Владимир Джанджгава - Немеренные версты (записки комдива)

• Название: Немеренные версты (записки комдива)
• Автор: Владимир Джанджгава
• Издательство: ДОСААФ
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1979

Автор этой книги Владимир Николаевич Джанджгава — генерал-лейтенант в отставке. Герой Советского Союза, бывший командир стрелкового полка, а затем и дивизии, прошедший всю войну, ныне председатель ЦК ДОСААФ Грузии.

В своих записках он рассказывает о героизме, мужестве и воинской доблести рядовых бойцов, командиров, которыми ему довелось командовать в боях на границе, в Молдавии, на Украине, под Воронежем, на Курской дуге, при освобождении Белоруссии, Польши и завершающих сражениях в Германии.

Для массового читателя, и прежде всего молодежи.

---

Предосторожность оказалась не лишней. Метрах в семи от берега одна из лодок с двумя минометами и боеприпасами перевернулась. Все пошло ко. дну, но наверху остались поплавки. Минометчики вплавь добрались до берега, быстро сняли с себя вымокшее обмундирование и опять бросились в реку, стали вытаскивать минометы и ящики с боеприпасами. Мины хотя и намокли, но не испортились. Их постоянные заряды были предварительно густо смазаны пушечной смазкой.

К полудню половина боевых подразделений 1201-го стрелкового полка вела бой за Одером. А некоторое время спустя на плацдарм перебрался и командир полка подполковник Н. И. Петухов с оперативной группой штаба. Теперь связь с дивизионным НП Николай Иванович поддерживал только по радио. Его сообщения были предельно лаконичными: «Отбиваю атаку», «Немного продвинулся вперед»… Несколько раз по рации со мной связывался майор Антипенко. Из его сообщений следовало, что гитлеровцы упорно обороняются. При этом Василий Данилович непременно добавлял:

— Сбросить нас в реку им все равно не удастся.

Когда доложили командиру корпуса об успехах головного полка, он от души похвалил участников захвата плацдарма и приказал передать им свою благодарность. Однако выполнить приказание комкора удалось не сразу. Сколько ни пытался дивизионный радист старший сержант Шебеко установить связь с Петуховым и Антипенко, их рации молчали. Посланные в полк офицеры связи назад не вернулись.

Дивизионный НП располагался в наскоро сколоченном из досок укрытии возле поперечного канала. Неожиданно я услышал гул мотора. К берегу причалила моторная лодка.

— Откуда вы тут появились? — спрашиваю у молодого лейтенанта с наспех перевязанной головой.

— С того берега, товарищ генерал, — ответил офицер. — Только что переправили туда самоходку.

— Как переправили самоходку? Неужели вплавь?

— На плоту. По приказанию командарма. Плот подцепили к моторной лодке.

— Как там на плацдарме? Где командир полка Петухов?

— Дерутся, товарищ генерал. Самоходка вступила в бой. Теперь им там легче.

Поблагодарив лейтенанта за переправленную на западный берег самоходку, попросил перевезти туда и нас с радистом.

Через Вест-Одер перемахнули быстро, но когда выходили на берег, радист Костя Шебеко у самой кромки воды наступил на противопехотную мину и погиб.

Рация сохранилась. Развернул ее сам. Настраиваясь на полковую волну, услышал голос полковника Павлова. Михаил Никитич доложил, что одной ротой форсировал реку в километре севернее соседа и теперь переправляет другие подразделения.

Вскоре выяснилась также и причина молчания подполковника Петухова и майора Антипенко. Рации, которыми они пользовались, вышли из строя. В штурмовой группе была повреждена осколком снаряда, а в полковой при переправе отсырели батареи.

…Пять суток непрерывно продолжались бои за удержание и расширение плацдарма на западном берегу Вест-Одера. Они были неимоверно тяжелыми и кровопролитными не только для 354-й дивизии, но и для всех соединений и частей 65-армии. В этом не было ничего удивительного. Одер представлял собой, по существу, последний перед Берлином мощный оборонительный рубеж, и поэтому вражеские войска стремились во что бы то ни стало удержать его. Гитлеровские генералы все еще надеялись, что сумеют если не остановить, то хотя бы задержать на время дальнейшее продвижение советских войск в ожидании обещанного их бесноватым фюрером сверхмощного оружия, а точнее — атомного, разрабатываемого в ту пору нацистскими учеными.

