Михаил Зислис - Огонь на поражение (Атомный шантаж)

• Название: Огонь на поражение (Атомный шантаж)
• Автор: Михаил Зислис
• Издательство: АСТ
• Жанр: Боевик
• ISBN: 5-237-02850-0

Они — универсальные солдаты. Они — прошедшие уникальное обучение машины смерти. Они умрут все. Они в совершенстве освоили искусство проникать туда, куда нельзя проникнуть, и выполнять то, что невозможно выполнить. Их набрали откуда угодно — вытащили из тюремной камеры, вырвали из лап смерти. Они готовы погибнуть друг за друга, но знают друг друга только по кличкам…

И снова понадобились те, кто не мигая глядит в глаза Смерти.

И снова бросают их в кровавый ад. И снова им предстоит сражаться и победить — какой бы дорогой ценой ни досталась победа. Огонь ведется на поражение. Отсчет пошел…

---

— Тоже неплохая ниточка. Ну всё, действуй. А я немного побуду один.

Тимур покинул своего начальника, но остался убежден в том, что Гриценко заранее всё знал. О сверхестественных способностях руководства в институте ходили легенды. Любой техник сказал бы: «Да что мне твой Шерлок Холмс, у нас Гриценко есть!»

А Гриценко остался один, разобраться в своих чувствах, успокоиться и продолжить изображать энергичное начальство. Он прекрасно понимал, что удачи его института связаны не только с передовыми методиками и энтузиазмом сотрудников, но и с верой его людей в его непобедимость. И сейчас, во время столь ответственной операции, эту веру никак нельзя было разрушать…

2.

Такие же уставшие лица, как у Гриценко, были сейчас и у собравшихся на совещание в сердце России, в Кремле, членов правительства и президента. Они сидели все в том же роскошном зале, что и три часа назад. Но эти часы и те мысли, которые посетили их в эти часы, оставили свой след на лицах; неопределенность изматывала.

В гнетущей тишине они ждали отсутствующих руководителей силовых ведомств и советника президента по безопасности Крылова. Такой список отсутствующих наводил на мысли о ГКЧП или правительстве Керенского в Зимнем. Но ясно было — нет никакого заговора, просто военные ждут информацию из Мурманска. Вот там — заговор, там происходит что-то непонятное. Но что? Ответа пока не было…

Наконец, опоздав почти на десять минут, в зал ворвались отсутствующие.

— Ну, что там? — спросил Президент, выдав голосом свое волнение.

— Борис Николаевич, заговорщики требуют вашей отставки, — сообщить неприятную новость Ельцину взял на себя смелость Крылов. Он единственный не трясся за свой пост, поэтому мог выступить в роли гонца, принесшего плохие новости.

— Да они что, обалдели там? — никто и не подозревал, что требования будут политическими. Надеялись, что всё обойдется некоторой суммой долларов.

— Трудно сказать… Но это — их единственное требование. На выборах должна победить оппозиция.

— Это просто черт знает что такое! Народ меня любит, хочет за меня проголосовать, а тут появляются какие-то типы, поднабравшиеся от шахтеров лозунгов, и требуют не пойми чего!

— Борис Николаевич, народ вас любит! Ваша победа — это уже почти свершившийся факт, — вмешался руководитель предвыборной компании.

— Вот и я о том же, понимаешь. На такой шаг я пойти не могу. Народ меня избрал, и только он может меня снять с моего поста! Алексей Васильевич, этих революционеров остановят?

— Да, Борис Николаевич, работа на месте ведется. Что решили с послом?

— Эх, не оправдал моих надежд Сережа. Видишь, как он ко мне сейчас подлизывается? Посла Евросовету надо вернуть живым! По-другому — они не согласные.

— Хорошо, Борис Николевич, я сообщу Гриценко, что послом рисковать нельзя.

— Это ты молодец, сразу понимаешь, что делать надо. А остальным всё сказать надо, словно дети малые.

— Ну, слушайте сюда, — президент обратился ко всем собравшимся, Во-первых, Алексей Васильевич будет главным в этом деле. Остальным не чинить препятствий ни Крылову, ни Гриценко. Как только будет появляться важная информация — сразу сообщать ее мне. Во-вторых, печати еще раз повторить запрет о публикации материалов по мурманской области. Да построже, понимаешь. Пусть эти террористы помрут неизвестными.

— Борис Николаевич, работа по установлению их личностей ведется, вмешался Крылов.

— А ты меня не перебивай, если не понял! Для страны неизвестными. Ну а в-третьих, всё сказанное здесь — государственная тайна! Кто проболтается, пойдет по статье. Сам прослежу, чтоб суд состоялся. А теперь все свободны. Надеюсь, вы будете работать…

Министры и советники шумной толпой покинули зал. И опять Крылов остался в меньшинстве, отколовшись от всех. Он прямиком пошел к себе в кабинет, чтобы вызвать Гриценко и узнать у него о новостях.

