Георг Гегель - НАУКА ЛОГИКИ т. II

• Название: НАУКА ЛОГИКИ т. II
• Автор: Георг Гегель
• Жанр: Философия

---

Только что рассмотренный пункт составляет тождество субъекта и предиката со стороны определенности вообще — стороны, положенной гипотетическим суждением, необходимость которого есть некоторое тождество непосредственных и разных и поэтому выступает существенным образом как отрицательное единство. Это-то отрицательное единство и отделяет вообще субъект и предикат, но теперь оно само положено как различенное, в субъекте как простая определенность, а в предикате как тотальность. Упомянутое отделение субъекта и предиката есть различие понятия; но и тотальность видов в предикате равным образом не может быть каким-либо другим различием. — Тем самым получается, стало быть, определение терминов разделительного суждения по отношению друг к другу. Это определение сводится к различию понятия, ибо лишь понятие разделяется и в своем определении открывает свое отрицательное единство. Впрочем, здесь вид принимается в соображение лишь согласно его простой определенности понятия, а не по тому образу, который он получает, вступая из идеи в дальнейшую самостоятельную реальность; этот образ, конечно, отпадает в простом принципе рода; но существенная диференциация должна быть моментом понятия. В рассматриваемом здесь суждении, собственно говоря, положено теперь через собственное дальнейшее определение понятия самое его разделение, положено то, что́ при рассмотрении понятия получилось как его в-себе-и-для-себя-сущее определение, как его диференциация на определенные понятия. — Так как понятие теперь есть всеобщее, представляя собой как положительную, так и отрицательную тотальность особенных, то оно само именно вследствие этого непосредственно есть также и один из своих разделительных членов; другим же членом служит эта всеобщность, разложенная в свою особенность, или, иначе говоря, определенность понятия как определенность, в которой именно всеобщность являет себя (sich darstellt) как тотальность. — Если разделение какого-либо рода на виды не достигло еще этой формы, то это служит доказательством того, что оно еще не возвысилось до определенности понятия и выросло не из него. — «Цвет бывает или фиолетовый, или темносиний, или голубой, или зеленый, или желтый, или оранжевый, или красный» [40]; такое разделение сразу же выдает свою, даже эмпирическую, невыдержанность и нечистоту; рассматриваемое с этой стороны, оно уже само по себе заслуживает того, чтобы назвать его варварским. Если цвет постигают как конкретное единство светлого и темного [41], то этот род имеет в себе самом ту определенность, которая образует принцип его разделения на виды. Но из них один [42] должен быть безоговорочно простым цветом, содержащим в себе противоположность уравновешенной, заключенной в его интенсивности и подвергнутой в ней отрицанию; а на другой стороне должна явить себя противоположность отношения между светлым и темным, к каковому отношению, так как оно касается феномена природы, должна еще прибавиться безразличная нейтральность противоположности [43]. — Принятие за виды таких смесей, как фиолетовый и оранжевый цвет, а также степенных различий вроде темносинего и голубого, может иметь свое основание лишь в совершенно необдуманном способе рассуждения, который даже для эмпиризма обнаруживает слишком мало размышления [44]. — Впрочем, здесь не место распространяться о том, какие различные и еще ближе определенные формы имеет разделение, смотря по тому, совершается ли оно в стихии природы или в стихии духа.

Разделительное суждение имеет прежде всего в своем предикате члены разделения; но оно в не меньшей мере и само разделено; его субъект и предикат суть члены разделения; они суть моменты понятия, положенные в своей определенности, но вместе с тем и как тождественные, — как тождественные (α) в объективной всеобщности, которая в субъекте выступает как простой род, а в предикате — как всеобщая сфера и как тотальность моментов понятия, и (ß) в отрицательном единстве, в развернутой связи необходимости, по каковой связи простая определенность субъекта расщепилась в различие видов и именно в этом расщеплении есть их существенное соотношение и себетождество.

Это единство, связка этого суждения, в котором крайние члены в силу их тождества слились воедино, есть, стало быть, само понятие, и притом, кап положенное; простое суждение необходимости тем самым возвело себя в суждение понятия.

D. Суждение понятия

Умение высказывать суждения наличного бытия: «роза красна», «снег бел» и так далее — вряд ли будет кем-нибудь считаться обнаружением большой силы суждения. Суждения рефлексии суть больше предложения, чем суждения. В суждении необходимости предмет, правда, выступает в своей объективной всеобщности; однако лишь в суждении, которое нам теперь предстоит рассмотреть, имеется соотношение предмета с понятием. В этом суждении понятие положено в основание, и так как оно находится в соотношении с предметом, то оно положена в основание как некоторое долженствование, которому реальность может соответствовать или не соответствовать.— Поэтому лишь такое суждение впервые содержит в себе истинную оценку; предикаты «хороший», «дурной», «истинный», «прекрасный», «правильный» и так далее служат выражением того, что к вещи прикладывается масштаб ее всеобщего понятия, как безоговорочно пред-положенного долженствования, что она соответствует ему или не соответствует.

Суждение понятия получило название суждения модальности, и его рассматривают как содержащее в себе ту форму, в какой отношение между субъектом и предикатом выступает в некотором внешнем рассудке, и полагают, что оно касается ценности связки лишь в отношении к мышлению. Согласно этому взгляду проблематическое суждение состоит в признании утверждения или отрицания произвольным или возможным, ассерторическое суждение состоит в признании утверждения или отрицания истинным, т. е. действительным, аподиктическое — в признании этого утверждения или отрицания необходимым. — Легко усмотреть, почему так напрашивается мысль выйти при этом суждении за пределы самого суждения и рассматривать его определение как нечто только субъективное. А именно это происходит потому, что здесь в суждении снова выступает и входит в отношение к некоторой непосредственной действительности понятие, субъективное. Однако нельзя смешивать это субъективное с внешней рефлексией, которая, конечно, тоже есть нечто субъективное, но в другом смысле, чем само понятие; последнее, каким оно снова выступает из разделительного суждения, есть скорее нечто противоположное простому виду и способу. Прежние суждения суть в этом смысле лишь нечто субъективное, ибо они покоятся на некоторой абстракции и односторонности, в которой понятие утратилось. Суждение понятия есть, наоборот, по сравнению с ними объективное суждение и истина именно потому, что в его основании лежит понятие, но не во внешней рефлексии или в соотношении с некоторым субъективным, т. е. случайным мышлением, а в своей определенности как понятие.

В разделительном суждении понятие было положено как тождество всеобщей природы с ее обособлением; тем самым здесь отношение суждения сняло себя. Это конкретное единство всеобщности и особенности есть пока что простой результат; оно должно теперь развиться далее в тотальность, поскольку содержащиеся в нем моменты пока что в нем исчезли и еще не противостоят друг другу в определенной самостоятельности. — Недостаточность этого результата можно выразить определеннее также и следующим образом: хотя в разделительном суждении объективная всеобщность достигла полноты в своем обособлении, однако отрицательное единство последнего возвращается лишь обратно в эту объективную всеобщность и еще не определило себя к тому, чтобы быть третьим, т. е. единичностью. — Поскольку же самый результат есть отрицательное единство, он, правда, есть уже эта единичность; но, взятый таким образом, он есть лишь эта одна определенность, которая теперь должна положить свою отрицательность, расщепиться на крайние термины и таким путем в конце концов развиться в умозаключение.