Николай Храмцовский - Краткий очерк истории и описание Нижнего Новгорода

• Название: Краткий очерк истории и описание Нижнего Новгорода
• Автор: Николай Храмцовский
• Издательство: Книги
• Жанр: История
• Год: 2005
• ISBN: 5-94706-026-4

«Краткий очерк истории и описание Нижнего Новгорода» Николая Храмцовского впервые был издан в 1857 (I часть) и 1859 (II часть) годах. Это уникальный памятник нижегородского краеведения. Знаток прошлого Нижегородской земли, краевед и историк Н. И. Храмцовский систематизировал и свел воедино богатейшую информацию, по крупицам добытую им из огромного количества архивных материалов и исторических исследований.

В качестве дополнения в книгу включен очерк А. В. Экземплярского «Суздальско-Нижегородское великое княжество».

---

И Владимир, и Новгород были рады новому князю; первому Димитрий обещал возвратить прежний блеск, а последнему дал полную свободу в правах его, предоставя себе лишь одни княжеские доходы[33]. Два года владел Димитрий Константинович престолом владимирским. Самым замечательным происшествием этого времени для Нижнего Новгорода было разграбление ушкуйниками летом 1360 года областей болгарских.

Ушкуйники были ничто иное, как лихая молодежь новгородская. В то время, когда маститое вече Господина Великого Новгорода не видело ниоткуда грозящей опасности, или, не находя нужным громить ливонцев, шведов, ямь и корелу, предавалось мирным занятиям, люди молодые, привыкшие к битвам и грабежу, скучали бездействием, а от нечего делать собирались шайками, выбирали себе начальников из аристократов новгородских, также, разумеется, молодых, садились в легкие ушкуи и спускались вниз по Мологе и Волге. Удальство, добыча — вот была единственная цель их. Они грабили всех, кого только могли: били татар, захватывали и жгли суда купцов азиатских, пепелили города по Волге и Каме, проникали даже в земли сибирские, слух о богатстве которых распалял их ненасытную жадность. Вече новгородское смотрело на это сквозь пальцы, как на дело, не стоящее особого внимания, на обыкновенную забаву молодости.

Но не так думал о том грозный Хидырь (Хидырбек): он потребовал у князей русских удовлетворения за разграбление ушкуйниками областей Болгарии, потому что болгары были тогда в зависимости от Орды. Димитрий и Андрей Константиновичи и Константин Ростовский, боясь гнева грозного владыки Орды, съехались в Костроме судиться с болгарами в присутствии послов ханских. Болгары получили удовлетворение: зачинщики грабежа городов их были им выданы[34].

Между тем бояре московские, руководимые св. Алексием Митрополитом, хотя благословившим Димитрия Константиновича на престол владимирский, но искренно преданным Дому Калиты, вступились за права своего юного князя; они явились с ним в Сарай, куда также явились и послы Димитрия Константиновича. Амурат (Мюрид), — тень ханской власти на престоле сарайском — признал права десятилетнего Димитрия Иоанновича законнее прав Димитрия Суздальского, и внук Калиты получил ярлык на престол владимирский. Но Димитрий Константинович, зная бессилие сарайского хана, не подумал слушаться его воли. Тогда бояре московские, взяв юных князей своих Димитрия и Иоанна Иоанновичей и двоюродного брата их Владимира Андреевича, явились с ратью под Владимиром. Димитрий Константинович, не ожидавший таких решительных мер со стороны Москвы, бежал в Суздаль, но не оставил надежды обладать Владимиром. Он также выхлопотал себе ярлык у Амурата и снова явился во Владимир. В свою очередь, теперь московцы не уважили ярлыка хана сарайского, потому что хан Абдул — творение темника Мамая — утвердил Димитрия Иоанновича на престоле владимирском. Снова двинулась рать московская на князя суздальского, и снова Димитрий-Фома бежал в удел свой. Но на этот раз тем дело не кончилось: рать московская вступила в земли суздальские, предавая их опустошенью. Стесненный Димитрий Константинович вынужден был не только совершенно отказаться от Владимира, но оставить Суздаль и искать убежища у брата Андрея в Нижнем Новгороде[35].

Андрей по умеренности своей, а может быть, и по расчету, предоставив право на престол владимирский Димитрию-Фоме, не помогал ему в борьбе с Москвой оружием и продолжал мирно и тихо княжить в своих владениях, украшая и укрепляя свою столицу, в которой в 1359 году построил каменную церковь Архистратига Михаила «близь двора своего»[36], кажется, в память избавления своего от опасности, которой подвергался в тот год в Орде. Андрей вполне, как и Константин, если не более, умел поддержать блеск нижегородского престола: ему, как и князю московскому, служили князья безудельные; все владетели, притесняемые Москвой, искали убежища в его столице, в том числе и князья Димитрий Галицкий и Иван Стародубский, выгнанные из своих уделов Димитрием Иоанновичем или его руководителями. Андрей, имея таких сподручников, хотел еще более усилить блеск своей столицы; для этого он перевел епископа Алексия из Суздаля в Нижний Новгород[37].

