Юрий Шушкевич - Вексель судьбы. Книга вторая

• Название: Вексель судьбы. Книга вторая
• Автор: Юрий Шушкевич
• Издательство: Издатель Воробьев А. В.
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-93883-253-4

Сюжетную линию второй книги образуют поиски ключей от главной части царского фонда, которые наперегонки с героями романа ведут спецслужбы. Однако успешное завершение розыскной эпопеи означает не просто вступление во владение величайшим на планете состоянием, но и необходимость всецело подчиниться "надчеловеческой" воли финансового божества, почти приблизившегося к беспрецедентному триумфу. Но главный герой находит силы остаться собой. После череды трагических событий, приводящих к изгнанию, судьба дарит ему понимание величайшей из тайн, открывающей путь к преображению мира.

Подробнее на www.livelib.ru/work/1001820874-veksel-sudby-kniga-2-yurij-shushkevich

---

— Они и нас хотели заодно скушать,— неожиданно согласился Сталин.— В сорок четвёртом предлагали нам вступить в их валютный международный фонд. Правда, как ни уговаривали меня Майский с Литвиновым [в годы Великой Отечественной войны И.М.Майский (1884-1975) - посол СССР в Великобритании, М.М.Литвинов (1876-1951) - посол СССР в США], я разрешения не дал. Но возвратимся в моё время: итак, ви думаете - у них действительно имелся чёткий план касательно всего хода предстоящей войны, предполагающий на первом этапе поражение Красной Армии с оказанием нам после дозированной помощи, чтобы использовать для сокрушения взбесившегося Рейха не позднее сорок пятого?

— Да, такой план существовал. Об этом косвенно упоминает и высокопоставленный немецкий разведчик, допрашивавший Рейхана, и встречавшийся с Фатовым в Швеции наш бывший агент, который перешёл на службу к Валленбергам. Да и вы сами за годы общения с западными союзниками наверняка могли много раз в подобном убедиться. Однако в этом дьявольском плане, написанном в конце двадцатых, и который я бы назвал “Планом поражения Европы”, имелась одна большая неопределённость.

— Какая неопределённость?

— Неопределённость, связанная с возобновившимся при Барту [Ж.-Л.Барту (1862-1934) - влиятельный французский политик, занимавший должности премьер-министра и дважды - министра иностранных дел Франции. Сторонник стратегического альянса с СССР. В 1934 г был убит в Марселе хорватскими националистами, действовавшими под контролем зарубежных разведок] франко-русским… простите, франко-советским сближением. Ведь ещё в царские времена наши страны показали, что могут дружить, имея совершенно разное политическое устройство. В союзе красной Москвы и буржуазного Парижа не было ничего противоестественного. Но именно этот-то момент не был учтён теми, кто писал партитуру! Поскольку сближение Франции с СССР имело глубинную природу, и ни убийство Барту, ни скрытное воздействие на других французских политиков не могли ему по-настоящему помешать, для развала наметившегося союза было необходимо убедительно показать, что наша военная мощь - это блеф. А поскольку по численности войск, танков и самолётов нас уже совершенно никак нельзя было отбросить назад, оставалось только одно - каким-то способом обезглавить руководство РККА. У Соединённых Штатов до середины сороковых собственной разведки не было - вот и пришлось англичанам выполнять за них работу по формированию “военного заговора”.

Я остановился, чтобы перевести дыхание и изложить ещё несколько доводов.

— Но почему вы уверены, что эту работу вели именно англичане?— воспользовавшись паузой, с сохраняющимся недоверием спросил Сталин.— Одного лишь факта, что ваш адвокат - английский шпион - для такого вывода ведь явно недостаточно!

— Есть другие факты, товарищ Сталин. Прежде всего, в тридцать шестом году Германия была ещё слишком слаба, чтобы всерьёз готовиться к войне с нами. Судите сами. Во-первых, Берлину не было тогда смысла рубить головы нашим маршалам и комкорам - слишком рано, успеют вырасти другие, так что всё это стоило бы делать году в сороковом, не ранее. А вот для англичан тридцать шестой год, напротив, уже выбивался за все расписания. В тридцать четвёртом они либо поспособствовали, либо поучаствовали в убийстве Барту, намереваясь отсечь от нас Францию,- но уже в тридцать пятом стало ясно, что из этого опять ничего не выходит… А новая грандиозная война, чтобы завершиться к сорок пятому, должна была начаться не позже тридцать восьмого. Во-вторых - в тридцать шестом и тридцать седьмом германские разведслужбы, из которых Гитлер выгнал почти всех профессионалов, были ещё слабы и не готовы к сложным операциям. Ну а в-третьих - разве вы не видите потрясающего сходства этого “военного заговора” с театрализованными постановками, которые в нашем ОГПУ всего каких-то десять лет назад ставили Артузов со Стырне, и на которых погорело немало английских агентов? Для меня очевидно, что здесь ученики решили не просто взять реванш, но и превзойти учителей…

— Так что же выходит,— снова прервал меня Сталин, и его тёмные глаза вспыхнули ожиданием близящейся развязки.— Выходит, что им не хватало…

