Дмитрий Билик - Жестяная корона (СИ)

• Название: Жестяная корона (СИ)
• Автор: Дмитрий Билик
• Издательство: СИ
• Жанр: Фэнтези

Попаданство. Что может изменить жизнь обычного мужика раз и навсегда? Женщина. Что может изменить жизнь психокинетика шестой категории? Женщина-квик. Мало того, что втянула в параллельный мир, так еще и обратно вернуться теперь нельзя. Остается лишь осваиваться в средневековой Кантии с ее странными законами и обычаями, а в помощники лишь сын свергнутого лорда.

---

Здесь их уже ждал мальчик с десятком воинов. Более того, на стены поднялось десятка два лучников, будто замку действительно угрожало нападение.

— Рад вас видеть, сир Айвин, — приветствовал только Ивана его светлость, не обратив внимания на сопровождающих.

В последнее время с мальчиком произошла разительная перемена. Сир Эдвар вдруг вырос, вернее, внешне он изменился мало, преображение коснулось внутренней составляющей юного лорда. Как если бы благородный отпрыск Энтов внезапно понял некую важную суть существования, понял, после чего окончательно разочаровался в этом мире и успокоился. В замке Сов Иван видел обычного маленького мальчика, подверженного внезапной злости и детскому восторгу, а теперь перед ним стоял молодой претендент на трон, взвешенный и спокойный.

— Я был со своими людьми у холма, — Эдвар старательно избегал названия, данного месту простолюдинами, — когда с побережья показались всадники. Они ехали шагом нарочно, гораздо медленнее, чем могли, поэтому мы успели уйти оттуда под стены замка.

— То есть, если они хотят встречи, то все равно окажутся здесь, — добавил Иллиан.

Туров кивнул. Снова пробраться тайным проходом в горе они точно не смогут — Иван лично завалил все валунами. Поэтому оставалось ждать.

И всадники действительно показались. Впереди ехал здоровенный лысый детина со шрамом от уха до шеи, стреляя маленькими глазками по сторонам, видимо, он и был главный.

Ивану вдруг вспомнились рассказы Иллиана о племенах и о культе Хозяина Севера — не добром буром мишке, как в русских сказках. А опасном, хитром, беспощадном хищнике, безраздельно владеющим всеми землями к северу от Кантии. Даже сами племена боялись и уважали Хозяина, а убив его, как правило, в случаях самообороны — на медведей данелагцы не охотились — пытались задобрить подношениями. Вот и новый главарь северян был похож на матерого, видавшего много несправедливости в своей жизни, и еще больше несправедливости свершившего, пожилого медведя. И эта похожесть Турову очень не понравилась.

Возле него следовали еще четыре конных — по всей видимости, сопровождение, а уже за ними плелись трое пленных, привязанных длинной веревкой к седлу лошади. Теперь стало ясно, почему северяне ехали так долго.

— Меня зовут Хейле Шееруб, — вместо приветствия выкрикнул главарь, не обращая внимания на натянутые луки. — Я хочу говорить с ярлом, кому служит Тор.

— Я Эдвар Энт, — выкрикнул лорд. — Я здесь главный. Что ты хотел, Хейле?

Иван думал, что здоровяк не станет разговаривать с мальчишкой, но ошибся.

— Мы видели мощь твоего… бога. Мы не хотим больше воевать, мы хотим уйти. Мои люди могли бы отплыть еще вчера, но мы не уверены, что ты не станешь преследовать нас со своим… богом. Поэтому мы хотим мира.

— Мира? Разве мы не были с вами в мире, когда вы напали?

— То были происки старого лиса Хродмара, мы оставили его тело тебе, лорд. Конунг опутал наши умы, как старый паук. Теперь он мертв, и люди хотят вернуться к своим семьям… И еще, — внезапно вспомнил Хейле. — Мы схватили людей, которые помогли пробраться нам в ваш замок. И в знак нашей доброй воли…

Хейле махнул рукой, его люди спешились и подвели пленников к вратам.

— Я жду твоего решения, лорд.

Честно говоря, теперь на Эдвара смотрели не только северяне, но и его люди, начиная от опытных солдат, заканчивая освобожденными крестьянами, только недавно взявшими в руки оружие. А его светлость стоял со спокойным лицом, как если бы дело касалось известия о наводнении в дальней чужой стране.

— Хорошо, мы будем говорить, откройте ворота.

Люди заволновались, но Эдвар повелительно поднял руку вверх, и все стихло. Лязгнул засов, и северяне с пленными въехали внутрь.

Туров равнодушно смотрел на прибывших, а вот Иллиана что-то заинтересовало. Он вытянул голову и внимательно провожал взглядом одного из пленных.

— Ил, ты чего? — спросил Иван.

— Я знаю, я знаю одного из них, — взволнованно зашептал Лейтли. — Это точно он, ошибки быть не может.

