Андрей Гуляшки - Убийство на улице Чехова

• Название: Убийство на улице Чехова
• Автор: Андрей Гуляшки
• Издательство: Радуга
• Жанр: Великолепные истории
• Год: 1988
• ISBN: 5-05-002204-5

В романе знакомого советскому читателю прозаика А. Гуляшки происходит расследование убийства известного ученого-бактериолога.

Из сборника Современный болгарский детектив

---

А эти типы, которые сводили счеты с профессором, они скрывали, хитрили, делали все, что им приходило в голову, чтобы выскользнуть у меня из рук, и это, разумеется, озлобляло меня, потому что, ускользни они действительно из моих рук, от моих маленьких житейских надежд не останется и следа. То есть след останется, но такой, какой оставляют, например, птицы в воздухе, когда порхают с одного места на другое… Не дай-то бог, как говорится.

Теоретически инспектору, разумеется, нельзя озлобляться против своего клиента. Он должен преследовать его вплоть до тюрьмы, но озлобляться — ему нельзя. Озлобление может помутить его разум, повести его по ложному следу. Я совершенно ничего не ел в обед, но мне и не хотелось есть. Позвонил по телефону Любенову, «нашему» человеку, лаборанту, который был вчера вечером в гостях у профессора, и попросил его прийти сегодня вечером без четверти пять в квартиру на улице Чехова.

2

Ко мне в кабинет ввели Красимира Кодова. Директор современного отеля выглядел теперь довольно жалко: в мятом костюме, без галстука, зарос бородой, а волосы он не считал нужным причесать. Глаза у него горели — но не злобно, а с какой-то вызывающей и, я бы сказал, высокомерной насмешливостью. Я учтиво поздоровался, пригласил его сесть на единственный в моем кабинете стул.

Кодов повернул стул спинкой вперед и сел на него, как на коня. Облокотился руками на спинку и безмолвно уставился мне в лицо. На мое учтивое приветствие ответил молчанием.

Я протянул ему сигареты.

— Закурите!

Он не соблаговолил даже взглянуть на них. Достал пачку «Лорда», выбрал, не торопясь, сигарету и щелкнул своей позолоченной зажигалкой. Может быть, зажигалка была и золотой, кто знает. Глубоко вдохнул, но затянулся неглубоко и выпустил дым над моей головой. Его глаза продолжали язвительно насмехаться надо мной.

— Как себя чувствуете, гражданин Кодов, нет ли у вас жалоб? — спросил я совершенно непринужденно, несмотря на то что сердце у меня трепетало от возбуждения.

— Так себе! — пожал плечами Кодов. — Необычно. Но после двенадцати, когда истечет срок моего задержания, я буду — вы это себе запишите! — я буду чувствовать себя по крайней мере в десять раз лучше вашей милости.

— Похвально быть таким оптимистом!

— Да!

— А откуда у вас такая уверенность, что вы будете чувствовать себя лучше меня? — спросил я. — Прежде всего вы не знаете, не попрошу ли я разрешения продлить срок вашего задержания.

— Я посмотрел свои карты, и карты показали, что вы распорядитесь выпустить меня еще до того, как наступит двенадцать часов.

— Хорошо, если б карты знали! — сказал я. — Но я не уверен, что вы будете чувствовать себя лучше меня!

— О, непременно! — улыбнулся Кодов, осклабившись. — Я буду себя чувствовать лучше вас — это дело в шляпе! А вы? Ох, после того, как вы поймете, что напрасно подозревали меня, и после того, как ваше начальство надерет вам уши, потому что вы не выполнили работу как следует, — после всего этого вы вернетесь домой с опущенным хвостом, словно побитая собака, и даже не удостоите внимания картофельную яхнию[9], которой ваша благоверная захочет порадовать измученную вашу душонку… Я же, э-хе! Я же, дружище… хотя какой же вы мне друг! Сказать вам, как я проведу свой вечер?

— Что ж, расскажите. Я из терпеливых.

— Прежде всего выкупаюсь, и знаете ли, в какой ванне? В какой ванной, облицованной мраморными плитками, категории суперлюкс! Потом меня завернут в нагретые простыни, в белоснежные… Потом побреюсь перед хрустальным зеркалом и ополосну лицо одеколоном «Нина Риччи». Слышали такую фирму? Париж, улица Риволи, налево от Шанз-Элизе, когда идешь к садам Тюильри. Да, да… После этого я надену вечерний костюм, рубашку с крахмальным воротничком, завяжу светлый галстук. И приглашу своих друзей на ужин, чтобы рассказать им о вас, и мы посмеемся от души… А после виски начнем ужин — раки, и форель, и белый мускат!..

— Не пригласите ли вы свою жену на этот торжественный ужин? — спросил я.

— Мою жену? Как вы догадливы! Она же ведь в трауре, товарищ, как можно?

— А доктора Беровского?

— Он не по части веселья… Кроме того, верный друг моего покойного тестя, он будет в мрачном настроении. А когда доктор в мрачном настроении, он способен сделать из вас салат, не люблю таких!