— Да, товарищ Сталин, им не хватало решающего аргумента,— на этот раз уже я осмелился его прервать, поскольку точно знал, что говорю.— Все эти бесконечные тайные беседы, застольные антисоветские разговоры, офицерские клятвы и проклятия в ваш адрес, о которых вам наверняка докладывали, были лишь общим привычным фоном, которым никого не удивишь. Нужен был мощный, непоколебимый аргумент. Англичане, безусловно, искали такой, и поэтому информация от адвоката Первомайского, догадавшегося, что можно превратить штабную игру в злокозненную разработку “плана поражения”, стала настоящим спасением для их плана. Всё остальное было делом техники - англичане через свои каналы дали подсказку Гейдриху [Р.Гейдрих (1904-1942) - один из ближайших сподвижников Гитлера, в 1937 году - шеф службы безопасности СД (в последующем РСХА)], который, воодушевившись возможностью провернуть свою первую по-настоящему масштабную спецоперацию, чётко сработал по их плану: изготовил и передал в Москву поддельное досье. Мышеловка захлопнулась, в тридцать восьмом о союзе с СССР во Франции уже никто не помышлял, ну а в тридцать девятом - с задержкой всего на год! - началось всё то, что и должно было начаться.

Я остановился, чтобы перевести дыхание, и взглянул на Тухачевского - тот сидел, понуро обхватив голову руками, и в его опущенных глазах, как мне показалось, блестели слёзы.

Сталин тоже долго молчал, неподвижно глядя куда-то впереди себя. Потом он глубоко вздохнул и произнёс:

— Я вижу, товарищ Гурилёв, что вы - хороший историк. Не напомните ли нам тогда - каков был конец этого Гейдриха?

— В сорок первом он был поставлен Гитлером во главе протектората Богемии и Моравии, а в сорок втором году - застрелен в Праге английскими агентами.

— Всё правильно ви говорите! Мавр сделал своё дело - мавр должен уйти, это понятно. Но меня всегда в этой истории удивляли две вещи: будто бы у англичан, чьи поданные в сорок втором году ежедневно гибли от германских авианалётов, не имелось более важной задачи, чем убивать Гейдриха в спокойной и далёкой от всех фронтов чешской столице. И второе - слишком уж деятельное участие в ликвидации Гейдриха нашего друга Бенеша [Э.Бенеш (1884-1948) - известный европейский политик, президент Чехословакии в 1935-1938 гг. Считался “другом СССР”. По многочисленным свидетельствам, именно через Бенеша, опасавшегося за безопасность Чехословакии, в распоряжение И.Сталина была передана дезинформация о “военном заговоре” в СССР и сотрудничестве М.Тухачевского с руководством вермахта.], перебравшегося в Лондон. Особенно если вспомнить, что немецкое досье на Тухачевского нам передал никто иной, как господин Бенеш.

Сталин закончил говорить, и мы тоже хранили молчание. Всё прояснялось, все нити сходились к единственно возможному результату.

— Мне кажется,— спустя какое-то время обратился я к Сталину,— что вы только что сделали отложенный накануне ход.

— Да, вы правы,— ответит тот, протягивая руку к доске и переставляя на ней ферзя.

И после этого, внимательно оглядев шахматную диспозицию, произнёс:

— Полагаю, у нас ничья. Проверьте, маршал.

Тухачевский окинул взглядом расположение шахматных фигур и, некоторое время подумав, согласился:

— Да, ничья. Сражаться дальше смысла нет.

Снова наступила полнейшая тишина, в которой самым громким звуком был перестук моих дореволюционных часов, в обычной обстановке совершенно неразличимый.

Молчание нарушил Сталин.

— Выходит, маршал, что мы во всём разобрались и наш с вами спор больше не имеет смысла. Вопрос о “военном заговоре” закрыт. Сейчас вы отсюда уйдёте, и отныне у вас будет свой путь под звёздами. Но прежде чем я увижу вас в последний раз, скажите - ведь всё-таки была генеральская фронда, в которой вас, желали вы того или нет, ваши друзья упорно выдвигали на главную роль? Скажите - чего всё же вы добивались? Ответьте только честно, это важно и для меня, и для вас.

Маршал поднял глаза, и его лицо приобрело выражение собранности.

— Я намеревался,— ответил он,— с чрезвычайно узким кругом самых ближайших и доверенных друзей арестовать Ворошилова [К.Е.Ворошилов (1881-1969) - народный комиссар обороны в 1934-1940 (май) гг. В руководстве РККА являлся главным антиподом Тухачевского, занимавшего перед арестом должность первого заместителя наркома обороны. По мнению многих историков, Сталин долгое время колебался, не решаясь сделать окончательный выбор в пользу одного из них], позволив ему застрелиться, чтобы сохранить честь. В случае, если бы Ворошилов отказался, я бы застрелил его лично.

— И это всё?— с нескрываемым изумлением переспросил Сталин.

— Да, это всё. Далее я намеревался встреться с вами, чтобы объяснить причины произошедшего и предложить свою кандидатуру в наркомы обороны. Если бы вы отказали мне в этом, то я бы немедленно застрелился в вашем кабинете.