Как позже стало известно, противник только в полосе наступления 65-й армии сосредоточил для обороны до 33 тысяч своих войск, имевших на вооружении большое количество танков, самоходной, полевой и противотанковой артиллерии. Наступающим же стрелковым соединениям на первом этапе пришлось отражать яростные контратаки врага на западном берегу Одера без танков и противотанковой артиллерии. Разумеется, с восточного берега дивизиям постоянно помогали артиллеристы. Они наносили мощнейшие удары по скоплениям пехоты и танков врага, быстро подавляли наиболее опасные огневые точки. И все-таки без танков и артиллерии непосредственной поддержки стрелковым частям было неимоверно трудно, особенно в тех случаях, когда противник предпринимал танковые контратаки с десантом пехоты. При отражении таких контратак против танков приходилось использовать главным образом сорокапятки, противотанковые гранаты и трофейные фаустпатроны.

Обеспечение непосредственной артиллерийской поддержки дерущихся на плацдарме подразделений пехоты было в первый период боя актуальнейшей задачей. При ее решении прекрасный пример организованности показал командир артбатареи 1201-го стрелкового полка капитан Селиванов. Батарея уже к 12 часам дня 20 апреля в полном составе заняла огневые позиции за первой вражеской траншеей севернее населенного пункта Нидерцаден и открыла огонь по контратаковавшему врагу. Для противника это было большой неожиданностью. Откуда вдруг на западном берегу русская артиллерия? После первых же залпов батареи гитлеровцы, понеся потери в людях и бросив на поле боя один подбитый снарядом танк, отошли.

Умело действовали орудийные расчеты батареи при отражении и последующих контратаках противника. Огонь вели с позиций прямой наводкой, что позволяло наносить удары одновременно и по танкам, и по пехоте. Батарейцам Селиванова принадлежала немалая роль в том, что стрелковый полк Петухова с честью выполнил трудную боевую задачу дня — отразил натиск врага, удержал свои позиции за Вест-Одером.

В боях за удержание и расширение плацдарма с беспримерным мужеством дрались стрелки, автоматчики, пулеметчики, минометчики и воины других специальностей. В сложившейся на первых порах после форсирования реки довольно трудной обстановке высокая боевая активность требовалась буквально от каждого воина. И она проявлялась на каждом шагу.

Комсомолец разведчик ефрейтор Николай Чуяшков в ночь на 20 апреля трижды переправлялся через Одер, без потерь перевез на западный берег целый стрелковый взвод и большое количество боеприпасов, хотя доставшаяся ему лодка была очень тяжелой, с трудом поддавалась управлению. А наутро, когда гитлеровцы перешли в контратаку, он одним из первых вступил с ними в бой, личным примером мужества и бесстрашия увлек за собой однополчан.

Командир пулеметного расчета Михаил Сердюков со своим напарником вторым номером в числе первых высадился на западный берег. Едва успели воины занять огневую позицию в бомбовой воронке на прибрежной возвышенности, как не меньше роты гитлеровцев бросились в контратаку. Вражеских пехотинцев поддерживал огнем расчет крупнокалиберного пулемета. Сержант Сердюков длинной очередью уничтожил вражеский пулеметный расчет, а затем перенес огонь на пехоту. Удар был неожиданным, прицельным. Семь гитлеровцев в первую же минуту были убиты, несколько ранено. Все это привело фашистских солдат в замешательство. Оставив убитых и волоча за собой раненых, они повернули назад. Воины-десантники с ходу овладели вражеской траншеей.

В конце дня противник предпринял самую сильную контратаку. Его танки двигались треугольником. Артиллеристы дивизии встретили их дружными залпами и несколько машин подожгли. Однако небольшой группе танков все же удалось прорваться к боевым порядкам подразделений. Один из них быстро приближался к траншее, где находились четыре советских воина. Трое вскоре погибли от осколков взорвавшегося поблизости снаряда. В живых остался лишь старший сержант Василий Бородин. От тяжести танка песчаная траншея могла обвалиться. И тогда Василий пополз с противотанковой гранатой навстречу вражеской машине. Его удар был точным. Танк остановился. Из него один за другим стали выскакивать через верхний люк танкисты. Бородин меткими очередями из автомата уничтожал их.

Спасая раненного в бою командира батальона капитана Григорьева, санитар Григорий Лященко вступил в перестрелку с пятью гитлеровцами. Когда кончились винтовочные патроны, он продолжил борьбу трофейным оружием и одержал победу. Двух вражеских солдат уничтожил, остальных обратил в бегство, а главное — спас раненого командира.

Незадолго до конца дня на западный берег была переправлена часть дивизионной артиллерии. И все-таки непосредственная артиллерийская поддержка все еще оставалась недостаточной. Воспользовавшись этим, гитлеровское командование ввело в устье Одера боевые корабли из Щецинской ремонтной базы. Они открыли по защитникам плацдарма ураганный артиллерийский огонь. Вражеские танки и пехота одновременно пошли в контратаку. Создалось критическое положение. Пришлось связаться с командармом и попросить помощи.

— Слышу, слышу, — спокойно сказал командарм Батов. — Сейчас мы вам поможем, благо Вершинин (командующий 4-й воздушной армией) рядом со мной.