Виктор Мануйлов - Лестница

• Название: Лестница
• Автор: Виктор Мануйлов
• Жанр: Современная проза
• Год: 2016

---

— Принимай гостей, Светланка! — излишне бодро велел Терентьич и оглянулся на Теплякова. — Это вот и есть тот самый Юрий Тепляков, о котором я тебе рассказывал. Так что, стал быть. А ребятня где?

— Бегает, — ответила женщина, спускаясь вниз по лестнице. — Она остановилась на резиновом коврике, протянула Теплякову руку. — Здравствуйте, Юра. Действительно, мне папа о вас много рассказывал, так что мне кажется, будто мы с вами знакомы очень давно.

— Здравствуйте, Светлана Макаровна, — принял Тепляков ее большую рабочую ладонь с твердыми мозолями в свою и слегка пожал длинные пальцы. — Рад с вами познакомиться.

— Я тоже, — вспыхнула женщина. — Можно просто Света. — И, оглянувшись на отца, направившегося к сараю, добавила: — Папа вам, наверное, много лишнего про меня наговорил.

— Он говорил о вас с гордостью и только хорошее.

— Спасибо, — прошептала она и тут же пригласила Теплякова в дом, велев ему разуться и обуть домашние шлепанцы. Уже в прихожей робко предложила: — Может вы. у меня есть спортивный костюм. совсем новый. Я думаю, он вам подойдет. У нас в доме тепло.

Тепляков глянул на себя в большое зеркало, висевшее в прихожей, качнул головой.

— Извините, я как-то не подумал о своем гардеробе, когда шел к вам. И приглашение от вашего папы получил совершенно неожиданно. Да и, честно говоря, у меня, чтобы быстро переодеться, ничего, кроме старого спортивного костюма, нет. И тот хранится в спортзале. На этот счет у нас строго.

Тепляков в прихожей снял куртку, повесил на крючок, вбитый в стенку. Из кухни доносился запах жареного мяса, стучал нож о доску, что-то скворчало. Выглянула невысокая плотная женщина чуть старше Светланы, вытирая руку о фартук.

— А это Тася, жена моего брата Кости, — представила Светлана женщину. — Коська на Сахалине рыбу ловит. Там служил когда-то на флоте, теперь каждый год ездит туда на путину — деньги зарабатывает. Да и работы у нас здесь — особо не разбежишься.

Тепляков и Тасе, о которой тоже с теплотой рассказывал Терентьич, осторожно пожал такую же мозолистую руку, привычную к лопате и топору.

— Пойдемте, Юра, — пригласила его Светлана, стоя возле деревянной лестницы. — Я вам наверху постелила. Там сейчас хорошо. Ребятишки Тасины все там спят. А отец предпочитает сарай. Там у нас дрова и сено. Ему там нравится. Да и от нас подальше, — говорила она с усмешкой к отцовой слабости. — Ребята шумят, а он любит тишину. А какая там тишина, если рядом корова, куры и свиньи? — смущенно хихикнула она.

Тепляков первым стал подниматься по лестнице. Ступени жалобно скрипели под его ногами. Небольшая площадка, застеленная ковриками, смотрела на балкон через стеклянную дверь. Еще три филенчатые двери скрывали что-то таинственное.

— В этой комнате ребятишки спят, — кивнула Светлана на дверь слева, — в этой (кивок вправо) — Тася, а в этой. в этой обычно я. Я подумала, что вам захочется хорошенько выспаться, а внизу… мы-то встаем рано: корова, свиньи, куры, то да се — будем только мешать вам. А ребятишки вообще-то спокойные, набегаются — за столом иногда засыпают.

— Спасибо, Света, но мне, собственно говоря, все равно, где спать. Я мог бы и на сеновале. А выгонять вас из привычной обстановки. я буду чувствовать себя неловко.

— Ну что вы, Юра! — воскликнула Светлана с таким жаром, как будто он предложил ей нечто совершенно невозможное. — Я ведь в своем доме! Где приткнешься, там и спишь. Ради бога, не переживайте и не волнуйтесь.

Она открыла дверь, пропуская Теплякова вперед. Сама тоже сделала пару шагов вслед за ним, остановилась, спрятав ладони под фартуком.

Их взгляды встретились, и Теплякову показалось, что он в черных распахнутых глазах женщины увидел тоску и ожидание.

— Извините меня, Света, я, видать, совсем одичал.

— Да нет, ничего подобного, — возразила она громким шепотом. — Это я, скорее всего, одичала: мы тут варимся в собственном соку, общество в основном женское, молодежь разъезжается кто куда, вот и. — Обернулась с грустной и жалкой улыбкой. — Минут через сорок будем ужинать. Вы не возражаете? — Голос ее прозвенел натянутой струной.

Тепляков подошел к ней, взял ее руку и, движимый странным чувством сострадания, какое частенько испытывал по отношению к Лильке, поцеловал ее, пахнущую луком, в загорелое запястье, перевитое синими жилками.

— Ну что вы, Юра! Я совсем не имела в виду, — громким шепотом воскликнула Светлана, лицо ее и шея вспыхнули жарким кумачом. Осторожно освободив руку, она вышла из комнаты.

