Эйлин Гудж - Чужое счастье

• Название: Чужое счастье
• Автор: Эйлин Гудж
• Издательство: Книжный Клуб "Клуб Семейного Досуга"
• Жанр: Любовные романы
• Год: 2006
• ISBN: 966-343-254-3

«Чужое счастье» — наиболее успешный роман из полюбившейся серии о жителях Карсон-Спрингс. Эта трогательная история о Золушке подтверждает истину о том, что самые заветные мечты действительно сбываются.

Когда бывшая кинозвезда Моника Винсент была найдена мертвой в бассейне своего роскошного особняка, подозрение пало на ее сестру Анну. Страдающая избыточным весом, одинокая и несчастная, Анна Винченси всю жизнь находилась в тени знаменитой сестры. Неожиданно для всех Анна начинает преображаться, сбрасывая лишние килограммы и обретая уверенность в себе, и наконец встречает своего принца — красивого и проницательного Марка Ребоя. Он помогает Анне в поисках настоящего убийцы, во время которых неожиданно раскрываются странные тайны семьи Винченси. Пройдя сквозь тяжелые испытания, Анна становится сильнее и мудрее. Но смогут ли Анна и Марк преодолеть препятствия, которые мешают им быть вместе?

---

— Я знаю. — Анна вспомнила все, через что ей довелось пройти за последние месяцы; она смогла пережить все эти испытания, переживет и это. — Я просто подумала вслух.

— Анна…

— Тебе нужно что-нибудь набросить. Ты можешь простудиться, — сказала она странным ледяным голосом, который показался Марку чужим.

Марк выдержал ее взгляд, не двигаясь. Анна наблюдала за каплей, стекавшей по его шее. Через некоторое время он ушел, чтобы взять свой халат. По непонятной причине Анна именно сейчас поняла: его синий махровый халат отразился в зеркале, висящем на двери в ванной, когда она распахнулась. Это выглядело так… по-семейному: его халат висел на крючке рядом с ее халатом. Анна поняла, что она уже стала зависеть от вещей, которые подтверждали существование Марка в ее жизни, — его зубная щетка и бритва на ее полочке, его потрепанный чемодан на полу в коридоре. Но это был лишь самообман.

Когда Марк вернулся, Анна медленно поднялась с кровати, чувствуя себя более уверенно, чем за все прошедшие годы, даже несмотря на то, что ее сердце замирало от страха.

— Я знаю, что тебе нужно идти, — решительно сказала Анна. — Но я хочу, чтобы мы с тобой продолжали видеться.

— Ты уверена? — по страдальческому виду Марка она поняла, что его все это также тяготило.

Анна знала, что это означает: выходные то здесь, то там, романтичные бегства время от времени, громадные телефонные счета — это все, чего она добьется. А если узнает его жена? Анна могла лишь надеяться, что Фейс захочет, чтобы у Марка было счастье, которого она ему дать не может. «Почему я должна быть единственной, кто всем жертвует?» — эгоистично подумала Анна.

— Я не хочу тебя терять, — сказала она. — Я знаю, что не буду видеть тебя каждый день или даже каждую неделю, но это я смогу пережить.

Марк медленно покачал головой.

— Не уверен, что смогу я.

— Значит, это все? Все кончено?

— Может, будет лучше, если мы расстанемся на некоторое время?

Внезапно Анна вспыхнула от гнева.

— Я ожидала от тебя большего, чем эта банальная фраза.

— Я бы все отдал, чтобы мне не приходилось ее произносить.

Анна отвернулась, чтобы его жалкий вид не растрогал ее, и холодно сказала:

— Теперь я понимаю. Твое хобби — это спасение людей. Сейчас, когда мои беды позади, ты можешь перейти к новой страдалице, оказавшейся в бедственном положении. — Анна знала, что это было полуправдой, но она не собиралась отступать. — Думаю, в этом И заключается преимущество твоей жены передо мной. Она всегда будет нуждаться в тебе больше, чем я.

— Анна, пожалуйста!..

Но она продолжала:

— Это правда, не так ли? Я наказана, потому что я сильнее.

— Перестань, — голос Марка дрожал.

«Не делай этого. Не разрушай того, что имеешь. Не говори о том, что ты чувствуешь!» Правила, которых Анна придерживалась всю свою жизнь. Но они больше не срабатывали. Она действительно изменилась, и в некоторых вопросах не в лучшую сторону. Ее новая сторона придавала ей отдаленное сходство с Моникой. Но если ее сестра была слишком поглощена собой, то Анна понимала, что не страдает самолюбованием. Возможно, наступило время, когда она перестала зависеть от поддержки других и научилась твердо стоять на собственных ногах.

— Я ждала тебя всю жизнь, — произнесла она, и ее глаза наполнились слезами. — И не хочу, чтобы это закончилось вот так.

— Я тоже. — Несколько шагов, которые их разделяли, казались Анне безбрежным океаном.

— Я не обещаю, что буду ждать, когда ты станешь свободным.

Марк попытался улыбнуться, но его глаза оставались серьезными.

— Не существует хорошего способа для того, чтобы расстаться, не так ли? Я могу сказать, что люблю тебя, но ты уже об этом знаешь. Я могу сказать, что мне жаль, но это тоже тебе известно.

— Думаю, осталось одно слово — «прощай». — Анна посмотрела на чемодан Марка, стоявший в коридоре, и спросила удивительно ровным голосом, в котором слышался слабый намек на иронию: — Тебе помочь собраться?

