Геннадий Кудий - Русская Атлантида

• Название: Русская Атлантида
• Автор: Геннадий Кудий
• Издательство: Журналист
• Жанр: История
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-91318-011-7

Книга самобытного автора Г. Н. Кудия посвящена интересной, полной динамики и драматизма истории и культуре Великого княжества Литовского, Русского и Жемойтского (ВКЛ) — крупнейшего государства Европы периода позднего Средневековья. Она в яркой и доходчивой форме позволяет восстановить, прежде всего для российского читателя, историческую правду о месте и роли Русской Атлантиды — ВКЛ в развитии Восточной Европы и формировании русской государственности, которая была сознательно искажена и основательно забыта в предыдущие два столетия. А также показывает на примере этого государства смертельную опасность и даже гибельность для любого этноса бездумной потери своей национальной идентичности, традиций и веры.

---

Ольгерд.

Кейстут.

В отличие от него Кейстут всю жизнь оставался язычником, имел рыцарский характер, отличался храбростью и воинскими дарованиями, был любим народом и был самым популярным государственным деятелем в княжестве. В общем, если Ольгерд сосредоточился преимущественно на присоединении русских земель, то Кейстут возглавлял оборону от иноземных захватчиков ядра собственной территории ВКЛ. И забот у него хватало. К началу XIV века Орден владел Пруссией, Курляндией, Семигалией, частью Ливонии и Жемайтии.

Ко времени княжения Кейстута и Ольгерда война с тевтонцами принимает невиданные масштабы. В 1340–1410 годах крестоносцы совершили 97 крупномасштабных походов на Литву и Чёрную Русь, не считая кратковременных набегов, которых ежегодно совершалось по 4–8. Проще говоря, война велась постоянно, так как язычество, все еще царившее в Жемайтии — современной Литве, в известной степени оправдывало агрессию Тевтонского ордена в Восточной Европе, которая мотивировалась благой целью окрестить языческие народы. Правда, поляки-католики страдали от этой агрессии немного меньше язычников литовцев.

Рыцари Великого княжества Литовского начала и конца XIV века.

В 1345 году поход крестоносцев на Литву сорвался потому, что их войско завязло в болотах. Но зимой 1347–1348 годов был организован новый поход и в битве на реке Страва литвины потерпели поражение. Был убит Наримонт, однако захватить литовские земли крестоносцам опять не удалось. Далее Кейстуту пришлось отражать крупные рыцарские рейды в 1353, 1354, 1356 и 1358 годах. На каждый из них он отвечал опустошительным вторжением в прусские владения Ордена. Кейстут дважды оказывался в орденском плену — первый раз он был отпущен, дав обещание «не поднимать меча» против тевтонцев, а во второй раз просто бежал.

Проблема была еще в том, что экспансия Ольгерда в Юго-Восточной Руси оттягивала силы литвинов от западных границ, а собственного военного потенциала Кейстуту явно не хватало. Несмотря на ряд побед, в 1361 году его войска вновь были разгромлены крестоносцами, а сам Кейстут второй раз попадает к ним в плен. Сложность ситуации подстегнула недовольство подвластных ему дворян. В 1365 году был раскрыт заговор литовской знати против Кейстута, лидером которого стал сын князя Бутовт. После провала заговора его участники укрылись в Ордене, а Бутовт был крещен крестоносцами в католическую веру и находился при дворе германского императора как основной претендент на литовский престол. Главным помощником князя-соправителя в войнах с крестоносцами долгое время был его старший сын Пиринг, но он тоже был замешан в заговоре против отца. За что его сослали на восточную границу княжества, где Пиринг и погиб в битве с татарами.

Воспользовавшись тем, что большинство литовских войск было переброшено на восточные границы для ведения военных действий против Москвы и Орды, в 1367 году крестоносцы основали свой новый форпост — крепость Мариенбург чуть ли не у самого Ковно (Каунуса). Ответом на это стал совместный поход братьев-соправителей в Пруссию в 1370 году. В сражении на льду озера Рудава погиб великий маршал Тевтонского ордена, но и сами литвины понесли столь большие потери, что крестоносцы даже посчитали себя победителями. Поход Ордена, предпринятый в следующем году, был отбит с большим трудом, но натиск временно приостановился, крестоносцам тоже нужна была передышка. В то же время польский король Казимир, воспользовавшись неблагоприятной для Литвы ситуацией, заявил о своих претензиях на волынские земли, а до того занял галицкие земли. Кроме Польши, на них претендуют ВКЛ, Золотая Орда и Венгерское королевство. Вследствие чего вспыхивает война за галицко-волынское наследство. В общем, в период правления братьев страна не выходила из воинских конфликтов почти по всему периметру своих границ, а недолгие мирные передышки были лишь подготовкой сил для новых столкновений.

Так, боясь оказаться в политической изоляции в борьбе за Волынь, ВКЛ идет на мирные переговоры с Москвой (1349), отказывается от притязаний на Новгород и Псков, а Ольгерд женится на тверской княжне Ульяне, родной сестре жены московского князя. Одновременно Кейстут и Ольгерд мирятся с братом Евнутом и за отказ от претензий на княжеский стол наделяют его уделом в Литве. Не опасаясь больше удара в спину, Литва обрушивается на Польшу. В 1350 году войска Кейстута, Ольгерда и Любарта захватывают все галицко-волынские города и входят во Львов. В расчете на поддержку папы римского они отправляют к нему посольство, изъявляя готовность принять католичество. Но в следующем году польский король наносит им тяжелое поражение, Кейстут и Любарт попадают в плен. Пришлось пойти на мировую и компромисс — владения Любарта сохранялись за ним (Луцк и Владимир), а в Белзе (город в Галицко-Волынской земле) был посажен на княжение сын Наримонта Юрий, ставший вассалом Польши и Литвы одновременно. За Польшей остались города Галич, Львов и Холм, а Подольская земля — за Золотой Ордой.

