Кристофер Сэнсом - Плач

• Название: Плач
• Автор: Кристофер Сэнсом
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-699-92842-2

Лондон, 1546 год. Переломный момент в судьбе всей английской нации…

В свое время адвокат Мэтью Шардлейк дал себе слово никогда не лезть в опасные политические дела. Несколько лет ему и вправду удавалось держаться в стороне от дворцовых интриг. Но вот снова к Мэтью обратилась с мольбой о помощи королева Екатерина Парр, супруга короля Генриха VIII. Беда как нельзя более серьезна: из сундука Екатерины пропала рукопись ее книги, в которой она обсуждала тонкие вопросы религии. Для подозрительного и гневливого мужа достаточно одного лишь факта того, что она написала такую книгу без его ведома – в глазах короля это неверность, а подобного Генрих никому не прощает. И Шардлейк приступил к поискам пропавшей рукописи, похищение которой явно было заказано высокопоставленным лицом, мечтавшим погубить королеву. А значит, и Екатерине, и самому адвокату грозит смертельная опасность…

---

– Простите меня, милорд архиепископ, – сказал я, – но слух может дойти до герцога Норфолкского или Рича. Вы рассказывали о шпионах, донесших, что Гардинер говорил вам в личных покоях короля…

– О сочувствующих, а не о шпионах, – с упреком поправил меня Кранмер.

– Но разве не может быть сочувствующих противной стороне в окружении королевы? Сам факт, что рукопись украли, говорит, что такие есть.

– Это странно. Мы в окружении королевы тщательно оберегаем секреты. – Архиепископ посмотрел на Екатерину. – Ее Величество внушает нерушимую верность, которая прошла испытания во время охоты за еретиками. Мы не можем назвать никого, кто совершил бы такое – кто мог бы совершить.

Возникла пауза, а потом лорд Парр сказал:

– Приступайте прямо сейчас, сержант Шардлейк, попытайтесь распутать нити. Сегодня же сходите в печатную мастерскую. Вернетесь вечером, я приму у вас присягу, дам вам робу и проинструктирую насчет дальнейшего.

Я снова испытал нерешительность.

– Я должен работать совершенно в одиночку?

– Вам может оказаться полезен молодой Уильям Сесил, у него есть связи среди радикалов, и они ему доверяют. Но он не знает о книге, и, я думаю, пока мы не будем его посвящать, – сказал лорд Уильям и уже более непринужденным тоном добавил: – Поверите ли, Сесилу всего двадцать пять, а он уже успел дважды жениться. Первая его жена умерла в родах, а теперь он завел вторую. Женщину с хорошими связями. Думаю, он скоро начнет свой путь наверх.

– А что касается типографии, – добавил архиепископ, – то вы можете призвать на помощь своего Барака. Насколько я понимаю, в прошлом он был вам весьма полезен.

– Но, – лорд Парр предостерегающе поднял палец, – он должен знать только, что вы работаете по поручению родителей убитого. Ни малейшего упоминания о королеве и «Стенании»!

Я продолжал колебаться.

– Барак женат, у него маленький ребенок и скоро ожидается второй. Я бы не стал подвергать его даже потенциальной опасности. У меня есть ученик Николас, но…

– Оставляю это на ваше усмотрение, – прервал меня Парр. – Возможно, ему можно поручить рутинные работы. Но только ни слова о «Стенании»! – Он снова многозначительно посмотрел на меня.

Я согласно кивнул и повернулся к королеве. Она наклонилась и, приподняв жемчужину у себя на шее, тихо спросила:

– Знаете, кому это принадлежало?

– Нет, Ваше Величество, – ответил я. – Жемчужина очень красивая.

– Екатерине Говард, которая была королевой до меня и умерла на эшафоте. Это быстрее, чем сгореть на костре. – Ее Величество издала долгий безысходный вздох. – Она тоже была глупа, хотя и по-другому. Все эти богатые наряды, что я ношу, шелка и золотое шитье, яркие самоцветы – сколь многие из них переходили от королевы к королеве… Видите ли, они всегда возвращаются в департамент королевского гардероба на сохранение или переделку. Они так дороги, что от них не избавиться, как и от гобеленов. – Королева подняла богато расшитый рукав. – Когда-то это было частью платья Анны Болейн. Это постоянное напоминание о прошлом. Я живу в страхе, Мэтью, в великом страхе.

– Я сделаю все возможное, отложу все прочие работы. Клянусь.

Екатерина улыбнулась:

– Спасибо. Я знала, что вы придете на помощь.

Ее дядя наклонил голову, указывая, что я должен встать. Я поклонился королеве, которая вымучила еще одну печальную улыбку, и Кранмеру, который кивнул в ответ. Лорд Парр провел меня назад, к окну, из которого мы видели короля во дворе. Теперь двор был пуст. Я понял, что окно располагалось в углу коридора, где нас не было видно, – идеальное место для конфиденциальных разговоров.

