Геннадий Кудий - Русская Атлантида

• Название: Русская Атлантида
• Автор: Геннадий Кудий
• Издательство: Журналист
• Жанр: История
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-91318-011-7

Книга самобытного автора Г. Н. Кудия посвящена интересной, полной динамики и драматизма истории и культуре Великого княжества Литовского, Русского и Жемойтского (ВКЛ) — крупнейшего государства Европы периода позднего Средневековья. Она в яркой и доходчивой форме позволяет восстановить, прежде всего для российского читателя, историческую правду о месте и роли Русской Атлантиды — ВКЛ в развитии Восточной Европы и формировании русской государственности, которая была сознательно искажена и основательно забыта в предыдущие два столетия. А также показывает на примере этого государства смертельную опасность и даже гибельность для любого этноса бездумной потери своей национальной идентичности, традиций и веры.

---

Старый замок в Гродно (реконструкция).

«С младых ногтей» Давид воспитывался как воин — его обучали верховой езде, стрельбе из лука, владению копьем, мечом и шестопёром, а жизнь у «стремени отца» приучила мальчика к многодневным походам и ночевкам под открытым небом в любую погоду и в любое время года. В 1299 году северорусские земли поразила страшная эпидемия чумы, унесшая много жизней. Среди них были и родители Давида. Но, умирая, Довмонт наказал сыну ехать на свою родину, что тот и исполнил. Видя ум и способности юноши, Гедимин взял его на службу, назначил каштеляном (комендантом) Гродно, а вскоре выдал замуж за Давида свою дочь-красавицу Бируте. Скорее всего, главной «виновницей» этого брака была любовь. В дальнейшем же Гедимин часто оказывал Давиду предпочтение даже перед своими братьями и сыновьями, особенно в качестве посредника при сношении с землями Северо-Западной Руси. Мудрый политик и полководец не ошибся в своем выборе, а Гродно и Гродненская земля получили тогда надежного защитника.

Давид побеждал тевтонских и ливонских рыцарей в восьми битвах. Его называли «грозой крестоносцев» и «щитом Понемонья».

Великокняжеская печать.

Впервые Давид проявил себя зимой 1305 года, когда первоначально выдержал натиск многотысячного войска крестоносцев под предводительством прославленного комтура Конрада Михтенхагена, напавшего на Гродно, а спустя два дня, получив военную поддержку от Гедимина, наголову разбил крестоносцев. В следующем году Давид разбил войска другого комтура — Эферхарда фон Вирнербурга из Кёнигсберга, тоже пытавшегося захватить Гродно во главе сотни рыцарей и 6 тысяч легковооруженных всадников. Та же участь постигла крестоносцев и в 1311 году. Но еще хуже им пришлось в сентябре 1314 года, когда тевтонцы под водительством магистра Генриха фон Плоцке осадили Новогродский (Новогрудский) замок и пытались взять его штурмом.

Этот замок находился на высоком холме, поэтому добраться до него рыцарям в тяжелых доспехах было непросто. Они оставили их в обозе и штурмовали крепость налегке. В самый разгар боя здесь появился Давид Городенский. Сил у него было мало — только дружина и небольшой отряд гродненского ополчения. Но гродненцы под водительством Давида действовали решительно — они перебили охрану и захватили лагерь рыцарей, в том числе 1500 боевых коней, все воинское снаряжение, провиант, обоз и доспехи. Уничтожив трофеи, которые нельзя было взять с собой, нападавшие исчезли. Попытки рыцарей добыть еду для себя и фураж для уцелевших лошадей не увенчались успехом, поскольку активно пресекались летучими отрядами гродненцев. Бросив раненых и больных, крестоносцы отступили, но обратную шестинедельную дорогу домой в условиях окружения неприятелем и отсутствия нормальной пищи осилили немногие из них.

Давид Гродненский не только отражал нападения крестоносцев, но и наносил им ответные удары. Взяв на вооружение рыцарскую тактику, весной 1319 года он с 800 всадниками совершил успешный карательный набег в Пруссию, захватив там большую военную добычу и множество пленных. В 1322 году Давид помог псковитянам отбить нападение крестоносцев на свой родной город. Через год его войско вместе с псковитянами отбило натиск датчан и совершило карательный набег на северную Эстонию, дойдя почти до Ревеля (Таллина). По словам немецкого хрониста, «русские из Пскова с помощью литовцев разорили землю короля Дании и умертвили около 5 тысяч человек». В июле того же года немецкие рыцари вновь осадили Псков, причем прибыли они, по словам летописца, «со всем умыслием», «в силе тяжце», «приехаша в кораблях и в лодиях и на конях, с пороки и с городы». Рыцари оставили за своей спиной Изборск, но «сидевший» в нем служилый псковский князь Остафий, собрав изборян, напал на крестоносцев с тыла и «ово (одних) избиша, а инши в рецеистопиша». В это время «приспе князь Давыд из Литвы с людьми своими», что и решило исход осады. Рыцари были разгромлены, и «убежаша со стыдом и срамом». Чтобы понять, с какой быстротой Давид собрал и привел через леса и болота гродненское войско, уточним: осада Пскова продолжалась 18 дней, а расположен он от Гродно, без малого, в тысяче километров. Автомобилей, поездов, да и просто приличных дорог, как известно, тогда не было, а Давиду ведь требовалось еще некоторое время для мобилизации сил.

