АКАДЕМИЯ НАУК СССР, АКАДЕМИЯ МЕДИЦИНСКИХ НАУК СССР - НАУЧНАЯ СЕССИЯ, ПОСВЯЩЕННАЯ ПРОБЛЕМАМ ФИЗИОЛОГИЧЕСКОГО УЧЕНИЯ АКАДЕМИКА И. П. ПАВЛОВА (28 июня — 4 июля 1950 г.)

• Название: НАУЧНАЯ СЕССИЯ, ПОСВЯЩЕННАЯ ПРОБЛЕМАМ ФИЗИОЛОГИЧЕСКОГО УЧЕНИЯ АКАДЕМИКА И. П. ПАВЛОВА (28 июня — 4 июля 1950 г.)
• Автор: АКАДЕМИЯ НАУК СССР АКАДЕМИЯ МЕДИЦИНСКИХ НАУК СССР
• Жанр: История

---

    Для И. М. Сеченова ощущения, как известно, были и субъективны и объективны (Рефлексы головного мозга, Л., 1926, стр. 104), а И. П. Павлов представлял их себе как наипростейшие субъективные сигналы «объективных отношений организма к внешнему миру» (Полн. собр. трудов, т. IV, стр. 101).

    Отражая объективную реальность, психическая деятельность не только субъективно переживается, но и получает свое объективное выражение в разнообразных формах внешней деятельности и в различных влияниях на работу внутренних органов, представляя таким образом единство субъективного и объективного.

    Отнюдь не отрицая существования внутренних психических переживаний, но неизменно рассматривая психическую деятельность как высшую нервную деятельность, И. П. Павлов, как известно, изучал ее путем специально разработанного им строго объективного метода или, если так можно выразиться, путем нейродинамического метода.

    Как известно, В. И. Ленин задачу научной психологии видел в изучении «материального субстрата психических явлений — нервных процессов» (Соч., т. 1, стр. 127) и в объяснении таким путем этих явлений.

    Именно таким путем шел и И. М. Сеченов.

    И. П. Павлов считает, что установленные психологией понятия должны получить объяснение в тех данных, которые добываются путем строго-объективного исследования высшей нервной деятельности. Именно так он мыслит наложение явлений психической деятельности на физиологические факты, «слитие» психологического с физиологическим, установление соотношений и совпадений между тем, что было ранее описано субъективно-психологическим путем, и тем, что получено путем объективно-физиологического исследования. Та высшая функция мозга, которую мы называем психической деятельностью, представляла для И. П. Павлова единство субъективного к объективного.

    В этом смысле совершенно ошибочной надо признать открывающую путь к субъективному идеализму позицию одного из учеников И. П. Павлова — проф. Л. Н. Федорова, который еще в 1930 г. встал на точку зрения отождествления психического с субъективным, а нервного — с объективным («Человек и природа», 1930, № 4, стр. 26).

    В своих «Лекциях по физиологии нервной системы» академик Л. А. Орбели, обсуждая психофизическую проблему, пишет: «Всякий подход врача начинается с осведомления о субъективном состоянии. Спрашивают человека, на что он жалуется, что он испытывает, что его беспокоит, и выступает вопрос о том, какова зависимость между явлениями субъективными и объективными, что чему соответствует, что является связанным с чем, что без чего не может проявляться, что обязательно должно протекать вместе. Для того чтобы на эти вопросы получить ответ, безусловно необходимо наряду с объективным изучением физиологических функций вести изучение субъективного мира, сопоставлять данные субъективного и объективного изучения» (Лекции по физиологии нервной системы, 1935, стр. 232). Следовательно, если человек рассказывает о своих ощущениях, то перед врачом открывается его субъективный мир, если исследуют его соматическое состояние, то перед врачом раскрываются объективные явления. Как известно, в медицинском обиходе действительно существует традиционное, но весьма упрощенное разделение результатов исследования больного на «субъективные данные» и «объективные данные». Однако правильно ли исходить из этих крайне схематических и совершенно условных, принятых в медицинской практике, представлений при обсуждении взаимоотношений субъективного и объективного в аспекте психофизической проблемы? И в самом деле: разве внутренние психические так называемые субъективные, но вместе с тем и более или менее точно отражающие объективную реальность переживания получают свое внешнее выражение только через слово, через высказывания, через речь?

