посту начальника главного управления формирований НКО явно оказавшегося неспособным справиться с возложенными на него обязанностями Кулика более решительным, даже жестким Щаденко[272]. Через четыре дня, когда кадровый вопрос удалось спокойно разрешить, участвовали в проведении второй общей мобилизации — военнообязанных 1890–1904 и 1922–1923 годов рождения, срочном комплектовании 85 стрелковых и 25 кавалерийских дивизий, тут же отправленных на фронт. Благодаря тому, что общую численность армии удалось довести до 7,4 млн. человек, а поставки оружия и военной техники сделать не только постоянными, но и все возраставшими, активно способствовали формированию 50-тысячных воздушно-десантных войск — с 10 сентября, и 44 танковых бригад — с 13 сентября[273].

В те тяжелейшие для Советского Союза недели, лидерам ГКО пришлось вмешаться и в то, что являлось, собственно, исключительной компетенцией Сталина. Принять, хотя и кратковременно, непосредственное участие в организации обороны Ленинграда, которую с 10 июля возглавляли Ворошилов как главнокомандующий и Жданов как член военного совета Северо-западного направления.

Климент Ефремович и Андрей Александрович, располагая более чем полумиллионными силами Северного, Северо-западного фронтов, Балтийского флота, не сумели предотвратить опаснейший прорыв немецких войск. 21 августа части вермахта перерезали Октябрьскую железную дорогу, заняв Чудово, 30 августа замкнули кольцо блокады, окончательно лишили город связи со страной, захватив станцию Мга и выйдя к Неве и Ладоге.

Еще 26 августа, предвосхищая развитие событий и как бы заранее смиряясь со сдачей города, Жданов направил в Москву телеграмму, которую нельзя было не расценить как паническую. В ней содержалась настойчивая просьба разрешить немедленную эвакуацию самых крупных оборонных предприятий Ленинграда — Кировского и Ижорского заводов, переведенных на выпуск танков. ГКО, на всякий случай дав предварительное согласие на такую крайнюю акцию, в тот же день направило в осажденный город Молотова и Маленкова. А вместе с ними А. Н. Косыгина, призванного рассмотреть вопросы снабжения населения и личного состава воинских частей продовольствием в сложившихся условиях, наркома военно-морского флота Н. Г. Кузнецова и начальника артиллерии Красной Армии Н. Н. Воронова для уточнения истинного положения на Фронте.

Ознакомившись с состоянием дел на месте, члены ГКО не согласились с мнением Жданова. Решительно поддержали его оппонента А. А. Кузнецова, второго секретаря Ленинградского обкома и горкома партии, считавшего не только необходимым, но и возможным отражение натиска врага. Двое суток спустя, 28 августа, сразу после возвращения Молотова и Маленкова в Москву, ГКО категорически отвергло собственное, данное ранее, согласие на эвакуацию заводов[274].