Николай Гнидюк - Прыжок в легенду. О чем звенели рельсы

• Название: Прыжок в легенду. О чем звенели рельсы
• Автор: Николай Гнидюк
• Издательство: Советский писатель
• Жанр: О войне
• Год: 1975

Повести «Прыжок в легенду» и «О чем звенели рельсы» — первые произведения украинского писателя Миколы Гнидюка, переведенные на русский язык. В них рассказывается о героических делах специального партизанского отряда Д. Н. Медведева в глубоком тылу врага, о замечательном советском разведчике Н. И. Кузнецове, под чьим непосредственным руководством пришлось работать М. Гнидюку.

Рисуя портреты своих боевых друзей, автор показывает стойкость, отвагу, необычайную выдержку разведчиков в самых сложных ситуациях, их находчивость и смелость в минуты опасности. Писатель сообщает много дополнительных данных о деятельности обаятельного и мужественного Николая Ивановича Кузнецова.

---

Меня вызвали в штаб. На лесной поляне у костра я увидел Медведева, Лукина и Стехова. Тут же сидел Николай Иванович Кузнецов.

Подойдя, я вытянулся по стойке «смирно»и отрубил:

— Товарищ командир отряда! Боец Гнидюк прибыл по вашему приказанию.

Медведев усмехнулся:

— Вижу, что наука Сарапулова не прошла даром. Рапортует, как настоящий военный. Садитесь. Кстати, это тоже было для вас, будущего разведчика, своего рода проверкой. Плохо только, что Сарапулов подметил у вас лакированные туфли.

— У меня не лакированные, Дмитрий Николаевич, а обыкновенные кожаные, коричневого цвета.

— А откуда же он взял, что вы носите с собой лакированные туфли?

— Это просто его предположение…

— Ну хорошо. Оставим это. У нас есть более важные дела. Вам необходимо поехать в Ровно.

Слова командира обрадовали меня: значит, начинается настоящая разведка! Скорее бы в город, скорее бы проверить свои возможности, скорее бы…

— Слушаюсь, товарищ полковник. Когда прикажете отправляться?

— Какой он нетерпеливый, Александр Александрович, — обратился Медведев к Лукину. И, переведя взгляд на меня, продолжал: — Разведчику необходимо в таких случаях иметь железную выдержку. Но ваш отъезд мы не собираемся откладывать. Думаем, отправитесь дня через три. Все будет зависеть от того, как быстро вы подготовитесь. Подробности согласуете с Александром Александровичем и вот с этим товарищем, — он повернулся к Кузнецову. — Надеюсь, вы знакомы?

— Да, с Николаем Ивановичем мы вместе готовились и вместе прилетели в отряд.

— Должен сказать, что ваша поездка в Ровно будет, так сказать, нашей пробной вылазкой. Мы уже посылали туда кое-кого из местных товарищей. Получили сведения. Вы же должны изучить город, научиться свободно в нем ориентироваться, узнать, чем он живет, каковы в нем порядки. Словом, разведать то, что нам необходимо для дальнейшей работы. Времени даем на это немного: не более десяти дней. Если управитесь быстрее — возвращайтесь.

Мы еще долго сидели с Лукиным и советовались, как лучше одеться, с какими документами ехать, какими дорогами и на чем добираться в город. Наконец договорились: я поеду через два дня на подводе в обыкновенной крестьянской одежде, босиком. Готовиться к поездке начнем завтра с утра.

Попрощавшись с Лукиным, я пошел в свою палатку и уже лег отдыхать, как вдруг услышал голос Кузнецова:

— Николай, ты не спишь?

— Нет, заходите, Николай Иванович.

— Лучше ты выйди. На свежем воздухе хорошо…

Я вышел.

— Пройдемся? — предложил Кузнецов.

— Пошли!

Несколько минут мы шли молча. Я думал о полученном задании. Николай Иванович… Зачем он ко мне пришел? Почему командир велел именно с ним посоветоваться относительно деталей моего отъезда в Ровно?

Вспомнил, как еще совсем недавно мы вместе с ним готовились в Москве к полету. Как метко стрелял он по мишеням! А мне не везло. Товарищи смеялись, шутили, но мне было не до шуток: еще, чего доброго, забракуют и оставят в тылу.

— Прекратите, ребята, — сказал тогда Кузнецов моим насмешникам. Он взял меня за руку, отвел в сторону и посоветовал: — Не расстраивайся. Главное — больше уверенности в своих силах. И еще попробуй заменить пистолет. Видишь, как туго идет пружина спускового механизма. Когда ты нажимаешь, рука вздрагивает, поэтому и не попадаешь в цель. А шла бы пружина плавно — все было бы нормально.

Я послушался его совета, и дела у меня пошли значительно лучше: экзамены по стрельбе я сдал на отлично. С тех пор я часто обращался к нему за советами как к человеку старшему по возрасту, более опытному. И вот сейчас, перед выполнением первого серьезного задания, мы снова вместе, и я снова жду его совета.

Но он начал совсем с другого.

— Знаешь, Коля, я просил командование, чтобы меня вместе с тобой отпустили в Ровно. Но Медведев категорически отказал.

— Жаль. Вместе нам было бы лучше.

