Николай Туроверов - «Возвращается ветер на круги свои…». Стихотворения и поэмы

• Название: «Возвращается ветер на круги свои…». Стихотворения и поэмы
• Автор: Николай Туроверов
• Издательство: Художественная литература
• Жанр: Поэзия
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-280-03473-0

Сборник стихотворений и поэм российского поэта, историка, журналиста и издателя Николая Николаевича Туроверова (1899-1972), активного деятеля культуры Русского Зарубежья, оставившего многотомное поэтическое наследие.Николай Николаевич Туроверов - уроженец станицы Старочеркасской, донской казак. В 1920 году из Крыма покинул Россию, но оставался патриотом своей Родины. Писал стихи, исторические статьи и очерки по истории донского казачества. Стал одним из активных создателей казачьего землячества, Казачьего союза, Кружка казаков-литераторов за рубежом. Выпускал «Казачий альманах», журнал «Родимый Край», редактировал газету «Казачий Союз». Русская зарубежная пресса называла его «последним выразителем духа мятежной ветви русского народа - казачества».В книгу вошли наиболее интересные стихи Н. Туроверова, опубликованные в его сборниках «Путь», «Стихи» 1928, 1937, 1939, 1942 годов, «Книга пятая» (1965 год), в периодических изданиях, сборниках, вышедших в России, и стихи из архивного собрания И.И. Туроверовой.Книга адресована самому широкому кругу читателей.

---

1942

Тебе не страшны голод и пожар.
Тебе всего уже пришлось отведать.
И новому ль нашествию татар
Торжествовать конечную победу?
О, сколько раз борьба была невмочь,
Когда врывались и насильники, и воры, ―
Ты их вела в свою глухую ночь,
В свои широкие звериные просторы.
Ты их звала, доверчивых собак,
В свои трущобы, лютая волчица.
И было так, и снова будет так,
И никогда тебе не измениться.

Однополчанам

Гимназистом, реалистом и кадетом
Начиналась беспощадная война.
Голубым необычным светом
Жизнь моя теперь озарена.
Ничего не тронет и не ранит
Закаленных неожиданной судьбой;
Мертвые мои однополчане
По ночам беседуют со мной.
Старшие ― времен Елизаветы,
Надо каждого запомнить и учесть
Чинопочитание, при этом
Не роняя и казачью честь.
Младшие ― совсем еще недавно
Юность не испившие до дна,
Страшно, и таинственно, и славно
Вы доверились снегам Каледина,
Той зимы семнадцатого года
Без которой, уверяют знатоки,
Лучшего всемирного похода
Не смогли б придумать казаки.

Я знаю

Я знаю ― не будет иначе,
Всему свой черед и пора,
Не вскрикнет никто, не заплачет,
Когда постучусь у двора.

Чужая на выгоне хата,
Бурьян на упавшем плетне,
Да отблеск степного заката,
Застывший в убогом окне.

И скажет негромко и сухо,
Что здесь мне нельзя ночевать,
В лохмотьях босая старуха,
Меня не узнавшая мать.

«Бурей растревоженная степь». Москва, 2008

Млечный путь

«В скитаньях весел будь и волен,
Терпи и жди грядущих встреч, ―
Тот не со мной, кто духом болен,
Тому не встать, кто хочет лечь.
Простор морей, деревья пущи
И зреющий на ниве злак
Откроют бодрым и идущим
Благословляющий Мой знак.
В лицо пусть веет ветер встречный, ―
Иди ― и помни: Я велел», ―
Так говорил Господь, и Млечный
На темном небе путь блестел.

1922

Воспоминание

Крушила, топтала, сжигала,
Но до конца не сожгла!
Если бы молодость знала,
Если бы старость могла!.. Что же!
Старость ― как старость! А мне
Снится веселый, пригожий
Дед на буланом коне.

1949

Звезда

Марии Волковой

Ты все поешь о жизни тесной,
Но погляди: в свой час ночной,
Какой единственной, чудесной
Над нашей страшной нищетой
Звезда заветная сияет…
Так знай же ты, как кто-то знает,
Тебя не видев никогда,
Что это верная звезда.

