Анатолий Черняев - Совместный исход. Дневник двух эпох. 1972–1991

• Название: Совместный исход. Дневник двух эпох. 1972–1991
• Автор: Анатолий Черняев
• Издательство: РОССПЕН
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2008

Анатолий Черняев. Совместный исход. Дневник двух эпох. 1972–1991 М., РОССПЕН, 2008. 1047 с.

Книга эта — подробнейший дневник, который в течение 20 лет вел человек, работавший в аппарате высшей власти в СССР. Он лично знал многих в руководстве КПСС в 70–80-е годы. Здесь в деталях его впечатления о Брежневе, Суслове, Кириленко, Пономареве и др. Дневник, очень откровенный и критичный, изнутри режима свидетельствует о том, как и почему он стремительно шел к своей неумолимой гибели, как и почему попытки спасти великое государство на путях демократизации и перестройки окончились неудачей.

В книге много переживаний и размышлений интеллигента тех времен, озабоченного судьбами своей страны.

---

Сегодня Брутенц принес в кармане вырезку из газеты «Бакинский рабочий». Стихи Саляма Рустама, народного поэта Азербайджана. Напоминает Сулеймана Стальского и Джамбула, только они до таких вершин не поднимались: там и вождь, и сияние, и счастье в каждом сердце от одного взгляда, и мудрость, и источник всех благ. Словами (своими, нормальными) это не передаваемо.

Я прочел и хохочу. А Карэн мне говорит: привезли из Баку, т. е. все прекрасно всё видят. Парадокс состоит в том, что если ты сейчас велишь размножить это в десятках экземпляров, тебя привлекут за антисоветчину. Потому, что сочтут за издевательство, никто не поверит, что ты всерьез и искренне в восторге от этих стихов.

2 октября 1982 г.

Сегодня впервые по осеннему прохладно. Неделя прошла безумно: читал, читал обо всем в мире — общедоступное и под грифом «совершенно секретно». И создается впечатление, что все-таки что-то должно скоро произойти.

Б. Н. выступил с нашим докладом «Ленинская стратегия мира» в Колонном зале на чтениях МГК. Доволен.

По рассылке Рахманин (как и в случае с Устиновым) пытался подсунуть в его доклад свою китаефобию, но Б. Н. на этот раз решительно отверг, удивившись упорству и нахальству Рахманина. Он, да и многие, ждут не дождутся, чтоб китайцы выкинули что-нибудь такое, чтоб вызвать «гнев» у Леонида Ильича — и чтоб вся ташкентская линия и, особенно, курс ПБ, взятый в августе после записки Голикова, — полетели к чертям. Абсолютная неспособность мыслить историческими категориями, непонимание, что такое государственная политика. А ведь то, что мы с китайцами цапались лишние 7–8 лет — это заслуга Рахманина — очевидной бездарности.

Как вообще такие люди попадают в Секретари ЦК? Недавно был на Секретариате. Обсуждался уже не раз больной вопрос: почему завал с компенсационными стройками, главная их часть — в химии. Выступали всякие министры и проч., наговорили всякого — Черненко, который вел Секретариат, в итоге сказал: ничего не понятно — почему, как это получилось, кто виноват, где выход. Может быть ты, Яков Петрович, (обратился он к Рябову, недавнему Секретарю ЦК, а ныне зам. председателя Госплана) прояснишь нам картину. Тот встал и плел в течение 15 минут такую галиматью, что началось непочтительное шушуканье. После него выступили все Секретари — и каждый считал своим долгом выразить «удивление» и «возмущение» беспомощностью своего бывшего коллеги. Он был действительно жалок и глуп в своей попытке «обобщающего анализа». А ведь он был до своего секретарства первым секретарем Свердловского обкома! И из секретарей его сняли не за неспособность, а за то, что где-то, видимо, по пьянке, «не так» выразился о Генеральном.

Русаков, Зимянин. ему подобны, только в других сферах, впрочем, жизненно важных для партии и государства.

В составе Секретариата сильное впечатление производят Долгих, и, конечно, Андропов и Горбачев. Наш Б. Н. смешноват со своими дедовскими претензиями «крупно политически» влезать в вопросы, в которых он ничего не смыслит. Когда он начинает говорить, «публика» — присутствующие, как по команде улыбаются и перешептываются. Всегда бывает стыдно за него, хотя к этим его «интервенциям» не имеешь ни малейшего отношения.

Читаю в «Дружбе народов» эстонца Яна Кросса «Императорский безумец», опять же про нас, хотя действие происходит в пушкинские времена.

Израиль и зверства в Бейруте у всех постоянно перед глазами. Нельзя сказать, чтоб наша «общественность» искренне переживала или действительно возмущалась — не те времена, не испанская война 1936-37 годов. Мы стали взрослыми и равнодушными.

Повседневность и оглушающий пропагандистский треп по всем видам mass media притупил натуральные чувства. И все же люди думают, чтобы это значило, такая вызывающая жестокость и безнаказанность? С одной стороны спрашивают, как мы можем это терпеть? И в то же время — общее мнение, что нечего нам было лезть на Ближний Восток, своих дел невпроворот.

