Борис Зюков - Командир сильных духом

• Название: Командир сильных духом
• Автор: Борис Зюков
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

Спустя четверть часа сумятицы как не бывало: командиры собрали своих бойцов, мы заняли по опушке рощи круговую оборону, а немецкие мины рвались в ее центре, причиняя ущерб только деревьям.

Что же произошло? Какая-то фашистская танковая дивизия попала в окружение. С рассветом она пошла на прорыв. По дороге проходила через село, в котором расположились мы. Наши посты открыли огонь. Медведев и Стехов срочно послали в ближайшую фронтовую часть конную разведку с предупреждением о том, что с востока прорываются немецкие танки. Их встретили надлежащим образом - дивизия оказалась разгромленной почти полностью.

4

Незадолго до начала последнего рейда по решению командования отряда Валентина Довгер должна была эвакуироваться во Львов вместе с рейхскомиссариатом, в котором она продолжала работать. Было бы неразумно отзывать ее в отряд и таким образом лишаться во Львове столь опытной разведчицы, сумевшей снискать полное доверие в "центральном аппарате" оккупантов на Украине. Однако в дни, когда подготовка к эвакуации из Ровно рейхскомиссариата приняла особенно лихорадочные темпы, Валю арестовало гестапо. Гитлеровцы напали на след Пауля Зиберта - к этому времени им уже стало известно, что он советский разведчик.

На первом же допросе следователь потребовал от Вали назвать место дислокации отряда, с которым она была связана, а также кто такой Пауль Зиберт. Валя довольно искусно разыгрывала недоумение: какое отношение она могла иметь к лесным бандитам?! Что же касается Пауля, то не отрицала, что была знакома с этим заслуженным офицером, земляком гаулейтера. Так было и на следующих допросах: хрупкую восемнадцатилетнюю девушку гестаповцы зверски избивали, пытались спровоцировать показаниями, данными якобы самим Зибертом, выводили на расстрел и стреляли поверх головы, помещали в подвал с водой, в которой плавали трупы, но она твердо стояла на своем. Из Ровно ее вывезли в Злочев, где она долго пролежала в тифу без сознания. Потом, когда поправилась, ее перевели во Львов. Здесь допросы продолжались, с каждым днем становясь все более жестокими, на одном из них ей раздробили кость ноги. В результате ее довели до полуобморочного состояния, когда человека покидает и восприятие окружающего, и страх смерти. Она твердила теперь про себя и на допросах лишь два слова: "Не знаю".

Ничего не добившись от Вали, гестаповцы все же решили ее не убивать, они, видимо, рассчитывали, что в конце концов получат от нее показания. Ее эвакуировали из Львова дальше на запад для продолжения следствия. В середине лета 1944 года она оказалась в Мюнхенской тюрьме. Отсюда ее с группой заключенных послали на земляные работы. Она бежала из лагеря. Это было уже в начале 1945 года, гитлеровская Германия доживала последние дни. Около двух месяцев Валя пробиралась на восток - днем скрывалась от людей, а ночью продолжала свой путь. Но вот наступил, наконец, долгожданный день окончания войны... Она оказалась в американской зоне оккупации, где ее снова задержали и не отпускали. Тогда она решила бежать вновь. Это ей удалось, и, уже совершенно обессиленная и потерявшая всякую надежду, с большим трудом она добралась до советской зоны.

Группа Кузнецова прибыла во Львов, видимо, 19 января 1944 года. И вскоре начала действовать. 31 января в штабе военно-воздушных сил Кузнецов застрелил полковника Петерса, пытавшегося проверить у него документы. 9 февраля на улице Лейтенштрассе Кузнецов ликвидировал вице-губернатора Галиции доктора Отто Бауэра и начальника его канцелярии доктора Гейнриха Шнайдера.

К этому времени начальнику гестапо Питеру Краузе было поручено обезвредить Зиберта любой ценой. Все полицейские власти Галиции и отряды украинских националистов были поставлены на ноги, получили описание его внешности. Против него бросили опытнейших агентов. В городе начались беспрерывные облавы.

Кузнецов, конечно, понял, что на него идет охота. Попытаться прорваться дальше на запад - в Краков, как предполагалось, он не смог: на вокзале происходила строжайшая проверка документов, на шоссе заставы задерживали каждую машину. Оставалась единственная надежда: попытаться прорваться на восток, к своим. Но и это оказалось не просто. 12 февраля в селе Куровичи Кузнецова и его группу, ехавшую на машине, задержал патруль полевой жандармерии, возглавляемый майором Кантером. Кантера и двух его помощников разведчики застрелили из автоматов и, проехав некоторое расстояние, бросили машину и ушли пешком.

