Ларри Коллинз - О, Иерусалим!

• Название: О, Иерусалим!
• Автор: Ларри Коллинз
• Издательство: Библиотека-Алия
• Жанр: История
• Год: 1991
• ISBN: 965-320-177-8

Книга Коллинза и Лапьера «O, Иерусалим!» вышла в свет в 1972 г. и вскоре стала бестселлером. Книга повествует о событиях Войны за Независимость, о жестокой, трагической борьбе за Иерусалим и о блокаде города в 1947–1948 гг. Авторы постарались воссоздать максимально объективную картину событий. Прежде чем приступить к написанию книги, они в течение двух лет собирали материал, знакомились с архивными документами, беседовали с сотнями людей, встречались с еврейскими лидерами и арабскими правителями и военачальниками. Всё это позволило им достаточно точно передать атмосферу того времени.

Хотя книга не может претендовать на роль научного исторического исследования, она, тем не менее, содержит массу важной и ценной информации — новой не только для читателя, но и для самих участников событий. Израильтяне, в период Войны за Независимость совершенно отрезанные от арабского мира, с особым интересом прочли страницы, посвященные происходившему в арабском лагере. Не приходится сомневаться в искреннем стремлении авторов беспристрастно и объективно проанализировать ход событий. Однако поскольку в основу книги были положены по большей части их личные беседы с различными людьми, зачастую склонными преувеличивать свою роль в истории и давать собственную, весьма субъективную оценку происходящему, книга не избежала определенной тенденциозности и смещения исторической перспективы. Возможно, именно потому, что авторов в первую очередь интересовали люди известные и прославленные, в ней не нашло должного отражения мужество простых евреев-иерусалимцев, сумевших выстоять в долгие месяцы блокады, несмотря на холод, голод и жажду. Сто тысяч этих безвестных героев спасли Иерусалим.

При всем своем стремлении сделать книгу максимально достоверной, авторы не избежали некоторых ошибок, естественных для людей, недостаточно знакомых с еврейской жизнью и историей. В отдельных случаях имеет место невольное искажение исторических фактов, в частности в описании трагического инцидента в Деир-Ясине. Редакция сочла целесообразным снабдить такие места примечаниями. Опубликовать книгу в ее полном объеме не представлялось возможным, поэтому издательство вынуждено было сократить ее, стараясь при этом сохранить смысл и дух произведения.

---

— Ваше Величество! — застонал Таль. — Да как же я их удержу? Они чувствуют, что победа почти достигнута.

Именно потому, что Абдалла отлично понимал, как трудно будет Талю заставить своих людей и особенно ополченцев муфтия прекратить огонь, король лично позвонил ему по телефону.

— Ты солдат, и я отдаю тебе приказ, — сказал Абдалла. — Ты должен прекратить огонь ровно в десять часов.

В течение двух часов после этого Иерусалим словно обезумел: повсюду шла непрерывная, отчаянная пальба, будто обе стороны перед началом перемирия стремились начисто опустошить свои арсеналы. В десять часов перестрелка достигла своего апогея, но это были уже последние залпы. Затем пальба начала смолкать, как затихающая гроза. И в десять часов четыре минуты в Иерусалиме воцарилась странная, непривычная, гнетущая тишина.

Дову Йосефу было не до отдыха; его рабочий день продолжался.

Не успели стихнуть последние выстрелы, как он тут же отправил Бен-Гуриону донесение с подробным перечислением всего, что было в первую очередь необходимо Иерусалиму.

В том же здании Еврейского агентства, за несколько комнат от кабинета Дова Йосефа, Давид Шалтиэль собрал у себя в штабе офицеров. Из ящика стола он вынул бутылку французского шампанского, найденную в каком-то доме во время продвижения Ҳаганы ещё 14 мая, и налил всем по стакану. Затем он торжественно предложил тост:

— За тех, кому нынешнее перемирие спасло жизнь!

