Геннадий Кудий - Русская Атлантида

• Название: Русская Атлантида
• Автор: Геннадий Кудий
• Издательство: Журналист
• Жанр: История
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-91318-011-7

Книга самобытного автора Г. Н. Кудия посвящена интересной, полной динамики и драматизма истории и культуре Великого княжества Литовского, Русского и Жемойтского (ВКЛ) — крупнейшего государства Европы периода позднего Средневековья. Она в яркой и доходчивой форме позволяет восстановить, прежде всего для российского читателя, историческую правду о месте и роли Русской Атлантиды — ВКЛ в развитии Восточной Европы и формировании русской государственности, которая была сознательно искажена и основательно забыта в предыдущие два столетия. А также показывает на примере этого государства смертельную опасность и даже гибельность для любого этноса бездумной потери своей национальной идентичности, традиций и веры.

---

Литовское войско 1576–1586 гг.

Литовские жолнеры XVI в.

Между тем Иван Грозный, прервав поход на Ревель, послал часть войск на отражение шведского натиска в Карелии. Отрядам же под командованием воевод Шеина, Лыкова и Палицкого царь велел спешить на помощь Полоцку. Однако воеводы не решились вступить в бой с посланным против них польским авангардом и отошли в район крепости Сокол. Утратив веру в помощь своих и уже не надеясь на защиту полуразрушенных укреплений, часть гарнизона Полоцка во главе с воеводой Волынским вступила с королем в переговоры, завершившиеся сдачей города на условии свободного выхода всем ратным людям. Другие воеводы вместе с владыкой Киприаном заперлись в церкви Святой Софии и были пленены после упорного сопротивления. Некоторые добровольно сдавшиеся в плен перешли на службу к Стефану Баторию, но большинство, несмотря на страх перед расправой со стороны Ивана Грозного, предпочло вернуться на родину (царь их не тронул и разместил в пограничных гарнизонах). Взятие Полоцка внесло перелом в Ливонскую войну. Отныне стратегическая инициатива перешла к польско-литовским войскам.

19 сентября 1579 года силы Стефана Батория осадили крепость Сокол. Число ее защитников к тому времени значительно уменьшилось, поскольку отряды донских казаков, посланные вместе с Шеиным к Полоцку, самовольно ушли на Дон. 25 сентября, после сильного артиллерийского обстрела, крепость охватил пожар. Ее защитники не в силах находиться в пылающей крепости сделали отчаянную вылазку, но были разбиты и побежали назад в крепость. За ними туда ворвался отряд немецких наемников, но защитники Сокола успели захлопнуть за ним ворота. Опустив железную решетку, они отрезали немецкий отряд от основных сил. Внутри крепости, в огне и дыму, началась ужасная сеча. Поляки и литвины бросились на помощь своим товарищам. Атаковавшие разломали ворота и ворвались в горящую крепость. В безжалостной схватке ее гарнизон был почти полностью истреблен. В плен попал лишь воевода Шереметев с небольшим отрядом. Воеводы Шеин, Палицкий и Лыков погибли в битве вне города. По свидетельству старого наемника, полковника Вейера, ни в одной из битв он не видел такого числа лежащих на столь ограниченном пространстве трупов. Их насчитали до 4 тысяч. После взятия Сокола Стефан Баторий совершил опустошительный рейд по смоленским и северским областям, а затем вернулся обратно, закончив кампанию 1579 года.

У Ивана Грозного явно не хватало сил, чтобы успешно воевать сразу на несколько фронтов. На сей раз ему пришлось ожидать удары во многих местах, что вынудило растягивать и так поредевшие за годы войны силы Московского государства от Карелии до Смоленска. Кроме того, крупная группировка царских войск находилась в Ливонии, где русские дворяне получили земли и обзавелись семьями. Немало войск стояло и на южных рубежах, ожидая нападения крымцев. Словом, Иван Грозный не мог сосредоточить достаточные силы для отражения натиска Стефана Батория. Было у польского короля и другое серьезное преимущество. Речь идет о качестве боевой подготовки его воинов. Главную роль в войске Батория играла профессиональная пехота, имевшая за плечами богатый опыт европейских войн. Она была обучена современным методам ведения боя с огнестрельным оружием, обладала искусством маневра и взаимодействия всех родов войск. Огромное (подчас решающее) значение имел и тот факт, что армию лично возглавлял король — не только умелый политик, но и профессиональный полководец.

В московской же армии основную роль продолжало играть конное и пешее ополчение, которое обладало меньшей степенью организации и дисциплины. Кроме того, плотные массы конницы, составлявшие основу русского войска, были сильно уязвимы для огня пехоты и артиллерии, ставшего к тому времени гораздо более эффективным. Регулярных, хорошо обученных частей (стрельцы, пушкари) в царском войске было относительно немного. Поэтому общая его значительная численность отнюдь не была равнозначна силе. Напротив, большие массы недостаточно дисциплинированных и сплоченных людей легче могли поддаться панике и бежать с поля боя. Об этом свидетельствовали в целом неудачные для московских войск полевые сражения той войны (при Улле, Озерищах, Лоде, Вендене и др.). Не случайно московские воеводы стремились избегать битв в открытом поле, особенно со Стефаном Баторием.

