Ларс Кеплер - Соглядатай

• Название: Соглядатай
• Автор: Ларс Кеплер
• Жанр: Триллер
• Год: 2017
• ISBN: 978-5-17-095357-8

«Соглядатай» – пятый роман из цикла о сыщике Йоне Линне. Ларс Кеплер (псевдоним супругов Андорил) предлагает читателям очередной образец безупречного триллера.

Полиция получает ссылку на короткий видеоклип: кто-то тайком снимал через окно женщину. Наутро ее обнаружили мертвой. Вскоре приходит еще один клип – с новой жертвой. А затем еще один, за считанные минуты до расправы. Полиции никак не удается напасть на след убийцы, который действует с крайней жестокостью: у всех жертв лица изрезаны ножом, словно преступник хотел стереть их. Остановить череду страшных, нелогичных на первый взгляд убийств взялась комиссар Марго Сильверман, это ее первое самостоятельное расследование. Следствие зашло бы в тупик – не вмешайся Йона Линна, которого все считали погибшим. Странным образом в дело замешан психиатр Эрик Мария Барк: ему достается весьма неожиданная роль в этой мрачной истории.

---

Они свернули на тротуар, мама поблагодарила Мадлен, впереди был перекресток.

Мадлен сама слышала, что о мощеный тротуар палка ударяет громче, чем об асфальт до этого, но ее слух ничего не уловил, когда они проходили мимо столба у проезжей части.

– Это просто перерыв в шуме машин, – объяснила мама и остановилась.

Она, как обычно, положила конец палки на бордюр, готовясь перейти дорогу, когда машины встанут и быстро защелкает светофор.

Они пошли дальше, вдоль большого желтого дома. Повернув к открытым гаражным воротам, мать цокнула языком. Так делают многие слабовидящие – чтобы услышать эхо и обнаружить возможные препятствия.

Придя домой, Джеки заперла дверь и накинула цепочку. Мадлен повесила свою куртку и увидела, как мать, войдя в гостиную и не зажигая свет, кладет ноты на стол.

Девочка прошла к себе, шепнула «привет» Коттену и как раз успела переодеться в домашнее платье, когда послышался мамин голос.

– Мадде? – позвала та из своей спальни.

Когда Мадлен вошла в освещенную комнату, мать стояла в одних трусах и пыталась задернуть шторы. В траве напротив окна лежал розовый детский велосипед. Штору защемило в створке гардероба; мать провела пальцами по шторе, освободила ткань и обернулась.

– Это ты зажгла здесь свет? – спросила она.

– Нет.

– Я имею в виду – утром.

– Вроде нет.

– Ты должна следить, чтобы весь свет был выключен, когда мы уходим.

– Извини, – сказала девочка, хотя ей казалось, что она не зажигала свет.

Мама потянулась за лежащим на кровати голубым халатом, руки пошарили и нашли его на подушке.

– Наверное, это Коттен. Испугался темноты, пришел сюда и зажег свет.

– Наверное.

Мама вывернула тонкий халатик налицо, надела, опустилась на колени и провела по лицу дочери обеими руками.

– Кто самая милая девочка в мире? Конечно ты, я знаю.

– Мама, у тебя сегодня нет учеников?

– Только Эрик.

– Тогда, может, наденешь что-нибудь?

– Спасибо за совет, – улыбнулась Джеки и завернулась в шелк халата.

– Надень серебристую юбку, она такая красивая.

– Тогда помоги мне подобрать что-нибудь к ней в тон. – У матери был цветовой индикатор, но она все равно спрашивала, подходит ли одежда по цвету, хорошо ли сочетаются оттенки.

– Принести почту?

– Пойдем на кухню.

Мадлен прошла через прихожую и, вдыхая запах влажной земли и крапивы, подняла почту с пола под дверью. Мама уже сидела за столом, когда девочка вошла и встала рядом с ней.

– Любовные письма есть? – как всегда, спросила Джеки.

– Вот… реклама какого-то риэлтора.

– Выброси. Выброси всю рекламу. Еще что-нибудь?

– Напоминание. Надо заплатить за телефон.

– Очень приятно.

– Еще… письмо из моей школы.

– И что там? – спросила Джеки.

Мадде распечатала конверт и вслух прочитала письмо, которое рассылали родителям всех учеников. Кто-то пишет ругательства на стенах коридора и туалетов. Директор убедительно просит родителей и опекунов побеседовать с детьми и втолковать им, что суммы, необходимые на покраску стен, будут вычтены из денег, выделенных на ремонт школьного двора.

– Ты не знаешь, кто безобразничает? – спросила мама.

– Нет, но я видела эти каракули. Ужасно глупо. Детский сад.

Джеки поднялась и стала вынимать из холодильника помидорчики черри, сливки и спаржу.

– Мне нравится Эрик, – сказала Мадлен.

– Хотя он называет клавиши кнопками? – спросила мама, наливая воду в большую кастрюлю для макарон.

– Он сказал, что играет, как ржавый робот, – фыркнула Мадде.

– Что абсолютно верно…

Девочка не удержалась от смеха; мама тоже улыбнулась и включила плиту.

– Милый маленький робот, – сказала Мадлен. – Можно, я заберу его себе? Мой маленький робот… пусть спит в кукольной кроватке.

– Он правда такой милый?

– Не знаю. – Мадлен вспомнила, какое приветливое у Эрика лицо. – По-моему, да. Он немножко похож на знаменитого актера.

