Юрий Рытхэу - Интерконтинентальный мост

• Название: Интерконтинентальный мост
• Автор: Юрий Рытхэу
• Издательство: Советский писатель
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1989
• ISBN: 5-265-00217-0

Как выглядит современная мечта человечества о безъядерном мире, свободном от угрозы тотального уничтожения, — мире подлинного мирного сосуществования, оставившем позади годы безудержной гонки вооружений? Об этом новый роман Юрия Рытхэу «Интерконтинентальный мост», названный автором легендой о будущем и повествующий о строительстве гигантского технического сооружения — моста через Берингов пролив, соединяющего два континента, два полушария, два мира.

---

— Он выпил две большие рюмки русской водки. И полагаю, что спит.

— А если не спит? И уже ушел?

— Портье предупрежден, — успокоил ее Роберт. — Я сказал, что полетим вместе в Ненану. Пусть знает, что ему теперь не отделаться от нас. А потом, я уже говорил, — у него пеликен.

— И все-таки, может быть, лучше дать ему выиграть? — сказала Мишель. — Продемонстрировать ему наши возможности. В конце концов, несколько сот тысяч долларов — не такие уж большие деньги. Их вполне можно отнести на расходы по операции.

— А если он удерет с этими деньгами?

— Послушай, Роберт, куда удерет? К себе же на Малый Диомид, в худшем случае, то есть туда, где он должен быть по нашему плану!

— Посмотрим! — уклончиво сказал Роберт Люсин.

Когда Перси проснулся, в комнате было светло: в Номе в конце апреля темнеет поздно.

Голова по-прежнему была ясна, хотя во рту было сухо и противно. Он встал с постели, на которой лежал одетый, быстро разделся, принял душ и вытащил из бара-холодильника запотевшую бутылку «Китового тоника». Большой стакан со льдом утолил жажду и прибавил бодрости.

Перси еще раз постарался в мельчайших подробностях вспомнить беседу с Робертом Люсином. Нельзя сказать, чтобы он не догадывался о той роли, которую играли силы, стоящие за ним в борьбе против Интерконтинентального моста. Ослепленный ненавистью к Петру-Амае, ко всем тем, кто лишил его Френсис, родного Иналика, Перси невольно искал тех, кто разделил бы с ним его чувства. И он нашел их… Но не представлял, что за этим последует. Ведь и слепому ясно, что взрыв макета-моста в Уэлене — это только репетиция. И ему это теперь ясно.

Что сказал Роберт Люсин о лотерее? Могут и выигрыш устроить? Выходит, куда ни пойдешь, наткнешься на них. Не исключено, что и в Администрации строительства у них тоже есть свои люди. Тогда почему они остановились на нем? А может, и его рисунки уж не так талантливы?

Перси открыл большую папку, в которой лежало большинство его произведений. Он долго рассматривал их, не зажигая большого света. Они волновали его, он вспоминал и заново переживал чувства, которые испытывал, когда рисовал. Нет, в них определенно что-то есть.

Вот наброски к портрету Френсис. Вот последний. В лице что-то улавливается. Ах, если бы можно было с ней подольше поговорить! Просто поговорить, даже не дотрагиваясь до нее. И тогда по памяти он мог бы написать такой портрет! А вот и Мишель Джексон. Очень неплохо! Он уловил ее облик: за этой нежностью и хрупкостью — стальная воля.

На ночном столике стоял пеликен — смеющийся веселый божок, символ удачи, талисман благожелательности.

Было не так уж поздно. Он включил видеофон и попросил соединить с номером Мишель Джексон. Она появилась на экране в облегающем ее одеянии, красивая, соблазнительная.

— Я хотел бы принести вам рисунок…

— Я буду рада тебя видеть, Перси.

В номере у Мишель он застал Роберта Люсина. Едва только Перси вошел, как тот демонстративно заторопился и игриво сказал на прощание:

— Смотрите, не проспите! Рейсовый дирижабль уходит на Ненану в девять утра!

Проводив гостя, Мишель вернулась в комнату, уселась в кресло напротив Перси и протянула ему раскрытую лакированную коробочку.

Поколебавшись, Перси сказал:

— Потом…

Глава девятая

Еще за завтраком Перси понял, что Мишель и Роберт не упустят его из виду. Внешне все было как нельзя лучше. Оба они обхаживали его, будто он и впрямь знаменитость. Перед посадкой на дирижабль несколько репортеров местной печати пытались взять интервью у Перси, фотографировали его у трапа.

Улыбаясь всем, пожимая руки, Перси, однако, помнил как бы мимоходом сказанное вчера Робертом Люсином: «Мы можем устроить все, даже выигрыш в Аляскинскую лотерею…»

Мишель выглядела как всегда прекрасно, несмотря на довольно бурно проведенную ночь. Она держала себя как настоящая леди в шубе из шкуры какого-то экзотического, явно не аляскинского зверя. Но, честно говоря, идти с ней рядом было приятно. Она часто наклонялась к Перси, всячески давая понять окружающим, что этот небрежно одетый эскимос близок к ней и она предпочитает его всем другим, в том числе и второму спутнику, человеку неопределенной национальности и неопределенного возраста.

