Валерий Замулин - Засекреченная Курская битва. Неизвестные документы свидетельствуют

• Название: Засекреченная Курская битва. Неизвестные документы свидетельствуют
• Автор: Валерий Замулин
• Жанр: История
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-699-28288-3

Как и многие другие события Великой Отечественной войны, бои на Курской дуге были фактически засекречены советской стороной на десятилетия. Полвека доступ к документам войск, участвовавших в этом переломном сражении, имел лишь ограниченный круг военных специалистов. Только недавно эти фонды были наконец открыты. Валерий Замулин одним из первых приступил к их анализу и систематизации.

Рассекреченные документы Центрального архива Министерства обороны России и трофейного отдела Национального архива США позволяют автору детально описать кульминационный момент Курской битвы — тяжёлые бои на Обояньском направлении и знаменитый контрудар Воронежского фронта под Прохоровкой 12 июля 1943 года, — восстановив ход событий буквально по часам и минутам, проанализировав действия сторон и главные причины успехов и неудач.

Ожесточённые танковые бои на южном фасе Огненной дуги предстают перед читателем в новом свете — так, как видели их непосредственные участники событий: солдаты, офицеры и генералы Воронежского фронта и группы армий «Юг».

* * *

Книга содержит много таблиц. Рекомендуется использовать cоответствующие читалки: CoolReader 2 и 3, AlReader.

---

268-й гв. сп — северная окраина Чапаев, /иск./ роща в 1 км восточнее выс. 230;

274-й гв. сп — роща в 1 км восточнее выс. 230.9, /иск./ Красный Узлив;

272-й гв. сп — фронтом на северо-восток Красный Узлив, восточная опушка рощи в 500 м южнее отм. 218.7.

Во время боев 11.07.43 личный состав дивизии вынуждался драться в сложных условиях окружения с превосходящими силами противника, при почти полном отсутствии противотанковых огневых средств, проявил особую стойкость и мужество. Так, например: 6-я батарея 193-го гв. ап, отражая атаку 30 танков прямой наводкой, уничтожила 12 танков, потеряв при этом всю материальную часть и весь личный состав. В стрелковых ротах бойцы вели борьбу с танками преимущественно гранатами и бутылками, ни единого случая не было самовольного ухода из траншей. В итоге боев за 11.07.43 уничтожено 20 танков противника и свыше двух батальонов пехоты» [181].

В-третьих, в полдень произошло чрезвычайное происшествие, которое повлияло как на ход боевых действий в этот день, так и во многом на события 12 июля. Обратимся к документам. Из донесения инструктора политотдела 10-го тк капитана Юрченко:

«… 11 июля 1943 г. в 12–13 часов начальник ПО 10-го тк полковник Малинин Фёдор Фёдорович [182]отправился на машине в расположение 183-й тбр (район южнее Курасовка). На автомашине находились с ним вновь назначенный начальник штаба 183-й тбр майор Князев, следователь Лернер и шофер Коваленко (в корпусе служит с момента его организации).

В 14.00 11.07.43 г. стало известно, что полковник Ф. Ф. Малинин, майор Князев убиты, следователь пропал без вести (по всей вероятности тоже убит), шофер Коваленко ранен. Расследованием установлено. В пути полковник Малинин ориентировал карту. Последний раз ни <…> на дороге остановил автомашину, как объяснил шофер, и по карте провел маршрут следования. В этот момент метрах в 30–50 от машины из траншей и окопов показались немцы, все из машины стали выскакивать. Как заявил шофер Коваленко, тут же были убиты полковник Малинин и майор Князев, следователя шофер не заметил и куда он делся, он не знает, видимо, тоже был убит. Причем шофёр Коваленко заявил, что якобы полковник Малинин крикнул: „Я убит“. Можно предположить, что некоторые из них были тяжело ранены. Шофер Коваленко, раненый, выскочил на другую сторону и пополз по рву, отполз метров 800, откуда добрался до танкистов 186-й тбр.

Немедленно на место происшествия были высланы танки. Там оказались немецкие траншеи и расположено до 20 противотанковых орудий. Двумя танками смяли два орудия и до 50 фрицев, однако тел полковника Малинина, майора Князева и следователя там уже не было, не было и подбитого автомобиля.

Перед отправкой танкистов для розыска тел пострадавших товарищей командир корпуса генерал-лейтенант т/в т. Бурков приказал — за найденные тела убитых или раненых товарищей Малинина, Князева и Лернера танкисты будут награждены. Танкисты выполняли задачу действительно отважно, возвратившиеся танки были в фрицевской крови и остатках их трупов, однако тел погибших товарищей найти танкистам не удалось.

При полковнике Малинине были: карты, приказ командира корпуса № 039от 11.07.43 г. и по тылу № 1 от 11.07.43 г.» [183].

