Коллектив авторов - Альманах «Истоки». Выпуск 9

• Название: Альманах «Истоки». Выпуск 9
• Автор: Коллектив авторов
• Жанр: Русское современное
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-903852-02-4

Альманах открывается подборкой стихов и прозы к семидесятилетию Победы «Солдатский медальон». Это дань уважения и любви к «белым журавлям» Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. В знаковой поэме В. Пустовитовского «Марьина Роща» широкими экспрессивными мазками схвачена картина послевоенной Москвы.

Альманах продолжает публикацию «Семейной хроники» Кирилла Столярова – страницы быта московского купечества, на примере известного рода Константиновых. Неожиданной развязкой завершается остросюжетная повесть Александра Серафимова. Валерия Шубина впервые представляет творчество узника Гулага, ученика Ландау – Георгия Демидова. Ирина Егорова-Нерли открывает новую рубрику «Традиция и современность», впечатления от выставки выдающихся художников выливаются в удивительный сплав графики и поэзии. На страницах альманаха широко представлены голоса калужских поэтов. Особо хочется отметить яркую пацифистскую направленность поэтической подборки дебютанта «Истоков» Григория Егоркина из Челябинска.

---

Разговор с пленным

Он приткнулся в углу, на матрасах –
Молодюсенький, двадцать не дашь.
Бинт на шее, синяк возле глаза
И в засохшей грязи камуфляж.

Миска с кашею.
Кружка с водою.
На часах – с карабином казак.
«Эй, герой! Со вчерашнего боя?»
Приподнялся малой:
«Точно так».

Неприютна у хлопца фатера,
Свет скупой из-под самых стропил…
«Получается, из БТРа
Ты по мне разрывными лупил?

Дело прошлое – всей нашей роте
Было жарко от вашей брони».
Пожимает плечами:
«Выходит,
Я стрелял по тебе. Извини.

Но и вы наподдали рассолу,
С двух «шмелей» взяли нас на прицел.
Вот тогда и убило Миколу,
А Толян в БТРе сгорел».

Зуб за зуб или око за око…
Так, кажись, испокон говорят?
В том бою потеряли мы Дока
И трёхсотыми пару ребят.

Дать за Дока бы в лоб со всей дури,
Так домой Док хотел к декабрю!
Держит что-то однако.
«Закурим?»
Виноватый смешок: «Не курю».

Не идёт разговор. Между нами
Боль.
Война.
Окаянные дни…
«Мне б короткий звонок… Мне бы маме…»
Достаю телефон: «Позвони».

На привале

Чудно:
Считали, что покатит,
А взяли к ночи с гулькин шиш.
Взвод закрепился в старой хате,
Сарай сараем, а поди ж…

На крыше толь, на стенах глина,
Ворота вкось… Но боже мой:
В углу, у койки, – пианино.
Откуда?
Как?
Кому?
На кой?

Притих устало ратный табор,
Когда привал, – какой азарт?
От печки хриплый бас начштаба:
«Отставить сон. Давай, Моцарт!»

Не увильнёшь, коль старший в теме,
Коль знает он про твой талант.
Вздохнул боец в потёртом шлеме,
Артём.
В той жизни – музыкант.

А в этой – снайпер он. От бога,
Как говорится, высший сорт.
Сел Тёма, клавиши потрогал.
Аккорд, другой, ещё аккорд…

Чудно:
Рахманинов – в сарае!
Гудит начштаб, усами рыж:
«Вон что, зараза, вытворяет!
Всего семь ноток, а поди ж…»

Не счесть талантов у артиста,
С таким на службе благодать.
Ему что сбацать чардаш Листа,
Что часового с вышки снять.

Бьёт в точку – если без помехи,
Будь цель в окопе, будь в траве…
Там, где приклад у эсвэдэхи,
Зарубки.
Счётом – тридцать две.

Дым у ставка? Шумок в низине?
Шмальнёт разок – в низине тишь.
Чудно:
Патронов в магазине
Десяток только.
А поди ж…

Про пулю

На гражданке оно как?
Коль собака, значит, Жуля.
А на фронте всё не так,
Псина здесь зовётся Пуля.

Пульку взяли в танк щенком,
С ней в прорыв, с ней отступали…
Не была б она с хвостом,
«Дочь полка» её б назвали.

Пёс иной: сработал Град –
Тут же рёв а-ля белуга.
Пуля – нет, иной расклад,
Боевая вышла сука.

Смерч ударил в капонир?
Где-то залпы Урагана?
Перелёты от Рапир?..
Пуле всё по барабану.

Да и то: военный стаж
У собачки стал богатым.
Но когда она – в блиндаж,
Значит, кроют сто двадцатым.

Ухмыльнётся часовой:
Что такого в вое минном?
А она под этот вой
Вспоминает дочку с сыном.

…Был апрель. Был вечер тих.
И под хатой малоросской
Принесла она двоих:
Тот – с пятном,
А та – с полоской.

Ух, и тешился народ,
Сам майор включился даже:
«Поздравляю славный взвод
С пополненьем экипажа!»

Дальше – мощный артналёт,
Два часа в чумном угаре,
Бил тяжёлый миномёт.
Как понять, куда ударит?

Утро.
Греется мотор.
Прикопав кутят у кадки,
Пот с лица смахнул майор:
«Не люблю я стодвадцатки».

Над колонной след ракет,
Танки, взвыв, вперёд рванули.
В башне, где боекомплект,
На брезенте плачет Пуля.