Для Давида Бен-Гуриона, встретившего начало перемирия в своём кабинете в Тель-Авиве, дарованная Израилю тридцатидневная передышка была «голубой мечтой». Но так же, как и в ночь голосования в ООН, и в торжественный день 14 мая, у Бен-Гуриона не было времени праздновать. На его письменном столе лежало только что полученное донесение от Эҳуда Авриэля об отправке третьей партии оружия из Югославии. Во Франции удалось закупить стомиллиметровые миномёты. Чехи согласились обучать еврейских лётчиков, парашютистов и танкистов. Авриэль закупил новые самолёты, которые скоро своим ходом должны были прибыть из Праги в Тель-Авив. Еврейское государство выжило, положение стало изменяться в пользу евреев, и Бен-Гурион верил, что теперь в истории ею народа начинается новая эпоха. Враги Израиля совершили в тот день роковую ошибку.

46. Тридцатидневная передышка

Для встречи между двумя людьми, целый месяц яростно боровшимися за овладение Иерусалимом, было выбрано весьма подходящее место. Посреди улицы, названной в честь воина, который девять веков тому назад тоже мечтал об овладении Иерусалимом, — герцога Готфрида Бульонского, предводителя первых крестоносцев, — сошлись Давид Шалтиэль, еврей из Гамбурга, и Абдалла Таль, молодой араб из Трансиордании. Оба немного помедлили, окидывая друг друга оценивающим взглядом.

Затем противники отдали друг другу честь и обменялись рукопожатием. Им предстояло определить демаркационную линию между позициями воюющих сторон в одном из районов Святого города — арабском квартале Мусрара. Накануне вечером Ҳагана предприняла здесь свою последнюю атаку и оттеснила арабских ополченцев на двести метров. Шалтиэль настаивал на том, чтобы захваченный участок остался за евреями.

— Если ваши позиции здесь, то где же у вас укрепления? — скептическим тоном спросил Таль по-английски.

— Наши укрепления — это наши окровавленные рубахи, — сказал Шалтиэль.

На Таля этот ответ произвёл впечатление. — Хорошо, — сказал он своему противнику, — как офицер и джентльмен я принимаю ваши условия.

В еврейской части города жизнь постепенно возвращалась в нормальное русло. Открылись магазины, с улиц убрали мусор и битое стекло. Снова начала выходить газета «Палестайн Пост», на улицах появились первые автобусы. Но важнее всего было то, что прекращение огня устранило угрозу голодной смерти.

Главная забота Дова Йосефа заключалась сейчас в том, чтобы установить сотрудничество с представителем ООН графом Бернадоттом. Представитель ООН настаивал на том, чтобы снабжение Иерусалима оставалось таким же, каким оно было в первые дни после прекращения огня, и чтобы продовольствие, подвозившееся по Бирманской дороге, включалось в общий подсчёт. Дов Йосеф не имел ни малейшего намерения соглашаться на это условие. Кошмар последних дней осады не должен был повториться. За четыре недели перемирия Дов Йосеф собирался ввезти в Иерусалим столько продовольствия, сколько физически удастся доставить.

— Бирманская дорога не подлежит юрисдикции ООН, — заявил он шведскому дипломату. — И, как бы там ни было, не вам указывать, сколько мы должны есть после стольких недель голода.

Давид Шалтиэль дал указание своим специалистам подсчитать, сколько потребуется оружия, боеприпасов и оборудования, чтобы после окончания перемирия сразу же начать наступление и захватить весь Иерусалим.

Бен-Гурион в Тель-Авиве собрал на совещание высших офицеров Ҳаганы, чтобы обсудить ситуацию. Повсюду были разного рода нехватки, и за тридцать дней всё это следовало восполнить.

Почти везде не хватало оружия и боеприпасов, тогда как на складах Хайфского порта лежали нераспакованные ящики со всем необходимым. Особенно не хватало противотанкового оружия.

Бойцы сражались босиком, одетые во что попало, иной раз даже в пижамы, с непокрытой головой. Выслушав все эти жалобы, Бен-Гурион взял слово.

