Джулия Баксбаум - Расскажи мне три истории

• Название: Расскажи мне три истории
• Автор: Джулия Баксбаум
• Издательство: LOVEINBOOKS
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2017

---

– О чем ты? – спрашиваю я.

– Смотри!

Скар протягивает мне телефон, в котором открыт наш общий чат с Агнес и Дри.

Агнес: ВАЖНЫЕ НОВОСТИ. Только что видела Калеба в «Барни»

Дри: И?

Агнес: ОН БЫЛ СО СВОЕЙ СЕСТРОЙ!

Дри: Выходит, она не умерла?

Агнес: Неа. Цветет и пахнет, и покупает сумочку за тысячу баксов.

Дри: ДЖЕССИ! ОМБ! ОМБ!

Агнес: Говорила же, НН не Калеб.

– Погоди-ка, что?

Смотрю на Скарлетт. Я в замешательстве. Конечно же, НН – это Калеб. То есть, должен им быть. У него стиль того, кто хочет быть незаметным. А тот факт, что он оставил свой телефон на вечеринке. И то, что он показался в «Купи книгу здесь!» сразу после того, как я рассказала, что работаю там. То, что он пишет каждый раз после того, как мы поговорим в реальности. Вся эта фишка с потряхиванием телефоном. Он что, придумал смерть собственной сестры?

И разве мы не обсуждали с НН мое предложение о кофе, когда я сказала, что забираю его обратно?

Я ищу это сообщение. И вот оно:

Я: 3) Чтобы ты знал, я забираю предложение насчет кофе.

НН: ладно, но тогда и сахара не получишь.

Я: Что?

НН: шутка.

Я: Не смешно.

НН: это просто кофе. расслабься.

Я отдаю телефон обратно Скар, как будто он стал ядовитым. Выходит, я все неправильно поняла? Может НН подумал, будто я опечаталась? Будто я сказала, что пью черный кофе27. Мне казалось, под выражением «это просто кофе» он подразумевал то, что личная встреча не такое уж и важное событие.

– Ага! Я так не хотела, чтоб это был Калеб. Он кажется каким-то мудаком. Без обид. Даже с учетом Килиманджаро. Ведь если он провел столько времени, переписываясь с тобой, то должен был захотеть встретиться.

– Подожди-ка, так ты думаешь, это не он. Серьезно?

У меня снова кружится голова. Скар ошиблась. Этот суп не лечит похмелье. Чувствую, как острый соус прокладывает путь вверх по горлу, жжет, жжет, жжет.

– Ну конечно же, нет. Да кто вообще выдумывает мертвую сестру?

– Странные люди, которые анонимно пишут своим одноклассникам.

– Без вариантов. Официально. НН – это не Калеб.

– А кто он, черт побери? – спрашиваю я.

– Смотри, – говорит Скар и протягивает мне телефон назад.

НН: я волнуюсь. ты в порядке? ты можешь злиться, но просто ответь, ты в порядке?

НН: привет?

НН: хорошо, постараюсь успокоиться, хотя уже глубокая ночь на дворе, и я не могу ясно мыслить. просто скажу себе, что твой телефон разрядился или ты его просто выключила, потому что не хочешь со мной разговаривать, что я принимаю, хотя и не понимаю, а не валяешься пьяной в какой-нибудь канаве с этим придурком, который приставал к тебе.

НН: уже утро. ты же в порядке, да? Да. ДА?

НН: три истории: 1) я только один раз солгал тебе. а все остальное было правдой, и хотя это крупная ложь, думаю, ты поймешь почему. господи, надеюсь на это. 2) ЭТО важнее всего остального. это по-настоящему. даже если все остальное таким не кажется большую часть времени. 3) я думал о тебе всю ночь, перечитал твои сообщения миллион раз и уверен, что понял, за кого ты меня приняла, и ты ошиблась.

НН: только сегодня. введу номер 4. Давай встретимся.

– Выходит, это Калеб. Потому что он говорит, что солгал. Это должен быть Калеб, – говорю я. – Он солгал о своей сестре, а все остальное – правда.

– Даже речи быть не может. Он солгал о чем-то другом. Или, возможно, он солгал о сестре, но не Калеб солгал об этом. Это просто не он. Я знаю, – говорит Скар, и по каким-то причинам, хоть она и не встречала никого из этих людей, я ей верю. Калеб был со мной таким пренебрежительным, не был заинтересован даже в самом коротеньком разговоре. НН же напротив: всегда хочет узнать подробности, все детали, из которых состоял мой день. – Думаю, это Лиам.

– Ни в коем случае, – восклицаю я.

– Это объясняет, почему он мог расстаться с Джем из-за тебя.

Я улыбаюсь Скар, и не потому что какая-то часть меня надеется, что НН – это Лиам. Это был бы отстой по многим причинам, и не в последнюю, из-за Дри.

– Ты слушала, – замечаю я и чувствую такую благодарность за то, что она все еще моя подруга, что она будет ею, надеюсь, целую вечность. Она знала мою маму. И меня прежнюю. А это не мало.

– Конечно же, я слушала.

Я: Прости за вчерашнее. Я была сама не своя. Долгая история. Но да… давай встретимся. Думаю, настало время.

