Брайан Олдисс - Всё созданное Землёй

• Название: Всё созданное Землёй
• Автор: Брайан Олдисс
• Жанр: Научная Фантастика

---

К моему удивлению, на улицах уже кипела работа. Медленно двигались грузовики, доверху заваленные флагами африканских наций. Эти флаги развешивались на всех столбах. На Президентской Площади происходило то же самое. В центре площади возвышался большой помост, рядом с ним стоял фургон с надписью «Всеафриканское Радио», возле которого суетились техники.

Стараясь не попадаться на глаза полицейским, я подобрался к высокой башне. Никаких признаков Сандерпека здесь не было, и я понял, что мне здесь делать нечего. Я ненадолго задержался, прислушиваясь к шуму прибоя, который докатывался с берега, а затем скользнул внутрь дворца.

Насколько я помнил, мы договорились с Сандерпеком встретиться у подножия башни, но он вполне мог интерпретировать это буквально, тем более, что ждать внутри было безопаснее.

Внутри дворца было еще темно, свет с трудом просачивался через окна. В воздухе плавал тяжелый душистый запах. Я не пошел в главный зал, где на голом полу виднелись молящиеся фигурки людей. Вместо этого я свернул за ширму из сандалового дерева, прошел через какую-то маленькую комнатку и двинулся дальше.

Я слышал поющий в соседнем помещении мужской голос. Он пел монотонно, и ему вторил гудящий музыкальный инструмент, похожий на индийскую тамбуру. Звук очаровал меня, и я приостановился, чтобы послушать. Странная музыка напомнила мне, что существуют сферы, постигнуть истинный смысл которых я не в состоянии.

Я оказался в комнате, похожей на гардероб. Здесь было чрезвычайно темно, сюда попадала лишь часть света из колокольни, находящейся высоко наверху. По-видимому, данное помещение и являлось основанием башни.

Шепотом я позвал:

— Сандерпек!

Когда глаза привыкли к темноте, я увидел, что подняться на вершину башни можно только на лифте, кабина которого находилась внизу.

Я снова позвал. Было ли какое-то неясное движение высоко надо мной, где занималось утро?

Я огляделся в поисках места, где можно было бы обождать. Единственным укромным местом была узкая щель за лифтом, и я заглянул туда. Мой взгляд натолкнулся на какой-то предмет. Это был человек, согнутый пополам и засунутый в арабский бурнус. К моему горлу подкатила тошнота еще до того, как я развернул его и увидел беднягу Сандерпека. Горло у моего друга было перерезано.

Меня переполняло горе. Сандерпек ожидал меня слишком прилежно, и это убило его! Алжирский убийца вступил в дело еще раз.

Голос певца поднимался к самым вершинам храма. Это была песня, полная тоски. Я зарыдал, слушая ее. Я закрыл лицо руками и позволил своим всхлипываниям вырваться на волю.

Мне хотелось рассказать Сандерпеку о своей последней схватке с Фигурой и узнать его предположение по этому поводу. Никогда мне больше не услышать его слов: «Это было симптомом твоей шизофрении, сейчас она прошла, и ты снова в мире с собой».

Рыдая, я поклялся, что в будущем стану лучше.

Меня вернул к миру шум, доносившийся из шахты. Я вытер глаза, испытывая гордость за то, что плакал. Если убийца Сандерпека все еще здесь, он получит по заслугам! Я посмотрел наверх, и до моего слуха донеслось мое собственное имя, такое пустое и странное в узкой башне.

— Ноул!

Наверху была Джастин!

У меня мелькнула дикая мысль, что, может быть, Джастин… Но нет, было видно, что доктор, чье тело уже остыло, боролся со своим противником. Прекрасная Джастин здесь ни при чем!

Я забрался в кабину лифта. Она была крошечной и вместила бы не более двух человек. Лифт поднимался почти бесшумно. Я добрался до верха, открыл дверцу, и Джастин бросилась в мои объятия!

Какой бы восторг это вызвало в любое другое время. Ее темные волосы были рядом с моей щекой, ее нежное тело — рядом с моим. Я не могу сказать, как долго мы так стояли, но она, наконец, отодвинулась и взглянула на меня.

— Итак, Питер прислал вас! — воскликнула она. — Слава Богу, а то у меня голова кружится от высоты. Вы как раз вовремя, сейчас без четверти восемь.

— Вовремя?

— Да, скоро уже восемь. Сотрудники безопасности обнесут кордоном Президентскую Площадь, после чего туда смогут попасть только приглашенные гости.

— Вы давно здесь, Джастин?

Я жадно вглядывался в ее лицо, которое так сильно повелевало мною.

— Я пришла сюда сразу после шести, пока было еще темно. Ночью я ждала звонка Питера. Он не позвонил, и я поняла, что должна подняться сюда и сделать всю работу.

