Саксон Анналист - Хроника

• Название: Хроника
• Автор: Саксон Анналист
• Издательство: «SPSL»-«Pyccкая панорама»
• Жанр: История
• Год: 2012
• ISBN: ISBN 978-5-93165-170-5

«Хроника» Саксона Анналиста - одна из крупнейших в Средневековой Европе как по объему, так и по охватываемому ей периоду - считается одним из самых авторитетных источников по истории средневековья. О её авторе ничего не известно (кроме того, что он - саксонец), но, как считают исследователи, при составлении своего труда он использовал более 100 независимых хроник разных авторов, а сам аноним получил уважительное прозвище Анналиста.

По цитируемости «Хроника» Саксона Анналиста не знает себе равных, а по ряду событий является основным источником. Переводы фрагментов «Хроники» Анналиста кочуют из одной хрестоматии по истории средних веков в другую, однако полностью на русском языке эта «Хроника» публикуется впервые.

Для историков, студентов гуманитарных специальностей вузов, а также широкого круга любителей истории.

---

Спустя малое время господин папа отправил в тевтонские земли письмо следующего содержания:

«Епископ Григорий, раб рабов Божьих, всем епископам, герцогам, графам и прочим верным христианам в Тевтонском королевстве, защищающим [святую] веру, [шлет] привет и апостольское благословение.