Видя в Давиде Гродненском своего наиболее опасного врага и не имея сил уничтожить его в открытом бою, крестоносцы решили отомстить иначе. В марте 1324 года три немецких рыцаря, имея при себе более шестисот воинов, тайно прошли к поместью Давида и сожгли его, убив там более трех десятков жителей и слуг, угнав лошадей и скот. Среди погибших, скорее всего, были члены семьи гродненского каштеляна, так как ради убийства нескольких слуг совершать такой опасный набег рыцари вряд ли бы стали. В ответ Давид нанес поражение рыцарям в Мазовии, а в 1326 году с небольшим количеством воинов (1200 всадников и отряд союзного польского войска) предпринял карательный поход на Бранденбург и Франкфурт-на-Одре. Летописец пишет, что «они делали в немецкой земле то же, что крестоносцы делали у нас». Союзники, скорее всего, взяли бы и Бранденбург, если бы Давида в его шатре не убил ударом кинжала в спину польский рыцарь Анджей Горста. Что побудило его пойти на это — неизвестно. Скорее всего, он был подкуплен крестоносцами. Князь Давид погиб в расцвете своих сил и деятельности, не проиграв ни одной битвы. Его судьба в чем-то схожа с судьбой его прадеда — Александра Невского, который тоже всю жизнь сражался с крестоносцами, не проиграл им ни одной битвы и был коварно убит, только не кинжалом, а ядом на пути из Орды на родину. Возможно, не будь этого предательского удара кинжалом, с крестоносцами было бы покончено гораздо раньше Грюнвальда. Давида Гродненского похоронили у стен Гродненского Борисоглебского монастыря, но с его гибелью относительно спокойная жизнь Гродно и Гродненщины, к сожалению, закончилась.

В своей борьбе против Тевтонского и Ливонского орденов Гедимин держался той же политики, что и его предшественник Витень. Сохраняя союз с Ригой, он начал активную переписку с рижским архиепископом через католических монахов (в то время в Вильне уже действовали два католических монастыря — францисканский и доминиканский). Папа обрадовался такому повороту событий и в 1323 году приказал Ливонскому ордену прекратить войну с ВКЛ, а в следующем году в Ригу явились папские легаты. Отсюда они отправили посольство к Гедимину, чтобы условиться насчет введения христианства в Литве. Гедимин очень удивился и потребовал, чтобы ему прочли его же письмо к папе, которое по поручению правителя писал монах Бартольд. По словам В. О. Ключевского, выслушав текст, он заявил: «Я не приказывал этого писать. Если же брат Бартольд написал, то пусть ответственность падет на его голову. Если когда-либо я имел намерение креститься, то пусть меня сам дьявол крестит! Я говорил действительно, что дозволю христианам молиться по обычаю их веры, русинам по их обычаю и полякам — по-своему. Но сами мы будем молиться Богу по нашему обычаю».

Принятие новой католической веры, наверное, способствовало бы сближению Великого княжества Литовского с Западом, развитию его городов, привлечению квалифицированных мастеров и торговцев, в которых молодое государство весьма нуждалось. Умелым дипломатическим шагом литовского правителя в этом смысле тогда стало заключение торговых соглашений с Ливонией (1323) и издание княжеского привилея, позволившего жителям вольных немецких городов переселяться в ВКЛ на льготных условиях. Как бы то ни было, курс на сближение с Западом вызвал недовольство в стране (где начала складываться оппозиция) и противодействие Тевтонского ордена, развернувшего широкую агитацию против соглашения папы римского с Гедимином. В итоге крещение сорвалось, уменьшив тем самым шансы Литвы на установление более мирных отношений Западом.

Тема религии в понимании политики Гедимина, на наш взгляд, вообще очень важна. Конечно, умный князь не мог не осознавать превосходство христианства над язычеством, но принять христианство от католиков — значило вооружить против себя и язычников — литовцев, а также людей «русской веры», которые составляли абсолютное большинство населения княжества. Обратиться же к православию — значило опять-таки отвратить от себя язычников и вместе с тем усилить вражду с немцами-католиками и поляками. В этой ситуации Гедимин, по всей видимости, предпочел внешне оставаться ревностным язычником-литвином, но в то же время оказывать покровительство христианам без различия вероисповедания. Причем католики, страстно желавшие обратить его в свою религию, могли не терять надежды, что это когда-либо случится, хотя родственные связи, скорее всего, склоняли Гедимина в пользу православия (подозреваю, что православным он и был), тем более что большинство его подданных были русские.