Кэтрин Куртц - Сын епископа. Милость Келсона

• Название: Сын епископа. Милость Келсона
• Автор: Кэтрин Куртц
• Издательство: М.: ООО «Издательство АСТ»; СПб.: «Северо-Запад Пресс»
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2002
• ISBN: 5-17-008563-Х (ООО «Издательство АСТ»), 5-93699-002-5 («Северо-Запад Пресс»)

«Хроники Дерини». Уникальная сага — «фэнтези», раз и навсегда вписавшая имя Кэтрин Куртц в золотой фона жанра «литературной легенды».

«Хроники Деринн». Сказание о мире странном, прозрачном и прекрасном, о мире изощренно-изысканных придворных интриг, жестоких и опаянных поединков «меча и колдовства», о мире прекрасных дам, бесстрашных кавалеров, порочных чернокнижников и надменных святых. Сказание о мире, силою магии живущем — и магию за великий грех считающем.

Настоящие поклонники фэнтези!

«Хроники Деринн» должны стоять на вашей книжной полке — между Толкиным и Желязны. Особенно — ПОЛНЫЕ «Хроники Дернин»!

---

— Как ты это сделал?

— Думаю, пока что достаточно признать, что я это сделал, — ответил Морган, — и что обеспечивать холодное помещение светом и теплом — это благо. Но огонь может также быть разрушителен, когда выйдет из повиновения или будет обращен на дурные цели. Он может спалить дом… или докрасна раскалить железо, чтобы лишить человека зрения.

Его лицо посуровело, ибо на память ему пришел один знатный Дерини, который полстолетия назад позволил ослепить себя, чтобы выкупить пленных деринийских детей: Барет де Ланей, один из самых почтенных членов Камберианского Совета, того самого Совета, где Моргана и Дункана презирали за то, что они лишь наполовину Дерини, хотя оба «полукровки» умели исцелять.

Как только давняя боль Моргана хлынула наружу, Дугал внезапно притих и вперился в него, и жесткие щиты немного завибрировали, впервые за все это время дав слабину. Чистое, как солнечный свет, сострадание хлынуло в образовавшуюся щель: искреннее, доброе, не запятнанное страхом или недоверием.

— Ты видел, как кого-нибудь ослепляли раскаленных железом? — мягко спросил Дугал.

Как только Морган взглянул на него в изумлении, щиты немедленно наглухо сомкнулись, но Моргану показалось, будто нечто новое, некое приятие мелькнуло в карих глазах, которые по-прежнему храбро встречали его взгляд — возможно, то был отзвук дугаловой увлеченности Целительством, пусть связанной лишь с его скромной подготовкой полевого хирурга. Внезапно Морган задался мыслью, а не Дерини ли Дугал, и нет ли в нем, в связи с этим, задатков Целителя.

— Нет, я никогда такого не видел, — колеблясь, сказал он, — и слава Богу… Но это было достаточно обычным делом в течение столетий. Я… Мне довелось познакомиться кое с кем, кого именно так лишили зрения. — Он моргнул. — Но сейчас не время отвлекаться. Я описал кое-что, что может огонь. Так благ ли огонь или дурен?

— Ни то и ни другое, — осторожно ответил Дугал. — Смотря, как его использовать. То же самое раскаленное железо, которое отняло зрение у твоего друга, можно применить для того, чтобы прижечь рану.

Морган кивнул, довольный.

— Можно. И что это говорит тебе о мощи огня в целом?

— То, что не сама его мощь… Важно, как ее используют, для созидания или для разрушения. — Дугал помедлил всего один миг. — И ты хочешь сказать, что волшебство — то же самое?

— В точности.

— Но священники говорят…

— Священники говорят то, что их научили говорить вот уже две сотни лет, — мгновенно парировал собеседник. — Дерини не всегда преследовались, и отнюдь не всегда до недавних времен «магия» означала анафему. Черная магия — исключительная мощь, применяемая в разрушительных и корыстных целях — всегда осуждалась праведными. Но те, кто могли обуздать необычайную мощь на благо человеку, для Целительства и защиты против злоупотребления мощью, — издревле звались чудотворцами и святыми. Они также некогда звались Дерини.

— Но были и злые Дерини! — возразил Дугал. — И есть до сих пор. Кто такие Кариеса и Венцит?

— Дерини, которые обратили свой дар во зло, — вздохнул Морган. — Как ты думаешь, я — злодей?

Лицо Дугала застыло.

— Нет, но говорят…

— Что говорят, Дугал? — прошептал Морган. — И кто? И отдают ли они себе отчет, что я сделал, или для них важно, что я есть?

— Я… Да как-то я не думал об этом прежде.

— Я и не предполагал, что ты думал. — Морган взглянул на знак Халдейнов на своей правой руке, перекликавшийся с Корвинским грифоном на левой. — Давай с тобой договоримся, Дугал. Я не могу отвечать за Дункана или Келсона, но если ты можешь привести хотя бы один пример, когда, как ты считаешь, я дурно применил свою силу, я покорюсь любому приговору, который ты сочтешь нужным вынести. Разве мне не следовало помочь Келсону победить женщину, которая сгубила его отца и сгубила бы и его, чтобы захватить престол? Следовало ли мне позволить бывшим архиепископам лгать дальше и нанести ущерб Гвиннеду, свергнув законного короля? Следовало ли мне отказаться лечить тебя?