Сочетание этих неблагоприятных факторов, наряду с нарастанием внутренних проблем (оскудение крестьянства, аграрной кризис, финансовые затруднения, борьба с оппозицией и др.), предопределило неудачу Московского царства в Ливонской войне. Последней гирей, брошенной на весы титанического противоборства, стал военный талант короля Стефана Батория, который переломил ход войны и вырвал из цепких рук московского царя заветный плод его многолетних усилий. В 1580 году Стефан Баторий продолжил натиск на Московскую Русь в северо-восточном направлении, стремясь отрезать сообщение Московского царства с Ливонией. Начиная поход, король питал надежды на недовольство части общества репрессивной политикой Ивана Грозного, но они не оправдались. В конце августа 1580 года войско Батория (50 тыс. чел.) осадило Великие Луки, которые прикрывали с юга путь к Новгороду. Город защищал гарнизон во главе с воеводой Воейковым (6–7 тыс. чел.). В 60 км восточное Великих Лук, в Торопце, стояло крупное русское войско воеводы Хилкова. Но он не решился идти на помощь Великим Дукам и ограничился отдельными диверсиями, поджидая подкреплений.

Тем временем Баторий начал приступ крепости. Осажденные в ней московские войска отвечали смелыми вылазками, во время одной из которых захватили королевское знамя. Наконец, королевским войскам удалось зажечь крепость калеными ядрами. Но и в этих условиях ее защитники продолжали доблестно сражаться, оборачиваясь мокрыми кожами. 5 сентября пожар достиг крепостного арсенала, где находились пороховые запасы. Их взрыв разрушил часть стен и дал возможность воинам Батория ворваться в крепость. Ожесточенный бой продолжился внутри ее. В безжалостной сече пали практически все защитники Великих Лук, в том числе и воевода Воейков.

Овладев Великими Луками, король послал отряд князя Збаражского против воеводы Хилкова, стоявшего в бездействии у Торопца. 1 октября 1580 года польско-литовские части атаковали московские полки и одержали победу. Поражение Хилкова лишило защиты южные районы новгородских земель и позволило противнику продолжить зимой военные действия в этом районе. В феврале 1581 года польско-литовские отряды совершили рейд к озеру Ильмень. Во время него был захвачен город Холм и сожжена Старая Русса. Кроме того, были взяты крепости Невель, Озерище и Заволочье. Тем самым московские войска были не только полностью вытеснены из владений Речи Постолитой, но и потеряли значительные территории на своих западных рубежах.

Когда Баторий взял Великие Луки, из Орши к Смоленску выступил 9-тысячный польско-литовский отряд местного военачальника Филона, который уже объявил себя воеводой смоленским. Пройдя по смоленским областям, он планировал соединиться у Великих Лук с Баторием. Но в октябре 1580 года отряд Филона был встречен и атакован у деревни Настасьино, что в 7 км от Смоленска, полками московского воеводы Бутурлина. Под их натиском противник отступил к обозу, а ночью Филон покинул свои укрепления и начал отход. Действуя энергично и настойчиво, Бутурлин организовал преследование. Настигнув подразделения Филона в 40 верстах от Смоленска, на Спасских Лугах, московские полки вновь решительно атаковали польско-литовское войско и нанесли ему полное поражение. Было захвачено 10 пушек и 370 пленных. По словам летописи, сам Филон «еле пеш в лес утек». Эта была единственная сравнительно крупная победа царских войск в кампании 1580 года, но она защитила Смоленск от польско-литовского нападения.

Тем временем шведы возобновили натиск в Эстонии. В октябре — декабре 1580 года шведская армия осадила Падис (ныне эстонский город Палдиски). Крепость защищал небольшой гарнизон во главе с воеводой Данилой Чихаревым. Решив защищаться до последней крайности, Чихарев велел убить шведского парламентера, пришедшего с предложением о сдаче. Не имея продовольственных запасов, защитники Падиса терпели страшный голод. Они переели всех собак и кошек, а в конце осады питались лишь соломой и кожами. Тем не менее гарнизон Падиса 13 недель стойко сдерживал натиск шведского войска. Только спустя три месяца осады шведам удалось взять крепость приступом, которую к тому времени обороняли уже полуживые призраки. После падения Падиса его защитники были истреблены, а взятие шведами этой крепости положило конец московскому присутствию в западной части Эстонии.

В то же время Стефан Баторий с трудом добился согласия сейма на продолжение войны и организацию нового похода, поэтому начал его лишь в середине 1581 года, двинув свои войска на Псков. Через этот крупнейший город шла основная связь Москвы с ливонскими землями. Взяв Псков, король планировал окончательно отрезать Московское царство от Ливонии и победоносно закончить войну. Псков был очень сильно укреплен. Он стоял на высоком правом берегу реки Великая при впадении в нее реки Пскова и был обнесен 10-километровой каменной стеной, имевшей 37 башен и 48 ворот. Правда, со стороны реки Великая, откуда трудно было ждать нападения неприятеля, стена была деревянная. Под башнями имелись подземные ходы, обеспечивавшие скрытную связь между различными участками обороны. Верхние ярусы башен также были соединены переходами. Высота стен составляла 6,5 м, а толщина — от 4 до 6 м, что делало их неуязвимыми для тогдашней артиллерии. Внутри Больших стен имелся Средний город, также окруженный стенами, в Среднем городе — укрепленный Довмонтов город, а в Довмонтовом городе — каменный Кремль. Над уровнем реки Великая стены Довмонтова города возвышались на 10 м, а Кремль — на 17 м, что делало эти укрепления практически неприступными. В городе имелись значительные запасы продовольствия, оружия и боеприпасов.