Антонина Ванина - Стратегия обмана. Политические хроники

• Название: Стратегия обмана. Политические хроники
• Автор: Антонина Ванина
• Жанр: Ужасы и Мистика

После самой кровопролитной войны мир и порядок в нём бесповоротно изменились. Запретное стало дозволенным, а явное — скрытым. Пребывая в тихой гавани, которая обещает стать эпицентром назревающего противостояния, солдат невидимого фронта, безутешный монах, хитроумный банкир и глава тайной даже от собственного правительства спецслужбы попадают в круговорот грязных игр, что устроили правители сего мира ради собственных амбиций, назвав свою тактику «стратегией напряженности».

---

Какой чистый и наивный человек. А может просто дисциплинированный? Он просто не допускал мысли, что папа может сделать что-то во вред не только Церкви, но и веры. Для Альбино Лучани предательство папы было просто невозможным.

— В то же день, — продолжал Иоанн Павел, — я попытался поговорить о продаже банка с епископом Ортинским. Но он спросил, неужели сегодня у меня больше нет важных дел, а если есть, почему бы мне ими не заняться и дать ему заняться своими. Вот и все объяснение сложившейся ситуации вокруг банка. С ними я и вернулся в Венецию.

— Значит, вы все же говорили об этом, — понуро произнёс отец Матео. — Простите мне мое маловерие, я считал, что вы просто не интересовались этим вопросом.

— Как же я мог не интересоваться тем, что епархия лишилась льготных суд для больниц и приютов? Но епископ Марцинкус недвусмысленно указал, что это не моё дело.

— Да, — кивнул отец Матео. — вполне в его духе. Я лишь простой священник, со мной зачастую он вовсе отказывался говорить.

— А какой ваш интерес к епископу? — поинтересовался папа.

— Помимо вопросов дисциплины конгрегация занимается и имущественными вопросами, — пояснил Мурсиа. — Когда Католический банк Венето был продан, и духовенство епархии слало в Ватикан жалобы и протесты, их читал я. Мне же и поручили опросить епископа Марцинкуса в первый раз после того как его допрашивали следователи из ФБР.

— ФБР? — поразился папа. — Пресвятая Дева Мария, но почему они?

— Это была какая-то тёмная история с поддельными облигациями. В Штатах считали, что их приобрёл Ватикан, вернее ИРД, заранее зная, что эти бумаги фальшивые. Если честно, я не имею ни малейшего понятия, чем окончилось то дело. Я говорил с епископом Марцинкусом только о продаже Католического банка Венетто. Странно, но тогда он сказал мне, что не говорил с вами и вообще вас не знает.

Папа ничего не ответил, но было заметно, что это замечание задело его. А отец Матео продолжал.

— Та беседа состоялась по инициативе кардинала Бенелли, когда он был ещё архиепископом и занимал пост заместителя статс-секретаря. Но тот разговор с епископом Марцинкусом в сути ничего не дал. Даже его признание, что он состоит в совете директоров багамского филиала Банка Амвросия, ничего не изменило.

— Да-да, я читал об этом в «Мире», — признался папа, что очень порадовало отца Матео — значит, Сарваш старался не зря. — И что же, епископ Марцинкус даже не отрицал этот факт?

— Как и то, что он дружен с Микеле Синдоной.

Папа зашептал молитву, настолько его поразило это известие.

— Если честно, — продолжал отец Матео, — я был уверен, что на той же неделе епископа Марцинкуса отправят в отставку. Но этого не случилось. Ещё до того как произошёл крах Синдоны, я был вынужден просить епископа Марцинкуса о приёме. Но встретился со мной его заместитель, который сейчас под следствием. От него я и узнал, что ИРД обладает шестнадцатью процентами акций Банка Амвросия, который, по моим данным, находится сейчас в очень шатком положении, а его владелец Роберто Кальви на грани ареста.

— Да-да, я уже слышал об этом.

— Правда? — удивился отец Матео и вовремя спохватился, чтобы не задавать лишних вопросов — папа не обязан ему на них отвечать.

— Кардинал Бенелли рассказал, что против Банка Амвросия работает комиссия Банка Италии, — честно признался папа. — Возможно, речь идёт о сговоре и манипуляции на бирже Кальви при посредничестве епископа Марцинкуса.

— Я бы добавил, что может встать вопрос не только о сговоре, но и о взятке.

— Вы сможете это доказать? — с надеждой вопросил папа.

— Я всего лишь простой священник из конгрегации по делам духовенства. Но это мог бы сделать любой финансовый инспектор, будь у него доступ к отчётности ИРД.

Папа призадумался. Не сложно было догадаться, о чём. Теперь он, Альбино Лучани, папа Иоанн Павел, вправе решать, какова будет политика ИРД, и кто ответит за преступления прошлого. Это даже не вопрос личной мести Марцинкусу и Кальви, скорее поиск справедливости.

