Ф. Каст - Обет Ленобии

• Название: Обет Ленобии
• Автор: Ф. Каст
• Жанр: Любовно-фантастические романы

Вторая книга захватывающей мини-серии новелл от автора книг бестселлеров № 1 Дом Ночи, ОБЕТ ЛЕНОБИИ рассказывает волнующую историю загадочного инструктора Дома Ночи — и одного из самых близких союзников Зои против зла. Вторая новелла Дома Ночи показывает нам Ленобию, сильного и красивого инструктора по верховой езде, которая направляет Зои в самые темные часы, и у которой есть свои секреты, зарытые в ее прошлом…

В маленьком южном городке в начале века молодая Ленобия становится красивой женщиной со своими собственными взглядами. Но когда она получает Метку и становится вампиром-недолеткой, ее мир переворачивается с ног на голову, и музыкальные улицы Нового Орлеана влекут ее. Там, она узнает темное городское дно общества, управляемое черной магией. Испытав первую любовь — и потерю — и обнаружив в себе страсть к лошадям, которая поддерживает ее, она должна столкнуться лицом к лицу с самой Тьмой. И она не избежит шрамов.

---

— Это позор, что его вера не была столь велика, как его неуклюжесть. Он чуть не сжег мои конюшни. Причина, по которой он оставил назначение в нашем храме после травмы и предпочел вернуться к богатству своей семьи, не имеет ко мне никакого отношения.

— Жан рассказывает совсем другую историю. Он говорит, что противостоял вашему жестокому обращению с ним и другими послушниками, и ваш гнев был столь велик, что его и конюшни вокруг охватило пламя.

Чарльз чувствовал, как в нем разгорается гнев и пока он говорил, пламя свечей, стоявших в декоративных серебряных подсвечниках на концах стола, с каждым словом становилось все ярче.

— Вы не можете приходить в мою церковь и обвинять меня.

Глаза старого священника расширились, едва он увидел растущий огонь.

— Это правда, что они говорили о вас. До сих пор я не верил в это.

Но вместо ожидаемой Чарльзом реакции отступления или испуга, де Жюин полез в одежду и вытащил сложенный пергамент, держа его перед собой, как воин щит.

Чарльз погладил на груди рубиновый крест, ставший горячим и тяжелым, и собирался щелкнуть пальцами пламеню ближайшей свечи, извивающейся все ярче и ярче, будто притягивающемуся к нему, но толстая свинцовая печать на пергаменте направила в его жилы лед.

— Папская булла! — Чарльз почувствовал, что дыхание оставляет его, ведь если печать была действительной, то она словно щит, наброшенный на его тело.

— Да, Святейший послал меня. Его Святейшество знает, как вы можете прочесть сами, что я здесь, и если со мной или моими сторонники случится что-то, связанное с огнем, Его Милость обратится к возмездию и кара быстро настигнет вас. Если бы вы не были так увлечены осквернением алтаря, то заметили бы, что мой эскорт составляют не только священники. Папа послал со мной своего личного охранника.

Дрожащими руками Чарльз взял буллу и сломал печать. Пока он читал, голос Архиепископа заполнял пространстве вокруг него, будто повествуя о гибели молодого священника.

— Мы внимательно следили за вами почти год. Обо всем докладывалось Его Святейшеству, который пришел к решению, что ваше пристрастие к огню не может быть проявлением демонического влияния, хотя многие из нас в это верят. Его Святейшество готов дать вам возможность использовать вашу необычную способность в служении церкви, защищая тех, кто наиболее уязвим. А нигде нет церкви уязвимей, чем в Новой Франции.

Чарльз закончил чтение буллы и посмотрел на Архиепископа:

— Папа направляет меня в Новый Орлеан.

— Да.

— Я не поеду. Я не оставлю мой собор.

— Это ваше решение, Отец Чарльз. Но знаете, что если вы отказываетесь подчиниться, Его Святейшество велел, чтобы вы были схвачены его охранниками, отлучены от церкви, признаны виновным в колдовстве, и тогда мы все увидим, насколько велика ваша любовь к огню.

— Тогда у меня нет выбора.

Архиепископ пожал плечами:

— Это больше чем то, что я советовал вам предоставить.

— Когда мне отправляться?

— Вы должны отправляться немедленно. Сначала двухдневная поездка на карете до Гавра. Через три дня «Минерва» отправляется в плаванье. Его Святейшество объявил, что ваша защита католической церкви начнется в тот момент, как вы ступите на землю Нового Света, где займете место епископа кафедрального собора Сент-Луиса, — улыбка Антуана была пренебрежительна. — Вы не найдете в Новом Орлеане той щедрости, что в Эври, но можете обнаружить, что прихожане Нового Света больше спускают такие, скажем так, странности, как у вас.

Архиепископ засеменил к двери, но остановился и обернулся на Чарльза:

— Что ты такое? Скажи честно, я не передам Его Святейшеству что бы это ни было.

— Я покорный слуга церкви. Все остальное было преувеличено ревностью и предрассудками других людей.

Архиепископ покачал головой и, ничего не сказав, покинул комнату. Едва дверь закрылась, как Чарльз ударил обоими кулаками по столу, в результате чего вся посуда и столовые приборы задрожали, а пламя свечей стало корчиться и разливать воск во все стороны, будто плача от боли.