Приехал из Лондона Масленников Аркадий Африканович, корреспондент «Правды», сопровождает Чейтера, директора «Morning Star». За полтора часа он дал картину, какую мы получаем из многочисленных посольских и резидентских шифровок. Умно и глубоко, хотя по прогнозам слишком однозначно, категорично. Мне предстоит встреча с Чейтером на той неделе, а также с Джаганом (Генеральный секретарь Гайяны), с Кленси (Австралия), с Вассало (Генеральный секретарь Мальты).

8 октября 1982 г.

Выходной день. Вчера смотрел фильм «Родня» Н. Михалкова и был на Кузнецком мосту — осенняя выставка МОСХ. К 65-летию Октября. Как, конечно, понимать 65-летие. На официальную тему там, может быть, около десятка картин из тысячи. А в целом отражает и состояние общества, и степень свободы отражения этого состояния. Особенно лихо получается у «прикладников» и декораторов: всякие эскизы к пьесам, к кинофильмам, проекты декораций для театральных постановок, иллюстрации к романам и т. п. Тут стихия преднамеренной стилизации и вызывающего откровенного эпигонства (особенно под сюрреализм и «мир искусства» начала века — Сомова, Судейкина, Лансере, Борисова-Мусатова, Бенуа). А сюжеты и тематика, конечно, в иносказании — но все про нашу действительность. Толпа не убывает перед картиной «Танец маленьких лебедей» — открытый сюрреализм, но никто не обманется: про московское «высоко цивилизованное» мещанство. Есть вещи, наоборот, с глубоким настроением, с ностальгией и по революции, ее идеалам, и по духовности еще более «прошлого».

В основных залах порядочно, как всегда, барахла, поделок на темы, понятные «родным и близким». Но и здесь — все стили присутствуют, несколько хороших женских портретов (а их весьма много, может быть, тоже знамение времени?!). В разной манере — от фото натуралистической (один портрет конкретной женщины с именем и фамилией) — в стиле Лактионова, но по-современному — просто великолепен. Здесь есть и сатира, но главным образом в графике (Мамонов, например). Мало голого тела, много такого случайного, что за этим видишь прозябание неудачников, которые случайно попали в художники и вот влачат свою профессию, выпендриваясь и приспосабливаясь к моде.

Говорят в Третьяковке открылся Корин. Впервые выставлена «Русь уходящая». Надо сходить.

9 октября 1982 г.

Вчера собирались у Гилилова. Вечер был. трудно найти не банальные слова. Простота без вульгарности. Собрались люди, которые доверяют друг другу, которые все понимают, у которых нет необходимости придумывать тему для общения, которые радуются, что все они такие естественные и безукоризненно порядочные, которые понимают, что всем им осталось немного и предстоит только заключение., где могут быть и последние неожиданности.

Прочитал в № 7 «Нашего современника» рассказ Георгия Семенова «Игра в колечко». Еще одно подтверждение великости нашей современной прозы и того, что она уже вполне вошла в роль, которую, скажем, Чехов или Бунин, выполняли для своего времени. Это доподлинный критический реализм, если уж прибегать к определениям (и высокое при этом мастерство). На 20-ти журнальных страницах — все наше общество. Солженицын со своим «Матрениным двором» (тематика — та же) — просто детсадовский недоросль. А между тем, писатель (Г. Семенов, я имею в виду), конечно, ничего плохого для советской власти не хотел. Просто — самореализация таланта.

«Marxism to day» опубликовал статью Роя Медведева. Называется «СССР после Брежнева». Вот и вся братская дружба. Надо издевательски поговорить об этом с Чейтером, который сейчас здесь в Москве по приглашению «Правды». Это ведь все равно, как если бы «Коммунист» опубликовал статью Треветта — лидера «Новой рабочей партии», образовавшейся из тех, кто бросил вызов КПВ, как ревизионистской и антисоветской.

16 октября 1982 г.

Эта неделя длинная. Замучили делегации. Каждый день по одной — две. Кленси — австралийский председатель КП. Партия иссыхает в просоветском догматизме.

Вассало. Крупный человек, генеральный секретарь маленькой партии маленькой Мальты. Значительнее своей партии на много порядков.

Польский посол Кочелек с секретаршей. Пришел представиться и проинформироваться.

Вьёге — член ПБ ФКП и главный редактор «Cahiers du communism» с еще одним французом — целые два часа я распространялся обо всем. А французы после Канапы побледнели. Говорят фразами из последнего выступления Марше или из доклада на последнем Пленуме. Как румыны. Скучно. Но я их «очаровал» доверительностью.

Чейтер — член ПБ и главный редактор «Morning Star». Он сильно эволюционизировал за пять лет (как я его видел) в нашу сторону. Разговор долго не клеился, присутствовал Афанасьев.

Когда я потом Б. Н.'у об этом рассказал, он стал сильно волноваться: итальянцы бузят, надо принимать меры и тут еще оказывается — с другого боку подвох. Не доложить в ЦК — узнают, будет «выговор», доложить? А как доложишь, когда даже само название статьи страшно воспроизвести в записке в ЦК? Словом, обычные его крупномасштабные чиновничьи тревоги вместо политики.