Диана Соул - Публичный дом тетушки Марджери. Часть I

• Название: Публичный дом тетушки Марджери. Часть I
• Автор: Диана Соул
• Жанр: Любовно-фантастические романы
• Год: 2016
• ISBN: 123-1235-123456-123

---

В отличие от других работниц этого нелегкого дела, она не спала с клиентами. Зрелая иллюзорница умела доставлять удовольствие иными способами, так, что недовольных не оставалось.

Так же, как и я сегодня, бабуля видела глубинную суть и самые потаенные страсти клиентов. Ткала в их сознании полотно иллюзии, где исполнялись самые извращенные фантазии, снимала все границы и запреты, которые накладывали общество и личные страхи. За одну ночь человек мог испытать те чувственные удовольствия, о которых боялся даже подумать или признаться себе.

На утро магия рассеивалась, оставляя после себя облако эйфории и удовлетворенности. Фантазии многих оказывались столь ужасны, что воспоминания о ночи бабушка стирала, подменяя более мирными образами. Некоторые, например, как мои лорды шалящие сейчас в гостинной, наверняка будут удивлены исполнения своих фантазий. Я даже задумалась стоит ли им чистить с утра память, подменяя “голубой огонек” более приемлемым для мужского сознания “тройником”.

Я вступила под горячие струи душа и прикрыла глаза. Сладкая истома расползлась по телу, унося мысли вдаль.

И все же мне необходимо быть более осторожной, если охота окончилась официально, это не значит, что в обществе не найдется сумасшедшего фанатика, который заподозрит в слухах о талантах молодой куртизанки нечто большее.

И тогда даже думать не хочется. Смерть ведь не самое жуткое, что может мне угрожать.Ведь истребляли суккубов не всегда через костер или повешение. Гораздо эффективнее и надежнее было нас насиловать.

Вступать в настоящую связь с мужчинами суккубам чревато. От первой ночи любви в жизни таких как я всегда рождались дети, но если ночь была без чувств, мы теряли дар и способность иметь детей навсегда. Именно поэтому никому не пришло в голову искать в домах похоти.

Хотя моей бабушке и матери повезло, если можно так сказать. Даже в столь ужасном месте, как бардель, они смогли найти тех, кто разглядел в них не просто развлечение. Так мой дед, оказался местным дворником, а отец посыльным, который ежедневно приносил свежие газеты. Невинный юноша даже не знал, что дом в котором жила мать, отнюдь не школа для юных девиц, а увеселительная для богатых мужчин.

Мое же время встретить отца будущих детей пока не пришло.

Струи воды скользили по моему телу, смывая чувства сегодняшнего дня. Во всем произошедшем был только один плюс, те два мешочка с камнями. Плата, которую я внесу за свою свободу.

Я прикрыла глаза и вспомнила тот день, когда десять лет назад, тетушка Марджери явилась в дом, где жила моя мать.

Мне тогда было тринадцать. И таких же, как я детей, выросших в обществе куртизанок, в доме было много. Но тетушка пришла к нам не просто так, а выбирать будущих работниц.

Старуха Марджери уже тогда была старухой и казалось занималась своим бизнесом уже целую вечность. Она содержала десятки подобных домов радости по всему Прайму, для бедняков с девушками пострашнее, для среднего класса – именно в таком работала моя мать. И для элиты. Сюда повезло попасть мне.

Марджери приметила меня сразу, потрепала по щеке, придирчиво осмотрела со всех сторон. Потом приходил доктор, который подтвердил мое здоровье, и в тот же день меня забрали от матери.

Кроме публичных домов старуха содержала еще и школу, именно там меня обучали наукам и манерам до двадцати лет. А три года назад учеба окончались и Марджери пригласила меня, юную и дрожащую как лань, на беседу с чаем. Конечно же мне сказали, что годы счастливого детства теперь надо отработать, и оправдать вложенные средства. А еще-то, что мою девственность продали с молотка за огромные деньги и теперь моя судьба зависит от того, как хорошо я обслужу первого клиента.

Сразу после разговора, уже находясь в одиночестве, я перестала изображать невинность и взяла себя в руки. В конце-то концов, я всегда знала, кто я такая и чем мне грозит потеря “девичьей чести”, а уходя от меня на следующее утро, довольный клиент вовсю нахваливал тетушке Марджери ее воспитанницу.

Тем же вечером, меня поселили в самое элитное публичное заведение Прайма.

Здесь не было душных комнат с грязными диванами, вонючих сигарет и дешевого алкоголя. Тут у каждой девочки был свой дом, где она была хозяйкой. Лучшие куртизанки страны жили здесь, по соседству друг с другом.

Самый высокооплачиваемый дом радости занимал целый квартал столицы, который в простонародии назвали – Кварталом Продажных Дев.

Я же называла его городом в городе. Со своими правилами и законами.

