Миеко Оучи - Голубой cвет

• Название: Голубой cвет
• Автор: Миеко Оучи
• Жанр: Драма
• Год: 2006

В пьесе Миеко Оучи «Синий свет» мы застаём 100-летнюю Лени Рифеншталь в офисе голливудской киностудии. Она готова сделать отчаянный шаг и решиться на съёмки своего первого художественного фильма за последние пятьдесят лет, но что из этого выйдет, — вот вопрос.

---

Женщина. И?

Лени. Ну, он, конечно, не знал о моей поврежденной ноге. И это было совсем не ко времени. Я ехала сниматься в кино, и это казалось мне гораздо более интересным …Но, где-то в глубине души, его слова навсегда остались со мной.

Женщина. Вы, наверняка, на самом деле связываете себя с ее историей…если работали над этим и теперь пришли сюда и просите.

Лени. Что? Вы думаете, то я рискую быть униженной? Обращаясь к женщине в три раза младше меня?

Женщина. Да, я так думаю.

Лени смеется.

Лени. Значит, вы знаете, что я могу вас сказать на это.

Она смеряет Женщину взглядом.

Хотите совет от старой женщины?

Пауза. Женщина утвердительно кивает.

Жизнь может сыграть с нами дурную шутку. Бывает чудесный период жизни, когда каждый, кому что-то от вас нужно и кому вы нужны, старше вас. Когда вы вундеркинд. Когда у вас есть власть и молодость. Но вы очень скоро узнаете, что этот чудесный период длится всего лишь короткое и прекрасное мгновение. Вы удивитесь, как быстро вы присоединитесь к старым, списанным, к тем, с которыми никто не имеет дела.

Женщина. Вы разговариваете со мной так, как будто я делаю фильмы для сосунков. Поверьте, я понимаю, что когда-нибудь мы все перестаем чувствовать стиль.

Лени. Стиль? Пусть это будет вашей самой маленькой проблемой. Может быть, мы перестаем чувствовать время?

Пауза.

Женщина. А хотите совет от женщины моложе вас?

Лени (Смеется). Конечно. Валяйте…так у вас говорят в Лос-Анжелесе.

Женщина. О' кей… Черт… Все-таки я скажу это. Если вы действительно хотите снять еще один фильм… Почему бы вам не принести публичные извинения, раз и навсегда, за ваше сотрудничество с нацистами? Все, что вам нужно сделать — это показать, что у вас есть угрызения совести.

Лени. Угрызения… (Пауза). В связи с чем? В связи с тем, что так устроен мир?

Женщина. Нет… нет…

Лени. Чтобы они могли пересмотреть свое отношение ко мне?

Женщина. Нет —

Лени. Реабилитировать меня?

Женщина. Нет.

Лени. Чтобы они дали мне премию за вклад всей моей жизни в общее дело? И одобрительно похлопали себя по спине за то, что они так чертовски широко смотрят на жизнь.

Женщина. Люди хотят, чтобы вы ответили за то, что вы делали. Чтобы вы сказали, что вы работали с Гитлером, и что это было неправильно.

Лени. По-вашему получается, что я занималась политикой. Мне жаль, что с моей помощью ваш мыльный пузырь лопнул. Я — кинорежиссер. Я просто делала фильмы.

Женщина. Но вы не просто делали фильмы. Вы делали пропагандистские фильмы.

Лени. Я делала документальные фильмы.

Женщина. Для Третьего Рейха. Как бы вы ни называли их, они помогали продвижению фашизма.

Лени. Если следовать вашим стандартам, то получается, что каждый документальный фильм — пропагандистский фильм? Разве не каждый фильм помогает продвижению чего-либо?

Женщина. Ну, это совсем другое.

Лени. А как насчет Майкла Мура, в которого вы все влюблены, и его так называемых документальных фильмов? Думаете то, что он делает — не имеет программы? Не продвигает вперед дело? Вы даете ему возможность это делать, потому что он, так называемый левый, потому что он продает то, о чем вы думаете.

Пауза.

Неужели вам было приятно смотреть, как он прохаживается в адрес старика с болезнью Альцгеймера? Даже если это Чарльтон Хестон? Как история оценит его?

Женщина. Люди покидали Германию. Вы же, все- таки, чувствовали что-то. Вы же были близки главе государства.

Лени. Я не дружила с ним, я снимала для него документальные фильмы. Из всех людей уж вы-то как раз должны понимать разницу.

Женщина. Что вы хотите этим сказать?

Лени. Ваша студия …

Женщина. Не надо.

