Владимир Железников - Последний парад

• Название: Последний парад
• Автор: Владимир Железников
• Жанр: Прочая детская литература

---

- Вы знаете, где находится интернат под Ялтой? - спросил Сергей Алексеевич у шофера, и когда тот ответил утвердительно, сказал: - Мы сначала туда, а потом уже на аэродром, - и вышел за чемоданом.

В комнате он открыл чемодан и достал с самого дна военную форму. Он уже давно не носил форму, с тех пор как вышел в отставку. Не носил, а всегда таскал с собой. А теперь она сослужит ему еще одну службу. Переоделся, подошел к зеркалу. Форма была помята, и Сергей Алексеевич попытался руками разгладить ее: не очень-то получилось. Подошел к графину, побрызгал воду на руки и влажными руками принялся разглаживать китель и брюки.

Снова посмотрел в зеркало: вроде бы получше. Подровнял ряды орденских планок. Потом неожиданно вытянулся по доброй старой военной манере и отдал себе честь. Совсем неплохо. Пусть это будет в радость Коле. Он вскинул голову, как молоденький лейтенант, который шел в первый раз представляться по начальству. Неплохо, совсем неплохо. Вот только форма великовата. Усох он за последние годы.

В окно донесся нетерпеливый сигнал такси.

Сергей Алексеевич кликнул Егоровну, но, не дождавшись ответа, пододвинул стопочку денег в центр стола. В последний раз оглядел комнату, почтительно козырнул солдату, взял палку, чемодан, и тут его взгляд упал на клетку с кенаром.

Он опустил чемодан и открыл клетку, чтобы взять птицу, но та вылетела и села на ширму.

- Вот дурак! - в сердцах сказал Сергей Алексеевич, взял чемодан и вышел.

При выезде из города Сергей Алексеевич попросил шофера остановиться и купил в магазине самый большой торт.

В открытое окно магазина со стороны пионерского лагеря ворвались звуки радио: "Говорит радиостанция пионерского лагеря. ("Проснулись", - подумал Сергей Алексеевич.) У нас состоялась встреча с ветераном гражданской и Отечественной войн Сергеем Алексеевичем Князевым..."

Сергей Алексеевич торопливо вышел из магазина, испугался, что по его лицу продавщица догадается, что ветеран - это и есть он. Пошел к такси твердым, военным шагом - есть еще порох в пороховницах. Правда, это было не так-то легко, сразу заныли старые раны. Но он не обращал на это внимания, шел и прислушивался, что он им там наболтал... Про батальон майора Шевцова, который принял на себя 22 июня первый удар врага на границе с бывшей Восточной Пруссией, остановил фашистов, перешел в контратаку и ворвался на территорию врага... "Но ведь это было, - подумал Сергей Алексеевич. - Жалко только, что все эти ребята и сам Шевцов погибли. Горячие головы". И Испания была... И штурм Кенигсберга... Все это чистая, чистая, святая правда.

Сергей Алексеевич снова сел в такси. Он хотел сказать шоферу свою обязательную фразу. Эту фразу он говорил всегда, когда садился в машину: "Вперед, только потихоньку, а то там дети".

Она уже мелькнула у него в сознании, но в следующий момент коробка с тортом выпала из рук.

Сергей Алексеевич приоткрыл глаза и подумал впервые: "Жалко, что я им рассказывал все про других, про других и ничего не вспомнил про себя..." И, как взрыв, как вспышка, у него возникло странное, может быть, последнее видение...

Он сам, еще почти мальчишка, в конноармейской форме стоит между двумя казаками на конях. Они пинают его ногами, перекидывая друг другу. Он падает, с трудом встает, и казаки летят на него с разных сторон, и каждый из них норовит его сбить первым... И он снова падает, по лицу течет кровь. "У, большевистская шкура!" - кричит один из них и замахивается плеткой.

"Что-то со мной не так", - мелькнуло в сознании Сергея Алексеевича, и над ним вместо казаков склонился вдруг Васька-банщик и цирковой наездник Тиссо.

...Через несколько минут приехала "скорая помощь", и Сергея Алексеевича перенесли в машину.

- Солдат, - сказала старушка, случайная прохожая.

- Тоже скажешь - солдат! Генерал он. Заслуженный генерал. Одних орденов добрый десяток... - тихо сказал шофер.

И машина уехала, и случайные свидетели разошлись.

А Коля был уже далеко от города. Он сидел в машине рядом со Здоровяком, который его подобрал в пути.

Здоровяк с семьей закончил свой отпуск и на собственном "Запорожце", нагруженном сверху всякой поклажей, возвращался домой.

- Между прочим, хотя твой дед и темнит... - начал старый разговор Здоровяк.

- Не дед он мне! - резко перебил его Коля.

- Пап, загадку, - потребовала дочь, прожевывая яблоко.

- Ну, раз публика настаивает... - Здоровяк подмигнул Коле. - "Сорок одежек, и все без застежек"... Считаю до де-ся-ти... Раз, два, три... четыре...

- Капуста, - мрачно произнесла жена.

