Юрий Шушкевич - Вексель судьбы. Книга вторая

• Название: Вексель судьбы. Книга вторая
• Автор: Юрий Шушкевич
• Издательство: Издатель Воробьев А. В.
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-93883-253-4

Сюжетную линию второй книги образуют поиски ключей от главной части царского фонда, которые наперегонки с героями романа ведут спецслужбы. Однако успешное завершение розыскной эпопеи означает не просто вступление во владение величайшим на планете состоянием, но и необходимость всецело подчиниться "надчеловеческой" воли финансового божества, почти приблизившегося к беспрецедентному триумфу. Но главный герой находит силы остаться собой. После череды трагических событий, приводящих к изгнанию, судьба дарит ему понимание величайшей из тайн, открывающей путь к преображению мира.

Подробнее на www.livelib.ru/work/1001820874-veksel-sudby-kniga-2-yurij-shushkevich

---

— Так что ты предлагаешь?— обратилась Катрин к одному из тех, кого она знала достаточно близко.

— Я предлагаю выпить за герцога и за нас!

— Не за нас, а за господина Гурилёва,— поправил его изъяснявшийся густым басом.— Ведь в лице блистательного господина Гурилёва Европа, возможно, обретает долгожданную надежду!

— Не возможно, а точно!— прозвучало в ответ, и пять бокалов немедленно сошлись в восторженном салюте.

В этот момент оркестр, прервав однообразие занудных, словно набившие оскомину обои, мелодий в духе Сати, вдруг весь напряжённо замер - и уже спустя мгновение, соединившись в целое, согласным могучим многоголосьем, предваряемым пульсирующим алляргандо истосковавшихся по настоящей музыке скрипок и флейт, загремел одним из знаменитейших штраусовских вальсов.

В огромном зале незамедлительно прекратились все разговоры, а публика, точно повинуясь чьей-то незримой команде, начала покидать его центральную часть. Во всей непередаваемой красоте обнажился бесподобный рисунок паркета - ослепительного, блестящего и гладкого, точно взывающего, чтобы по нему пронеслись в упоительном круговороте блистательные пары.

Вальс гремел, порождая на лицах умиление, радость, восторженные взгляды и грустные улыбки. Однако никто не сделал ни шагу.

“Мёртвый вальс,— подумал Алексей.— Прав, бесконечно прав тот лохматый театрал - старая Европа умерла, и нам остаётся гальванизировать её остывающий труп. А стоит ли?”

В этот момент он неожиданно ощутил на себе множество скрытых взглядов - наверное, многие из присутствующих тайно желали, чтобы он вместе с Катрин провальсировал несколько кругов под аплодисменты и общий восторг, символически заполняя это освобождённое пространство страстью и той самой неведомой, однако совершенно необходимой для обновления и продолжения жизни новой энергией, о которой его многочисленные собеседники едва ли не через одного так или иначе заводили разговор.

Тем не менее, когда вальс закончился, Алексей поинтересовался у Катрин, насколько на мероприятиях герцога, где средний возраст гостей зашкаливает за пятьдесят, принято танцевать, и не желает ли она повальсировать, если такая возможность ещё раз представится.

Катрин с уверенностью ответила, что не слышала, чтобы здесь танцевали.

Спустя некоторое время среди гостей обнаружилась одна из приятельниц Катрин, которая прибыла к герцогу вместе со своим спутником-журналистом, немедленно взятым в оборот, и потому решившая собрать небольшой дамский междусобойчик. Алексей с лёгким сердцем отпустил Катрин пообщаться с подругой, а сам решил утолить жажду несколькими глотками бордо - багровеющего, словно запоздалый закат.

Неожиданно он услышал в свой адрес приветствие на русском языке.

— Генрих Квинт,— представился немолодой, но спортивного телосложения и энергичного вида господин.

— Очень приятно. А ведь вроде бы говорили, что кроме Гановского и меня русских здесь больше нет?

— Правильно говорили,— согласился Квинт.— Я уже двадцать лет как из России уехал и считаюсь немцем.

— Практикуете в бизнесе, наверное?

— А вот и не угадали! Я занимаюсь теоретической физикой в ядерном центре под Женевой.

— Зная об этом, разговаривать с вами особенно приятно.

— Почему?

— Потому что других серьёзных учёных я в этом собрании пока не встречал.

— Вы явно льстите научному сословию! Статус учёного на Западе значительно ниже, нежели в России, и если бы здесь не платили за наш труд в разы больше - то и не было бы никакого смысла тут работать. Что же касается Общества, которое возглавляет герцог,- не окажись среди моих предков какой-то саксонский аристократ, то мне бы даже не рассказали, что оно существует. Вот вы - совсем другое дело!

— Вы тоже обо мне уже что-то успели услышать?

— Ещё бы! Уникальность и ценность подобных мероприятий как раз в том и состоит, что если ещё каких-то полчаса назад на вас не обращали внимание, то теперь все только и делают, что шепчутся о вас!

— И что же они обо мне шепчут?

— Что вы - владыка мира, новый царь иудейский и прочая, прочая.

— Вы это серьёзно?

— Увы, да. И если говорить честно, то я вам - не завидую.