В 1347–1353 годах на Западную Европу обрушилась небывалая эпидемия чумы. Вымирали целые города и земли. Считается, что тогда Европа потеряла порядка 24 миллионов человек. Пришел мор и на Русскую землю. Занесли его в Псков немцы, оттуда он перекинулся на Новгород. Далее вымер Смоленск — в городе осталось всего 4 человека. В Белозёрске умерли все. Чума достигла Москвы. Вначале она поразила митрополита всея Руси Феогноста. Следом умер великий князь Семион, его сыновья и брат Андрей. Великим князем Московским стал другой брат Семиона Иван Иванович, наверное, неслучайно получивший в народе прозвище Милостивый. Он немало сделал для восстановления сил Московской Руси — не вел никаких войн, всячески содействовал заселению московских земель выходцами из других мест, развитию ремесел и торговли, но срок ему был отпущен небольшой. В 1359 году Иван Иванович умирает и передает престол своему 9-летнему сыну Дмитрию, но через свою духовную окружает юного князя несколькими очень умными и деятельными советниками, включая митрополита Алексея и игумена Сергия Радонежского.

В целом же во время эпидемии и Московская, и Литовская Русь обезлюдели и обессилили, а все, чего уже добились литовские и московские князья в деле собирания древнерусских земель, вновь оказалось под угрозой. Потребовались титанические усилия, чтобы восстановить этот процесс. И иногда просто диву даешься, как быстро это произошло, насколько живуч и деятелен тогда оказался народ «русской веры» и его литовско-московские правители.

Во время эпидемии чумы военные действия не велись, но уже сразу после нее Кейстут вместе с сыном Пирингом совершает набег на Пруссию. Пользуясь неурядицами в Золотой Орде, в начале 60-х годов XIV века Ольгерд присоединяет к своим владениям Киевское княжество. В 1366 году он вновь начинает долгую и упорную борьбу с Польшей за Галицко-Волынскую землю. В 1377 году Волынь окончательно отходит к Великому княжеству Литовскому, после чего территория собственно балтской Литвы становится лишь небольшой его частью, и эту страну смело можно было называть Западно-Русским государством. Тем более что русские нравы, язык, обычаи и вера тогда быстро распространялись и в самой Литве.

Но такой поворот событий можно было закрепить только в случае впечатляющей победы над Ордой и низведения к нулю ее притязаний на земли Юго-Восточной Руси, которые уже более века находились в ордынской зависимости. Дело это было, прямо скажем, более чем непростым. Однако именно литвины под предводительством Ольгерда сумели одержать первую крупную победу над войском Орды в регулярном наступательном сражении. По своему результату и значению она мало чем уступала (если вообще уступала) виктории на Куликовом поле в 1380 году, когда объединенные силы Северо-Восточной Руси под началом Дмитрия Ивановича Донского наголову разгромили ордынское войско Мамая. Ольгерду это удалось сделать на 18 лет раньше, в битве на Синей Воде, состоявшейся осенью 1362 года. Причем масштаб битвы и разгром ордынцев тогда был не менее впечатляющим. Сама же она стала почти лекалом Куликовской битвы, а также битвы на реке Воже, состоявшейся в 1378 году. Да и герои всех трех этих регулярных сражений с Ордой во многом, похоже, были одни и те же. Но кто об этом у нас сегодня знает?

Ольгерд с дружиной.

Причина одна. Сведения о битве на Синей Воде, ее итогах и значении тщательно скрывала и царская, и советская, и даже польская историческая наука. А все потому, что правда об этом событии ставила под сомнение каноническую роль Куликовской битвы с татарами Мамая, результаты которой, безусловно, заслуживают самой высокой оценки в деле общерусского объединения, но были лишь частью процесса упорной борьбы восточных славян с ордынским ярмом. К победе на Синей Воде, на Воже и Куликовом поле все русские земли шли долго и упорно. Вклад каждой из них в это дело был разный, но он был у всех. Тем не менее после торжества Москвы, особенно с воцарением в России династии Романовых, появилась негласная установка — все деяния немосковских князей периода становления единого русского государства, да и после тоже, считать сепаратистскими, а значит вредными процессу объединения Руси, если не преступными вовсе. Возьмите, к примеру, навскидку описание в нашей исторической литературе событий того периода. Любые действия московских князей (позже России и СССР), вне зависимости от их реальных целей и конечных результатов, неизменно возводятся в ранг общерусской благодати, почти святости (даже сумасбродство Ивана Грозного и Петра I). Хотя на самом деле почти у всех значимых исторических деятелей, причем во все времена и во всем мире, хватало и того и другого. Скажете: глупость. Конечно, однако она прочно вбита в историческое самосознание населения, мешает адекватной оценке событий той поры, впрочем, как и нынешней тоже. И глупость эта пока не изжита, более того, часто просто фонтанирует в речах и исследованиях ура-патриотов.