Их посадили в первый класс, хотя лететь было совсем недалеко. Каюта находилась в носовой части гондолы, далеко от двигателей, и полет создавал полную иллюзию парения, бесшумного скольжения в вышине.

Машина летела низко, и это была воистину высота птичьего полета, с которой все на земле хорошо различалось: оттаивающие горные склоны, остатки снегового покрова, синий набухший лед на реках.

По расчетам Перси, Танана должна двинуться двадцать девятого апреля, во второй половине дня между тринадцатью и шестнадцатью часами. Чтобы быть совершенно уверенным, он покрыл своими ставками промежуток в пять часов — от двенадцати до семнадцати часов. Весь огромный корабль был заполнен азартными игроками, слетевшимися со всех концов мира. Резко выделялись несколько богатых мексиканцев, японцы и китайцы.

Перси неподвижно сидел в своем кресле, и со стороны казалось, что он погружен в созерцание прекрасных видов, сменяющихся один за другим в широком иллюминаторе каюты первого класса. Он был спокоен. Ни в одном, даже самом укромном уголке его души при всем старании никто не нашел бы ни единого облачка, ни даже малейшего намека на сомнение.

Он довольно равнодушно смотрел на землю, а мыслями своими уже был в Иналике, на родном острове Малый Диомид. Перси уже видел свой дом-студию. Сначала он выбрал себе место выше старой церквушки. Но зимой там много снегу, и порой местонахождение храма можно было угадать лишь по торчащему из сугроба кресту. Конечно, оттуда прекрасный вид, но в непогоду никуда не доберешься. Северный конец испорчен нависшим под проливом пролетом моста. Строиться даже в тени такого грандиозного сооружения, как Интерконтинентальный мост, Перси не хотел.

Оставалось только одно место: за отчим домом, на южном конце селения. Правда, это почти на мысу, на пути урагана. Но ведь ураган даже на Малом Диомиде не каждый день. Зато рядом с отцом, чуть на отшибе, и вид оттуда тоже прекрасен. Прежде всего, советский остров Ратманова оказывается как бы сдвинут в сторону, открывая морской простор. Здесь, если говорить строго географически, уже Тихий океан, а Ледовитый остается за пролетом Интерконтинентального моста.

В памяти у Перси крепко засел дом-мастерская уэленского художника Сейвутегина. Примерно такой и видел он свою студию. Перси предполагал жить и такой же жизнью, какой жили и будут жить иналикцы: ходить зимой на охоту на нерпу и лахтака, а летом — встанет гарпунером на носу отцовской байдары. А рисовать будет в свободное время, точно так же, как и его отец занимается резьбой по моржовой кости только после того, как переделает все дела. А может быть, еще удастся вернуть Френсис…

Вспомнив о ней, Перси не смог сдержать глубокого вздоха.

В соседнем кресле сидела Мишель Джексон. Да, она, конечно, очень эффектная женщина. Вчера, лежа в постели, она сказала, что согласилась бы стать его женой, пожелай он этого. В тех местах, откуда она родом и где живет Роберт Люсин, смешанные браки между европейцами и азиатами не являются чем-то выходящим из ряда вон. Но именно Мишель менее всего подходила для спутницы в той жизни, которую рисовал себе в воображении Перси Мылрок. Невозможно даже представить, чтобы она ждала его зимним вечером с ковшиком пресной воды у порога жилища, пока он тащит добычу на ремне, поднимаясь по крутому берегу острова. Или разделывала бы добычу, разрезая женским ножом с широким лезвием нерпичье брюхо, доставала оттуда внутренности. Или сучила бы нитки из звериных сухожилий, ибо только ими можно было сшивать кожи морских зверей, идущие на охотничью обувь. Правда, если верить Адаму Майне, именно такой женой была Линн Чамберс. Но она сама стремилась к такой жизни, изучала ее. А потом это было очень давно. А Мишель, похоже, даже и не думает жить на Малом Диомиде. Во всяком случае, говоря о замужестве, она предполагала жить с Перси где-то там, где выходит «Тихоокеанский вестник» и где на смешанные браки не обращают внимания…

Показался городок Ненана, и пилот дирижабля сделал довольно широкий круг, чтобы показать панораму реки Танана, покрытой блестящей, обесснеженной поверхностью синего льда, поверх которой уже кое-где струилась вода. Как раз напротив здания мэрии в лед был вморожен столб, на котором гордо развевался флаг штата Аляска, украшенный семью золотыми звездочками, повторяющими очертания созвездия Большой Медведицы. Этот столб соединен электрическим проводом со специальными часами в мэрии, которые, в свою очередь, включают сирену, когда лед в реке продвинется не менее чем на десять футов.