Виктор Губарев - Пираты

• Название: Пираты
• Автор: Виктор Губарев
• Жанр: Прочая научная литература
• Год: 2016
• ISBN: 978-966-03-5147-9, 978-966-03-7458-4

Благодаря приключенческой литературе и кинематографу в массовом сознании утвердился стойкий стереотип восприятия классического пирата: одноногий или одноглазый увалень с серьгой в ухе, пестрой бандане на голове, попугаем на плече и абордажной саблей в руке. Он пьет ямайский ром, чертыхается, плавает по морям-океанам под черным флагом с изображением черепа и скрещенных костей и ищет клады на далеких экзотических островах…

Но насколько данный образ соответствует историческим реалиям? Какими в действительности были джентльмены удачи — прототипы современных литературных и киногероев? Ответы на эти и другие вопросы любознательный читатель найдет в новой книге крупнейшего отечественного исследователя пиратства Виктора Губарева. Вас ждут встречи с прославленными предводителями корсаров, ставшими национальными героями и воспетыми в народных легендах, а также увлекательные истории об охоте за сокровищами испанской короны, прототипах капитана Блада, трагической судьбе «страшного пирата» Кидда и невероятной одиссее героя Американской революции Джона Пола Джонса.

---

«К югу от Целебеса (точнее, к югу от полуострова Минахаса в северной части Целебеса. — Авт.), около маленького и необитаемого острова, мы простояли долго, почти месяц, и там чинились, чистились, запасались водой. Мы отдохнули здесь, освежились и так великолепно питались находимой на острове снедью, что вскоре из больных и слабых, какими многие из нас за последние месяцы стали, превратились в крепких, сильных и веселых людей».

Корабль Дрейка отчалил 12 декабря. Прежде чем покинуть остров Крабов, англичане оставили на его берегу негритянку и двух негров. По словам Джона Дрейка, их снабдили рисом, зернами для посева и средствами для добывания огня. Очевидно, это «марунирование» было осуществлено с целью экономии провианта: предстоял долгий переход через два океана, и белые — примерно шестьдесят человек — не хотели кормить трех чернокожих участников плавания, в услугах которых они больше не нуждались.

«Выбраться из архипелага островков и мелей, окружающих Целебес, оказалось затруднительным, — продолжает описывать дальнейший ход экспедиции Флетчер. — Нам пришлось отказаться от нашего первоначального намерения обогнуть остров с севера. Но и с южной стороны встретились те же опасности: мелей было так много и они были разбросаны на таком широком пространстве, что бдительность наша была напряжена, как ни разу прежде… Так мы меняли направление в поисках свободного прохода, пока наконец 9 января 1580 года не увидели, к великой своей радости, что берег решительно отклоняется к западу. В это же время подул свежий благоприятный ветер, и мы пошли на всех парусах.

И вот, когда мы меньше всего подозревали опасность, ночью, в начале первой вахты, наш корабль на полном ходу… наскочил на… мель или подводную скалу. С первой же минуты все поняли, что спасения ждать неоткуда… Осмотрелись кругом, но, чем больше смотрели, тем меньше оставалось надежды. Призрак страшной смерти… заставлял нас отдать себя в руки милосердного Провидения, нашего последнего прибежища. Мы пали ниц и слились в общей молитве. Мы лежали распростертые, как лежат преступники, положившие голову на плаху и ждущие каждое мгновение удара топора.

Но генерал бодрыми словами пробудил нас к жизни. Он напомнил нам, что нельзя искушать Провидение, оставляя неиспользованными последние средства спасения, которые были еще в наших руках. Он сам показал нам первый пример. Приладили насос и стали откачивать воду. Вскоре убедились, что вода не прибывает…

Затем мы стали пытаться нащупать дно, чтобы стать на якорь и таким образом подтянуться к нему или сдвинуться с места. Еще оставалась надежда. Генерал собственноручно стал опускать лот, но уже на расстоянии какой-нибудь сажени от корабля дна нельзя было достать; наша надежда, затеплившаяся было, мгновенно погасла… Одно было к счастью: не все матросы одинаково трезво оценивали всю опасность положения, будь иначе — уныние, вероятно, лишило бы их последних сил и желания искать спасения. Поэтому генерал скрывал тревогу, шутил и подбадривал экипаж.

Итак, наш корабль прочно засел на скале. Рано или поздно, но поднимется ветер, налетит шквал, и он разобьется вдребезги… Даже если бы эта минута была еще очень далека, провианта, особенно воды, было в запасе всего на несколько дней. Нам предстояла голодная смерть или перспектива пожирать самих себя или друг друга…

В таких невеселых мыслях провели мы ночь, нетерпеливо дожидаясь утреннего рассвета… Наконец рассвело. Мы снова принялись за промеры, но и на этот раз результат был прежний: опустить якорь было невозможно. Тогда оставалось испытать еще одно средство, но не потому, чтобы мы в него так верили, а потому, что нельзя было сидеть сложа руки и тихо ждать смерти. Мы стали постепенно освобождать корабль от груза и выбрасывать за борт один ящик за другим… Даже те вещи, без которых до тех пор ни мы, ни кто-либо другой на нашем месте не могли бы обойтись, теперь теряли всякую цену в наших глазах. Боевые припасы и даже мука не находили пощады; за борт летело все, что попадалось под руку. Мы уверили себя, что если Провидению будет угодно спасти нас в нашем отчаянном положении, то оно защитит нас и от врагов наших и не даст нам погибнуть от голода. И вот, когда работа была доведена до конца, произошло чудо. Мы, двадцать часов проведшие в тисках смерти, были целы и свободны!