Мы слышали, что некоторые из вас сомневаются в отлучении, которое мы использовали против короля, и вопрошают, справедливо ли он был отлучен, согласуется ли наш приговор с законом и зрело ли обдуман. Поэтому мы взяли на себя труд открыть и донести до всеобщего сведения истину о том, что побудило нас его отлучить, - свидетель тому - наша совесть, - и сделали это не столько для того, чтобы прокричать во всеуслышание об отдельных причинах, которые - увы! -слишком хорошо известны, сколько ради того, чтобы успокоить тех, которые полагают, что мы необдуманно и более по страсти, а не из страха Божьего и стремления к правде извлекли духовный меч. Когда мы были еще в сане дьякона, до нас доходила дурная и весьма нелестная молва о деяниях короля; и тогда же мы ради императорского достоинства его отца и уважения к нему и его матери, а также ради надежды и желания его исправления часто увещевали его письменно и через послов, чтобы он оставил нечестие и, помня о славнейшем своем роде и достоинстве, украсил жизнь свою нравами, которые приличествуют королю и, если даст Бог, будущему императору. Когда мы, пусть недостойные, заняли должность владыки, то поняли, что с возрастом его возросли и его злодеяния, и всемогущий Бог потребовал бы от нас, при той власти и свободе, которые нам даны, еще более строгого отчета за поступки короля; а потому мы с еще большим рвением призывали его к исправлению его жизни всеми способами: обличением, запрещением, увещеванием21. Он же часто отправлял нам смиренные приветствия и письма, оправдываясь как тем, что слаб и распущен из-за юного возраста, так и тем, что вельможи, в чьих руках был двор, постоянно дают ему дурные советы, и обещал со дня на день следовать на будущее время нашим увещаниям, а на деле презирал их, увеличивая свои провинности. Между тем мы призвали некоторых из его приближенных, по совету и побуждению которых он запятнал епископства и многие монастыри ересью симонии, ставя за деньги волков вместо пастырей, к покаянию, пока еще можно исправиться, призвали их вернуть церковные земли, которые они приобрели святотатственной рукой посредством бесстыдного торга, тем священным местам, к которым они относились, и слезами покаяния дать Богу удовлетворение за совершенное нечестие. Когда же мы узнали, что они пренебрегли данным им сроком и упорно пребывают в обычном своем нечестии, то, как и следовало, отлучили их от причастия и тела всей церкви, как святотатцев, слуг и членов дьявола, и увещевали короля изгнать их из своего дома, удалить от своего совета и общения. Между тем, когда саксонские дела весьма стеснили короля и он видел, что мужи и гарнизоны королевства по большей части намерены от него отпасть, то опять отправил нам униженное письмо, полное всяческого смирения, в котором, сознавая, что тяжко погрешил против всемогущего Бога, блаженного Петра и нас, просил, чтобы мы постарались нашей апостольской властью и предусмотрительностью исправить то, что по его вине было сделано в церковных делах вопреки канонам и установлениям святых отцов, и обещал нам во всем свое послушание, согласие и надежное содействие. То же самое он, принося покаяние, подтвердил позднее нашим братьям и легатам, Гумберту, епископу Пренесте, и Геральду, епископу Остии, которых мы послали к нему, и повторил им свои обещания на их священных столах, которые они носили на шее22. Затем через некоторое время после сражения с саксами, он отблагодарил Бога за одержанную им победу тем, что тут же нарушил данный им обет исправления и, не исполнив ничего из того, что обещал, опять принял в свою дружбу и общение отлученных, а церкви ввергнул в тот же позор, что и обычно. Тогда, пораженные тяжкой болью, мы все же решили еще раз испытать его душу, хоть после презрения им благодати царя небесного у нас пропала почти всякая надежда на его исправление, ибо предпочитали, чтобы он лучше услышал апостольскую кротостью, чем на себе испытал ее суровость. Итак, мы послали ему письма с призывом вспомнить, что и кому обещал, и не надеяться обмануть Бога, чей гнев тем более суров, когда Он начинает судить, чем более длительным было Его терпение; мы объяснили, что нельзя лишить чести Бога, который сам дарует честь, что бессильны все попытки оскорбить Бога и папу, ибо Бог противится гордым, а смиренным дает благодать23. Кроме того, мы отправили к нему трех благочестивых и верных нам мужей24, через которых мы втайне увещевали его принести покаяние в своих преступлениях, которые - страшно сказать - известны очень многим и во многих краях и за которые, как свидетельствует авторитет духовных и светских законов, его следует не только отлучить от церкви вплоть до достойного покаяния, но и лишить всей королевской чести без надежды на восстановление. Наконец, мы заявили, что если он не удалит от своего общения отлученных, то нам не остается ничего иного, как отлучить от церкви его самого, дабы он оставался в общении с отлученными, которые ему более дороги, чем Христос. Конечно, если бы он захотел принять наши увещевания и исправить свою жизнь, то, призываем Бога в свидетели, мы обрадовались бы его спасению и его славе и с великой любовью приняли бы его в лоно святой церкви, ибо он назначен главой народа и должен осуществлять управление величайшим королевством, быть защитником католического мира и справедливости. Однако дела его показывают, насколько презрел он наши слова, отправленные ему письменно и через послов; негодуя на всякое обличение и наставление, он не только не исправился, но еще более укоренился во зле; он не успокоился, пока не заставил отступить от веры Христовой почти всех епископов в Италии и, кого смог, в тевтонских пределах отказаться от должного блаженному Петру и апостольскому престолу повиновения и презреть уступленную ему Господом нашим Иисусом Христом честь. И вот, когда мы увидели, что его нечестие достигло высшего предела, то по следующим причинам, а именно: во-первых, поскольку он не хотел отстать от общения с теми, которые за святотатство и обвинение в симонийской ереси были отлучены от церкви, во-вторых, за то, что он не хотел, не говорю принести, но даже обещать покаяние за преступные деяния своей жизни, нарушил ту верность, которую обещал в руках наших легатов, не побоялся разорвать тело Христово, то есть единство святой церкви, за все эти провинности, говорю я, мы и отлучили его по решению собора от церкви; раз не смогли мы кротостью привлечь его к спасительной жизни, то с Божьей помощью попытаемся сделать это суровостью; если же, не дай Бог, он не устрашится этого приговора, то по крайней мере наша душа не поддастся преступному небрежению или страху. Итак, если кто-нибудь думает, что вынесенный приговор несправедлив и неразумен, то, если есть такой, который не способен понять смысл священных уставов, пусть он вступит с нами в дискуссию и, терпеливо выслушав не нас, но то, чему учит Священное Писание, что оно говорит и что утверждает согласный глас святых отцов, успокоится. Все же мы не думаем, чтобы кто-либо из верующих, который знает церковные установления, до такой степени заблуждался; да и любой пусть не дерзнет утверждать открыто, но в сердце своем не станет отрицать справедливости [приговора]; если же, не дай Бог, мы связали его такого рода узами неосновательно и без достаточной причины, то и тогда, как утверждают святые отцы, приговором не следует пренебрегать, но со всем смирением добиваться его отмены. Вы же, возлюбленные, которые не захотели отказаться от правды Божьей из-за королевского неудовольствия или из страха перед иной опасностью, ни во что не ставящие глупость тех, которые являются сторонниками нечестия и лжи, держитесь мужественно и полагайтесь на Господа, зная, что вы защищаете дело Того, Кто есть непобедимый царь и всегда великолепный победитель, который будет судить живых и мертвых25, воздавая каждому согласно делам его26. От Него вы получите прекрасную награду, если до конца верно и непоколебимо устоите в Его истине. Поэтому мы непрестанно просим за вас Бога, чтобы Он укрепил ваши силы Святым Духом во имя Его и обратил сердце короля к раскаянию, и чтобы узнал король, что мы и вы любим его гораздо сильнее тех, которые ныне потакают и следуют его неправдам. Если же он, вдохновленный Богом, захочет образумиться и исправить все, что он замышлял против нас, то найдет нас всегда готовыми принять его в святое общение, как то советует нам ваша любовь».

