Владимир Першанин - Библиотечка журнала «Милиция» № 4 (1997)

• Название: Библиотечка журнала «Милиция» № 4 (1997)
• Автор: Владимир Першанин
• Издательство: Библиотечка журнала «Милиция»
• Жанр: Детектив
• Год: 1997

Повесть «Спроси пустыню…» посвящена будням спецназа. Действие происходит в знойной пустыне Южной Республики, где отряды непримиримой оппозиции режиму сбили военно-транспортный самолет России и в качестве заложников удерживают летный экипаж. Освободить авиаторов — такая задача поставлена перед командиром подразделения спецназа майором Амелиным и группой его бойцов. Задача не из простых, поскольку заложники находятся в руках боевиков, для которых законы не писаны…

В лесу под Вязьмой, что на Смоленщине, обнаружен труп болгарского гражданина Рачева. В расследование убийства включается сыщик районного масштаба майор Фидинеев, не подозревая, что окажется в самом центре международного детективного треугольника, который составляют криминальные структуры России, Болгарии и Латвии. Об этом и рассказывается в повести «Грибное лето в Вязьме».

---

В этой трудновыполнимой акции не просматривалось особой заботы о сохранении технического секрета «гномов», все равно рано или поздно их скопируют российские электронщики. Интерес был чисто финансовый. Главарь русско-турецкой мафии Осман просто жаждал обыскать грабителей ценного груза. На этой недопоставке, пусть и застрахованной, он терял несколько миллионов долларов.

А в московском торговом доме «Сталкер» о «гномах» знал лишь один человек — Васильчиков, за которым стоял целый подпольный синдикат по производству взрывных устройств. Эта «фирма» выкинула немалую сумму в виде половинной предоплаты, «гномы» ей нужны были позарез: от отечественных они отличались малым весом и повышенной надежностью.

Подпольный синдикат по изготовлению взрывных устройств работал на армейской и самодельной технике. Глубоко законспирированная и разветвленная банда носителей смерти обслуживала горячие точки СНГ, не гнушалась заказами мелких террористических групп внутри России. Структура синдиката была устроена так, что разгром одного филиала, скажем в Туле, не влиял на целостность оставшихся других. Вовсю шла вербовка новых специалистов из числа безработных и малооплачиваемых оружейников. Взрывчатки хватало в избытке, она шла непосредственно с заводов и армейских складов.

Прокол с «гномами» был губителен для синдиката еще с одной стороны. Это был пробный шар, такой канал открывал новые возможности в будущем, когда потребуется заниматься ядерными делами. А это время надвигалось, пресса уже захлебывалась от скандалов, связанных с утечкой плутония. Ну и, конечно, наркотики…

С момента исчезновения фуры служба контрразведки синдиката искала следы, зацепки. Сообщение болгарских газет подтолкнуло к новым усиленным розыскам.

Это же известие подняло на ноги еще одну, совершенно самостоятельную, группу банальных грабителей машин на автодороге Брест — Минск — Москва. Совершенно случайно она «положила глаз» на фуру Добромира Рачева, не догадываясь ни о каких «гномах». Пасла ее от самой границы, действовала примитивно и нагло, наняв убийцу по кличке Марафон. Но этот Марафон, похоже, перехитрил всех, исчезнув вместе с фурой.

А вот капитан милиции Шелегеда из Московского областного УВД приступал к расследованию преступления почти с чистого листа, имея на руках лишь труп да листок декларации. Удалось узнать фамилию водителя, страну, откуда он выехал, дату выезда, время проезда таможен, характер груза. Это была шарповская техника с испанского конвейера, причем многое из того, чего еще не знал в широком масштабе российский рынок, — скажем, цветной подвижной дисплей, позволяющий наблюдать снимаемую картинку из любого положения. Были очень дорогие экземпляры — по 1300 долларов, получившие приз «Золотая награда Эдисона». Груз оценивался в баснословную сумму.

Шелегеда пока ограничился сложнейшими по своему исполнению запросами. Первый: кто из фирмачей Москвы начиная с декабря — время убийства водителя — скупал и покупал партии аудио- и видеотехники.

Как же, открывай рот шире — так тебе и выложат информацию о товаре, да еще левом. Второй запрос по линии ГАИ: сколько и у кого зарегистрировано машин-фур марки «Мерседес». А как узнать ту единственную? Скорее всего, она или разобрана, уничтожена, или преспокойно наматывает километры где-нибудь в Чечне или Прибалтике. Как туда дотянуться?

Дачник

С середины апреля потянулись первые дачники. Их в округе немного — на каждую старую деревню по две-три семьи. Но и это как-то разнообразило довольно скучную жизнь селян. Дачники первыми вскапывали землю под картофель. Обычно последним днем посадки картофеля считалось 9 мая. Дядя Вася Солидол, однако, в этот день усиленно отмечал День Победы, а потом пошли дожди, и только тринадцатого он взялся за посадку. Ему помогал постоялец с Закарпатья — мужчина в годах, степенный. Напросился на месяц-другой, заплатил хорошие деньги, сказал, что собирается перебираться в Россию и вот думает присмотреть хорошую деревню. Говорил с акцентом, хорошо разбирался в технике, но, по понятиям Васи, ни бельмеса не понимал в политике. Приятный, вежливый. Пусть живет.