– Благодарю вас, сэр, – сказал старый лорд. – Поверьте мне, мы не недооцениваем ваши трудности и опасности. Пойдемте со мной, и я дам вам дополнительные подробности о Грининге и права доверенного лица от его родителей. – Он бросил взгляд во двор и, поколебавшись, подался ближе ко мне: – Вы видели физическое состояние короля. Но, как вы поняли из того, что мы вам рассказали, его ум остер, ясен и холоден, как всегда. Не забывайте, король Генрих правит всеми нами.

Глава 6

С чувством облегчения я снова проехал под дворцовой аркой и медленно направился к Чаринг-кросс. Бытие фыркал и тряс головой от пыли с кирпичных заводов Скотленд-Ярда, бесконечно производящих материалы для украшения и улучшения Уайтхолла. День был жаркий, и на улице стоял смрад. Я решил, что лучше взять в жилище печатника Николаса. Не повредит, если рядом со мной будет кто-то помоложе и поздоровее.

На ступенях у каменного креста, как обычно, сидели попрошайки. С введением подушного налога и снижения и без того скудного жалованья за счет резкого обесценивания денег в последние два года нищих становилось все больше и больше. Некоторые называли их пиявками, сосущими пот с работающих в поте лица, но большинство нищих сами когда-то тяжело работали. Я посмотрел на этих людей, мужчин и женщин с детьми, одетых в старые грязные отрепья, с красными, загрубевшими от постоянного пребывания на солнце лицами. Некоторые демонстрировали язвы и мокрые струпья, чтобы разжалобить прохожих. Один человек, выставлявший обрубок ноги, был в остатках солдатского мундира – наверняка он потерял ногу на войне в Шотландии или во Франции в последние два года. Но я отвел глаза, так как хорошо известно, что, поймав чей-то взгляд, можно привлечь к себе всю ораву, а мне многое нужно было обдумать.

Я понимал, что ввязался в дело, которое может оказаться опаснее всего того, что я испытал раньше. Оно касалось самого сердца королевского двора, и в такое время, когда интриги достигли небывалой лютости. Мне вспомнился тот образ короля в саду. Теперь я понял, что все происходившее с начала года являлось частью борьбы, которая решит, кто будет править королевством после смерти Генриха, и перехода трона к малолетнему ребенку. В чьих руках оставит король свое королевство? Норфолка? Эдварда Сеймура? Пэджета?

Я обрек себя на долгие дни страха и тревоги и на хранение опасных тайн, которые не хотел знать. Однако мудрый человек знает о своей глупости, и я, конечно, понимал, почему сделал это. Потому, что у меня были отдаленные любовные фантазии в отношении королевы. Безнадежная глупость стареющего человека. Но в это утро я осознал, как по-прежнему глубоко мое чувство к ней.

И все же, говорил я себе, нужно трезво посмотреть на королеву Екатерину: ее религиозный радикализм привел эту очень осторожную и дипломатичную женщину к страшной опасности. Она называла это своим тщеславием, но это было скорее потерей рассудительности. Меня посетили нелегкие мысли о том, не доходит ли она до фанатизма, как столь многие в эти дни. Нет, подумал я, она пыталась отступить, покорившись королю, и спросила мнение Кранмера о своем «Стенании», но ее отказ избавиться от книги привел к потенциально катастрофическим последствиям.

Тут мне в голову пришла мысль: почему бы не дать придворным партиям сразиться насмерть? Чем радикальная партия лучше консервативной? Но потом я подумал, что королева никому не причиняла вреда по своей воле. Как и Кранмер. А вот о лорде Парре я задумался. Он был стар и выглядел нездоровым, и хотя я видел его преданность своей племяннице, но также ощущал и его беспощадность. Сейчас я полезен ему, но, вероятно, мною можно и пожертвовать.

Парр вручил мне доверенность от родителей Грининга. Мне надлежало походить по улицам вокруг собора Святого Павла и поговорить с констеблем, а потом – с соседом Грининга Оукденом и его подмастерьем, который видел предыдущую попытку проникновения в дом. И мне следовало попытаться разузнать поподробнее о друзьях Грининга.

Лорд Уильям велел мне вернуться во дворец к семи. Похоже, я буду по уши занят этим много дней. К счастью, судебная сессия еще не началась, и суды не собирались на разбирательства. Я думал попросить Барака выполнить дополнительную подготовительную работу по моим делам и проконтролировать Николаса и Скелли. Мне было неловко, что придется лгать Джеку и Николасу: я мог сказать им, что занят расследованием убийства печатника, но только от имени его семьи, и не должен был упоминать об охоте за книгой королевы. Особенно противна мне была мысль о лжи Бараку, но я не видел другого выхода.

Движимый каким-то импульсом, я свернул на север и направился на улицу с маленькими домишками, где мой помощник жил со своей женой Тамасин. Как и он, Тамасин была моим давним другом. Мы втроем прошли через многое, и мне так захотелось поговорить с кем-нибудь простым, здравомыслящим, никак не связанным с интригами, а заодно посмотреть на моего крестника. Барак должен был быть на работе, но Тамасин, скорее всего, в это время дня дома. Мне хотелось провести время в простой обстановке – возможно, в следующий раз мне не скоро доведется так отдохнуть.

Я привязал Бытие к столбу у дома и постучал в дверь. Открыла их хозяюшка Мэррис, грозная вдова средних лет. Она сделала книксен.