Алексей сразу понял, что откровенный ответ, прозвучавший из уст физика - не риторическая формула самоутверждения, которую обычно используют в присутствии более сильного и знатного лица, а скорее всего чистая правда.

Наверное, по этой причине скопившееся внутри Алексея напряжение немедленно разрядилось в простой и искренний вопрос:

— Расскажите, если не секрет, почему вы так думаете?

— Какие могут быть секреты!— рассмеялся Квинт.— Ваше явление граду и миру удивительным образом совпало с моментом, когда созданные в течение XX века глобальные экономические механизмы один за другим перестают работать. В своё время конструкторы этих механизмов потрудились на славу, чтобы в качестве платы за эмиссию лёгких и доступных денег весь мир оказался им по уши должен. Хотя, признаюсь, быть должным по уши - это ещё полбеды: сегодня мир буквально утонул в долгах, и спасения нет.

— Да, но если у меня появится возможность влиять на политику крупнейших банков, к которым сходятся ниточки этих долгов,— слегка бесцеремонно прервал мысль учёного Алексей,— то я первым делом заставлю их думать, как из подобного положения выбираться. Я уверен, что разумный выход может быть найден.

— Бесполезно! Функционального механизма погашения гигантского мирового долга не существует, и этот факт может быть доказан математически.

— Но я здесь слышал про проекты, связанные с новой медициной, с продлением жизни - возможно, что они сумеют оставить старые долги позади?

— Глупости, они лишь сделают мировую пирамиду выше. А теперь слушайте и думайте: что должен предпринять кредитор, если его должник безнадёжен, если он банкрот и у него даже нечего забрать в погашение кредита?

— Боюсь, что самое худшее - он заставит должника работать на себя, вплоть до обращения в рабство…

— А ведь вы и в самом деле очень хорошо думаете о людях! Какое к чёрту рабство, зачем нужны рабочие руки, если сегодня любой труд значительно лучше способна выполнить машина? У должника имеется только одна ценность, и ценность эта - одновременно великая и страшная. Великая - потому что позволит разом решить самую главную проблему на нашей планете. Ну а страшная - поскольку другого решения у этой главной проблемы нет.

— И что же это за “главная проблема”?

— Проблема деградации и скорой гибели планеты Земля из-за дикого, неконтролируемого перенаселения. Ах, если бы все эти лишние миллиарды двуногих существ по-прежнему жили в хижинах и питались миской картофеля или пригоршней риса! Всё было не так уж и плохо тогда. Однако новые и новые миллиарды жителей хотят ездить на авто, жить в домах с кондиционерами и интернетом, питаться ангузскими стейками, в конце концов,- а планета-то к этому не готова! В условиях современных стандартов потребления наша бедная планета способна выдержать лишь один миллиард, плюс ещё второй миллиард - или, максимум, полтора - в качестве обслуги для первого, золотого. И всё. Поэтому высшей ценностью для тех, кто держит в своих руках ключи жизни, становится исключение из жизни лишнего населения планеты.

— Я не вполне понимаю, о чём идёт речь…

— Это вы делаете вид, что не понимаете! Ведь речь идёт о страшном: о том, чтобы большая часть должников - что равносильно большей части мира - в качестве погашающего долг императивного платежа навсегда исчезла бы с лица земли! Исчезла бы как в физическом смысле, так и в смысле прошлого, то есть из истории и памяти, а также чтобы исчезло всякое семя, когда-либо способное возродиться, и чтобы не оставалось никакой, даже самой малейшей и призрачной надежды на возобновление этой ненужной и несвоевременной жизни!

— Вы мизантроп, Генрих…

— Нет, я всего лишь учёный. Более того, я очень люблю людей, это правда, и мне безумно горько о подобных вещах говорить. Но поверьте мне, произойдёт именно так - хозяева мира втянут мир в войны и смуты, нашлют моровые язвы, создадут искусственные болезни, при которых платой за спасение от мучительной смерти станут, скажем, гормональный покой и необратимая стерилизация… Все злодеяния предшествующих эпох покажутся невинным лепетом по сравнению с тем, что людям предстоит пережить. И что самое печальное - это то, что ваше, Алексей, появление во главе всемирной финансовой пирамиды до удивления точно совпало со скорым началом всего этого кошмара!

— Вы это только что так решили, чтоб побольнее меня уязвить?— не сдержался Алексей.

— Зря вы так - я же с самого начала честно признался, что я вам не завидую! Однако вот что я начинаю понимать только сейчас - о да, и это будет пострашнее, позлокозненнее любого иезуитства!- так вот, я хочу сказать, что виноватыми в этом рукотворном Апокалипсисе станут не те, кто его подготовил, а тот, кому они вскоре будут вынуждены передать свои бразды. Этим человеком станете вы. Вы, Алексей. Гибнущие народы объявят вас Антихристом и проклянут, но дело на этом не закончится, поскольку через вас, русского человека, виновной объявят всю Россию. Поэтому даже если Россия и удержится, устоит на своей одной шестой части суши, то последствия окажутся таковы, что ни о каком будущем, ни о каком смысле, ни о каком оправдании её грядущего бытия говорить более не придётся.