Дугал покачал головой, не желая встречаться взглядом с Морганом.

— Дугал, у меня может быть доступ к большей магии, чем у многих людей, и к иным ее видам, — мягко продолжал Морган, — но я в ответе за использование этой силы перед тем же Богом и королем, что и ты, и что любой из священников и епископов… и также перед моей собственной совестью, возможно, куда более суровым наставником. В силу того, что мне дано больше способностей, мне приходится мириться и с немалой ответственностью. Я не просил ни о том, ни о другом, просто так уж оно есть. Все, что я могу — это служить людям, не жалея сил. Отец Келсона научил меня, что такое честь и рыцарственность, и я старался не предать его доверие. Я надеюсь, что не был столь уж безуспешен — несмотря на то, что я Дерини.

Но ему не довелось выслушать суждение Дугала, ибо в этот миг кто-то завозился с дверным с дверным засовом. Как только Морган вскочил на ноги, уже догадавшись, кто пришел, дверь отворилась, и Дункан, внимательно оглядевшись, переступил порог, а затем шагнул в сторону, чтобы впустить Келсона и епископа Арилана. Дугал медленно поднялся, когда Келсон подошел, чтобы подать ему руку и вопрошающе взглянул ему в лицо. Арилан двинулся прямо к Моргану, его худощавое лицо выражало сдержанное неодобрение.

— Почему мне не рассказали, что ты нашел еще одного Дерини? — процедил он сквозь зубы, отведя Моргана в сторону. — И какого дьявола он устроил в соборе?

Морган вздохнул и подобрал плащ, куда больше озабоченный насчет Дугала, шепчущегося с Келсоном и Дунканом, чем мнением Арилана.

— Прежде всего, епископ, мы не знаем, что он непременно Дерини… Только то, что у него есть щиты, что нам сквозь них не прорваться, а он ими не управляет, — пробормотал Морган, набрасывая плащ на плечи и закалывая пряжку. — Что до того, что он устроил в соборе, я полагаю, что он стремился отгородиться от того потока силы, который ощутил при посвящении Дункана. Вы, разумеется, догадываетесь, что подобный обряд вызывает могучее излучение, особенно, если главный участник — Дерини.

— Оставьте вашу дерзость, — осадил его Арилан. — И как вас понимать: вы не знали, что он Дерини?

— А так и понимать. В его семье не наблюдалось ничего, что проливало бы свет… разве что дар, который в Приграничье довольно туманно именуют Вторым Зрением. Правда, у него есть щиты, и он знать не знает, что с ними делать. Когда происходящее с Дунканом набрало силу, он ощутил, вероятно, мощный напор на щиты, о которых мальчик лишь недавно узнал, и опускать которые не умеет.

— Недавно, говорите? И как недавно?

Морган попытался обуздать вое раздражение.

— Три недели назад, мы тогда были на соборе в Кулди. Это случилось в ночь, когда вы попросили меня попытаться связаться с Келсоном и сообщить ему о нападении на Дункана. Делеон привлек Дугала, чтобы увеличить свои возможности, и тут Дугал уловил нечто, достаточно его напугавшее, чтобы немедленно выбить со связи их обоих. А затем с ним случился едва ли не припадок от того, Келсон попытался проникнуть в его сознание.

— А с тех пор кто-нибудь пытался? Кто-то другой, кроме Келсона? — спросил Арилан, несколько унявшись после отчета Моргана.

— Я, — вмешался в разговор Дункан. — И казалось, он не так противится моему прощупыванию, как Келсону, но я больших успехов тоже не добился. Все равно как если вдруг упрешься в обсидиановую стену. Чем сильнее я напирал, тем крепче она делалась. А когда к нам присоединился Келсон, думая, что поможет, Дугалу опять стало отчаянно худо.

— Понятно, — смиренно вздохнул Арилан. — А ты, Аларик?

— Мне не удалось пронести его через Портал, пока я лишил его сознания, — признался Морган. — Похоже, мое прикосновение — где-то между Келсоном и Дунканом по степени воздействия. Я оказался способен достаточно обойти его щиты, чтобы залечить раны, но лишь пока он был без сознания. А по-иному и попробовать не дерзнул бы.

Арилан взглянул на Дугала, позволившего Келсону помочь ему сесть за стол по ту сторону от очага, затем, целенаправленно двинувшись к ним, повлек за собой Моргана и Дункана. Дугал попытался было подняться, учтивый, несмотря на смятение и настороженность, но Арилан знаком удержал его, пододвинул кресло для Келсона и лишь после этого устроился сам. По подсказке Дункана, Морган поставил оставшееся кресло справа от юного горца, через стол от короля.

— С вашего дозволения, государь, — кивнул Арилан Келсону, — я хотел бы перейти прямо у сути дела. Дугал, — он вызвал огонь в виде мягко светящейся бело-голубой сферы, которую поместил над серединой стола. — Думаю, это мой ответ на любой вопрос насчет того, кто я и почему вздумал вмешиваться. Ты мне доверяешь?

Дугал отпрянул, когда огонь возник из ничего, новые сполохи тревоги заметались вокруг все еще вздрагивающих щитов, но взгляд на Келсона придал ему достаточно храбрости, чтобы усмирить беспокойство.