Гэв Торп - Warhammer: Битвы в Мире Фэнтези. Омнибус. Том 2

• Название: Warhammer: Битвы в Мире Фэнтези. Омнибус. Том 2
• Автор: Гэв Торп
• Издательство: Кузница книг InterWorld'а
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2016

Все началось примерно семнадцать тысяч лет назад, когда в мире появились Древние. Неведомые и могучие существа, решившие, что нашли неплохое местечко для жизни. Они повелевали пространством и, возможно, временем. Были способны творить жизнь и вообще больше всего напоминали богов. Освоившись на новом месте, они начали создавать разумных существ себе в помощники.

Однако идиллия созидания была нарушена Силами Хаоса, пожелавшими уничтожить молодой мир. Голодный и алчный, Хаос ринулся в материальный мир, сметая все на своем пути. И когда казалось, что все потеряно, силы порядка все-таки вырвали победу из лап Хаоса, заперев его путь в этот мир.

После этого разумным расам пришлось приспосабливаться к новым реалиям — Хаос, пускай и запертый, продолжал влиять, порабощать и изменять.

Однако столетия сменяли друг друга, старые раны мало-помалу заживали, эльфы, гномы, люди и прочие творения Древних знакомились друг с другом и худо-бедно учились жить вместе.

Это уже не были золотые века под защитой Древних. Войны сменяли одна другую, и кровь щедро лилась на землю, однако после кошмара Хаоса даже такое существование воспринималось, как благо.

Книга производства Кузницы книг InterWorld'a.

https://vk.com/bookforge — Следите за новинками!

https://www.facebook.com/pages/Кузница-книг-InterWorldа/816942508355261?ref=aymt_homepage_panel — группа Кузницы книг в Facebook.

---

Крупные звери оскорбительно называли его Безрогим Оборотнем, но однажды ночью луна Хаоса осветила камень стада, и назвала ему во сне его истинное имя: Кхар-загор. Что на визгливом рёве унгоров означало Коварный Зверь.

Это имя как нельзя кстати подходило ему, пока он лежал на бледном мехе живота, рассматривая сверху скрытую долину и заполнивших её людей в броне. Столько всадников он ещё не видел, даже когда охотился юношей и следил с деревянных стен свой станицы за иступлёнными скачками рот. Он рассмотрел много шатров, много лошадей, много оружия. Армия. Недостаточная, чтобы волновать воинства богов или даже стада зверей, но всё же армия. Возможно, последняя армия в Кислеве.

Кислев.

Именно так люди называли эту землю, как и он когда-то называл её, но склеп недостоин имени. Города из обработанных камней и брёвен объяло пламя, их жители стали мясом для пирующих стад.

Собственная семья выгнала его из дома, когда он больше не мог скрывать растущие мех и рога, но Кхар-загор нашёл себе место в великом стаде Молниевых Скал: далёких пиках, где, по слухам, с начала мира и до конца времён дремали чудовища.

Горы упали, когда земля разверзлась и чешуйчатые титаны, что были сильнее драконов и выше гигантов, поднялись из извергающих лаву расселин. Ураган тёмных ветров налетел из Северных Пустошей, дабы объявить об их возрождении и возвестить об указе богов, что миру пришёл конец.

Кхар-загор увидит, как он сгорит.

Толпы избранных воинов племён направились на юг под гибельным знаменем последнего и величайшего чемпиона богов, оставив зверей дочиста обглодать кости земли.

Кхар-загор хорошо знал тайные охотничьи тропы и стал неоценимым разведчиком, он безошибочно приводил разрушительные стаи Изгоя к последним группам исхудавших выживших. Эта стала шестой, и Четырёхрогий Унгрол заверил его в благосклонности богов за мясо, которое он находил для стад.

Он учуял запах всадников за несколько мгновений перед тем, как они атаковали под вой крылатых знамён, опустив блестящие копья. Он убежал в грозу и бросил горов умирать. Какую пользу он мог принести с трофейным кривым луком и зазубренным разделочным ножом?

Лёжа неподвижно в грязи, он слушал разговоры всадников о своём предводителе, могучей чемпионке, которую неустанно искал Изгой, и когда они ушли, Кхар-загор выкопался из укрытия. Сначала он вдоволь наелся тёплого мяса, и только потом направился за перегруженными лошадями через область к этому скрытому месту, оставляя след мочи, по которому мог следовать даже напившийся кентигор.

Дым приносил снизу запах жареного мяса, и желание пировать стало почти невыносимым, но он подавил голод в животе. Изгой всегда противился своей судьбе и искал способ вернуть былую славу, а разве есть лучший способ обратить на себя взор богов, чем убить полководца врага?

Стая превосходила эту армию во много раз, и Четырёхрогий Унгрол, конечно же, предложит Кхар-загору первым отрезать кусок мяса. При мысли о плоти, срываемой с костей, его рот наполнился горячей слюной.

Он замер, почувствовав неизвестный аромат.

Другой зверь.

Тот, в чьём благородном сердце билась древняя кровь.

Старый и удивительно грозный хищник.

Страх жертвы начал охватывать руки и ноги Кхар-загора, и он отполз с края скрытой лощины, в ужасе побежав к своему стаду.

Софья торопливо шагала по лагерю, крепко прижав к груди полупустую сумку с медикаментами. Её сопровождали Курт и Рюрик, уже что-то быстро записывающий в своей книге.

— Возможно, в конце концов, ты всё же напишешь какую-нибудь историческую поэму, — произнесла Софья.

Рюрик слабо улыбнулся. — Давай просто надеяться, что останется кто-то, кто сможет её прочитать.