— У нас есть, — сказал он, — 30 дней передышки, и нужно предельно использовать каждый из этих дней. Тридцати дней достаточно, чтобы обучить солдата еврейской армии. Невзирая на условия перемирия, мы ввезём оружие и людей из Европы и с Кипра. Главная наша беда — не отсутствие обуви и головных уборов, а отсутствие дисциплины. Сколько позиций из-за этого потеряно, сколько упущено возможностей! Если бы у нас была одна армия, а не несколько, если бы мы действовали по единому стратегическому плану, мы бы добились гораздо большего. Дальше так продолжаться не может. Необходим единый план кампании, иначе нам грозит поражение. Если бои возобновятся а надо полагать, это случится, они будут решающим этапом нашей борьбы.

Джон Глабб надеялся, что бои не возобновятся. У него были основания верить, что так оно и будет. Примерно в то же время, когда Бен-Гурион в Тель Авиве собрал на совещание офицеров Ҳаганы, премьер-министр Абу Хода в Аммане категорическим тоном заявил Глаббу:

— Военных действий больше не будет. Нукраши Паша и я намерены не допустить продолжения войны. Хватит умирать, и хватит тратить деньги впустую!

Глабб придерживался того же мнения. Бои показали, что арабы не в силах выиграть эту войну. По словам Глабба, главная причина неудач заключалась в том, что «в этом вооружённом конфликте европейское население, находящееся на уровне современных знаний, противостояло населению более многочисленному, но не обладавшему техническими познаниями и соответствующим образованием, однако легко возбудимому и не поддающемуся контролю». Глабб считал, что до тех пор, пока арабское общество не достигнет должного уровня развития, нечего и думать тягаться с евреями. Самое лучшее, что можно сделать, это воздержаться от войны.

Однако что бы там ни думал о евреях генерал Глабб, наиболее значительных успехов за эти четыре недели они добились не благодаря своей образованности, а благодаря упорству и неутомимой энергии. Лихорадочные работы на Бирманской дороге продолжались, появились новые бульдозеры, новые рабочие и мощные трелёвочные тракторы и грейдеры. И к 19 июня — меньше чем через три недели после начала строительства — Бирманская дорога была уже по-настоящему готова и открыта. В этот день по ней прошло 140 доверху нагруженных трехтонных грузовиков. Поскольку инспекторы ООН придирчиво проверяли у Латруна все еврейские продуктовые автоколонны, желая удостовериться, что евреи не доставляют тайком оружия в Иерусалим, первые грузовики, пущенные по Бирманской дороге, везли «товар» для Давида Шалтизля.

Когда движение наладилось, пошли грузы и на склады Дова Йосефа. За первую неделю в Иерусалим по Бирманской дороге было доставлено 2.200 тонн продовольствия (этого количества хватило бы, чтобы кормить город четыре месяца по скудным нормам военного времени). Символом того, что арабам не удалось «задушить Иерусалим», как угрожал полгода тому назад Абдул Кадер Хусейни, явилась колонна грузовиков, доставившая 22 июня давно забытое иерусалимцами лакомство — апельсины. Вдоль дороги полтораста человек прокладывали двадцатипятикилометровый водопровод, который мог обеспечить Иерусалим водой. Работали по 14 часов в сутки.

Водопровод был сооружён за девятнадцать дней.

В нарушение условий перемирия Израиль начал получать из-за границы крупные партии оружия. 15 июня в Хайфе пришвартовалось судно, на борту которого находилось 29 пушек, 4 зенитных орудия, 45.000 снарядов и 10 танков. Второе судно доставило 110 тонн тола, 10 тонн бездымного пороха и 200.000 взрывателей. Из Мексики корабль «Кефалос» привёз 36 пушек, 500 пулемётов, 17.000 снарядов, 7 миллионов патронов и вдобавок 1.400 тонн сахара, в котором и был хитроумно спрятан этот груз оружия на случай, если бы англичанам вздумалось обыскать «Кефалос» в Гибралтаре. Из США поступили джипы, грузовики, пикапы, химикалии для производства взрывчатки, радарная установка и оборудование для производства базук. Неутомимый Йеҳуда Арази купил в Италии ещё 30 танков. Эҳуд Авриэль отправил из Праги 8 миллионов патронов, 22 лёгких танка и 400 пулемётов. Израильский воздушный флот, начавшийся с нескольких спортивных машин, состоял теперь из 73 боевых самолётов разных типов. Соотношение сил действительно менялось в пользу евреев и менялось быстро.