— Конечно. Но этот проклятый немецкий мундир…

— Какой мундир?

— А я и забыл, ты ведь ничего не знаешь. Для тебя, как и для других, это тайна. Ну что же, тебе ее можно открыть. Пока что лишь тебе одному. Понимаешь, я должен появиться в Ровно как немецкий офицер.

— Вы как немец? — удивленно переспросил я.

Как-то в Москве, разговаривая с товарищами, я вставил несколько немецких слов.

— Ты у нас говоришь, как настоящий немец, — рассмеялся Коля Приходько.

— А что, — не сдавался я, — ты еще услышишь, как я с ними буду разговаривать.

— А ты в самом деле знаешь немецкий язык? — спросил тогда Николай Иванович.

— Да так, с грехом пополам.

— Я тебе завидую, — сказал он серьезно, — ты даже знаешь немецкий язык.

Он начал спрашивать, как называется по-немецки тот или иной предмет. И вот теперь оказывается, что Кузнецов должен исполнять роль немецкого офицера.

— Но вы же завидовали мне, когда услышали от меня несколько немецких фраз!

Николай Иванович усмехнулся:

— А что мне было делать: исправлять твои ошибки и хвастаться перед вами своим знанием немецкого языка? Я и сам не знаю, удастся ли мне эта роль. Вот когда встречусь с настоящим немцем и поговорю с ним как следует, тогда увидим, чего стоят мои знания. А пока мне предстоит сидеть в отряде и готовиться. Ты, Николай, в Ровно будешь теперь моими ушами и глазами. Все, что услышишь и увидишь, будешь рассказывать мне. Я никогда не был в этом городе, а должен знать его, как свой родной. Словом, ты меня понимаешь.

Да, я хорошо понимал Николая Ивановича. И до этого он казался мне человеком особенным, не таким, как другие наши ребята — будущие разведчики. А с той минуты, когда открыл мне свою тайну, он стал для меня еще обаятельнее. «Что мы, — думал я, — в сравнении с ним! Мы станем разведчиками, но останемся такими же, как и есть. А он из русского должен перевоплотиться в настоящего немца, в офицера. Должен все время находиться среди гитлеровцев и не вызвать никаких сомнений относительно своей личности. Тут нужно изменить не только свой внешний вид, а и уметь безукоризненно говорить по-немецки. Этого мало. Нужно стать немцем по характеру, немцем по привычкам, немцем по поведению. А как тяжело это сделать, если сердце горит ненавистью к фашистам, горячей любовью к родной Отчизне!

Выдержит ли он этот неимоверно трудный экзамен? Выдержим ли свой экзамен мы, советские разведчики?»

КОРЧМА ПАНА ЗЕЛЕНКО

Подготовка к отъезду в Ровно продолжалась почти целый день. Нужно было подыскать хорошую подводу и пару подходящих лошадей. С подводой дело было легче, а вот с лошадьми! Когда привели к штабу вороных красавцев, Лукин забраковал их.

— Лошадей нужно найти сильных, здоровых, но таких, чтобы не бросались в глаза. А на этих только парад принимать. Да не забудьте захватить с собой мешка два овса.

Совет Лукина пришелся очень кстати, но не так легко было найти неброских лошадей, которые бы выдержали стокилометровую дорогу.

Немало довелось повозиться с моей одеждой. Костюм и галстук я хранил в вещевом мешке, и там они так измялись, что страшно было взглянуть. Где и чем выгладить? Эта проблема оказалась очень сложной. Кто-то посоветовал намочить костюм и развесить на проволоке. Попробовали, но напрасно. Наконец нашли большой топор, разогрели его на костре и на обыкновенном дубовом пне выгладили мою одежду. Эта процедура отняла у нас немало времени, но костюм выглядел на мне так, будто его только что сняли с манекена. После этого случая ребятам дали задание раздобыть настоящий утюг.

Когда все было готово, мы еще раз решили посоветоваться, каким путем лучше ехать в Ровно. Возникло несколько вариантов. Один — добираться до города глухими дорогами, минуя большие населенные пункты. Его можно было бы принять, если бы мы наверняка знали, где расположены мосты через реки. Такой карты у нас не было, а ехать наобум рискованно.

Николай Иванович предложил другой маршрут.

— Настоящий разведчик, — сказал он, — никогда не идет темными тропами. На них легче вызвать к себе подозрение, чем в людных местах. А поэтому лучше всего выбраться на шоссе и через Березно, Костополь и Александрию преспокойно махнуть в Ровно. А если встретятся гитлеровцы, то не бояться смотреть им прямо в глаза, нужно только встать и приветствовать их возгласом: «Хайль Гитлер!» Это они любят.

Вариант Кузнецова был принят, и на следующее утро мы двинулись в далекий путь.

Вместе со мной в Ровно ехала уроженка этих мест, крестьянская девушка Мария Курильчук. Вся семья Курильчуков, связанная с партизанами, рада была оказать нам услугу. Двоюродный брат Марии, работавший учителем, даже дал мне в дорогу свое удостоверение — аусвайс.

Девушка ехала в Ровно с заданием устроиться на работу, разыскать своих школьных подруг — бывших комсомолок — и попытаться привлечь их к разведывательным действиям.