Боярин Вроджик раздражённо оглянулся, но ничего не сказал, продолжая вести их к мерцающему серебром шатру в центре лагеря. Его шинель улана и изящно отделанный мундир из изумрудного шёлка когда-то были роскошно украшены, но давно уступили разрушительному влиянию степи. Один из воинов легендарного Легиона Грифона Вроджик провёл годы, сражаясь за разных графов-выборщиков Империи, пока угроза Альфрика Цинвульфа не вернула его в Кислев. После Года, Который Никто Не Забудет он отказался от своего долга перед Эммануэль из Нульна и поклялся остаться на стороне царицы.

Он подошёл к костру Курта всего лишь минуту назад и грубо заявил, что рыцарь и лекарь должны следовать за ним. Немедленно.

Шатёр в центре лагеря окружал круг уставших, закутанных в меха коссаров, с рекурсивными роговыми луками за спинами. Их топоры были громадным рубящим оружием, слишком тяжёлым, чтобы большинство мужчин смогли его хотя бы поднять, не говоря уже о том, чтобы часами напролёт размахивать в бою. У многих виднелись наспех перевязанные раны, с которыми их стоило отправить в полевой лазарет, но мрачные усатые лица показывали Софье, что они скорее перережут себе горло, чем откажутся от своего долга.

За шёлковую ткань шатра цеплялся мерцающий иней, напоминая утренний туман в последний миг перед тем, как исчезнуть. Коссары кивнули Вроджику и оттянули толстые меха, открывая вход. Софья вздрогнула, когда изнутри подул холодный воздух вместе с резким запахом начавших гнить фруктов.

Внутри ожидала разношёрстная группа: облачённый в броню боярин, суровые коссары, стрельцы с почерневшими щеками, кривоногие уланы и обнажённые по пояс воины с изогнутыми кинжалами, вложенными в ножны в складки кожи плоских животов. Присутствовали и женщины, потому что Кислев был, прежде всего, землёй, где решающее слово оставалось за доблестью, и её всегда принимали во внимание. Среди собравшихся в центре шатра мужчин стояли, по крайней мере, три вооружённых воительницы очага.

Они все смотрели, как Вроджик вёл Софью, Курта и Рюрика, и она ощутила на себе бремя их последних надежд. Она ещё не понимала, что именно это за надежда, но интуиция подсказывала, как много теперь зависит от неё. Как и окружавшие шатёр коссары эти люди выглядели израненными и истощёнными после жестокого поражения.

— Зачем я здесь? — спросила она, когда Вроджик жестом велел ей подойти ближе.

— Ты — лекарь, так?

Софья кивнула.

— Тогда лечи.

— Лечить кого? Вам всем нужна помощь лекаря.

— Меня, — произнёс величественный женский голос из центра круга воинов. — Они хотят, чтобы ты вылечила меня.

Люди расступились, и Софья подошла ближе, её губы открылись от изумления, когда она увидела, кто говорил: надменная и величественная женщина с хрустальными чертами лица и алебастровой кожей, пронизанной ветвящимися чёрными венами. Волосы цвета убывающей луны покоились на её плечах, подобно сугробам тающего снега.

— Царица Катерина! — воскликнул Рюрик, едва не выронив книгу.

Ледяная Королева Кислева сидела на простом складном стуле, держа перед собой сверкающий меч из небьющегося льда. Остриё сапфирового клинка вонзилось в землю, и она опиралась руками на серебряную рукоять. Софья предположила, что только благодаря этому царица сохраняла вертикальное положение.

Лазурное платье Ледяной Королевы было порвано, но всё равно оставалось фантастическим очарованием изо льда и бархата, шёлка и мороза. Увешанное блестящим перламутром и сотканное из самой зимы, оно одновременно навевало мысли о мимолётной уязвимости и вечной силе.

— О, моя королева, — произнесла Софья, и слёзы потекли по её щекам. — Что они сделали с вами?

Стадо превратило в загон сожжённое человеческое поселение, которое пало в долгую ночь воющего безумия и пиршества. Дым всё ещё вился от почерневших брёвен зала атамана, когда Кхар-загор карабкался по внутреннему склону оборонительного рва и расколотым брёвнам внешнего палисада.

Кхар-загор не отводил взгляда от тёмной земли.

Он не любил смотреть вверх.

Небо Кислева было бескрайним и пустым. Он тосковал по тёмным навесам цепких ветвей, шелесту листьев на ветру и мраку диких заросших лощин. Здесь небеса сливались с широким горизонтом, где вдали бурьян полыхал в степных пожарах, а земля увядала под копытами детей богов.

Вверху кружили гарпии с кожистыми крыльями, жаждая обглодать кости, сложенные перед новым камнем стада. Охотничьи звери Четырёхрогого Унгрола вопили, забравшись на обвалившиеся руины и бросая кривые дротики в холодный воздух. Звери-падальщики были слишком высоко, чтобы обращать внимание на неприцельно пущенные дротики, но гарпии визгливо кричали от оскорблений животных. Кхар-загор проигнорировал их, огибая многочисленных фыркающих высоких горов с бычьими рогами, ставших вялыми после пиршества плоти.

Большие звери собрались в центре станицы вокруг резного менгира, который одноглазый гигант вырвал из утёсов Урзубья. Их окружали насыпи из черепов и костей мужчин, женщин и детей. Всех их обглодали дочиста и высосали костный мозг. На возвышавшемся и напоминавшем клык мегалите виднелись вырезанные древние человеческие письмена, но они почти полностью скрылись за размазанными фекалиями и нарисованными рунами силы.