Роман Рыженький - За гранью реальности, прикосновение Любви

• Название: За гранью реальности, прикосновение Любви
• Автор: Роман Рыженький
• Жанр: Современная проза

Это сборник эссе, рассказов, миниатюр о любви и отношениях. Я просто рисую свои мысли букафффками… Ах букафффки, букафффки!!! Какое смешное и забавное слово. Словно маленькие букашки или казявки, бегающие, прыгающие и летающие. То они сочно раскрашенные божьи коровки, то зелёные кузнечики с коленками назад или порхающие бабочки, мотыльки с шёлковыми крыльями. Иногда они цветут дивными цветами, на бесконечно зелёных лугах, под шёпот звёзд и тепло, и свет солнца Они так прекрасны. И я рисую ими радугу своих мыслей и чувств, иногда желаний или фантазий, иногда я просто рисую себя, а может просто жизнь, это не важно. Ах букафффки, букафффки, они стекают чернилами по перу на бумагу, или прыгают, танцуя чечёткой из-под пальчиков на клавиатуру, рисуя мои мысли. Я же всё-таки не пишу для всех, а только лишь для каждого. И эти забавные букафффки прыгают как хотят, я не могу за ними уследить и жертвуя орфой и великим могучим, отпускаю их в свободный танец. Мне ведь не важно, правильно, не правильно, красиво, не красиво. Мне одно лишь важно, цепляет или нет… Цепляет в самое сокровенное, тот уголочек души, где мы прячем от всех, самих себя, тот уголок где мы настоящие, без глупого лоска и прикрас. Я рисую букафффками, не зная правильны они или нет, есть ли такой мир, или это иллюзия, а может так и должно быть, а мы живём лишь в фальши, подгоняя под реалии, чьи-то догмы и понятия. Я просто рисую свой мир. ( Рыженький )

---

Всю ночь, возмущённая приближающийся осенью, луна купала в своём голубом свете его мысли, не давая уснуть, заглядывая в окна со всех сторон.

Волны воспоминаний раскачивали разум к анализу уже прошедших лет и достигнутых высот.

И всё, как казалось, было хорошо: свой доходный бизнес, достигнутый своим же умом и усидчивостью позволял жить ему, как хотелось, но холодная, одинокая постель акцентировала его сомнения, дребезжа диссонансом реальности.

Сегодня, под конец рабочей недели, ему наконец-то удалось побороть бессонницу и надолго под утро впасть в небытие. Марево из обрывков сознания и фантазий рисовало ему ту Нирвану, к которой стремилась его душа.

Проснулся Славка со счастливой улыбкой и, докуривая на кухне сигарету, хулиганя, кинул её в недопитую чашку кофе.

– Скоро так не пошалишь – подумал он – скоро придёт ОНА, и будет всё по-другому. – Улыбнувшись ещё раз собственным мыслям – счастье где-то впереди – стартанул на работу.

Суматошная пятница утопала в послеобеденной жаре, и офисный планктон расплющился на своих рабочих местах, едва двигая «мышки» вспотевшими ладонями.

Вероничка весь день не замечала знойных волн, душивших город, она всё ещё парила в нежных облаках своего вещего сна, и загадочная улыбка прилипла к её пухленьким и влажным губкам. Не обращая внимание на удивлённые и завистливые взгляды (как она их иногда ласково называла, коллегушек), проболтала полдня по телефону с подружками, договариваясь о традиционной

«Пьяничной» встрече в их любимой кафешке.

И весь отдел слушал о её удивительном сне и скором счастье, которое вот-вот постучится в её двери, да ещё о всякой разной девичей ерунде, что клеится к походу в кабак.

Но ей было всё фиолетово, ведь впереди ждало Счастье.

Стуча лёгкими каблучками по лестнице, на выходе из офиса вдруг замерла, её светлую женскую головушку, пронзила сумасшедшая мысль: а какого рода слово Счастье?

Лихорадочно перебирая в уме школьный ликбез, пришла всё-таки к выводу, что для Него оно будет женского, а для Неё – мужского рода, и счастливо ринулась вперёд.

Слава скользнул взглядом по висящим на стене часам, которые умиротворяли своим тиканьем ауру его кабинета и, поняв, что до конца рабочего дня ещё больше часа, с тоской глянул на всё ещё бушующее за окном уходящее лето. Он хлопнул крышкой бука, швырнул в зев сейфа документы и вышел из своего кабинета.

Его коллектив, изображая потуги работы, распластавшись, словно медузы на песке, над клавиатурами, вопросительно смотрели на него.

– Ну что, гении клавиатурного стука, пошутил он:

– Вижу в ваших глазах и мыслях тенистые пляжи у ваших дач, да прохладные пивбары…. Всё, амба, домой, а в понедельник все на полчаса раньше, пока утро и прохладно. Сегодня всё равно от вас толку мало, – кто последний, закрывает офис. Всем бай! – и под одобрительные гудение шагнул за дверь.

На потемневшем небе зажигающиеся звёздочки уже прыскали прохладу на обожжённый город, и тишина наползала, стараясь придушить усталость от рабочей недели.

Под эту умиротворяющую симфонию за Славкой закрылись двери кафешки, пропустив его в чрево безумных вакханалий, пробуждаемых Бахусом.

Две капли вина кровавого цвета из поставленного Вероничкой бокала замысловато расплылись на белоснежной скатерти двумя рубиновыми сердечками.