Спасение наше… произошло так. Местом, где мы так крепко застряли, была расселина скалы, на которую мы наткнулись левым бортом. Под правым бортом при низкой воде было не больше шести футов глубины, тогда как рядом, если помнит читатель, нельзя было достать дна. Ветер все время дул с большой силой с правого борта и не давал таким образом судну опрокинуться. К счастью, когда вода стала прибывать, ветер стих. Тогда наш корабль… не встречая больше опоры с наветренной стороны, стал крениться вправо, в сторону глубокой воды, и таким образом высвободил свой киль и сделал нас всех счастливыми людьми. Это случилось под вторым градусом южной широты, без трех или четырех минут, десятого января».

Когда опасность миновала, Дрейк вызвал к себе капеллана Флетчера и воскликнул:

— Фрэнсис Флетчер, я отлучаю вас от церкви Господней и лишаю всех выгод и преимуществ, проистекающих от этого, и отдаю вас сатане и всем присным его!

Затем он велел повесить на грудь священника дощечку с надписью: «Фрэнсис Флетчер — величайший плут и мошенник на свете».

Эта вспышка гнева приключилась с Дрейком после того, как ему донесли, будто во время кораблекрушения Флетчер заявил матросам: «Господь наказал нас за тяжкий грех нашего генерала — казнь Томаса Даути».

Однако уже через несколько дней капитан «Золотой лани» простил своего капеллана и позволил ему вернуться к исполнению его обязанностей.

Завершение кругосветной экспедиции

Дальнейший путь экспедиции среди островов Малайского архипелага прослеживается лишь в общих чертах. Англичане, несомненно, долго шли вдоль восточного побережья Целебеса на юг, блуждая среди островов и рифов в северо-западной части моря Банда. Флетчер рассказывает: «Мы долго не могли освободиться от постоянных забот и страхов, не могли найти удобную якорную стоянку и почти месяц носились среди островов и отмелей, которых такое неисчислимое количество вокруг южных берегов Целебеса».

Западные ветры не позволяли Дрейку взять курс на остров Яву, снося его на юго-восток и восток-юго-восток.

«20 января мы снова подверглись большой опасности, — вспоминает Флетчер. — В поисках якорной стоянки мы выслали на далекое расстояние свою шлюпку. Внезапно начался страшный шквал, который заставил нас бояться не только за шлюпку, но и за самих себя, так как мы опять находились среди скрытых отмелей и принуждены были, как часто за эти последние недели, спустить паруса и носиться по воле ветра».

1 февраля на юге была замечена высокая земля — очевидно, вулканический остров Гунунгапи. Шторм продолжался, и 3-го числа участники экспедиции увидели еще один остров — видимо, Серуа в архипелаге Дамар. 6-го «Золотая лань» все еще блуждала в районе указанного архипелага, причем один остров был обнаружен на востоке и еще четыре — на западе. Корабль стал на якорь возле самого крупного из них, которым мог быть Дамар. Здесь взяли воду и дрова.

«8 февраля между Целебесом и Явой нам повстречались два каноэ, — продолжает свое повествование Флетчер, — и туземцы заговорили с нами, зазывая нас в свой город, расположенный неподалеку, по имени Баратива. Они — язычники, статные, красивые люди, честные в торговле и вежливые с чужеземцами…

Они радостно встретили нас и радушно были готовы снабдить нас всем, что у них было. Они очень падки на полотно, из которого делают себе на голову чалмы и повязки на бедра; полотно — лучший товар для обмена с ними. Также любят они и жемчужные раковины и тому подобные пустяки. Женщины прикрывают нижнюю часть тела от пояса до пят, а на руках носят браслеты из рога или меди, у некоторых штук до девяти на одной руке».

Проведя на гостеприимном острове два дня, англичане отплыли 10-го, а утром 12 февраля увидели к югу от себя утопающий в зелени остров. Вскоре в южной стороне были замечены еще два острова, а на севере — один. 22 февраля, двигаясь на запад, они увидели справа по борту три острова, которые, по всей видимости, входили в архипелаг Саву. В последующие дни экспедиция должна была пройти мимо островов Сумба, Сумбава, Ломбок и Бали и 9 марта выйти к южному побережью Явы.

«Упомяну еще о нашей остановке на Яве, — рассказывает Флетчер. — Мы подошли к городу близко (12 марта 1580 года. — Авт.), и генерал послал местному царьку в подарок шерстяных, шелковых и полотняных материй, за которые тот отблагодарил нас рисом, кокосами, курятиной и прочей снедью. На следующий день сам генерал с некоторыми из своих джентльменов съехал на берег и угостил царька музыкой, а потом наши матросы показали ему свои военные упражнения.