Храни меня…

Ядрён комбатов перегар:
«Брат, касок нет совсем.
Трофейный, вроде, был кевлар,
Поглянь у ПКМ.

Ну что, берёшь?»
Беру, комбат,
Кевлар бойцу броня.
А там три слова – где подклад:
«Христос храни меня».

И кто же, палец сняв с курка,
На каске жёг тавро?
Андрей, наводчик «василька»?
Телефонист Петро?

Максим ли, Ян крестили лоб
Под гуд свинцовых ос?
Шептали, падая в окоп:
«Храни меня Христос».

Витёк-танкист,
Тарас-начкар,
Корректировщик Стас…
Кому из них помог кевлар?
Кого из них не спас?

Где ты жужжишь, моя оса,
Отсчитывая дни?
Трофей надвину на глаза:
«Христос меня храни».

Челябинск, 2015–2016 гг.

Книга в альманахе Александр Серафимов Провокаторы[2] Повесть

Глава 9

Когда начался погром мэрии, Павел Одинцов попытался остановить толпу, уговаривая наиболее решительных и громогласных не поддаваться на провокации, но, когда толпа ворвалась в здание, он понял всю бессмысленность своих попыток и бросился бежать в милицию. К его удивлению дверь в милиции была плотно закрыта, а на его настойчивые звонки никто не отвечал.

– Странно, – подумал он, – они что, вымерли? Нет, эти скоты точно знают, что происходит в городе и специально попрятались в своей норе.

В это время дверь слегка приоткрылась, в образовавшуюся щель высунулась, чья-то изрядно помятая, полупьяная рожа и, дохнув на Павла перегаром, спросила:

– Зачем припёрся? Зачем беспокоишь людей? Кроме меня нет никого.

– Да где же все, где начальство, чёрт побери? – вскричал Павел.

– Не ори, ночью все уехали в область, там вроде, как будто что-то назревает, вот и вызвали всех для поддержания порядка, так, что иди, иди с миром, – ответила заспанная морда и скрылась за дверью.

– Да катись всё к чёртовой матери, если властям всё равно, то мне и подавно, – и, махнув на всё рукой, Павел направился в сторону от центра, где в это время молодчики в чёрном громили магазины и жгли автомашины.

Павел долго бесцельно бродил по улочкам городка, пока не вышел к вокзалу.

– В привокзальном кабаке всегда мало народу, там можно выпить водки, тихо посидеть, никто с разговорами в душу не полезет, – шагая по привокзальной площади, подумал он и, погрузившись в свои тревожные мысли о том, что будет дальше с участниками беспорядков, не заметил, что за ним, вот уже минут тридцать идет какой-то невзрачный тип в серой поношенной куртке и надвинутой на глаза помятой шляпе.

В зале ресторана прямо у дверей за двумя столами, в окружении целого выводка цыганят, сидели пять или шесть цыганок и пили чай, чуть дальше у окна, в ожидании поезда, расположились три деревенские бабы с корзинами из-под грибов и несколько мужиков с баулами, перед которыми стояло два полупустых графина водки.

Павел прошёл в самый дальний конец зала и сел за свободный столик.

– Бутылку столичной, холодец и гуляш, – не глядя в меню, заказал Павел подошедшему круглолицему официанту.

– Ишь, харю наел, присосался к дармовой кормушке, не оторвать, – глядя на лоснящееся лицо официанта, раздражённо подумал Павел и добавил:

– И не тяни кота за хвост, подавай всё сразу.

– Как скажете, через две минуты всё будет на вашем столе, – осклабился парень.

Не успел Павел оглядеть зал ресторана, как на его столе появились графин с водкой и холодец.

– Гуляш через десять минут, не возражаете?

– Не возражаю, – отрезал Павел и, налив полный фужер водки, залпом выпил её и, закусив холодцом, тут же налил ещё.

– Для начала триста в самый раз, – подумал Павел и одним глотком выпил водку.

В это время в зал ресторана вошёл мужчина в серой куртке, снял с головы помятую шляпу, и, оглядев зал, прямиком направился к Павлу. Подойдя вплотную к столику, он, не спрашивая разрешения, уселся на свободный стул. Затем, глядя в глаза Павлу, представился:

– Жора, свободный художник.

– Где волосы-то потерял, свободный художник? – оглядывая Жорину лысину, с издёвкой, спросил Павел.

– На бытовом фронте, – не замечая издёвки, улыбнулся Жора.

– Ты вот скажи мне, свободный художник, в чём заключается человеческое счастье и почему одни счастливы, им всегда везёт, а другим постоянно с самого детства не везёт, а, значит, и счастья нет? – наливая в чистый фужер водку, слегка заикаясь, спросил Павел и добавил:

– Ответишь – выпьешь, нет – прости.

– Послушайте, как вас там… – начал Жора.

– Павел.

– Так вот, Павел, выпивку я могу заказать и сам, но сначала отвечу на ваш вопрос. На мой взгляд, счастье человека заключается в его постоянной борьбе – борьбе с самим собой, то есть с искушениями, в борьбе с проблемами, которые возникают перед ним, и, наконец, с недугами, особенно если они унижают человеческое достоинство, – глядя Павлу в глаза, ответил Жора и, подумав, добавил:

– Но, чтобы бороться, у человека должна быть цель в жизни, или много задач, которые он ставит перед собой, понял?