Геннадий Кудий - Русская Атлантида

• Название: Русская Атлантида
• Автор: Геннадий Кудий
• Издательство: Журналист
• Жанр: История
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-91318-011-7

Книга самобытного автора Г. Н. Кудия посвящена интересной, полной динамики и драматизма истории и культуре Великого княжества Литовского, Русского и Жемойтского (ВКЛ) — крупнейшего государства Европы периода позднего Средневековья. Она в яркой и доходчивой форме позволяет восстановить, прежде всего для российского читателя, историческую правду о месте и роли Русской Атлантиды — ВКЛ в развитии Восточной Европы и формировании русской государственности, которая была сознательно искажена и основательно забыта в предыдущие два столетия. А также показывает на примере этого государства смертельную опасность и даже гибельность для любого этноса бездумной потери своей национальной идентичности, традиций и веры.

---

В устье Северной Двины.

Так окончилась 25-летняя Ливонская война, завершение которой, однако, не принесло мира Прибалтике, надолго ставшей отныне объектом ожесточенного соперничества между Речью Посполитой и Швецией. Эта борьба серьезно отвлекала обе державы от дел на востоке. Что касается Москвы, то ее интерес к выходу на Балтику не исчез, она продолжала копить силы и ждала своего часа.

Смута и «Потоп»

Московская Смута и Речь Посполитая

Приближался XVII век, пожалуй, самый тяжелый и драматический период в истории Великого княжества Литовского, часто называемого еще Литовской Русью, или просто Литвой, а после объединения ВКЛ и Королевства польского в Речь Посполитую — даже Польшей. В ВКЛ, находившемся в центре Восточной Европы, то разновременно — то одновременно, то с севера — то с юга, то с запада — то с востока появлялись войска то врагов — то союзников. И те и другие несли невзгоды семьям, разорение хозяйствам, а часто и смерть многим жителям. Литвины не оставались в долгу, брались за мечи и сабли, отражали набеги неприятеля, а потом возрождали свои сожженные дотла города и местечки, села и хозяйства. Часто они и сами ходили войной на соседей (во времена дикого Средневековья это было естественным и даже считалось доблестью). Литвины тоже грабили, жгли, убивали и уводили в полон жителей побежденных земель. В общем, территория Великого княжества Литовского и Русского вдоль и поперек была глубоко вспахана копытами боевых коней, усеяна разбитым и брошенным оружием, обильно орошена кровью. Потому основными цветами его геральдики стали серебряный и алый.

Золотой век истории Великого княжества Литовского отличали подъем и прогресс во всех сферах жизни: реформация, гуманизм, строительство храмов и дворцов, расцвет культуры, эпоха великих просветителей и выдающихся мыслителей, — идеально вписывавшиеся в общеевропейскую концепцию того времени. Теперь все это оставалось в прошлом. Наступал излом, падение, невиданный регресс, которые принес с собой страшный XVII век, один из самых драматических этапов в истории литвинов, прежде всего белорусов. Европе в том веке тоже досталось немало, но то, что творилось в XVII веке на белорусских, а частично на украинских, литовских и польских землях, иначе как национальной трагедией назвать нельзя.

С легкой руки польского писателя Генрика Сенкевича события той поры называют «Потопом», хотя под «потопом» он понимал прежде всего оккупацию шведами земель Короны польской, долгую борьбу поляков с ними, в том числе изнуряющую партизанскую войну. Печальные события того времени в северо-восточной части Великого княжества Литовского им не описаны, хотя хронологически и по своей сути они не только совпадают с польским «потопом», но и существенно превосходят его. А главной причиной всего этого стала война, затеянная в XVII веке «тишайшим» московским царем Алексеем Михайловичем Романовым за украинское и белорусское «наследство» Киевской Руси, которая привела к физическому уничтожению большей части белорусского населения. Но началось все раньше — с великой Московской (российской) Смуты начала XVII века.

Из всех преступлений Иоанна IV Грозного убийство им собственного сына Ивана, предопределившее пресечение рода великих князей московских из династии Рюриковичей, как представляется, тяжелее всего сказалось на ходе русской истории, причем во всех частях тогдашнего Русского мира. Дело в том, что второй сын Грозного — Фёдор — от рождения отличался ярко выраженным слабоумием, хотя по несчастному стечению обстоятельств именно он должен был наследовать трон отца после его смерти.

Старший сын Иоанна IV.

Иван Иванович Грозный у смертного ложа сына Ивана.

В ночь с 28 на 29 марта 1584 года Фёдор Иоаннович вступил на московский престол под именем царя Фёдора I, прозванного Блаженным. Сохранилось известие, что из всех городов в Москву пришли именитые люди и молили со слезами царевича Фёдора, чтобы он был на Московском государстве царем и венчался царским венцом. Возможно, это объясняется надеждой московской знати и простого люда отдохнуть при новом царе, слывшем добрым и богобоязненным, от «прелестей» правления его отца. Так как младший брат Фёдора малолетний и болезненный Дмитрий тоже имел сторонников среди московских бояр, то Фёдор утвердился на престоле не без легких смут. Князь Богдан Бельский много интриговал в пользу Дмитрия, но бояре и народ заперли его в Кремле, принудили к сдаче, после чего сослали в Нижний Новгород. В результате 31 мая 1584 года Фёдор Иоаннович венчался на царство.