Днем Марджери разрешала нам выходить гулять по столице, ночью же мы были обязаны работать.

Но меня воротило от этой жизнь. От лживого лоска, богатства и похоти в глазах бесконечных клиентов. Я мечтала о своей жизни вдали от всего этого, и помнила свою мать, которую так и не видела с того дня. О которой знала лишь то, что она умерла через несколько лет после нашей разлуки. Причин я не знала, мне обо всем рассказали уже как о свершившимся факте.

В тот момент я поклялась, что не буду любить, и уж тем более рожать в подобном рабстве. Мои дети не должны повторить мою судьбу.

Первый побег казался мне слишком простым, глупым и беспечным. Я просто решила не возвращаться после дня в городе на свое “рабочее место”.

Но едва последние лучи солнца скрылись за горизонтом, мое тело пронзило такой нескончаемой и нестерпимой болью, что я грызла землю не в силах ее побороть, и ползла несколько миль на коленях к ненавистному Кварталу Продажных Дев.

На пороге “моего” дома ждала старуха Марджери.

Она равнодушно позволила мне проползти мимо нее, толкнуть рукой и без того открытую дверь и без сил рухнуть в холле, на пыльный ковер, словно нашкодившая собака наказанная хозяином.

Марджери молча склонилась надо мной и провела пальцем по злосчастным строчкам договора найма, который подписывали все девочки.

– Первый побег – боль. Второй – смерть, – сухо произнесла она.

Эти слова осколками впились в мой мозг, и я заплакала в тот момент.

– Ну и что тебе не сиделось? – укорила меня Марджери. – Теплая еда, модные тряпки, куча побрякушек. Клиентура сплошь элита. Тебя не насилуют пьяные работяги, с чего вдруг ты решила сбежать?!

Моих мотивов она в упор не понимала, я же выдавила единственное слово:

– Свобода.

Тогда Марджери расхохоталась.

– Птичке захотелось воли? – с издевкой спросила она меня. – Только кто тебе ее даст? Ты курочка несущая золотые яйца, в тебя вложены усилия и средства.

– Я готова отработать, – сквозь рыдания выдавила я, утыкаясь лбом в грязный ковер.

– Твоя цена два миллиона золотом, – старуха заведомо назвала неподъемную сумму и сплюнула прямо на пол. – Ты не соберешь их за всю жизнь, даже если будешь обслуживать троих за ночь.

Тогда у меня не было сил ей перечить, но планочку цели в тот день я себе задала.

– Дайте слово, что если я заплачу вам эти деньги, вы меня отпустите.

Это обещание повеселили хозяйку борделя.

– Да кому ты нужна будешь потом, с бездонной дырой между ног?

Я же упрямо процедила:

– Дайте слово.

Сквозь злую усмешку Марджери кивнула и даже щелкнула пальцами, материализуя договор:

– По рукам, девочка. Чтобы все было по взрослому мы даже подпишем контракт.

Я хорошо помнила момент, когда моя подпись вспыхнула зеленым свечением на волшебной бумаге в знак подтверждения сделки.

Каждую ночь я представляю перед собой миг, когда выполню условия сделки и выплачу старухе всю сумму и смогу уйти. За три года я уже успела отработать четвертую часть долга, и только упорство заставляло меня верить, что если продолжу работать такими же темпами, то через девять-десять лет выйду в город вольной дамой.

Уеду в другую страну и забуду о прошлом.

Я выключила воду и ступила на кафельный пол ванной. Полотенец я не держала принципиально, мне нравилось когда капли сами высыхают на теле, поэтому пока наносила ухаживающие крема на распаренную кожу, на пол натекла изрядная лужица.

Без зазрения совести я вытерла ее порванным платьем, любуясь влажными разводами на дорогом атласе.

Где-то в глубине души наряд все же было жаль, он мне нравился, но такова участь многих платьев в гардеробе куртизанок. Наши клиенты слишком любят грубость. Но лучше пусть страдают тряпки, чем женские лица.

В доме где я росла, мужчины часто били девочек. Мне же оставалось порадоваться, что мои “аристократы” все свои фантазии о насилии совершали исключительно в собственном сознании.

Хотя я часто видела, как они представляют мое лицо изуродованным от побоев, а волосы намотанными на свой кулак. Тот захват от сэра Карлоса сегодня показался бы цветочками, по сравнению с этим.

Я подошла к зеркалу и взяла сушильную расческу – новейшее изобретение техномагов. Больше не нужно было мучительно долго шептать сложное заклинания или ждать пока волосы высохнут сами. Умная расческа дула теплыми потоками воздуха и одновременно  аккуратно укладывала волосок к волоску. Уже через две минуты расчесывания я любовалась в зеркале своими белоснежными локонами. Перед сном нужно было обязательно заплести их в косу, иначе утром проснусь с одуванчиком на голове.