Марк покачал головой с удрученным видом, на который он не имел права, ведь в конце концов это именно он уходил.

— Я могу подождать. Если только ты не хочешь, чтобы я ушел прямо сейчас.

Анна устало вздохнула, залезая под одеяло. У нее больше не осталось сил.

— Делай что хочешь. Я ложусь спать, — сказала она, погружаясь в простыни, которые хранили запах их тел. Анна устала быть благородной. И смелой быть тоже устала. Единственное, чего она сейчас хотела, — это уснуть глубоким сном без сновидений.

— Анна! — Она почувствовала, как прогнулся матрас и рука Марка погладила ее затылок.

Тихим сдавленным голосом она спросила:

— Все с самого начала шло к этому, правда, Марк? Ты хоть когда-нибудь думал, что все может закончиться иначе?

— Я не позволял себе заглядывать далеко вперед, — мягко сказал он.

Анна перевернулась на спину и посмотрела на него.

— Я не собираюсь облегчать твои страдания, — свирепо проговорила она. — Я слишком сильно тебя люблю.

Он стиснул зубы, и Анна увидела борьбу, которая происходила в его душе.

— Меньше всего мне хочется собирать эти чертовы вещи! — Марк бросил на свой чемодан возмущенный взгляд, как будто тот был его врагом и причиной всех его бедствий.

«Тогда не собирай!» — хотела крикнуть Анна. Но она лишь перевернулась на живот и уткнулась лицом в подушку, чтобы Марк не видел ее слез. Это лишь разбудит в нем желание снова ее спасти, а она этого не хотела. Все, чего хотела Анна, — это уверенно стоять на собственных ногах рядом с мужчиной, которого она любит.

Она уже почти уснула, когда почувствовала, как Марк забрался под одеяло. Она лежала, боясь пошевелиться, чтобы он не догадался, что она не спит; только когда Марк начал гладить ее по волосам, Анна почувствовала, что ее тело сдается, не в силах противостоять. Рука Марка спустилась ниже, его большой палец очерчивал контур ее плеча через тонкий хлопок ночной рубашки. Когда он поцеловал Анну в шею, остатки ее сопротивления растаяли. Она повернулась к нему лицом, подставляя свой рот для поцелуя, и почувствовала, как он возбужден. Анна снова изумилась тому, какое желание она может вызывать, тому, что она, казалось, никогда ему не надоедала.

Она привстала и сняла ночную рубашку. Глаза Марка, мерцающие в темноте, словно спрашивали: «Ты уверена, или так будет только хуже?» Вместо ответа обнаженная Анна вытянулась перед ним. Ее тело уже не вызывало у нее смущения, а было драгоценностью, которую она предлагала. Марка не нужно было приглашать дважды.

В том, как он гладил и целовал ее, обнаруживая податливую влажность у нее между ног, была сладкая, почти элегическая неторопливость. Когда Марк наконец вошел в нее, он сделал это с трогательной нежностью. Они очень долго занимались любовью, наслаждаясь друг другом, как будто не было никаких причин, по которым их близость не могла продолжаться вечно, ночь за ночью, на протяжении долгих лет.

Неумолимая реальность подкралась лишь тогда, когда они, удовлетворенные, отодвинулись друг от друга. Анна лежала с закрытыми глазами в объятиях Марка, понимая, что он не может защитить ее от того, что больше всего ее страшило, и придумать, как ей жить без него.

Начался дождь — первый настоящий ливень за последние недели, и Анна слушала, как он барабанит по крыше и журчит в водосточной трубе. Завтра, когда взойдет солнце, поля будут покрыты мягким зеленым пухом, и маки, которые повесили свои увядшие головки, будут похожи на золотое облако, но пока что весь мир сосредоточился в тиканье часов на ночном столике, отсчитывающих последние драгоценные минуты в объятиях Марка.

В последующие дни Анна исступленно искала себе работу, и эти поиски удержали ее от того, чтобы упиваться своими страданиями, и в то же время ежечасно напоминали ей о цене дурной репутации. Оказалось, никто не хочет нанимать ее. В большинстве мест, в которые обращалась Анна, ей отказывали еще до того, как она входила в дверь, — как аптекарь Фил Скроггинс, который сказал Анне, что место уже занято, в то время как объявление в «Кларионе» появилось лишь утром.

Лиз сказала ей, что не стоит переживать: когда завещание будет официально утверждено судом, они обе станут богатыми. Но это могло растянуться на месяцы, а Анна знала, что все это время ей нужно оплачивать счета, ее машина нуждалась в новой коробке передач, у нее был кот, странные выделения из раны которого требовали неоднократных посещений ветеринара. Анна подумала, что ее жизнь не стояла на месте все это время, как ей казалось. Пока Анна боролась, чтобы доказать свою невиновность, события шли своим чередом, что было видно из груды непрочитанной почты на столе в холле и толстому слою пыли повсюду, куда бы Анна ни посмотрела.

Утешали только друзья, которые ради Анны были готовы на все. Как, например, Мирна Макбрайд, которая предложила ей работу в «Последнем слове», и Лаура, утверждавшая, что у нее будет полно забот, когда появится малыш, и поэтому ей понадобится еще один клерк в магазине. Анна отвергла оба предложения. Она твердо решила для себя, что не позволит, чтобы ее взяли на работу из жалости, и не будет работать на друзей или, упаси Бог, на родственников.