Прочие же «властители», обсудив между собой произошедшие события, поспешили побыстрее добраться до своих рабочих кабинетов. Кадровая политика Ельцина привела к некоторому увеличению численности московского населения. Тот, кто успевал побывать у власти хоть месяц, умудрялся не только сам переехать в шикарную квартиру в Москве, но и перетащить за собой свое семейство. Да еще и все эти бывшие, настоящие и будущие царедворцы были связаны клановыми отношениями друг с другом. И каждый теперь, наплевав на угрозу тюремного заключения, торопился поделиться новостью со своим кланом, надеясь на то, что, если и случатся обещанные президентом неприятности, клан отмажет от тюрьмы и сумы. Вот и перегревались служебные телефоны от звонков женам, любовницам и нужным людям. О работе же речи и не шло.

# # #

Лев Иосифович Канецкий, директор и владелец крупного фешенебельного магазина на юго-западе Москвы, проснулся в дурном расположении духа. До утра он не мог заснуть, прикидывая месячную убыль. Ситуация в его магазине сложилась патовая. Решив расширять торговую площадь, он послушался советов хороших людей и нанял для ремонта нового зала нелегальных рабочих — украинцев и молдован. По началу всё шло хорошо, бесправные нелегалы вкалывали за сущие копейки, которые получали черным налом. Но вчера случилось ЧП, сведшее всю экономию на нет. И Лев Иосифович был зол на всех своих хороших людей, посоветовавших ему такой способ экономии.

Работы по ремонту помещения шли одновременно с торговлей в основном торговом зале. И рабочие включили сварочный аппарат в сеть без защиты. В результате все контрольно-кассовые аппараты и компьютеры по всему магазину в одночасье сгорели. А претензии и предьявлять некому — официально этих рабочих вроде как и не было в магазине. Всё, что смог сделать Канецкий, это срезать вдвое обещанные рабочим деньги, но и это не покрывало убытки. Гриша, «черный» прораб, нанимавший нелегалов и управлявший ими силой своего богатырского окрика, превратил физиономии двух провинившихся рабочих в кровавые блины. Но это не принесло облегчения Льву Иосифовичу. Он давно подозревал, что Гриша — самый обыкновенный садист и выбрал свою работу только из-за возможности причинять боль другим. Так что на разборки, учиненные прорабом, он смотрел с омерзением.

А сегодня кто-то настырно трезвонил в начале двенадцатого по телефону. Все люди, зависевшие от Канецкого, прекрасно знали, что звонить ему в выходной день до полудня без особой причины верное самоубийство. Значит одно из двух: либо опять какая-нибудь неприятность, либо звонит человек, от которого зависит сам Канецкий. И маловероятно, что разговор окажется приятным.

Не вставая с постели, Лев Иосифович откашлялся, чтоб придать голосу видимость свежести и бодрости, и снял трубку:

— Алло.

— Доброе утречко, Левушка. Узнал своего любимого дядюшку? — это был родной дядя Льва Соломон. Отношения их были сложными. Именно дядя дал деньги Канецкому на магазин и всячески выказывал племяннику свою симпатию. Но в то же время племянника тяготила финансовая зависимость от дяди, и проценты, которые каждый месяц приходилось отдавать за долг, теперь казались тяжелыми гирями, привязанными к ногам и мешающими свободно развиваться.

— Здравствуй дядя, конечно же я тебя узнал. Зачем звонишь, что-то важное?

— Важное, Левушка, очень важное. За долг свой беспокоюсь. Позвонил мне человечек четверть часа назад, большой секрет рассказал. Уважаю, говорит, тебя, Соломон Львович, как брата старшего, поэтому ради тебя на преступление иду — тайну тебе раскрываю. Уезжай сегодня-завтра из Москвы на неделю, а то плохое случиться может. Извини, говорит, больше ничего не скажу. Но дядя твой умный — телевизор смотрит, газеты читает, он сразу понял, что к чему! Денег в стране нет, последние на выборы спустили. А что в России бывает, когда денег нет?

— Инфляция?

— Эх, молодой ты еще, Левушка, — сколько бы Льву Иосифовичу не было лет, его дядя всегда произносил эту фразу. — Если даже такой большой человек засуетился, то это может значить только одно — будут погромы! Так что послушай моего совета — уезжай на недельку. А тайну эту всем подряд не выбалтывай — она дорогого стоит. Только самым верным людям! Ну а переживем следующую неделю — так свидимся. До свидания, племяш. И помни, что я сказал.

— До свидания, дядя Соломон. Я сделаю всё, как ты сказал.

Канецкий положил трубку и попытался опять заснуть. Если дело терпит до завтра, то почему бы сперва не выспаться? Но сна не было ни в одном глазу. Разбередил дядюшка душу. Лев никогда никому не признавался, даже самому себе, но на самом деле он любил себя больше, чем всех остальных людей на Земле, вместе взятых. И мысль о том, что ему могут причинить хоть малейшую боль, не давала покоя. Лучше уехать пораньше, чтобы обезопасить себя. Только куда? За границу? Первый пришедший в голову вариант — всегда самый худший, так учил его дядюшка. Наверняка сейчас в банке уже выстроилась очередь из желающих уехать, которым для этого нужны деньги. А толпу Канецкий никогда не любил, даже если толпа состоит исключительно из «новых русских».