Блаженный папа написал также относительно этого дела весьма полезное письмо27, где говорит среди прочего следующее: «Если блаженный Григорий, наш кроткий учитель, велел не только низлагать, но и отлучать, обрекая на вечные муки, королей, которые нарушают свои установления и правят, опираясь на одно насилие, то кто помешает нам низложить и отлучить Генриха, который не только не признает апостольского суда, но и попирает саму мать-церковь, насколько она присутствует в нем, который является гнуснейшим грабителем церквей и всего королевства, насколько оно присутствует в нем, и жестоким разрушителем, если только он сам не подобен ему?». И затем еще следующее: «Кто не знает, что короли и герцоги происходят от тех, которые, не ведая Бога и подстрекаемые князем мира, дьяволом, в слепой алчности и нестерпимой дерзости стремятся властвовать над равными гордыней, разбоем, нечестием, убийствами, наконец, всеми почти преступлениями. Они - те, которые стремятся склонить к своим ногам священников Господних, равняться с которыми для них было бы более правильным, чем с тем, который есть глава всех сынов гордыни28 и который, испытывая самого верховного понтифика, главу священников, и обещая ему все царства мира, говорит: «Все это я дам тебе, если ты падешь и поклонишься мне!»29. И через несколько строк: «Отнюдь не следует удивляться, что дурные епископы, нечестным способом получив сан от нечестивого короля, любят его, боятся, соглашаются с ним, за ничтожную цену продают святыню посредством рукоположения кому угодно. О них действительно следует не говорить, но оплакивать их горькими слезами, [надеясь], что всемогущий Бог вырвет их из сетей Сатаны, которые держат их в плену, и после опасностей приведет наконец к познанию истины! Но так как наша обязанность -давать утешение каждому, согласно его чину и должности, в которых он пребывает, то мы заботимся о том, чтобы снабдить оружием смирения императоров, королей и прочих князей, дабы могли они смирять порывы моря и волны гордыни». И затем еще несколько строк: «Поэтому святая церковь по доброй воле и обдуманному плану призывает их к управлению и власти не ради преходящей славы, но ради блага многих, чтобы они всегда соблюдали послушание и осторожность, как утверждает блаженный Григорий в пасторальной книге: «Когда человек отказывается быть подобным другим людям, он становится подобен падшему ангелу». И несколько ниже: «Честь Божью они пусть всегда предпочитают своей чести; каждому пусть оказывают правосудие согласно законам и защищают его; пусть никогда не будут они в совете нечестивцев30, но, успокоив душу, всегда примыкают к праведникам; пусть не пытаются они подчинить себе, как служанку, святую церковь, но пуще глаза своего стремятся радушно чтить и признавать священников Господних, то есть наставников и отцов. Да не пытаются они, соблазненные плотской любовью, предпочитать сына своего пастве, за которую Христос пролил свою кровь, если могут найти более лучшего и полезного, чем он, дабы не нанести из-за любимого сына непоправимого ущерба Богу и святой церкви. Ибо ясно доказано, что тот не любит Бога и ближнего, как положено христианину, кто может, но отказывается позаботиться о выгоде и нуждах святой матери-церкви». И в конце письма: «Мы увещеваем вас, братья и соепископы наши, не дрожать перед лицом князей, не бояться говорить им правду согласно словам Григория: «Если кто-либо боится на земле человека вопреки истине, того поддержит небесный гнев во имя правды»31.