Спальня Светланы, где ему предстоит провести ночь, а может быть и две, имела трапецевидную форму, была обита вагонкой, покрытой лаком. В ней стояла деревянная кровать, на ней лежал аккуратно сложенный совершенно новенький спортивный костюм, купленный, судя по всему, в ожидании гостя; в углу приткнулся небольшой столик с настольной лампой на нем и полкой с какими-то книжками над ним, рядом стул с гнутой спинкой, под потолком лампа под шелковым выцветшим абажуром, на полу коврик из разноцветных лоскутков.

Чем-то знакомым и давним повеяло от этой обстановки. Да, в детстве была у Юры Теплякова почти такая же комната. Только запах в ней был совсем другим, каким — он уже не помнил, но точно не таким. Здесь же пахло женщиной.

Глава 32

Незаметно подошел конец августа. Машенька сидела дома одна. Она только вчера вечером вернулась с археологических раскопок, что велись краеведческим музеем на стоянке первобытного человека в одной из пещер в пятидесяти километрах от города. Туда она поехала со своим классом, выигравшим конкурс на знание истории родного края. Поехали, конечно, далеко не все. Кто-то лето проводил у моря за границей, кого-то не отпустили родители (мало ли что там может случиться с их сыном или — особенно — с дочерью), кто-то трудился на даче. Набралось всего четырнадцать человек из двух одиннадцатых классов. В основном мальчишки. Девчонок было пятеро. Пока Машенька там работала, тоска ее по Теплякову не так мучила ее по ночам, как это было дома: наработавшись за день на раскопках или за приготовлением пищи для всей партии, она засыпала, едва забравшись в спальный мешок и коснувшись головой надувной подушки. Теперь делать было нечего, и тоска вновь навалилась на нее удушливым покрывалом, не давая объяснения и оправдания тем словам Теплякова, которые передала ей мама.

Разлюбил? Совсем не любил? Этого не может быть! Это не его слова! Нет, не его! Это все мама выдумала, уверенная, что поступает так исключительно в интересах своей дочери. Бедная, бедная мама! Как она исхудала за те дни, пока шел закрытый процесс над Юрой. Конечно, он не виноват! Потому что Юра. да он такой человек, что лучше умрет, чем сделает что-то дурное другому человеку, если. если, конечно, этот человек не хочет его смерти. Разве бы он мог иначе поступить? А в газетах писали, между тем, что Тепляков и то, и се, и пятое-десятое, что таким людям нельзя доверять заботу о других людях, что. и много еще чего там наплели, то ли забыв, то ли отбросив тот факт, что он жертвовал жизнью, спасая ту женщину, которая оказалась совсем не той, за кого себя выдавала. Опять же, если верить газетам и телевизору. А все потому, что никто из этих писак не знал Юру так, как знала его она, Машенька. Да, знала. А теперь не знает, что и думать.

Ожил мобильник — подарок Юры. Машенька глянула на экран — странно, номер совсем незнакомый. Кто бы это мог быть?

Приложила к уху плоскую коробочку.

— Але-ооо!

— Здравствуйте, — произнес несколько хрипловатый голос, явно пожилого человека. — Мне, пожалуйста, Машу Яловичеву.

— Здравствуйте. Я вас слушаю.

— Машенька! С вами говорит Шарнов Данила Антонович. Надеюсь, Юра Тепляков говорил вам хоть что-то обо мне.

— Данила Антонович. А, да-да! Помню-помню! Говорил! А вы от Юры?

— От Юры? Почему — от Юры? Нет, я сам по себе. А у вас, Машенька, есть с Юрой связь?

— Нет. Он мне не звонит. А я ему звонила-звонила, но мне все время отвечали, что абонент недоступен.

— Странно. Я полагал, что. что вы что-то знаете, как он там.

— Я даже не знаю, где он находится. Я ходила в суд, а мне сказали, раз я не имею к нему никакого родственного отношения. — Машенька с трудом сдержалась, чтобы не всхлипнуть.

— Вы с ним поссорились? — спросил Шарнов.

— Не-ет! — вскрикнула Машенька. — Что вы! Я думаю, что он. что он решил. потому что его осудили, вот он и решил. — и Машенька не выдержала и всхлипнула.

— Та-ак, поня-атно, — протянул Шарнов. — Где он отбывает. то есть где он находится, я знаю. Если вам, Машенька, интересно, могу дать адрес.

— Конечно! — воскликнула Машенька, испугавшись, что этот самый Шарнов вдруг положит трубку и не скажет ей самого главного.

— Тогда записывайте, — и Шарнов продиктовал ей адрес колонии, в которой отбывал свой срок Юра. — Это совсем недалеко отсюда, — продолжил он. — Километров двести пятьдесят. Если будете писать, сообщите ему, что мы ходатайствуем перед вышестоящими инстанциями о сокращении ему срока. А в конечном итоге — и вообще о снятии с него судимости. И еще: передайте ему привет от всех, кто защищал его перед нашим, так сказать, правосудием.