По отзыву англичанина Д. Флетчера, новый царь был «росту малого, приземист и толстоват, телосложения слабого и склонен к водянке; нос у него ястребиный, поступь нетвердая от некоторой расслабленности в членах; он тяжел и недеятелен, но всегда улыбается, так что почти смеется. Он прост и слабоумен, но весьма любезен и хорош в обращении, тих, милостив, не имеет склонности к войне, малоспособен к делам политическим и до крайности суеверен». Большую часть дня новый царь проводил в церкви, а в качестве развлечения любил смотреть кулачные бои, забавы шутов и потехи с медведями. Если кто бил царю челом, он отсылал его к Годунову.

Иван IV понимал, в какие руки передает власть, поэтому поручил сына и государство заботам ближних бояр — И.Ф. Мстиславского, Н.Р. Захарьина-Юрьева, И.П. Шуйского и Б.Ф. Годунова, на сестре которого Ирине Фёдор был женат. Первые двое были людьми уже преклонных лет, поэтому основная борьба за власть разгорелась между Шуйским и Годуновым. Последнему удалось одержать верх, и уже спустя год после вступления Фёдора на престол он стать фактическим правителем страны.

Вскоре сменился и король Речи Посполитой. Стефан Баторий стремился к укреплению королевской власти, вел борьбу с магнатами, оказывал поддержку католическому духовенству и иезуитам в противостоянии реформационным движениям и развитию образования. Некоторое время он был союзником Турции, но затем участвовал в создании антитурецкой лиги. Из внутренних реформ, проведенных Стефаном Баторием, особого внимания заслуживает устройство запорожских казаков, которым он дал правильную организацию, наделил землями, позволил самим выбирать гетмана и все военное начальство, оставляя за королем лишь право наделения гетмана знаменем, «булавой» и печатью, а также утверждения его в этой должности после принятия присяги на верность. Желая восстановить не только политический, но и духовный мир в Речи Посполитой, Баторий старался достичь соглашения с диссидентами католичеству, причем не прибегал к насилию.

Фёдор I Иоаннович (1557–1598).

Сигизмунд III Ваза (1556–1632).

Управляя страной без знания языков своих подданных (король пользовался латынью), Стефан Баторий регулярно декларировал свою личную приверженность католицизму. При этом для осуществления своих многочисленных реформ он остро нуждался в грамотных исполнителях. Таких людей королю могла дать только эффективно работающая система школ, и ее он увидел у иезуитов. Первый иезуитский коллегиум на территории ВКЛ появился в Вильне в 1570 году. Второй Баторий учредил у себя на родине, в Коложваре, (Kolozsvar) в 1579 году, а в течение следующих 5 лет иезуитские коллегиумы появились в Люблине (1581), Полоцке и Риге (1582), Калише (1583), Несвиже и Львове (1584), а также в Дерпте (1586). Для основания коллегиумов в Гродно и Бресте тогда не хватило кадровых ресурсов у иезуитского ордена и времени жизни у самого короля. Кроме того, в 1579 году было упорядочено денежное обращение — главным платежным средством в стране стал польский грош.

В связи с преимущественно восточной направленностью внешней политики Стефана Батория важнейшим приоритетом для него стало развитие инфраструктуры государственного управления в границах Великого княжества Литовского. Собираясь перенести столицу Речи Посполитой в Гродно, а свою резиденцию в Старый замок этого города, перестроенный тогда в стиле ренессанс, Стефан Баторий активно поддерживал планы иезуитов по расширению образовательных учреждений на территории ВКЛ. Так, 1 апреля 1579 года он издает привилей о преобразовании Виленского иезуитского коллегиума в Академию и университет Виленский Общества Иисуса (Almae Academia et Universitas Vilnensis Societatis Jesu), а уже 30 октября 1579 года папа римский Григорий XIII специальной буллой подтвердил этот привилей. Виленский университет стал первым высшим учебным заведением такого типа на территории Восточной Европы. Вторым восточноевропейским университетом стал Дерптский (ныне Тартуский) университет, основанный шведским королем Густавом II Адольфом в 1632 году на базе бывшей иезуитской коллегии, тоже учрежденной во времена правления Стефана Батория. Не исключено, что именно его увлеченность делами Великого княжества Литовского ускорила уход этого короля в мир иной в сравнительно молодом возрасте. Стефан Баторий умер 12 декабря 1586 года в Гродно в возрасте 53 лет. А спустя год польским королем и великим князем Литовским был избран Сигизмунд III (в старобелорусской транскрипции Жигимонт III) Ваза, сын короля Швеции Юхана III и его жены Катерины Ягеллонки, ставший одним из главных действующих лиц Русской Смуты начала XVII века.