1950

Буян

Памяти Петра Кумшатского

Где-то там, ― за тридевять морей,
Под названьем острова Буяна,
Есть страна, и я стремлюсь все к ней
По волнам ночного океана.
Месяцы, года, десятки лет
Я стою ночами у штурвала,
Сколько раз уже сиял рассвет
И заря печально догорала.
Днем всегда один и тот же штиль:
Франция ― неспешная отрава,
Край мой бесковылистый, не ты ль
На меня давно имеешь право?
Больше нечем мне тебе должать, ―
Перепел все песни и напевы,
Это право ― мертвому лежать
Под Парижем на погосте Женевьевы.
И не путеводною звездой,
Не моей животворящей силой
Ты теперь склонилась надо мной,
Над моею склонишься могилой.
Но и там, когда остынет кровь,
Буду тем же: из подземного тумана
Каждой ночью уплыву я вновь
В сонный поиск острова Буяна.

1952

«Мы все гости на погосте…»

Мы все гости на погосте,
Ожидая вечный дом.
Посетят нас также гости,
Когда в дом мы перейдем.
Будут взрослые и дети,
Будет нежность оттого,
Будет многое на свете,
Кроме сердца твоего.

1953

«Опьянеть от солнечного света…»

Опьянеть от солнечного света,
Обойти прозрачные леса
И поверить, что долина эта
Лучшая на свете. Чудеса
Сами знают, ― просим иль не просим, ―
Свой, от Бога, предрешенный срок,
Как, пришедших на свиданье, восемь
Этих мимолетных строк.

1953

Февраль

Сквозь кровь и смерть ордынского пожара,
Сквозь дым, чрез муки, пытки и гроба,
Нас, уцелевших, провела недаром,
Как под уздцы, чудесная судьба.
И нам самим неведомая сила
С тех пор навек судьбою вручена, ―
Недаром смерть нашел в степях Корнилов,
Едва покинув гроб Каледина.
Над Ледяным и над Степным походом
Был тот же ветер. Снежная земля
Вела единственным, неповторимым ходом
Нас в белые просторы февраля.
А он, суровым инеем развеясь,
Скрывал следы непрошенных могил.
С тех пор февраль наш ― драгоценный месяц.
Кто уцелел ― его не позабыл.
Вот так всегда своим последним снегом
Прикроет все, что замерло давно,
А по весне божественным побегом
Воскреснет погребенное зерно.
Недаром дед мой пел казачьи песни,
Недаром верил в Божью благодать,
Мой милый внук, казачество воскреснет,
Чтоб и другим дать силу воскресать.

1953

Муза

Когда я ночью жду ее прихода,

Жизнь, кажется, висит на волоске.

Анна Ахматова

Ты всем поешь, а тем, единым,
Находишь разные слова.
Ты в солнце превращаешь льдины,
Цветет невидимо трава
Одним твоим прикосновеньем
На миг, на час и навсегда.
Твое глухонемое пенье,
Как снега горного вода, ―
Звеня, идет потоком вечным,
Дробя гранит угрюмых скал,
И звездный путь ― путь бесконечный ―
Тебе Господь на небе дал.
И будет ночь. И ты в молчанье
Придешь ко мне в последний раз,
Оставив где-то на прощанье
Почти написанный рассказ.

1953

«Мертвое лежит казачье тело…»

«Там, где кровь текла казачья, ―

трава зеленеет».

Казачья песня

Мертвое лежит казачье тело,
Кружится над телом воронье,
Но душа еще не улетела,
Не явилась в царствие Твое.
Где-то здесь еще душа летает,
Сорок дней парит степным орлом.
Ничего хозяюшка не знает,
Прибирает свой казачий дом,
Ничего не знают казачата,
На дворе играют в копырка[16].
А степной орел летит все выше,
Улетает дальше в небосвод…
Ты все знаешь, Господи, и слышишь:
Не оставь покинутых сирот.

1953

«Очень много света. Затянулось лето…»

Очень много света. Затянулось лето.
Жизнь моя короче, а стихи твои
Все еще пророчат о любви поэта,
Все еще мешают мне мой век дожить.
Что-нибудь такое, ― детское, простое, ―
Всем давным-давно знакомые слова:
Небо ― голубое, солнце ― золотое,
Глаз твоих веселых зеленей трава.

1953

Элегия