    Едва ли можно оспаривать, что эти переживания находят свое выражение также и в мимике (например, в мимике боли, тревоги, радости и т. п.), и в жестах, и в поступках, и даже в различного рода вегетативных реакциях (например, сердечно-сосудистых), в которых обычно особенно резко проявляются эмоциональные переживания.

    А высказывания человека — разве они только субъективны, разве они не являются одним из объективных проявлений работы мозга?

    И разве эта работа мозга не является одновременно субъективно переживаемой и вместе с тем отражающей воздействия внешней и внутренней среды организма?

    Внутренняя работа мозга, переживаемая самим субъектом то как сознательная, активная, то протекающая для него непроизвольно, как бы автоматически, получает свое внешнее выражение, с одной стороны, в непосредственной деятельности, в виде различного рода действий, поступков, вегетативных реакций, с другой — в речевой деятельности.

    С точки зрения павловского учения, в первом случае мы встречаемся с преимущественным проявлением первой сигнальной системы мозговой коры, во втором — с преимущественным проявлением второй сигнальной системы. Нет никаких оснований при этом в непосредственной деятельности видеть выражение объективного, а в речевой — выражение субъективного. В обоих случаях высшая нервная деятельность представляет собой единство объективного и субъективного.

    Никак нельзя поэтому согласиться с академиком Л. А. Орбели в том, что в словесных реакциях, в высказываниях человека получают выражение «субъективные явления», а в других деятельностях нервной системы «явления объективные».

    Но, несмотря на все большие и неоспоримые заслуги Л. А. Орбели в некоторых областях физиологии, нельзя согласиться и не только с этим. «…Возможность субъективно наблюдать за собственным своим внутренним миром дает нам богатейший материал для расширения наших знаний о функциях мозга, — пишет академик Л. А. Орбели. — Действительно, когда мы ограничиваемся одними внешними объективными наблюдениями поведения животных и, в особенности, человека, то мы в сущности наталкиваемся на такую картину. Представьте себе, что вы находитесь против какого-нибудь здания. Вы видите, что в это здание входят десятки и сотни людей, которые, побыв внутри него, через некоторое время выходят обратно и идут куда-нибудь… Все это вы можете увидеть, стоя против здания и наблюдая извне за входящими и выходящими людьми. Но вы не составите себе представления, что они проделывали внутри этого здания» (Лекции по физиологии нервной системы, 1935, стр. 232).

    Таким образом академик Л. А. Орбели признает недостаточность, ограниченность объективного метода не только для человека, но даже и для животных. Безусловно необходимо, по его мнению, «наряду с объективным изучением физиологических функций вести изучение субъективного мира, сопоставлять данные субъективного и объективного изучения» (там же).

    «Если бы этого не было, — говорит несколько далее академик Орбели, — мы не могли бы произвести это сопоставление психических явлений с физиологическими и получить правильное физиологическое объяснение явлений психологических. Мы лишили бы себя возможности применять самое точное орудие, которое имеется в наших руках… В этом отношении физиология органов чувств дает особенно ценный материал» (там же, стр. 233).

    Как это ни странно, но самым точным орудием для изучения высшей нервной деятельности, по мнению академика Л. А. Орбели, является изучение внутренних переживаний с помощью субъективного метода, а затем сопоставление полученных таким путем данных с данными физиологическими.

    Общее направление соображений Л. А. Орбели по данной проблеме таково: субъективный метод ведет к психическому, объективный — к физиологическому; данные того и другого следует сопоставлять друг с другом.

    Создается впечатление, что академик Л. А. Орбели стоит на позиции психофизиологического параллелизма.

    В сборнике «Вопросы высшей нервной деятельности», напечатанном в 1949 г., он говорит: «…подобно тому, как мы на основании объективных наблюдений можем следить за динамикой нервных процессов, точно так же за этой динамикой мы можем следить и по их субъективным проявлениям, и нашу задачу должно составить такое одновременное изучение объективных и субъективных процессов, которое даст возможность полностью проследить взаимосвязь и проверить закономерности деятельности нервной системы, обнаруженные как объективным путем, так и субъективным» (Сборник «Вопросы высшей нервной деятельности», изд. АН СССР, 1949, стр. 750).

    Трудно согласиться с тем, что закономерности деятельности нервной системы, установленные объективным путем, нуждаются еще в проверке с помощью данных субъективного наблюдения. Наоборот, данные субъективного наблюдения, самонаблюдения могут быть проверены, поняты и объяснены с помощью закономерностей высшей нервной деятельности, изученных путем строго объективного исследования.