Гленда Ларк - Та, которая видит. Запах зла

• Название: Та, которая видит. Запах зла
• Автор: Гленда Ларк
• Издательство: ACT, ХРАНИТЕЛЬ
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-17-046675-7, 978-5-9762-4830-4

Мир Островов, чьи народы НИКОГДА не смешиваются между собой…

Мир крошечных королевств, бесконечно заключающих союзы и ведущих войны…

Мир, в котором испокон веку существуют ДВЕ магические школы — Силв, верящие, что колдовство имеет право быть ТОЛЬКО светлым, и Дун, исповедующие темную сторону магии.

До недавних дней их адепты полагали, что худой мир лучше доброй ссоры… Но теперь на далеком острове Гортан воцарился Великий Мастер Дун-магии Мордред, мечтающий подчинить своей власти ВСЕ ОСТРОВА, — а на Срединном архипелаге набирают силу силв-маги, зовущие себя Хранителями — и тоже мечтающие о ВЫСШЕЙ ВЛАСТИ.

Покуда жив Мордред, покуда могущественны Хранители — на Островах не будет покоя.

Но в силах ли наемница Блейз, обладающая даром противостояния магии, и ее спутники — принцесса-колдунья и проклятый изгнанник-убийца — сразиться разом и с силой Света, и с силой Тьмы?

---

— Я бы сказала, что без леса жара чувствуется сильнее, — попыталась примирить нас Флейм. — Здесь гораздо жарче, чем в Мекатехевене, где часть деревьев сохранилась. Далеко еще до Лекенбрейга?

— День ходьбы.

— А потом?

— Потом мы купим билеты на пакетбот до Порфа.

— Может быть, его придется дожидаться?

— Это уж как повезет. Между Лекенбрейгом и Порфом идет оживленная торговля, и купцы все время плавают туда и обратно. Значение имеет другое: наши преследователи знают, что мы должны спуститься на побережье, и наверняка последуют за нами. Они могут догнать нас, пока мы дожидаемся корабля.

Я попытался сделать так, чтобы мы меньше привлекали к себе внимание: переоделся в поношенную дорожную одежду Гэрровина, выкрасил свои рыжие волосы соком ягод кеф, который обычно использовался в тарнах для нанесения темных узоров на глиняную посуду, и сбрил бороду. Вот с чем я ничего не мог поделать, так это с веснушками. Быть горцем — значит быть веснушчатым… Флейм покладисто спрятала свои золотые волосы под шарфом и стала носить тунику без пояса, хоть это и не помогало скрыть ее соблазнительные формы. А вот замаскировать рост и зеленые глаза Блейз было невозможно; к тому же она категорически отказалась спрятать меч и портупею и резко отчитала меня, когда я это предложил. Правда, издали ее можно было бы принять за мужчину, и Следопыт укреплял такое впечатление: женщина едва ли выбрала бы себе подобного любимца.

Обе женщины принялись убеждать меня в том, что все эти предосторожности на самом деле не нужны: с помощью иллюзий можно добиться ничуть не худшего результата. Я не обратил на их слова никакого внимания, как и на веселый взгляд, которым они обменялись. Труднее было не замечать неожиданного запаха благовоний, который каждый раз, как только мы встречались на дороге с кем-нибудь, окутывал Флейм.

Мы продолжали тащиться по жаре, страдая от отраженного песком безжалостного солнечного света и жалея о том, что нам нельзя было взять с собой селверов. Около полудня мы остановились на отдых у одного из прудов, радуясь, что удалось найти одинокое дерево и укрыться в его тени.

— В одном ты прав, Гилфитер, — сказала Блейз, растянувшись на песке у воды, — здешние окрестности — адская пустыня, похожая на косу Гортан. Как ты думаешь, воду из пруда можно пить?

Не дожидаясь моего ответа, она напилась. Топлива для того, чтобы вскипятить воду, у нас не было, а пить хотелось. Когда, вытирая воду с подбородка, Блейз устремила на меня решительный взгляд, я понял, что теперь мне не отвертеться: предстоял серьезный разговор. До сих пор мне удавалось избежать его, каждый раз ускоряя шаг, как только Блейз заговаривала о моем нюхе; кончилось тем, что Флейм предложила ей завязать язык узлом:

— Проклятие, каждый раз, когда мне хочется отдохнуть, ты начинаешь приставать к Келу, и он вскакивает и предлагает нам поторопиться. Будь так добра, держи рот на замке. Мне нужно хоть раз спокойно посидеть и расслабиться.

На этот раз Блейз явно не собиралась позволить мне уклониться от разговора.

— Я желаю знать, что такого особенного в обонянии горцев, Гилфитер. Это может оказаться важным. И я хочу объяснить тебе, что может сделать силв-магия.

Я напился из пруда, потом уселся, прислонившись спиной к стволу дерева.

— Мы не любим говорить о своих способностях с чужаками, — наконец ответил я. — Наше чутье — наша защита.

— Я готова поклясться, что никому не расскажу о том, что услышу от тебя.

— Я тоже, — сказала Флейм, — хотя бы ради того, чтобы этот разговор наконец состоялся и больше не висел у нас над душой.

— Да тут не о чем на самом деле рассказывать. Мы просто обладаем более чуткими носами, чем другие.

— Насколько чуткими? — спросила Блейз, пристально глядя на меня. — Что ты чуешь прямо сейчас?