Следы этого происшествия мне удалось обнаружить в документах 48-го тк. Судя по немецким данным, офицеры 10-го тк сбились с пути и попали в засаду, устроенную разведбатальоном 11-й тд. Вот цитата из журнала боевых действий корпуса:

«Разведывательный батальон 11-й тд подбил 3 русских дозорных машины, которые, очевидно, сбились с пути. В машинах находилось много высокопоставленных русских офицеров, среди них был исполняющий обязанности командира 10-го танкового корпуса. Сопровождающие его офицеры погибли в бою. Были добыты очень важные карты. Из бумаг и показаний пленных следовало, что 10-й танковый корпус с тремя танковыми бригадами и одной механизированной бригадой направляются в район западнее шоссе. Эти части намереваются помешать нам нанести удар в направлении на Верхопенье, зайдя с фланга. Таким образом, оборона флангов корпуса приобрела повышенное значение. Стало очевидно, что необходимо как можно скорее установить связь с 52-м армейским корпусом и полностью овладеть Березовкой, чтобы как можно более сильные части „Великой Германии“ и основные силы 3-й тд освободились для наступления в северном и северо-западном направлении» [184].

То, что начальник политотдела 10-го тк сбился с дороги, — факт бесспорный, это признают обе стороны. Однако следует подчеркнуть: в засаду офицеры попали на территории, занятой своими войсками. В этой связи нельзя не признать, что в ряде случаев тактическая разведка 4-й ТА работала эффективнее, чем Воронежского фронта. За всю оборонительную операцию разведподразделениям Воронежского фронта не удалось захватить офицера противника выше, чем командир танковой роты. Но даже этот эпизод произошел на поле боя, когда его танк подбили. В то же время немцы воровали наших комбатов и старших командиров корпусного звена из землянок и автомашин в собственном тылу.

Захваченные документы штаб 48-го тк анализировал всесторонне. Командование корпуса, увидев на боевой карте полковника Ф. Ф. Малинина расположение не только бригад 10-го тк, но и соседних соединений, быстро оценило степень грозящей опасности флангам и тылу «Великой Германии» и 3-й тд. Поэтому сразу же на правый фланг корпуса выдвинули противотанковую артиллерию, генералам Хёйернляйну и Вестховену было приказано как можно быстрее завершить разгром русских и к полуночи начать рокировку своих дивизий на север и северо-запад.

Через некоторое время боевым группам «Великой Германии» и 3-й тд, действовавшим в районе ур. Толстое, Березовка, Раково, поступило распоряжение: не ввязываться в затяжные бои с русскими, засевшими на подготовленных позициях, а, выставив заслоны, продолжать локализацию крупных очагов сопротивления, в первую очередь в районе Березовки, и теснить врага в направлении Новенькое, 1-я Александровка. А после наступления сумерек приступить к передаче рубежей.

Участники тех боев вспоминали, что между 15.00 и 16.00 нажим немцев на Пене начал заметно возрастать. К этому моменту вся тяжесть боев легла на 10-ю мбр и 90-ю гв. сд. Из-за их ожесточенного сопротивления план по смене «Великой Германии» казался её командованию трудновыполнимым. В штаб 48-го тк начали поступать сообщения из соединений Хёйернляйна и Вестховена, в которых выражались сомнения по поводу возможности до конца дня 11 июля сломить сопротивление русских и подавить их основные очаги сопротивления. Но Кнобельсдорф в этом вопросе был неуклонен. Из журнала боевых действий 48-го тк:

«Вечернее положение показало, что на участках леса по обеим сторонам дороги у высот 258.5 и 237.6, особенно в ур. Толстое, ещё сильны позиции врага. Там идет всесторонний обстрел, стреляют также из противотанковых пушек и минометов.

На выс. 247.0, южнее Круглика, разведывательный батальон дивизии „Великая Германия“ был вынужден стремительно отступить, будучи атакованным многочисленными танками. Гренадерский полк защищается от сил противника, хорошо укрепивших свои позиции в Калиновке.

В 21.00 командование корпуса приказало еще сегодня частями „Великой Германии“ освободить ур. Толстое, в то время как 3-й тд предстоит очистить от противника участок леса, восточнее дороги. Командир дивизии „Великая Германия“ сомневается в том, может ли быть ещё сегодня освобожден необъятный район ур. Толстое» [185].

Приказ Военного совета 1 — и ТА об отходе 6-го тк на новые рубежи поступил примерно в 15.30. А уже в 16.30 подписывается корпусной приказ № 14, в котором ставилась следующая задача: сдерживая противника, к 18.00 выйти на рубеж: 2-я Новоселовка, выс. 208, выс. 222.8, западная окраина Новенькое, выс. 250.0. По сути, это не было приказом на отход из полуокружения, каковым он являлся на момент подписания. Так как документ был доставлен первому из двенадцати адресатов лишь в 18.00, когда бригады 6-го тк, кроме 10-й мбр, находились вне кольца. Тем не менее для А. Л. Гетмана этот документ имел важное значение. Во-первых, он указывал новый рубеж обороны корпуса, что на тот момент было первостепенно. Во-вторых, формально закрепил распоряжения, отданные комкором в 12.00 и 14.00 об отходе своим бригадам. Подчеркну — формально. И, в-третьих, прикрыл то, как он до этого вытягивал из котла свои войска, «забыв» при этом поставить в известность два соседних соединения. Ведь в приказе № 14 упоминались все соединения, в том числе и две бригады 3-го мк. Не было лишь 90-й гв. сд, да она никогда корпусу и не подчинялась. Распоряжение А. Л. Гетмана, переданное полковнику В. Г. Чернову вечером 10 июля, очень похоже на вымысел, который был призван прикрыть войска 6-го тк в случае их отхода. Что же будет с дивизией потом, генерала не интересовало, с этим пусть разбирается И. М. Чистяков.