Лени. Вы что, верите каждому фильму, который вы производите? Ответили бы вы своей личной репутацией за любой из них?

Женщина. Нет. Конечно, нет.

Лени. А ваш Генеральный? Вы отвечаете за его решения? Разве вы отвечаете за решения спонсоров вашей студии. Пивных компаний? Газет? Телевизионных каналов?

Женщина. Это другое.

Лени. Неужели?

Женщина. Они не фашисты.

Лени. Как кинорежиссер я могу сказать вам, что с этим можно поспорить. На вашем месте я бы не была такой самоуверенной. Иногда это происходит незаметно.

Что-то меняется.

Монтажная студия Лени. Она в процессе работы. Позади нее появляется Геббельс. Июль 1933 года.

Геббельс. Лени-

Лени (Раздраженно). Что еще? (Оборачивается).

Гитлер. Мисс Рифеншталь.

Лени. Мой Фюрер.

Она потрясена. Салютует.

Гитлер. Пожалуйста…Не сердитесь на Доктора Геббельса. Боюсь, что я заставил его отвлечь вас, когда у вас так много работы. Я не займу у вас много времени, мне захотелось заскочить к вам и поблагодарить вас лично.

Лени. Мой Фюрер.

Он изучает ее.

Гитлер. Меня немного раздражало видеть вас и ваших операторов снимающих…ну буквально повсюду, на последнем Съезде. Однако я очень рад, что вы согласились помочь Доктору Геббельсу и мне.

Лени. Мой Фюрер.

Гитлер. Пожалуйста. Для меня — большая честь работать с вами. «Голубой Свет» — потрясающий фильм. Надеюсь, что он предвестник того, что вы сделаете для нас.

Геббельс. Как я уже говорил, мой Фюрер, мы почти закончили монтаж фильма «Победа веры», но это очень скромный фильм. Это скорее тест. Репетиция. Мой Фюрер, мы уже наполовину сделали план съемок большого фильма о следующем Съезде.

Гитлер. В Нюрнберге?

Геббельс (Кивает). Мы надеемся создать нечто более зрелищное. Лени, покажите Фюреру ваши снимки.

Они смотрят на нее в ожидании. Она нервничает. Волнуясь, она достает копии снимков.

Лени. Я бы хотела снять этот съезд по-иному. По-другому. Ну, надеюсь на это…

Он молчит Она показывает ему эскизы раскадровки..

Я не хочу просто снять ваше выступление. Я хочу показать, какое впечатление это производит на людей.

Гитлер. Так, как это впечатлило вас, мисс Рифеншталь?

Лени (Удивленно). Да. Так как это впечатлило меня, мой Фюрер.

Гитлер. Понимаю…

Она осторожно смотрит на него.

Лени. Но чтобы снять такой фильм… Нужно будет кое-что изменить.

Пауза.

Гитлер. Изменения?

Лени. Да, надо будет изменить то, как они входят на площадь. Я имею в виду солдат. С флагами. Как они входят шеренгами. Как они выравнивают свои ряды.

Геббельс. Мой Фюрер, я —

Гитлер. Пусть она говорит. Я бы хотел услышать от нее, по каким причинам я должен изменить порядок марша целого подразделения вооруженных сил Третьего Рейха.

Длинная пауза. Лени собирается с духом.

Лени. Мой Фюрер, это очень просто. Камера видит все по-другому, не так, как мы в реальной жизни. Я знаю, в этом нет никакой логики, однако, если снимаешь так, как в жизни, все теряет свою силу.

Он слушает со скепсисом..

Гитлер. Понятно.

Лени. Когда я снимаю фильм, мне требуется пространство для маневра, мне нужно все перестраивать, всем манипулировать. Чтобы создать те образы, которые мне нужны, те чувства, которые мне нужны, даже если в реальной жизни это странно смотрится.

Гитлер. Но конечный результат смотрится хорошо.

Лени. Да, мой Фюрер.

Гитлер. Мощно.

Лени. Да, мой Фюрер.

Он долго смотрит на нее. Сильное напряжение. Наконец, он улыбается.

Гитлер. Это чем-то похоже на живопись.

Лени (Удивленно.) Да…

Гитлер. Я про это знаю, но в другом плане. Когда я пишу картины мне иногда приходится делать то же самое. Я убираю то, что не подходит. И добавляю небольшие детали, которые подчеркивают смысл. Я понял, в чем сила ваших фильмов. Мне все равно, как это выглядит в обычной реальной жизни. Я хочу, чтобы съезд получился как фильм.