Уильям Кинг - Космические волки: Омнибус

• Название: Космические волки: Омнибус
• Автор: Уильям Кинг
• Издательство: Кузница книг InterWorld'а
• Жанр: Эпическая фантастика
• Год: 2015

Самые дикие и варварские из всех орденов Космического Десанта, Сыны Русса также являются гордыми, благородными и доблестными воинами. В битве каждый из них подобен урагану их родной планеты Фенрис и огню вулканов Асахейма, их обиталища. И всё же их дикая жажда битвы закалена как в ледяной воде в звериной хитрости, также как их сила и доблесть усилена силовым доспехом, болтером и морозным клинком. Они воины из легенд, и мифы рождаются там, где они проходят.

Это великие воины Империи — Космические Волки. Это воины, которые убивают самых страшных монстров Варпа и самых подлых агентов сил зла и разрушения. И даже во мрачной тьме далёкого будущего есть места героям.

Книга производства Кузницы книг InterWorld'a.

https://vk.com/bookforge/ — Следите за новинками!

https://www.facebook.com/pages/Кузница-книг-InterWorldа/816942508355261?ref=aymt_homepage_panel — группа Кузницы книг в Facebook.

---

— Это всего лишь записи, — сказал он. — Никто из твоих солдат не пострадал.

У Байолы вырвался невеселый смешок.

— Всего лишь записи, — повторила она. — Думаю, на Фенрисе вы их вообще не ведете.

— Ведем. — Космодесантник постучал пальцем по шлему. — Скальды рассказывают саги. Мы запоминаем их. И передаем дальше. Каждый из нас знает предания прошлого.

— Предания. — Тон Байолы выдавал насмешку.

— Все мы пользуемся преданиями, сестра. Кто-то хранит их в базах данных, а кто-то слушает скальдов. У ваших методов есть свои преимущества. Но и их недостатки очевидны.

Женщина сухо улыбнулась:

— Мило.

Ингвар сложил руки на груди. Капли крови на броне почернели от жары в подземелье.

— Ты знаешь, зачем я пришел, — сказал он.

Байола кивнула:

— Ты считаешь, что я от тебя что-то скрываю.

— Ты узнала его имя.

Сестра-палатина провела перчаткой по голове. На коротких и жестких волосах остались частички пепла.

— Действительно. — Какая-то вспышка былой непокорности мелькнула в ее глазах.

— Откуда?

Байола рассмеялась.

— Думаешь, он держал его в секрете? — Она бросила на Ингвара косой взгляд. Выглядело это почти кокетливо. — Вы хвастливый народ, Космический Волк. Вы трезвоните о своих завоеваниях на весь Империум от края до края. Не стоит удивляться, что о вас знают.

— Это имя для тебя что-то значило, — настаивал Ингвар. — Ты слышала его раньше.

Еще секунду Байола смотрела ему в глаза. Ее темная кожа, почти такая же черная, как пластины брони, покрытая капельками пота из-за недавней нагрузки, блестела в тусклом свете.

А потом она опустила глаза.

— Я видела немало секретных вещей, — мягко произнесла она. — Они не предназначались для моих глаз, но тот, кто проводит столько времени среди сильных мира сего, всегда немного проникает в их дела.

Ингвар внимательно слушал.

— Говорят, что Фенрис легко заводит себе врагов, — продолжала Байола. — Ты и десятой их доли не знаешь. Есть инквизиторы, которые с радостью забросают твой мир вирусными бомбами и превратят его в ядовитое болото, лишь только придумают, как это сделать. Среди ваших врагов есть и магистры орденов Космодесанта, и, конечно, в рядах Экклезиархии имеется немало тех, кто не питает к вам теплых чувств. Это не секрет. Наши войска сталкивались в прошлом и вполне могут снова сойтись в будущем.

Сестра-палатина говорила тихим, но твердым голосом. Казалось, что агент отчитывается перед своим начальством, как она, наверное, много раз делала в Ордо Фамулус. Ингвар вспомнил, какие требования предъявлялись к его речи в присутствии Халлиафиора и как сложно ему было избавиться от грубых модуляций джувукки. Результат был очень похожим на то, что он сейчас слышал.

— Имелся один документ, — рассказывала Байола. — Я видела его только раз, но тогда моей работой было запоминание информации. В нем были имена, большая часть которых не важна. И среди них был Хьортур Кровавый Клык. Я помню, как подумала тогда, что имя дурацкое, но это было до того, как мне пришлось вести дела с другими представителями вашего племени.

— Что это был за документ?

— Разъяснение к инструкции, подготовленное для старшего кардинала моего округа. Одно из десятков, проходящих через его руки каждый вечер. У таких бумаг много назначений. Может, это было связано с дипломатическими вопросами, что маловероятно в данном случае, а может, с какими-то проблемами по военной части или какими-то подпольными делишками, о которых я даже догадываться не могу.

Ее голос был ровным, спокойным, уверенным.

— Это все?

Байола кивнула.

— Я думаю, что записка имела отношение к способам связи между Фенрисом и Экклезиархией, о которых не распространяются публично. Они существуют, если ты не знал. Возможно, Хьортур был контактным лицом.

Ингвар вспомнил, каким был его старый командир — его прямолинейную браваду и клокочущий гнев, — и едва удержался, чтобы не рассмеяться. Деликатность никогда не была его сильной стороной.