- Зачем ты сказала, зачем! - возмутилась девочка. - Я сама хотела, сама!

- А кто? - вернулся к прерванному разговору Здоровяк и лениво зевнул.

- Никто, - неохотно ответил Коля.

- Я знаю, он из цирка, - сказал Здоровяк. - Я его мигом открыл. Подставной в публике.

- Не работал он в цирке никогда, - сказал Коля.

- Пап, загадку, - снова попросила девочка и угрожающе посмотрела на мать.

- "Не лает, не кусает, а в дом не пускает", - быстро проговорил Здоровяк.

- Замок! - с радостью произнесла девочка и закричала: - Я первая, я первая!..

- А где же он тогда работал, позвольте полюбопытствовать? - спросил Здоровяк.

- Военный он. В отставке.

- Может, даже генерал?

- Генерал, - повторил Коля.

- От инфантерии. - Здоровяк рассмеялся. - Артист. - Его толстые щеки, как два блюдца, висели под глазами и мелко дрожали от смеха. - Ты когда-нибудь видел живых генералов?

Коля отвернулся и промолчал. Ему стал неприятен этот человек, и он пожалел, что сел в машину.

- Умрешь со смеху! - не унимался Здоровяк. - Ты мне скажи его фамилию. Я всех генералов по фамилии знаю.

- Ну, если всех, - ответил Коля, - то Князев.

- Князев? - переспросил Здоровяк. - Откуда эту фамилию выудил? Откуда? Меня решил разыграть? Ростом не вышел... - Снова засмеялся и больно схватил Колю двумя пальцами за нос.

Коля открыл дверцу машины, чтобы выпрыгнуть на ходу. Здоровяк затормозил. Коля выскочил и побежал вперед по шоссе. Скоро ему стало жарко, рубашка прилипла к спине, но он продолжал бежать, словно хотел довести себя до изнеможения. Наконец он остановился, чтобы отдышаться. Незаметно оглянулся: машина стояла на прежнем месте - жаба с расплющенным носом.

Теперь он шел по прямой широкой магистрали. Внизу просыпалось море, и легкий туман стелился по воде и подымался в горы. Ему навстречу прошел полупустой троллейбус, и Коля проводил его глазами: может быть, в нем ехали родители. Он почему-то, как ни странно, подумал о них с нежностью. А потом еще больше: Коля поймал себя на мысли, что и про Сергея Алексеевича тоже думал с нежностью. "Вот еще, - разозлился он сам на себя. - Ни к чему это".

- Ты что, оглох, парень?

Рядом с ним стоял "Запорожец".

- Садись, - сказал Здоровяк и приветливо улыбнулся.

Коля, не останавливаясь, прошел дальше. Здоровяк вылез из машины и догнал его.

- Ну, ладно выламываться. Кому говорю, садись!

Коля не ответил.

- Ты что, шуток не понимаешь?.. - Он помялся. - Его случайно... зовут не Сергеем Алексеевичем?

- Сергеем Алексеевичем. А вы откуда знаете? - удивился Коля.

- Это мой командир дивизии, - тихо ответил Здоровяк. - Сколько лет мечтал его встретить, а встретил - и не узнал!

Они сели в машину и поехали дальше.

- Мария, слышишь? - сказал Здоровяк. - Помнишь, я тебе про него рассказывал? - Он посмотрел в зеркальце в увидел, что жена его и дочь, прислонившись друг к другу, спят. - Женщины ничего не понимают в военном деле. - И, склонившись к Коле, торопливо, шепотом стал рассказывать: - Мы тогда из окружения выходили, меня тяжело ранило. Тут каждый человек на учете, а меня надо на носилках нести. Вообще, думал, хана. А он внушил, что рана у меня не смертельная... Сам, понимаешь, на носилках нес.

- Сергей Алексеевич говорил мне, что я на его сына похож, - сказал Коля.

- Ты? - Здоровяк повернулся к нему и посмотрел на мальчика. - Ты похож на него, как я на китайского императора.

Коля не обиделся, но его ужаснула мысль, что, может быть, действительно он совсем не похож на Витьку и просто Сергей Алексеевич все это придумал. От одиночества, от тоски по сыну. А он ушел от него. И это его больно ударило и как-то по-новому повернуло к Сергею Алексеевичу, и он стал вспоминать все его рассказы, всю его жизнь и вдруг понял по-настоящему, по-взрослому, какая жестокая была у Сергея Алексеевича жизнь и как он был суров и беспощаден к себе.

И это его так всколыхнуло, что затмило собой все и неожиданно вернуло к отцу. Вспомнил он, как несколько лет назад отец его возил к деду в деревню. Они ездили вдвоем. И дед приказал ему прополоть грядку с морковью, а сам куда-то ушел. А он не хотел полоть, скучно было ему и жарко, и тогда отец прополол грядку вместо него. А когда дед его похвалил, отец промолчал. И теперь Коля понял, что отцу очень хотелось, чтобы он понравился деду, поэтому и промолчал.

И как же он мог так жестоко поступить и по отношению к Сергею Алексеевичу, и к матери с отцом! Ему стало обидно до слез.