Они встретились с партизанами из взвода Крутикова - В. П. Дроздовым, а затем Ф. М. Приступой. Кузнецов решил двигаться к местечку Броды, расположенному в ста километрах на восток от Львова: в этом районе находился запасной "маяк" отряда "Победители". 8 марта группа пришла в село Боратин под Бродами. Партизаны остановились в доме крестьянина Голубовича. Но вскоре в дом ворвались бандеровцы. Они опознали Кузнецова. В жестокой схватке Ян Каминский и Иван Белов погибли, а Кузнецов подорвал себя и врагов гранатой.

Кстати, время, подробности и место гибели Николая Ивановича Кузнецова стали известны лишь двадцать лет спустя, благодаря упорным поискам группы медведевцев во главе с Н. В. Струтинским. Сам Медведев пытался выяснить их, начиная с 1944 года, но это ему так и не удалось - смерть оборвала поиски, продолжавшиеся десять лет.

Кроме Кузнецова, одновременно с ним, а затем и позже во Львове активно действовали разведчики, которых сопровождал взвод Крутикова: С. Пастухов и В. Кобеляцкий.

Пастухову, с помощью своего бывшего сослуживца, удалось привлечь к работе небольшую группу польских патриотов. Ей поручили собрать как можно более полные данные о фашистских зверствах во Львове, поименно назвать виновных, указать, кто из украинских и польских националистов принимал участие в расправах, проследить, кто выпускает антисоветскую и антипольскую якобы "подпольные" газеты, установить адреса. Убийцы и насильники не должны были уйти от справедливого возмездия после окончания войны.

В ночь на 10 апреля советские самолеты совершили первый налет на Львов. С чердака дома No 17 по улице Лелевеля Пастухов и Кобеляцкий подавали сигналы электрическим фонариком. Один из самолетов спикировал на сигнал, сбросил светящуюся авиабомбу, а затем начал бомбить весь район. Бомбы попали в фашистский склад, превратили в руины казармы, разрушили здание СС-жандармерии, гитлеровскую типографию, на улицах сгорело несколько машин.

Во время следующей бомбежки, находясь на вокзале, Кобеляцкий в суматохе застрелил около билетных касс гитлеровского генерала. Потом вместе с Пастуховым они уничтожили еще несколько фашистских офицеров. Кроме того, разведчики наносили на карту Львова сведения о расположении фашистских учреждений, казарм, складов с горючим и боеприпасами. А когда части Красной Армии подошли ко Львову и завязали бои на его окраинах, Пастухов и Кобеляцкий явились в штаб танковой бригады, передали туда свою карту, а затем провели сотню автоматчиков в центр города подземным ходом: Пастухов еще с довоенного времени прекрасно знал подземное хозяйство города.

Невозможно перечислить все ценнейшие разведывательные сведения, которые на протяжении двадцати месяцев поступали из отряда Медведева в Москву. Это данные о работе вражеских железных дорог, перемещении гитлеровских штабов, о переброске войск и техники, о мероприятиях фашистских властей, о положении населения на временно оккупированной территории...

В боях "Победители" уничтожили около двенадцати тысяч гитлеровцев и их пособников - вояк из украинских националистических банд. Потери же отряда: погибло сто десять и ранено двести тридцать человек. Медведев дорожил жизнью своих бойцов и умел выигрывать сражения малой кровью, ведя, кроме разведки, тяжелую партизанскую войну.

После перехода линии фронта отряд расположился в Цумани. Медведев уже почти не вставал с постели, но жизнь в отряде текла, как и прежде: во всем ощущалась железная рука командира. Он продолжал думать и заботиться о своих подчиненных. Валентин Семенов вспоминает:

"Мы стояли в Цумани. Кавэскадрону часто приходилось участвовать в операциях по вылавливанию остатков немецких и украинских националистических банд, и когда в полночь приехал связной и коротко бросил: "Срочно к полковнику!" - я мигом собрался. По дороге поднял Мажуру.

Явившись в штаб, я был очень удивлен, увидев Медведева не в кровати. Он сидел у стола безукоризненно выбритый, празднично подтянутый. Тут же сидели командиры батальонов и рот в полном боевом снаряжении. Пока никто ничего не знал.

- Все собрались? - спросил Медведев у Стехова. Тот ответил утвердительно.

С серьезным лицом и смеющимися глазами Медведев объявил:

- Вы меня извините, товарищи, за поздний вызов. Но дело в том, что все мы, почти два года сражаясь в тылу врага, не имели возможности послушать настоящих артистов. По счастью, ехавшие в прифронтовой Луцк артисты Киевской филармонии согласились дать нам концерт, но сделать это смогут только ночью - утром они должны быть в Луцке. Ничего, если по такому случаю мы недоспим?