— Я вижу, вы сибарит. Как выражались в свое время простолюдины, любитель пожить… — Взглянув на справку, которую мне прислали из управления, я спросил: — Между прочим, какую зарплату вы получаете?

— Согласно штатному расписанию, товарищ.

— Скажем, ее вам хватит на раков и форель. А на виски, на «Нину Риччи» с улицы Риволи и на прочие любимые удовольствия где вы берете?

Он оглядел меня насмешливо, пожал плечами.

— Есть источники!

— Например?

— Финансовых начетов, товарищ, на меня не делали, за кражу под суд не отдавали. Остальное — мое дело.

Я вновь посмотрел в справку.

— По моим личным сведениям, товарищ Кодов, — сказал я, — вы должны заведующему отелем, где вы работаете, и его главному бармену в целом около десяти тысяч левов. По другим сведениям, у меня сложилось впечатление, что вы еще столько же должны разным лицам за проигранные партии в кошар. Всего получается до двадцати тысяч левов долгу. Я не ошибаюсь — или у вас есть возражения?

— Зачем терять время на возражения! Подсчет денежного долга — так сказать, долга чести — в целом приблизительно точен…

— Я рад, что по этому вопросу между нами нет существенных разногласий. Любопытно узнать, как вы предполагаете возвратить своим должникам эти двадцать тысяч? Немалые ведь деньги.

Он снова засмеялся — так же весело, широко растянув губы.

— Все в этом мире относительно, товарищ… как ваше имя? Канделаров. Да, товарищ Канделаров, все относительно. Двадцать тысяч — это и много, и мало. Зависит от обстоятельств. Обстоятельства, шанс или отсутствие шанса — от этого зависит, какого цвета будет жизнь: розового или черного.

— Все равно, — сказал я, — двадцать тысяч левов — довольно большие деньги. Столько стоит вилла покойного профессора Астарджиева в Бояне.

Я ожидал, что при упоминании о вилле в Бояне по лицу Краси Кодова непременно пройдет дрожь. Ничего подобного! Он рассмеялся еще более весело.

— Что вы говорите, товарищ… Канделаров! Вилла в Бояне стоит самое меньшее тридцать тысяч!

— Может быть! Я не специалист в этих делах… Но думаю, — продолжил я после короткой паузы, — думаю, что тридцать тысяч сослужили бы вам хорошую службу.

— О, разумеется! Но только в том случае, если бы я продал эту виллу.

— А почему же вам ее не продать?

— Хм! — Кодов склонил голову. — Стоит мне только заикнуться о продаже — и моя супруга вырвет мне глаза!.. Да и зачем мне продавать дачу, леший ее возьми! Пусть будет место на земле, где моя драгоценная станет отдыхать в субботу и воскресенье.

— Кодов, — сказал я, наклонясь вперед и пристально глядя ему в глаза, — вы говорите так, будто эта вилла уже у вас в кармане.

— Ну да! — воскликнул тот и развел руками. — С виллой, слава богу, дело решенное!

В голове у меня торжественно зазвонили колокола — совсем как в большой праздник.

— Я рад, — сказал я, — очень рад. Но как удалось вам положить виллу к себе в карман? Просто не верится. А ну-ка, расскажите!

— Да нечего рассказывать! Все произошло очень просто.

— Как это — просто? Я слышал, профессор намеревался перевести ее на имя своего сына Радоя.

— Намеревался. Но не перевел!

— Потому что ты ему помешал?.. — Впившись взглядом в его глаза, я повторил еще медленнее: — Потому что ты ему помешал, не так ли?

Кодов, в свою очередь пристально посмотрев мне в лицо, секунду молчал, а потом разразился хохотом.

— Прекрати смеяться! Рассказывай, что ты можешь рассказать, — сказал я строго. Наступил психологический перелом, и я бесцеремонно перешел на «ты». — Рассказывай, ну?! — и стукнул ладонью по столу.

Кодов достал новую сигарету, щелкнул золотой зажигалкой и опять пустил пышное облако дыма поверх моей головы.

— Нет проблем, — сказал он. — Я по природе кроткий. Разъяряюсь только в том случае, когда три раза подряд плохо бросаю игральные кости.

— Я надеюсь услышать, гражданин Кодов, каким образом ты обеспечил себе виллу в Бояне!

— Послушай! — сказал он, и его насмешливый взгляд с неприязнью остановился на мне. — Послушай! Если ты думаешь, что из-за какой-то паршивой виллы я способен убить человека, причем своего тестя, то тебя надо тут же уволить и отправить на лечение в психбольницу.

— Я надеюсь услышать, гражданин Кодов, КАК и КАКИМ ОБРАЗОМ ты обеспечил себе виллу в Бояне! — сказал я в третий раз. И, поскольку он продолжал молчать, предупредил: — Ты не выйдешь отсюда до тех пор, пока не ответишь мне на этот вопрос. Говори!