— Джастин, я не понимаю. Какую работу?

— Ноул, что с вами? Президент появится на площади в десять часов. Когда он взойдет на помост, мы застрелим его.

Мы отправили кабину лифта вниз. По короткой деревянной лестнице я поднялся за Джастин на платформу, над которой висел огромный черный колокол. Джастин принесла сюда коврик, подушку, вакуумную фляжку и магазинную винтовку с оптическим прицелом.

Она положила свою руку на мою.

— Все будет в порядке, Ноул? Вы хороший стрелок? Сможете попасть? Мы не имеем права ошибиться.

— Послушайте, Джастин! Или вы сумасшедшая, или вас загипнотизировал этот безумец Меркатор. Вы же прекрасно знаете, что Президент эль Махассет единственный человек, который способен поддерживать мир в Африке. Мы не можем застрелить его! Поскольку вас интересует ваш любимый Питер, то узнайте же, наконец, почему он хочет убить Президента!

Она отошла и посмотрела на меня, чуть приподняв голову. Единственная белая полоса лежала на ее воротнике, все остальное платье было строгого черного цвета. Возможно, это было то самое платье, о котором она писала в письме. Даже глаза ее потемнели, когда она смотрела на меня, и я подумал, что из нее получился бы прекраснейший палач. Она произнесла:

— Расскажите же мне, Ноул, почему Питер хочет убить Президента.

И я рассказал. Объяснил ей, что деньги Питера вложены в антигравитационные исследования, и в случае глобальной войны Питер извлечет колоссальную прибыль. Пока я говорил, Джастин утомленно и с отвращением отвернулась. Я был не в силах это вынести, и мой голос неубедительно затих.

— Что за пошлые материальные аргументы вы предлагаете? — спросила она тихо.

— Нет, Джастин. Не пытайтесь увернуться от правды. Вы должны забыть это дело. У меня есть основания считать, что Меркатор мертв. Убит вместе со своим доктором. Забудьте его, и давайте уйдем отсюда.

— Вам никогда не увести меня отсюда.

— Надо убираться, пока полиция не схватила нас. Ваши письма были у Меркатора в кармане, и теперь вас могут обвинить.

Она, словно не слыша меня, повторила:

— Что за пошлые аргументы вы используете, чтобы очернить Питера? Ноул, выслушайте меня и попытайтесь понять! Вы с самого начала составили о нас с Питером неправильное суждение. Он был Фермером, и вы возненавидели его. Однако он очень много работал, чтобы облегчить жизнь в деревнях. Он помог вам, хотя вы и отказываетесь признать это. Сейчас он работает для всех нас, но вы не понимаете этого. Я чувствую, что вы и меня никогда не поймете. Дайте же мне доказать вам, что вы ошибаетесь. Мы с Питером принадлежим к одной из тайных религиозных сект. Вы слышали о культе Воздержания?

Я слышал, конечно, но полагал, что это всего лишь причуда богатых бездельников.

— Приверженцы Воздержания, — продолжала она, — делают все возможное, чтобы дать людям подходящие методы управления рождаемостью. Некоторые из этих методов существуют столетия, но население не использует их, потому что скатилось ниже среднего уровня социального сознания.

— Интересно, а кто явился тому причиной? Джастин, вы забыли, что я умею читать! Я читал исторические книги и знаю, что раньше бедные люди жили лучше, чем сейчас.

— Ну и что? — воскликнула она с отчаянием. — Да, бедные люди жили лучше, но они согнулись под собственной тяжестью! Фермеры знают, что неправильно эксплуатируют землю, но что они могут сделать?

— Вы хорошо заучили свой урок, — сказал я мрачно.

— Ничего я не заучивала. Я рассказываю вам о сторонниках Воздержания. Мы поклялись воздерживаться от половых сношений и…

— Но это невозможно!

— Мы доказали, что это возможно. К вашему сведению, физическая близость имеет не большее значение, чем стакан самогона. У нас она вызывает глубокое отвращение. Это от нее размножение человечества стало неуправляемым.

Я не удержался от смеха.

— Много же может сделать горсточка таких, как вы!

— Но мы можем! Мы можем убить Президента и начать мировую войну. Это единственный шанс разорвать порочный круг. Ноул, поймите! Человеческая жизнь больше не является неприкосновенной. Мы находимся в том историческом периоде, где жизнь — богохульство, а любовь — извращение! Весь мир трагедия! Подумайте о городах, в которых вы жили. Вспомните ту чернь, которая в них обитает, отделенная от земли и от всего прекрасного. Ведь это же невежественные и суеверные рабы! Вспомните, на что похожа работа на земле. Вы ползали по полю, как по поверхности Марса. Не должна ли система, допустившая такое, превратиться в прах?