Фома Аквинский - Сумма теологии. Том VI

• Название: Сумма теологии. Том VI
• Автор: Фома Аквинский
• Жанр: Религия

«Сумма Теологии» (Summa theologiae, Summa theologica), самое значительное по своему влиянию на христианский мир философское сочинение. Главный труд великого христианского философа и богослова, крупнейшего схоласта и метафизика Фомы Аквинского (Thomas Aquinas – 1225–1274). Оказал огромное влияние на развитие православного «школьного богословия», его влияние едва ли можно переоценить.

Вся «Сумма Теологии», прекрасная хрестоматия по целому массиву вопросов христианской веры и жизни. Во многих своих рассуждениях («непорочное зачатие» Девы Марии; «безусловный примат папы» и др.), Аквинат, совершенно неожиданно, для католического схоласта, занимает православную позицию.

Вся «Сумма…» состоит из трех частей. Труд представляет собою ряд трактатов, но основой деления являются вопросы оппонентов Фомы, затем приводиться противоречащее этим «возражениям» мнение, которое, однако, не кажется Аквинату достаточно убедительным или исчерпывающим, и только затем (после слова «отвечаю») излагается решение проблемы, принадлежащие автору.

Содержание

Том I • Том II • Том III • Том IV • Том V • Том VI • Том VII • Том VIII • Том IX • Том X • Том XI • Том XII

---

Ответ на возражение 1. Как моральные, так и судебные предписания предназначены для определения человеческой жизни и, следовательно, те и другие подпадают под одно и то же данное Августином определение, а именно «предписания относительно жизни, которую нам надлежит вести».

Ответ на возражение 2. Суд означает исполнение правосудия путем приложения разума к частному случаю и определенным способом. Следовательно, у судебных предписаний есть нечто общее с моральными предписаниями, а именно то, что они проистекают из разума, и нечто общее с обрядовыми предписаниями, а именно то, что они являются определениями общих предписаний. Это служит объяснением тому, что в одних случаях под «законами» понимают вместе судебные и моральные предписания, как в [книге] «Второзаконие»: «Слушай, Израиль, обряды и законы»[123] (Вт. 5:1), а в других – судебные и обрядовые предписания, как в [книге] «Левит»: «Мои законы исполняйте и Мои постановления исполняйте» (Лев. 18:4), где «постановления» обозначают моральные предписания, в то время как «законы» относятся к судебным и обрядовым предписаниям.

Ответ на возражение 3. Акт правосудности в целом связан с моральными предписаниями, но его определение к некоторому частному виду акта связано с судебными предписаниям.

Раздел 5. СОДЕРЖИТ ЛИ СТАРЫЙ ЗАКОН ЕЩЁ КАКИЕ-ЛИБО ПРЕДПИСАНИЯ ПОМИМО МОРАЛЬНЫХ, СУДЕБНЫХ И ОБРЯДОВЫХ ПРЕДПИСАНИЙ?

С пятым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что Старый Закон помимо моральных, судебных и обрядовых предписаний содержит ещё и другие. В самом деле, судебные предписания связаны с актом правосудности, который происходит между человеком и человеком, в то время как обрядовые предписания связаны с религиозным актом, посредством которого поклоняются Богу. Но помимо них есть немало других добродетелей, а именно умеренность, мужество, щедрость и некоторые другие, о которых шла речь выше (60, 5). Следовательно, помимо вышеупомянутых предписаний Старый Закон должен содержать и другие.

Возражение 2. Далее, [в Писании] сказано: «Люби Господа, Бога твоего, и соблюдай все предписания и обряды Его, законы и заповеди Его»[124] (Вт. 11:1). Но, как уже было сказано (4), предписания относятся к моральным вопросам. Следовательно, помимо моральных, судебных и обрядовых предписаний Закон содержит другие, которые называются «заповедями».

Возражение 3. Далее, [в Писании] сказано: «Твердо храните заповеди Господа, Бога вашего, и уставы Его, и постановления, которые Он заповедал тебе» (Вт. 6:17). Следовательно, помимо всего вышеупомянутого Закон содержит ещё и «уставы».

Возражение 4. Кроме того, [в Писании] сказано: «Вовек не забуду подтверждений Твоих»[125] (Пс. 118:93), то есть, согласно глоссе, «Твоих законов». Следовательно, в Старом Законе помимо моральных, обрядовых и судебных предписаний имеются и другие, называемые «подтверждениями».

Этому противоречит сказанное [в Писании]: «Вот, предписания, обряды и законы, которым повелел Господь, Бог ваш, научить вас» (Вт. 6:1). И эти слова помещены в начале Закона. Следовательно, ими описываются все предписания Закона.