Так, почти во всем равняясь князьям владимирско-московским, Андрей только не подражал им в соединении уделов, быть может, потому, что не имел детей. Княжение его продолжалось десять лет и могло бы почесться самым счастливым для княжества Нижегородского, если бы в конце не омрачилось карой небес — моровым поветрием, занесенным в Нижний Новгород купцами и путешественниками из Бездежа[38]. Больные харкали кровью или страдали железами и умирали в один и не далее как в три дня по начале болезни. Язва так была сильна, что в Нижнем Новгороде умирало от 20 до 100 человек в день, тогда как все-то народонаселение его состояло едва ли из 9000 жителей обоего пола. Не один Нижний пострадал от этого бича Господня: Рязань, Коломна, Переяславль, Москва, Тверь, Владимир, Можайск, Суздаль, Дмитров и Волок Ламский также сделались его жертвами. К этому несчастью присоединилось другое, не менее ужасное: сделалась засуха, леса и болота воспламенялись сами собой, воздух заразился гарью, маленькие речки пересыхали, в больших снула рыба. «Бысть знамения на небеси, облака кровавы и черные являхуся, и мгла стояла три месяца, тогда людям бысть тягостно и скорбно»[39]. Все думали о смерти, и в это тяжкое время набожный Андрей, «честный и благородный, кроткий и тихий и смиренный, многодобродетелъный»[40], скорбя о бедствиях своих подданных, заболел, принял иноческий чин и скончался 5 июня 1365 года. Он погребен подле отца своего в Спасо-Преображенском соборе.

По старшинству следовало бы занять престол нижегородский Димитрию-Фоме, в это время находившемуся в Суздале, но его предупредил Борис: явясь в Нижний Новгород, он занял престол нижегородский. Димитрий-Фома, не желая уступить ему своих прав, послал сыновей своих, Василия Кирдяпу и Симеона, для переговоров с ним и в Орду для получения ярлыка.

Борис не пустил племянников в стены нижегородские, и тогда Василий отправился к хану, а Симеон воротился к отцу. Вскоре за тем Димитрий с матерью своей Еленой и епископом Алексием явился под Нижним Новгородом, но Борис пустил в захваченную столицу только епископа и, как ни увещал его Алексий, он был непреклонен: не уступал престола нижегородского и не хотел видеть ни Димитрия, ни матери своей.

Скоро посол ханский привез ярлык и торжественно возвел Бориса на престол нижегородский. Но так как в Орде ханы сменялись быстро один за другим, то Василий Кирдяпа успел выпросить у преемника Амурата Озиза, или Азиза, ярлык для отца не только на княжество Нижегородское, но даже и на престол владимирский.

Димитрий Константинович не думал уже спорить о Владимире с Москвой: он знал по опыту ее силу, знал и бессилие Орды, которая, кроме ярлыка, ничем более не могла поддержать даваемого ею права на престолы. Поблагодарив хана, Димитрий решился прибегнуть к великодушию юного Димитрия Московского: отослал к нему ярлыки и просил у него защиты против несправедливости Бориса.

Князь московский, приняв сторону бывшего своего соперника, послал сказать Борису, чтоб он отдал Нижний Новгород старшему брату; но не таков был властолюбивый зять Ольгерда, чтоб повиноваться приказаниям князя, которого считал себе равным. Неизвестно, что бы произошло, если бы князья суздальский и городецкий стали собственными силами оспаривать друг у друга права на Нижний Новгород: едва ли бы настойчивый Борис не успел удержать за собой престол нижегородский; но у Димитрия-Фомы в Москве находился, может быть, без его ведома, сильный покровитель, св. Алексий Митрополит.

Этот святой иерарх, глава Российской Церкви, преданный Дому Калиты, жаждущий славы и величия Москве, муж государственный, глубокий политик, был ревностный поборник единодержавия, в котором видел он единственное средство к избавлению Руси от постыдного иноплеменного ига, и потому, следуя политике Калиты, он изыскивал все средства, чтоб ослаблять силу князей, которые были почему-либо опасны Москве.

Бывая в Нижнем Новгороде во время проездов своих в Орду и из Орды, св. Алексий имел случай изучить характеры сыновей Константина, Димитрия-Фомы и Бориса. У последнего он даже крестил сына Иоанна, известного впоследствии под прозванием Тугой Лук, и видел, что Димитрий, уступивший два раза силе Москвы, имел менее самостоятельности в характере и менее честолюбия, чем предприимчивый и властолюбивый Борис, связанный родством и дружескими отношениями с Литвой, неприязненной Москве.

Вследствие этого св. Алексий начал действовать в пользу князя суздальского. Первым делом его было удалить от Бориса суздальского епископа Алексия, который, кажется, более держался стороны Бориса, чем Димитрия, а потом св. Алексий послал в Нижний Новгород, разумеется, с согласия Димитрия Иоанновича, св. Сергия, знаменитого игумена Радонежского, дав ему два повеления: явное — склонить Бориса к уступке престола брату и тайное — запретить богослужение в Нижнем, если Борис будет упорствовать.