Кто-то оставляет мне знаки, – с радостью пронеслось в уже захмелевшем её сознании. Подружки весь вечер, по– доброму изгалялись над её сном и фантазиями. Они припомнили, что дверь в кафешку слишком низкая и, дескать, лошадь сюда не войдёт, а вползающую лошадь они ещё не видели, тем более с принцем.

Да и вообще, если лошадь была одна, это или к новой машине, или наездник был не очень-то ловок, раз не смог двигаться в такт кобылки под ним, да и много разной ещё смешной ахинеи, приходящей на пьяный дамский ум.

Они от души хохотали, Вероничка не обижалась и смеялась вместе с ними, но взгляд постоянно исподтишка сканировал пространство вокруг, чтобы не пропустить Его…

Услужливый официант проводил Славку к заранее заказанному столику, смутившись заминкой, когда его коллега, загораживая, передавал за соседний столик девушкам от другого столика бутылку шампанского и букет тех, не первой свежести, роз, что разносят какие-то

недобросовестные      личности,      пользуясь      захмелевшими посетителями.

Славка сел спиной к подругам и уткнулся в меню.

Нависший над столиком, официант позади Веронички бубнил в передачу от парней с другого конца зала какие– то комплименты и разливал одной рукой по бокалам шампанское, посланное ими. Другой же он старался впихнуть розы в вазу, принесённую им же, но дуплет не получался, и он, положив цветы на стол, разволновавшись, ушёл под едва уловимый метал– лический звон стула, словно чокнувшегося с её стулом, когда очередной посетитель садился рядом, к ним спиной.

Подружка съязвила очередной раз.

– Оказывается сейчас гламурненько так – принцам заезжать в общепит с чёрного хода, незаметно и прятать

своего белоснежного пони под столом, жаль вот только – не выпас его, как следует, – он-то с голодухи розы чуть– чуть и жеванул.

Девчонки прыснули заразительным смехом и помахали улыбающимся парням.

Эфемеры коктейля из горького шоколада и алкоголя, акцентированные приятной музыкой, наполняли ауру пространства и туманили рассудок человечков, зажатых в этом оазисе купленных удовольствий.

Слава и сам точно не знал, почему он выбрал именно этот кабак. Просто – наудачу – ткнул в него в справочнике своего телефона и заказал столик, пока бесцельно блудил среди городских фонтанов, дарящих прохладу и пытался собрать в губку своего мозга растёкшиеся мысли.

Он с любопытством обвёл взглядом уже заполненный зал, и разум сразу кинул его в сегодняшнее утро, к его мыслям и мечтам, найти ту Единственную. Ведь не зря его накрыла та неизвестная волна, которую он до этого никогда не испытывал, когда он только сюда зашёл.

Словно прыжок из поднебесья в неизвестность, наполненную нежностью и любовью, где от скорости свободного падения захватывает дух, и кожа пузырится от живых тварей – то ли демонов, то ли ангелов, живущих в тебе и вырывающихся на свободу. Да ещё и тот ледяной жар, что проносится в тебе, как электрический ток, – от

мизинцев на ногах до кончиков волос. Словно сама нежность ласковая, едва касаясь своими тёплыми губами твоего холодного тела, целует тебя.

Они так и сидели почти весь вечер, едва не касаясь друг друга, отвернувшись в разные стороны, и не видя друг друга.

Вероничка уже давно поняла, что вечер насмарку, когда эти симпатичные гиббоны по всем правилам банального съёма начали их зазывать на случку в сауну.

Всё было так примитивно и знакомо, что ей хотелось расплакаться. Он-то точно не скатится к предложению пойти помыться.

Да ещё эти предательские мурашки, выглядывающие из-под коротких рукавов её вечернего платья, неизвестно откуда взявшиеся, принесённые какой-то непонятной волной.

Её взгляд упал на те капли, что стекли с её бокала, и на мгновение жуткий мороз пробежал по спине. На Вероничку, почти в упор, прям в самую душу, смотрели кровавые глаза демона.

Ванёк так и оставался Ваньком к своим сорока пяти.

Гниль и ржавчина семейных отношений давно разъели его душу, мысли и помыслы. И всё, вроде, было, как у всех, но жалкий плагиат его семейной жизни давно превратился в фарс, а незыблемые константы перетекли в

примитивные инстинкты. Вот и сегодня с утра, зажёвывая вчерашний перегар, гремел на кухне кастрюлями, на пару с женой обливая друг друга словесными помоями. Но они этого не замечали даже, для них это было нормой. Какое общение, такие и отношения.

– Ты су…, б…, что вчера борща не сварила? Знаешь же, что мне с утра за руль, комиссию могу х… пройти.

– А ты м… меньше с дружками в гараже зарплату пропивай, сегодня не принесёшь, х… домой пущу и вещи выкину.

Ванёк со злости хлопнул дверью и побрёл на работу, на ходу жуя лавровый лист со жвачкой.

Славка разочарованно смотрел на, колышущийся танцующими телами, зал. Ему были не интересны томные взгляды с соседнего столика размалёванных девиц, акцентированные более на его часы и перстень, чем на него самого. Он с грустью взирал на недопитый бокал вина, играющий кровавыми переливами цвета, и точно знал, что стоит только сделать пригласительный жест, и девицы тут же окажутся за его столом. Но Славке было это не интересно, да и не мог он стряхнуть с себя ту волну, что накрыла его сразу же по приходу сюда, – ему было сказочно уютно и хорошо, и он даже не мог понять, почему.