С помощью болгарского посольства Богумил Рачев вышел на следователя Шелегеду. Тот как раз принял к производству дело об убийстве водителя. Он был поражен странным решением болгарина пожить возле места, где нашли сына. Сразу проникся к нему невольным уважением, понимая, сколь сложно это все оформить. Напрямую спросил Богумила:

— Сами решили расследовать?

— Не знаю, но постараюсь, — уклончиво ответил тот, — просто тянет туда.

— Тогда вот вам телефон в Вязьме. Есть там майор Фидинеев, я с ним на курсах сдружился. Мировой мужик! В случае чего — к нему. А я ему позвоню.

Стоя у окна, он понаблюдал еще некоторое время за крепкой фигурой болгарина, пересекающего мокрый асфальт, покачал головой, вздохнул. Убит под Вязьмой, груз шел в Москву… А если преступление планировалось еще в Болгарии или где-нибудь в Белоруссии? И вообще, чья это прерогатива — уголовного розыска с прокуратурой или контрразведки? Одни вопросы.

Пока же Шелегеде удалось выяснить, что под конвоем фура прошла Польшу (почему Польшу?), а на таможне Бреста Добромир Рачев позвонил в торговый дом «Сталкер», и в тот же вечер поездом выехал в Брест охранник. Он прибыл вовремя, но фуры на месте не оказалось. Белорусские таможни, а также посты ГАИ прохождение грузового «Мерседеса» не зафиксировали. Допрос охранника ничего не дал.

Иностранец в Вязьме

Борис Борисыч — так назвался Богумил — взялся отремонтировать Васе Солидолу старую швейную машинку и теперь целыми днями сидел, изучая внутренние органы механизма.

— Это «Зингер». Вечный двигатель, — говорил он, снимая очки. — А у меня, Васил, не выходит из головы случай, о котором ты рассказал…

— Сам, мил-человек, все думаю. Майор мне аккурат поручил дознаться, всем учинить допрос, с этим… как его… пристрастием. Да только народец несознательный — регочут, мол, давай «корочки».

— Какие «корочки»?

— Да ксиву, удостоверение. Ничего, я поеду в Вязьму, так ему и скажу: давай, командование, мандат.

— Неужели никто выстрела не слышал? — опять принялся за свое Богумил. — Ночь. Зима. Тихо. Машина тяжелая, разбудит всю деревню…

— Мало ли сколько их тут проезжает… Может, его, беднягу, на легковушке привезли, а машину оставили на трассе. — Вася Солидол влил в себя стопку «первейшего», покосился на печку, где дремала бабка, перешел на шепот: — Грех на мне, Борисыч. Взял я что-то. Сначала потерял, потом, когда снег стаял, нашел на кочке. Исползал все поле. Щас покажу, так и быть…

Дядя Вася Солидол полез за икону, достал что-то в тряпочке, развернул. Богумил вцепился взглядом в вещицу, осторожно взял ее и сжал в кулаке.

— Георгана… Брелок на память Добромиру, — пробормотал он по-болгарски.

— Что-что-что? — зачастил обеспокоенно Вася. — Какой Георгий? Богумил разжал пальцы, улыбнулся хозяину дома:

— Это брелок на счастье. Для ключей зажигания. А здесь профиль Георганы… Есть такая женщина…

— Богиня, вроде Венеры?

— Да, богиня… Налей-ка еще. За удачу! Продай мне брелок, Васил.

— Ишь, какой шустрый! Тут серебро — раз, память — два, вещь непродажная — три, — отрезал довольный собой Вася Солидол.

— Зачем ты утаил от следствия? Плохо, очень плохо, — укоризненно покачал головой Богумил. — А вдруг здесь вся разгадка?

— Сам мучаюсь, Борисыч. Не хотел утаивать, да так вышло.

— Сейчас же отдай, — предложил Богумил. — Скажи, нашел только. Хочешь, вместе поедем? Или я свезу в Вязьму, мне все равно в сберкассу надо. Решай.

— Некрасиво получилось, очень некрасиво. Не, самому совестно ехать. Поезжай ты и расскажи майору, как дело было. Может, простит.

С утра пораньше Богумил отправился в путь, намереваясь выйти к трассе к семи: именно в это время проходит рабочий автобус дорожно-ремонтной службы. В который раз оглядел окрестности. Лесной мир встречал лето, у обочины уже вовсю пробивалась щетинка изумрудной травки, но общую картину пока оживляли лишь вечнозеленые купы елей и редкой сосны.

Воображение рисовало всегда одно и то же… Вот дорога, которая идет до дальней деревни Ямнинской, далее — тупик. А здесь, где стоял Богумил, находится первое ответвление до деревни, где он поселился. Далее — опять тупик. Казалось, не было никакого смысла убийцам сворачивать в этот тупик, стоило еще проехать по прямой километра два, где нет ни одной души.

Что же заставило убийц вдруг резко свернуть вправо, проехать крошечную деревеньку и сразу остановиться, чтобы увести (унести) еще живого (?) Добромира в ближний лесок?

Только одно — впереди стояли машины, вот здесь, где, по рассказам жителей, обычно останавливаются на ночь шоферы, опасаясь рэкета на трассе. Убийцам пришлось выбрать не самый лучший вариант, прекрасно сознавая: весной труп будет обязательно обнаружен.