— Я не хочу вдаваться в подробности и давать оценки, — произнёс отец Матео, — скажу только факты. Епископ Марцинкус пользовался безграничной поддержкой папы Павла VI, и потому воззвать к его совести было совершенно невозможно. Теперь папа вы. Ещё я хотел бы рассказать вам…

И он поведал историю об украденном, восстановленном и снова спрятанном докладе архиепископа Ганьона, о многих фактах злоупотреблений и коррупции, что выявил он сам и прочие служащие конгрегации. Не один епископ Марцинкус был грешен. По сути, вся курия прогнила изнутри, потому и некому было её очистить. Отец Матео надеялся лишь на одного человека.

— Но почему же восстановленный доклад так и не попал в Павлу VI? — недоумевал папа.

— Наверное, потому, что его ему просто не доставили.

— Как же такое может быть?

— Спросите у кардинала Вийо, доклад изначально был отдан ему. Хотя я сомневаюсь, что кардинал вам ответит. В Ватикане есть своя цензура, хотя вы, наверное, и так об этом знаете.

— В каком смысле цензура? — переспросил папа.

— Она наложена на вас, разве вы не в курсе? — Но понтифик не понимал, о чём говорит отец Матео и тот пояснил. — Ваши речи и обращения, по протоколу их должны стенографировать, но сейчас почему-то не делают этого. Их должны печатать в «Римском обозрении» и передавать по Радио Ватикана, но почему-то тоже не делают этого.

— Правда? — изумился папа. — Я право слово, но обращал на это внимания. Но почему так происходит?

Отец Матео пожал плечами:

— Наверное, ваши речи по-миссионерски близкие и понятные прихожанам, в Ватикане считают профанацией и упрощением.

— Но для кого нужнее слово Божие — десятку куриальным кардиналам или миллионам прихожан? Нет, я не понимаю, — было видно, что папа возмущен открывшимися фактами, и отец Матео решил подкинуть в топку дров.

— Я слышал от своих бывших сослуживцев по статистическому бюро, что сейчас конгрегация католического образования изымает все бумаги, связанные с вашим обучением — вашу диссертацию, ваши заметки о папских энцикликах. Сейчас все это свозят в Секретный архив.

— Но зачем?

— Я не могу знать это наверняка, но подозреваю, что вашу биографию постараются переписать в угоду курии. Здесь вас считают не просто необычным папой, какого ещё не было в Ватикане. Курия считает вас папой глубоко неправильным. Все что они хотят, так это переделать вас под канонический образ, который не будет противоречить собирательному образу пап в целом.

Иоанн Павел ничего не ответил, но было понятно, что эти слова, возможно из уст простого священника чересчур дерзкие, заставили его всерьёз задуматься.

— Знаете, — неожиданно заговорил он, — я стремлюсь как можно быстрее освоить ремесло папы римского, но почти никто не способен детально и беспристрастно описать мне состояние дел и объяснить существующие проблемы в курии. Большую часть времени я вынужден выслушивать лишь жалобы, а то и гадости обо всём и обо всех.

— Простите, ваше святейшество, — поспешил сказать отец Матео, — я только хотел…

— Нет-нет, — улыбнувшись, запротестовал папа, — напротив, я хотел сказать, что ваши слова только помогли мне понять, что я собирался двигаться в правильном направлении. Вы не назвали мне имен, кроме епископа Марцинкуса, а о нём и так мало кто может сказать хоть что-то хорошее. — И с грустью папа добавил. — Вы сказали только о курии в целом, и это мне понятно. Как я заметил, здесь, в Ватикане, в дефиците две вещи — честность и хороший кофе. — Он задорно рассмеялся, и отец Матео улыбнулся вслед за папой, что происходило с ним крайне редко. — У вас ведь остались документы 1972 года после опроса епископа Марцинкуса?

— Боюсь, что нет, но я могу восстановить их в ближайшее время, — пламенно пообещал отец Матео. — Я бы мог восстановить утерянный доклад архиепископа Ганьона, но это займет чуть больше времени.

— Да, мне было бы очень интересно с ним познакомиться, — признался папа. — Так когда вы сможете мне принести документы по ИРД?

Отец Матео даже растерялся — сам папа назначает ему приём.

— Я право не знаю, как это будет выглядеть со стороны, я ведь только заместитель секретаря конгрегации.

— Понимаю, — мягко улыбнулся папа. — Давайте сделаем так, я пришлю к вам на следующей неделе своего секретаря отца Диего.

С этим воодушевляющим предложением отец Матео отправился в свой кабинет. Ему некогда было размышлять о том, что с ним говорил сам папа, и как та беседа может обернуться для него в будущем — отец Матео был всецело занят воспоминаниями о былом допросе епископа Марцинкуса о Католическом банке Венето, о разговоре с его заместителем Меннини и недавней беседе с Марцинкусом о махинациях с ценой на акции Банка Амвросия. Изложив всё это на бумаге, и отдав секретарю папы, отец Матео принялся уже третий раз писать доклад о результатах проверки всех подразделений Ватикана на предмет нерациональной работы и злоупотреблений.