Отвечаю: одни вещи содержатся в Законе в качестве предписаний, другие – как то, что определено к исполнению предписаний. Затем, предписания относятся к тому, что должно быть исполнено, и к этому исполнению человек побуждается двумя обстоятельствами, а именно властью законодателя и получаемой благодаря исполнению выгодой, каковая выгода состоит в обретении им чего-либо благого, полезного, приятного или добродетельного, или же в избегании какого-либо противоположного зла. Поэтому было необходимо, чтобы в Старом Законе некоторые вещи были сформулированы как являющие власть устанавливающего закон Бога, например: «Слушай, Израиль! Господь, Бог наш, един есть» (Вт. 6:4); и еще: «В начале сотворил Бог небо и землю» (Быт 1:1); и они называются «уставами». Далее, было необходимо, чтобы в Законе были определены некоторые награды для тех, кто соблюдает Закон, и наказания для тех, кто его нарушает, как это можно видеть на примере сказанного [в Писании]: «Если ты… будешь слушать гласа Господа, Бога твоего… то Господь, Бог твой, поставит тебя выше всех народов» и т. д. (Вт. 28); и это носит название «подтверждения», поскольку Бог тверд в Своих наказаниях и наградах.

[Далее] вещи, которые должны быть исполнены, содержатся в предписаниях таким образом, что непременно несут в себе признак обязательности. Но обязательность бывает двоякой: либо в соответствии с правилом разума, либо же в соответствии с правилом закона, который предписывает то, что обязательно [для исполнения], по каковой причине Философ различает двоякое правосудие – нравственное и узаконенное[126].

Моральная обязательность [тоже] двояка, поскольку разум указывает, что нечто должно быть исполнено либо как являющееся настолько необходимым, что без его [исполнения] порядок добродетели будет уничтожен, либо как являющееся полезным для лучшего поддержания порядка добродетели. И в этом смысле некоторые моральные предписания выражаются посредством безусловного повеления или запрета, каковы «не убивай», «не кради», и их по справедливости называют «предписаниями». Другие вещи предписываются или запрещаются не как безусловно обязательные, но – как желательные. Их можно назвать «заповедями», поскольку они выражены посредством побуждения и убеждения. Пример этого мы можем найти в таких словах [Писания]: «Если возьмешь в залог одежду ближнего твоего, до захождения солнца возврати ее» (Исх. 22:26) и т. п. Поэтому Иероним говорит, что «правосудие находится в предписаниях, а милосердие – в заповедях». Узаконенная же обязательность в той своей части, в какой она касается человеческих дел, обнаруживается в судебных предписаниях, а в той, в какой она касается божественных вопросов, – в обрядовых предписаниях.

Кроме того, те постановления, которые относятся к наказаниям и наградам, могут называться «уставами» постольку, поскольку они свидетельствуют о божественной правосудности. Опять же, все предписания Закона могут именоваться «подтверждениями» в той мере, в какой они подпадают под действие узаконенного правосудия. Кроме того, заповеди можно отличать от предписаний с той точки зрения, что «предписаниями» называют то, что предписал непосредственно Бог, а «заповедями» – то, что Он предписал через посредство других, на что, похоже, указывает само это слово.

Из сказанного ясно, что все предписания Закона являются либо моральными, либо обрядовыми, либо судебными, и что другие определения не обладают признаком предписания, а направлены к их соблюдению, о чем уже было сказано.

Ответ на возражение 1. Из всех добродетелей только правосудность подразумевает понятие обязательности. Следовательно, моральные вопросы поддаются определению закона в той мере, в какой они связаны с правосудностью, частью которой, по утверждению Туллия, является добродетель религиозности. По этой причине узаконенное правосудие не чуждо также обрядовым и судебным предписаниям.

Ответы на другие возражения очевидны из вышесказанного.

Раздел 6. ДОЛЖЕН ЛИ БЫЛ СТАРЫЙ ЗАКОН ПОБУЖДАТЬ ЛЮДЕЙ СОБЛЮДАТЬ ПРЕДПИСАНИЯ ПОСРЕДСТВОМ ВРЕМЕННЫХ ОБЕЩАНИЙ И УГРОЗ?

С шестым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что Старый Закон не должен был побуждать людей соблюдать предписания посредством временных обещаний и угроз. В самом деле, целью божественного закона является подчинение человека Богу посредством страха и любви, в связи с чем [в Писании] сказано: «Итак, Израиль, чего требует от Тебя Господь, Бог твой? Только того, чтобы ты боялся Господа, Бога твоего, ходил всеми путями Его, и любил Его» (Вт. 10:12). Но желание временных благ уводит человека от Бога; так, по словам Августина, «сребролюбие отравляет любовь»[127]. Следовательно, временные обещания и угрозы, похоже, противоречат намерению законодателя и потому, как говорит Философ, подлежат изменению[128].

Возражение 2. Далее, божественный закон возвышеннее человеческого закона. Но в науках мы видим, что чем возвышеннее наука, тем возвышеннее и используемые ею средства убеждения. Поэтому, коль скоро человеческий закон в качестве средств убеждения человека использует временные угрозы и обещания, божественный закон должен был бы использовать более возвышенные средства.

Возражение 3. Далее, награда праведности и наказание вины не может быть тем, что бывает одинаковым для доброго и злого. Но, как сказано [в Писании], «всему» временному «одно; одна участь – праведнику и нечестивому, доброму и злому, чистому и нечистому, приносящему жертву и не приносящему жертвы» (Еккл. 9:2). Следовательно, временные блага или злосчастья не указаны в заповедях божественного закона в качестве наказаний или наград.