НН: время, определенно, несомненно, настало.

ГЛАВА 29

– А знаешь, что странно? В школе полно случайных людей. НН может оказаться кем угодно. Я про то, что он может быть даже тем парнем Кеном Эбернати, у которого серьезные проблемы с газами. И это печально. Он может быть даже мистером Шакельманом!

Мы со Скар катаемся по округе. Без определенного направления. Просто петляем по улицам, потому что они нам знакомы. В отличие от моих прежних одноклассников, здесь все по-старому: может, деревья и стоят без листьев, но выглядят также, как прошлой и позапрошлой осенью. Даже мой дом выглядит почти таким же, каким я его запомнила, хотя там теперь живет новая семья. Только одно отличие: на переднем дворе теперь стоит трехколесный велосипед с привязанными на руль фенечками, да и футбольный мяч застрял в кустах. Когда мы проезжаем его, я так прищуриваюсь, что картина этих нововведений стирается из вида.

Дом, но в тоже время и нет.

Мама, где ты? Как глупо с моей стороны думать, что ты каким-то образом осталась здесь.

– Кто такой мистер Шакельман? – спрашивает Скар.

– Мой учитель физкультуры. Конченый извращенец.

– О мой бог. Вот будет смешно, если НН в итоге окажется каким-то взрослым парнем с бородой, опоясывающей шею.

– Сплюнь. У него залысины и пивное брюшко.

– Думаю, ты в итоге зайдешь в поезд Лиама, потому что он точно НН.

Скар паркуется возле сетевого магазина, мы просто сидим и любуемся витринами с большими окнами, флуоресцентными огнями, полками с продуктами и поблескивающими хот-догами на вертеле. Мне нравится находиться здесь, в машине. В коконе из пластика и металла.

Мам, я скучаю. Люблю тебя.

– Не знаю, не знаю, – отвечаю я и задумываюсь. – Я не вижу Лиама в этой роли. Он милый и все такое, но… с ним все как-то неловко. Ладно. Знаю, звучит странно, да и я излишне придираюсь. Мне вообще следует радоваться, что я хоть кому-то нравлюсь…

– Да ладно, это же смешно. Если тебе он не нравится, то не нравится. Я не говорю, что ты должна отчаиваться. Просто хочу сказать, ты можешь не видеть того, что находится прямо у тебя под носом. Как у нас с Адамом. – Я смеюсь, ничего не могу с этим поделать. Адам и Скар. Скар и Адам. Все это так мило. – Ладно. Смейся. Можешь повеселиться сейчас. Все равно я не собираюсь с ним расставаться.

– Тили-тили-тесто, жених и невеста. По полу катались, крепко ЦЕ-ЛО-ВА-ЛИСЬ. Тесто засохло, а невеста сдохла.

– Не приведи господь.

Вот что я хочу сказать, хотя это звучит странно, даже в голове: «Лиам иногда заставляет меня чувствовать себя заметной, но никогда по-настоящему не видит. А я хочу, чтобы меня видели по-настоящему». А может это еще одна причина, почему я не думаю, что Лиам – это НН. Потому что НН видит меня настоящей. Я в это верю. Он понимает, через что я прохожу. У нас есть связь.

– По поводу секса. Хочешь про это поговорить? – спрашиваю я. Секс – вопрос «быть или не быть» – единственная часть ее отношений с Адамом, которую мы еще не разобрали по косточкам до малейших подробностей.

– Я хочу это сделать. А если быть точной, мое женское начало определенно хочет. Но что если я плоха в сексе, или вызову у него отвращение, или, ну, знаешь, залечу?

– Помнишь уроки по половому воспитанию в прошлом году? С презервативами? Банан. Пенис. Одна херня, так? Вот поэтому ты не вызовешь у него отвращение.

– Пусть даже я разберусь со всем этим и надену на него презерватив, они могут порваться, или не сработать, да мало ли что. Я могла бы перейти на таблетки, но не знаю, как это сделать, не поговорив с мамой, а она с ума сойдет.

Взор Скар устремлен вдаль. Такой разговор лучше вести с головами, повернутыми параллельно. Избегая зрительного контакта.

– Адам не торопит тебя? Ты с ним это обсуждала? – интересуюсь я.

– Не особо. В смысле, я знаю, что он готов: сделать это, а не обсуждать. Хотя, уверена, Адам готов и к обсуждению.

– Почему бы тебе просто не подождать и не посмотреть, куда все приведет? Возможно, он тоже девственник. И если твоя мама увидит, что вы вдвоем постоянно вместе, быть может, она сама поднимет этот вопрос.

– Ты же знаешь маму?

– Не знаю. Ты не обязана принимать решение прямо сейчас.

– Думаешь, не обязана? – спрашивает она.

Так странно видеть ее такой. Уязвимой, сомневающейся. Влюбленной. Я думаю, что сказала бы мама, полагаю, мы были бы довольно близки и обсуждали бы такие вещи, если б она была жива. Хотя, скорее всего, нет. Что-то меняется, когда тебе исполняется шестнадцать. Ваши родители становятся не союзниками, а скорее препятствием. Наверное, я единственный подросток в мире, который ничего так не хотел, как быть наказанным мамой. Для меня это бы не было наказанием.