— Кто? — схватил Туров друга за руку и хорошенько встряхнул, потому что тот не отреагировал. — Ну так кто?

— Правый тайный мастер сир Родриг Гордри, — тихо ответил Иллиан.

Право сильного

Хейле Шееруб медленно въехал в ворота Утеса Гроз, крепости бывшей его всего один день, после смерти глупца-Хродмара. Нельзя играть с волком на привязи, если веревка слишком трухлява. Хродмар этого не понял. И поплатился.

Слишком долго Хейле шел к этому дню, дню, когда он один встанет во главе всех племен, когда нарекут его ярлом ярлов и облачат в дорогие меха. Только стать конунгом оказалось гораздо проще, чем быть им. Не все ярлы были довольны его восхождением, многие не одобряли расправу над Хродмаром, представляя себя на его месте. Не без причины, конечно, но получалось, что та абсолютная власть оказалась не такой могущественной, как думалось ктатту Рубящему Шею. Теперь он зависел от поддержки племен еще больше, чем раньше. Оказалось, что умение просто отделять голову от туловища вызывает должное уважение лишь среди его людей, но никак среди остальных.

И Хейле пошел на уступки. Он собрал всех ярлов на военный тинг, где решалась дальнейшая судьба их кампании. Шееруб не был глуп, исход собрания он предугадал еще задолго до его конца. И не сказать, что решение тинга шло вразрез с его собственным — мирные переговоры стали необходимостью. Они награбили достаточно золота и серебра, согнали много рабов к своим кораблям, украсили драккары щитами поверженных южных лордов. Дома их ждал почет и уважение.

Только как заключить мир с людьми, которые жаждут мести больше, чем медведь хочет отведать мяса, почуяв запах крови? Хейле боялся, да именно боялся, что может не вернуться с Утеса Гроз живым. Шееруб опасался не смерти, а потери власти. Он сейчас походил на голодного и оборванного воина, которому поднесли кубок с вином и дав сделать глоток, тут же отобрали.

Но судьба была благосклонна к Хейле. Среди всех плененных мужчин и женщин он увидел лицо, которое показалось ему знакомым. Только откуда? Шееруб морщил лоб и тер шрам на щеке, пока не вспомнил; они только что взяли Утес Гроз. Перед ним Хродмар, первые ярлы и он, этот человек. На нем кантийский доспех, как и на его товарищах, и белые повязки на рукавах. Он предатель, помогавший им. Шееруб даже вспомнил слова конунга: «Скажите вашему господину, что он сдержал обещание, теперь я сдержу свое». Это многое меняет, очень многое.

Он повелел привести к нему пленника и сам допрашивал его. Южанин оказался красивый и сильный телом, но слабый духом. Родриг, так он назвался, лепетал, как дешевая портовая потаскуха, едва нож коснулся его плоти. Он рассказал все, все что знал. В этом Хейле был уверен. И теперь ярл придумал, как заключить мир.

Шееруб специально взял меньше своей самой малой дружины: лишь четрех телохранителей, чтобы не вызывать гнев и опасения в сердцах южан. Но и теперь солдаты провожали его обнаженным оружием, готовые, лишь услышав одно слово лорда, растерзать врага на месте.

Утес Гроз мало чем изменился. Его, конечно, стали восстанавливать, но следы недавнего пребывания народа с севера еще чувствовалось в каждой опрокинутой балке, каждом разбитом камне. Шееруб не испытывал жалости или стыда, он бы трижды сделал все то же самое, ради такой-то добычи.

Люди мальчика проводили его в большой зал с длинным столом и оставили одних, или почти одних — не считая рослого хускарла лорда. По рассказам Родрига Шееруб знал, что того зовут Мойно.

Тора тут не было, хотя Хейле видел его своими глазами, совсем близко. Но тот не шолохнулся, не изъявил свою божественную волю. Видимо, для него действительно слово мальчишки было решающим. Что ж, значит придется договариваться с лордом.

Новый хозяин Утеса Гроз представлял собой худого мальчишку с острыми чертами лица и огромными глазами, слишком красивыми для воина. Конунг знал — паренек уже преступил порог совершеннолетия и может держать меч, но эти переговоры все равно унижали Шееруба. Будь перед ним хотя бы дряхлый старик, племена не смотрели бы с таким презрением, но особого выбора не оставалось.

— Вы говорили о мире… — начал мальчик и замолчал.

Конунг подождал еще немного, но понял, что продолжать юноша, с именем, так похожим на имя своего дяди, не намерен.

— Да, я и мои люди хотят мира. Крови пролито уже достаточно.

— Кантийской крови, — зло блеснули глаза лорда.

Кровь застучала в висках Хейле, на шее вздулась вена, но он сдержался.

— То вина не воинов, а конунга Хродмара. Он сговорился с одним из ваших лордов.

— С кем? — заинтересовался мальчик.

— Этого я не знаю. Пленники ничего не сказали, может, у ваших людей получится лучше их допросить.