Джеки покачала головой, а когда она солила воду, вид у нее был счастливый.

Глава 34

Эрик чувствовал себя способным учеником: он сумел без ошибок доиграть до восемнадцатого такта правой рукой, хотя левая осилила всего шесть. Джеки улыбнулась сама себе, но вместо похвалы спросила, играл ни он упражнения, заданные на дом.

– Играл по возможности, – заверил он.

– Можно послушать?

– У меня стало получаться лучше, но звучит странновато.

– Ошибки – это не страшно, – попыталась объяснить Джеки.

– Если я буду играть плохо, вы от меня откажетесь…

– Эрик, нет ничего ужасного в…

– …а я так люблю бывать здесь, – закончил он.

– Отрадно слышать… Но, чтобы освоить инструмент, надо…

Джеки замолчала посреди фразы и покраснела, после чего снова подняла подбородок.

– Вы со мной флиртуете? – спросила она, скептически улыбаясь.

– Я? – Он рассмеялся.

– Ладно, бросьте, – серьезно ответила Джеки.

– Сейчас я сыграю упражнение, а вы обещайте не смеяться.

– А если я стану смеяться, то что?

– Это докажет, что с чувством юмора у вас все в порядке.

Джеки широко улыбнулась, и тут вошла Мадлен в ночной рубашке и тапочках.

– Спокойной ночи, Эрик, – сказала девочка.

– Спокойной ночи, Мадлен, – улыбнулся он.

Джеки поднялась и проводила дочь в спальню. Эрик посмотрел им вслед, положил левую руку на клавиши – и обнаружил, что Мадлен забыла в кресле своего ежа.

Эрик взял игрушку, прошел по коридору, повернул направо. Дверь в комнату девочки была приоткрыта, горел свет. Он увидел спину Мадлен и как Джеки подтыкает одеяло.

– Мадде, – позвал он и открыл дверь, – ты забыла…

Больше он ничего не успел – дверь захлопнулась у него перед носом и снова приотворилась. Мадлен пронзительно завопила и снова захлопнула дверь. Эрик вывалился в коридор, к стене, и еле успел поднести руку к носу, как полилась кровь.

Мадлен в комнате продолжала вопить, он услышал, как что-то летит на пол и разбивается.

Эрик зашел в ванную, поставил ежа, зажал нос, прислушался – девочка успокаивалась. Вскоре Джеки вышла в прихожую и постучала в дверь ванной.

– Как вы? Не возьму в толк, что…

– Передайте ей привет и скажите, что я сожалею, – перебил Эрик. – Забыл про табличку. Я только хотел отдать ей ежа.

– Она спрашивала про него.

– Он тут, на шкафчике. – Эрик открыл дверь. – Не хотел закапать его кровью.

– У вас идет кровь?

– Нет. Просто немного капает из носа.

Джеки забрала ежа и ушла к дочери, Эрик тем временем умылся. Когда Джеки снова вышла, он уже сидел за фортепиано.

– Простите! – Джеки всплеснула руками. – Не понимаю, что на нее нашло.

– Она замечательная.

– Это правда, – кивнула Джеки.

– Моему сыну восемнадцать, и он не знает, как включать посудомойку… Но теперь он живет с мамой, а у нее не забалуешь…

Оба помолчали. Джеки стояла посреди комнаты; она чувствовала запах Эрика – запах свежей рубашки и лосьона после бриться с теплыми древесными нотками. Лицо Джеки было серьезно; она завернулась в вязаную кофту, словно замерзла, и спросила:

– Хотите бокал вина?

Глава 35

Эрик и Джеки сидели друг напротив друга за кухонным столом; Джеки выставила на стол вино, бокалы и хлеб.

– Ты всегда носишь темные очки? – спросил Эрик.

– У меня чувствительность к свету. Я ничего не вижу, но от света мне страшно больно.

– Здесь почти совсем темно. Горит только лампочка за шторой.

– Хочешь, чтобы я сняла очки?

– Да, – признался Эрик.

Джеки отломила немного хлеба и стала медленно жевать, словно обдумывая просьбу.

– Ты всегда была слепой? – спросил Эрик.

– Я родилась с пигментным ретинитом, в самом раннем детстве видела сносно, но к пяти годам ослепла.

– Тебя совсем не лечили?

– Давали витамин А, но… – Джеки замолчала и сняла очки. Глаза у нее оказались небесно-голубые, как у дочери.

– У тебя красивые глаза, – тихо сказал Эрик.

Странно было не встречаться с ней взглядом, хотя они смотрели в упор друг на друга. Джеки улыбнулась и почти опустила веки.

– А слепые могут бояться темноты? – спросил Эрик.

– В темноте слепой – король, – сказала Джеки, словно цитируя кого-то. – Но страшно споткнуться, упасть, заблудиться…

– Понимаю.

– А сегодня днем я поняла, что кто-то смотрит на меня через окно спальни, – сказала она с коротким смешком.

– Правда?

– Ты знаешь, оконное стекло для слепых – странная вещь… окно – оно как стена, прохладная гладкая стена… Конечно, я знаю, что вы можете смотреть через окно, словно его не существует… Так что я научилась задергивать шторы, но в то же время не всегда знаешь…

– Вот я смотрю на тебя сейчас – разумеется, смотрю, но я хочу сказать: когда ты знаешь, что на тебя смотрят, – тебе это просто неприятно?

– Это… немного напрягает. – Джеки коротко улыбнулась.

– Вы с отцом Мадлен не живете вместе?