***

За два дня пути от Шато де Наварра в порт Гавр туман и дождь завернули экипаж Ленобии в густую непроницаемую серую завесу, которая, как казалось Ленобии, уносила ее от знакомого мира и любимой матери к бесконечному чистилищу. Она не говорила ни с кем в течение дня. Кучер останавливался ненадолго для того, чтобы она смогла удовлетворить основные потребности организма, а затем они продолжали путь до самой темноты. В каждую из двух ночей извозчик останавливался у прекрасных придорожных гостиниц, где дамы, работающие в заведении, готовы были взять на себя ответственность за Сесиль де Марсон Ла Тур д’Аверне, кудахча о ее молодости, отсутствии сопровождающего и, почти не слушая ее, сплетничали со служанками о том, какой ужасный и страшный путь ей придется пройти, чтобы выйти замуж за незнакомца из другого мира.

— Ужасно…пугающе… — повторяла Ленобия. Затем она брала четки своей матери и начинала молиться. — Радуйся, Мария, благодати полная. Господь с тобою, благословенна ты между женами, — снова и снова, совсем как ее мать, повторяла она, пока шепотки служащих не тонули в памяти о голосе матери.

На третий день они прибыли в портовый город Гавр, и за мгновение дождь прекратился и туман растаял. Все вокруг пропитал запах рыбы и моря. Когда извозчик, наконец, остановился, и Ленобия сошла с экипажа в док, оживленный, прохладный бриз прогнал последнее облако, и солнце засияло, как будто приветствуя, искрясь на богато отделанном фрегате, беспокойно покачивающемся на якоре в заливе.

На нем была филигранная надпись, напомнившая ей о цветах и плюще. Так же она могла видеть оранжевые, черные и желтые украшения других частей корпуса и палубы. Снаружи была фигура богини с распростертыми руками и резным платьем, словно захваченным в плен ветром. Она была в шлеме, будто на войне. Ленобия не понимала почему, но вид богини заставил ее затаить дыхание, а сердце затрепетать.

— Мадемуазель д’Аверне? Мадмуазель? Простите, вы Сесиль де Марсон Ла Тур д’Аверне?

Взмахи монахини, облаченной в коричневые одеяния, привлекли внимание Ленобии прежде, чем ее слова были действительно поняты. Я Сесиль? Встряхнувшись, Ленобия поняла, что Сестра взывала к ней со всех концов дока и, не получив никакого ответа, монахиня отделилась от группы богато одетых молодых женщин и приблизилась к ней. Беспокойство явно сквозило в ее глазах, как и в голосе.

— Это… Это так красиво! — сболтнула Ленобия первую сформировавшуюся мысль.

Монахиня улыбнулась:

— Да, действительно. И если вы Сесиль де Марсон Ла Тур д’Аверне, то вам будет приятно узнать, что это намного больше, чем просто красиво. Это то, на чем вы вступите в свою новую жизнь.

Ленобия глубоко вздохнула и прижала руку к груди так, чтобы чувствовать давление бусинок четок матери, и сказала:

— Да, я Сесиль де Марсон Ла Тур д’Аверне.

— О, я так рада! Я Сестра Мария Магдалина Хэчард, и вы последняя из мадмуазелей. Теперь, когда вы здесь, мы все можем подняться на борт, — карие глаза монахини светились добротой. — Разве это не прекрасный знак, что солнце выглянуло с вашим прибытием?

— Я надеюсь на это, Сестра Мария Магдалина, — сказала Ленобия, а затем быстро, подбирая платье, пошла за монахиней, направляющейся к ожидающей их группе девушек.

— Это мадмуазель д’Аверне, и теперь мы все в сборе, — монахиня властно указала на матросов, стоящих неподалеку и тайком с любопытством поглядывающих на девушек.

— Отправляемся! Переправьте нас на «Минерву» осторожно и побыстрей. Капитан Корнваллис хочет отплыть с отливом.

Пока мужчины договаривались о цене и брали гребные шлюпки, чтобы доплыть на них до судна, монахиня повернулась к девушкам.

Взмахнув рукой, она сказала:

— Мадмуазели, давайте сделаем шаг в будущее!

Ленобия присоединилась к группе, вглядываясь в лица девушек затаив дыхание и надеясь, что ни одно из них не будет ей знакомо. Она испустила долгий вздох облегчения, когда все, что она увидела, оказалось схожими испуганными выражениями. Тем не менее, она сознательно осталась с краю группы, сконцентрировав внимание на корабле и лодке, на которой их доставят к нему.

— Добрый день, Сесиль, — мягко и застенчиво заговорила с ней девушка, выглядевшая не старше тринадцати. — Меня зовут Симонетта ЛаВин.

— Добрый день, — сказала Ленобия, пытаясь улыбнуться.

Девушка приблизилась к ней:

— Вы очень боитесь?

Ленобия изучила ее. Она была красива, с длинными темными волосами, вьющимися по ее плечам и гладким, бесхитростным лицом цвета топленых сливок, которое портили только два ярко-розовых пятна на щеках. Она в ужасе, поняла Ленобия.

Ленобия взглянула на остальных девушек в группе, на этот раз, увидев их по-настоящему. Все они были привлекательны, хорошо одеты и ее возраста. Они так же смотрели широко-раскрытыми глазами и дрожали. Некоторые тихо плакали. Одна маленькая блондинка качала головой снова и снова, сжимая инкрустированный бриллиантами крест, висевший у нее на шее на толстой золотой цепочке. Они все боятся, подумала Ленобия.