— Во-первых, скажите мне, что вы сами чуете, — предложил я.

Обе женщины глубоко втянули воздух. Как ни странно, то же самое сделал Руарт. Он сидел на мешке Блейз, как всегда, с интересом наблюдая за всем происходящим.

— Следопыта, — в один голос сказали Флейм и Блейз и расхохотались. — Да что в этом нового? — добавила Флейм. — Это несчастное животное всегда воняет.

— Больше ничего? — спросил я.

Последовала новая попытка принюхаться.

— Мазь, которой я намазала Следопыта, — сказала Блейз. — Мой собственный пот. Твой пот. От пруда пахнет сыростью. Вот и все, пожалуй.

— Дерево тоже пахнет, — сказала Флейм. — Смолой или еще чем-то растительным.

— Больше ничего? — еще раз спросил я.

Они покачали головами.

— Так что же чуешь ты? — с любопытством повторила Блейз. Она непременно хотела это узнать.

— Все, что нас окружает. Песок, наши тела, дерево, содержимое наших мешков. В коре живут муравьи. — Я указал на дорогу, по которой нам предстояло идти. — Впереди есть какие-то люди. Это, конечно, не горцы, их-то я сразу бы отличил. Мы пахнем совсем не так, как остальные, может быть, потому, что не едим мяса. Среди тех людей несколько женщин. По крайней мере у одной из них младенчик: я чую грудное молоко. У кого-то из мужчин плохие зубы. У людей есть животное… животное, которое ест растения. Вол, должно быть: здесь их часто запрягают в тележки. Еще у них несколько кошек и куры. Наверное, впереди ферма: я различаю запах готовящейся еды… рыбы, водорослей, томатов.

— И далеко они от нас?

Я пожал плечами.

— Зависит от ветра. Может быть, в миле. За фермой вдалеке — море. Если я сосредоточусь, я его чую. Сильнее всего оттуда доносятся запахи порта: деготь, мокрые паруса, гниющее дерево. А город смердит выгребными ямами и помоями.

— Значит, ты и в самом деле мог найти по запаху свой тарн в тумане! Ты не теряешься во всем этом изобилии? — спросила Флейм, зачарованно глядя на меня. — Ощущать вонь Следопыта достаточно противно; не могу себе представить, каково это: чуять все, что тебя окружает. — Эта девушка с Цирказе постоянно удивляла меня: она так много замечала, видела любые мелочи и то, как они влияют на людей. Блейз хотела выяснить, как можно воспользоваться моими талантами, она же просто беспокоилась за меня.

— Хм-м, — протянула Блейз, — вонь всех выгребных ям Лекенбрейга разом, должно быть, нелегко вынести.

— Ну, это воспринимается как… как шум где-то вдалеке. Вот мы сейчас разговариваем, и ты не обращаешь внимания на шелест листьев у тебя над головой и стрекотание цикад. С запахами точно так же. Я не хочу нюхать выгребные ямы, поэтому я закрываю для вони свое сознание, если уж не могу избавить от нее нос.

— А как нюх служит горцам для защиты? — спросила Блейз.

— Никто не может подкрасться к нам незамеченным. Как громкий шум разбудил бы тебя ночью, так и неожиданный запах разбудит меня, а то и весь тарн. В прошлом это служило нам хорошую службу, когда чужаки пытались захватить нашу землю или наши стада.

— Какой прок в предостережении, если вы все равно не станете сражаться? Вы ведь не воюете? — не отставала от меня Блейз.

— Нет. Нам и не нужно воевать: мы исчезаем в лугах. Достаточно свистнуть сел верам… Огромное стадо, подчиняющееся звукам, которых человеческое ухо не слышит, может быть очень… очень опасным. Селверы к тому же не любят чужаков. Ты и представить себе не можешь, насколько странно, что Скандор позволил тебе сесть на себя… Так или иначе, ни один чужак долго на Небесной равнине не задерживался. Нас никогда не удавалось завоевать.

— Ты различаешь разных людей по запаху? Твой отец ведь определил, кто к вам едет, верно?

— Ну да. Ты, может быть, никогда не забываешь лиц. Мы никогда не забываем запах, и у каждого человека он свой. Если я встречу тебя через десять лет, я вспомню, как пахнет твое тело. Твой аромат незабываем, Блейз Полукровка.

Флейм хихикнула.

— А не намекает ли он, что от тебя воняет?

Блейз не обратила на подначку внимания.

— Нет, Гилфитер, ты не все нам рассказал. Гэрровин как-то обмолвился, что чует страх. Ты не только улавливаешь человеческий запах, ты улавливаешь эмоции. Чужие эмоции.

Флейм бросила на меня изумленный взгляд.

— Ты хочешь сказать, что можешь определить… э-э… нравишься ты мне или нет?

Я ухмыльнулся.

— Это неприлично! — возмутилась Флейм.

— Не тревожься. Таких тонкостей я не улавливаю. Вот если бы ты меня ненавидела или сильно желала… или хотела причинить вред — тогда другое дело. Оттенки не всегда бывают ясны.

Блейз задумчиво склонила голову.

— А как насчет обмана? Можешь ты определить, когда человек лжет?

— Иногда могу. — Я помолчал. — Практически всегда могу, если человек лжет с умыслом, пытается обмануть. Только это отличить и ты можешь, мне кажется, хоть и не обладаешь тонким нюхом.

В благодарность за такой своеобразный комплимент Блейз слегка улыбнулась.