— Очень навряд ли.

Байола двусмысленно посмотрела на него.

— Ну, ты знал его лично. Но в какой-то момент на него обратил внимание кардинал Экклезиархии, причем обладающий значительной властью. Я встречала и более странные вещи в галактике, хотя и нечасто. Если ты не знаешь причину такого внимания, то я не могу тебе помочь.

Ингвар глубоко вздохнул и почувствовал во рту привкус сажи, которая все еще облепляла его дыхательную решетку. Он прокручивал в голове только что услышанные слова. Комната погрузилась в тишину, которая нарушалась только периодическим шумом, доносившимся с улицы.

— В твоем голосе не было лжи, — наконец произнес он. — Но ты не рассказала мне всего, что знаешь.

Губы Байолы изогнулись в полуулыбке. Это был странный, почти меланхоличный, жест, а затем она откинулась на спинку стула.

— Ты не прав, — сказала она, — но даже если так, то не тебе читать мне нотации на эту тему.

Ингвар поднял бровь под забралом шлема.

— То есть?

— Ты меня понял, — ответила Байола. — Империум, которому мы оба служим и который мы оба любим, держится на секретах. Мы используем их, чтобы окутать себя, построить стены, а я давала клятвы никогда не раскрывать секреты, которые мне доверили. И клялась никогда не выдавать ни личности тех, кто возложил на меня эти обязанности, ни тех, кого я должна защищать. Эти обеты даются не просто так. И моя секретность для меня так же священна, как для тебя твой клинок.

Она взглянула на космодесантника, и в ее глазах светилось понимание.

— Тебе знакома жизнь в окружении секретов, Ингвар, — сказала Байола. — Ты так и не рассказал мне, что заставило тебя покинуть Фенрис на такой долгий срок, хотя я могу догадаться, и если я права, то ты не сможешь мне ничего рассказать, даже если захочешь. Ничто на этой планете не заставит тебя говорить, неважно, как сильно мне бы хотелось узнать, что за жуткие вещи запечатлены в твоей совершенной памяти.

Байола подалась вперед. С ее лица исчезла тень сдержанного веселья, оно вновь было серьезным.

— И, несмотря на все это, я не сомневаюсь, что ты — верный слуга Императора и надежный союзник. Было бы здорово, если бы ты относился так же и ко мне.

Ингвар ответил не сразу. Он следил за движениями ее тела, они говорили об уверенности, усталости в руках и ногах, чувстве комфорта от того, что она находилась в собственных владениях и ее окружали свои люди.

Она гордо выставила подбородок и не отводила взгляд, без страха смотря в рычащую маску забрала.

На ретинальном дисплее зажглась руна. Ёрундур зачем-то хотел его видеть. Ингвар отклонил вызов. Старому Псу придется еще немного поохотиться в одиночку.

Волк потянулся, разомкнул герметичные замки, снял шлем и примагнитил его к поясу, после чего провел руками по жестким от пота волосам. Длинные космы рассыпались по горжету доспеха.

Он оттолкнулся от стены и подошел вплотную к Байоле. Разница в их размерах была почти комичной: громадный космодесантник, казавшийся еще больше из-за толстой брони и тяжелых шкур, возвышался над хрупкой женской фигурой.

Он опустил голову, и его лицо оказалось на одном уровне с ее.

— У меня нет сомнений в твоей верности, — сказал он. Его голос звучал тихим рокотом, отдававшимся в груди и эхом отражавшимся от окружающих его камней. — А если бы были, то ты бы умерла там, где сидишь.

Он всмотрелся ей прямо в глаза. В первый раз он заметил, как что-то похожее на страх отразилось на тонком лице Сестры Битвы.

— Я буду сражаться рядом с тобой, сестра, — сказал он. — Я буду служить делу этого мира так, как будто это моя родина, и до того, как это все закончится, ты узнаешь, почему я в действительности ношу свое имя и что оно значит.

Серые глаза космодесантника поблекли.

— Но помни: мои братья для меня — это больше, чем кровная родня. Если я узнаю, что твое молчание привело к тому, что им причинили вред, я приду за тобой. Где бы ты ни находилась, я буду охотиться за тобой. А если Фенрика за кем-то охотятся, то они его настигают.

Его лицо исказилось, губы поднялись, обнажая клыки.

— И тогда я тебе не очень понравлюсь.

Стоит отдать ей должное, Байола не отвела взгляд. Она моргнула раз, затем еще раз, но продолжала смотреть ему в глаза. Когда она ответила, голос не подвел ее, хотя и дрожал.

— В таком случае слава Трону, что мне нечего скрывать, — ответила она.

Глава шестнадцатая

Хафлои сражался, сжимая оружие в каждой руке, как и всегда, когда была такая возможность: топор в правой и пистолет в левой. Старшие воины, которые оттачивали свое мастерство не одну сотню лет, в конце концов отдавали предпочтение либо клинку, либо оружию дальнего боя, но он никогда не намеревался специализироваться на чем-то одном. Хафлои наслаждался возможностью использовать то топор, то пистолет, и каждое из орудий войны несло смерть в равной мере. Кровавый Коготь наслаждался ощущением того, как металл с оттягом рассекает зараженную плоть. И точно так же ему нравилось, как снаряды из болт-пистолета разрывали нательную броню солдат и обшивку техники.